Руками не трогать

      — Руководствуясь свидетельскими показаниями Рубеуса Хагрида, а также предоставленной памятью подсудимого, Гарри Джеймс Поттер признан невиновным в неумышленном убийстве. Проявление магии, приведшее к смерти магла, квалифицировано как магический всплеск. Родители Денниса Кунта обязаны уплатить стоимость волшебной палочки, которую сломал их сын при нападении на подсудимого. Против Петунии и Вернона Дурсль будет заведено дело о лишении опекунства над Гарри Поттером, — официальным тоном произнесла Амелия Боунс.       Гарри перевел дух. Он до последнего момента боялся, что его посадят в тюрьму.       Когда Деннис загорелся, Гарри в ужасе даже не мог пошевелиться, не то чтобы убежать или помочь. Однако, когда Деннис, весь в огне, вопящий от боли, двинулся в его сторону, к Гарри резко вернулась возможность шевелиться, и он в панике убежал. Последнее, что он помнил — это запах горящего мяса.       Очнувшись, Гарри решил, что то, что вчера произошло, ему просто привиделось, и он не придумал ничего лучше, чем направиться к Дурслям. Но когда он подходил к дому, его встретила красная вспышка.       В этот раз Гарри очнулся в какой-то камере. Не успел он запаниковать, как к нему почти сразу подошел следователь и стал брать показания. Поттер был настолько испуган, что рассказал все, что знал: про стихийную магию, про пытки, про Хагрида.       Вскоре к нему пришел сам Хагрид и поведал всю картину событий.       Деннис мертв, а Гарри будут судить за убийство. Делам об убийствах маглов обычно не уделяют особого внимания, но учитывая, что под суд пошел герой Магической Британии, то его дело поручили главе магического правопорядка Амелии Боунс. Думали даже о привлечении в качестве судьи Дамблдора или министра магии Фаджа. Хагрид сказал, что Амелия Боунс — худший вариант, поскольку двое остальных точно бы оправдали его: Дамблдор, по мнению полувеликана, самый справедливый, и он понял бы, что Гарри не специально поджег Денниса, а Фадж уважает Дамблдора и не дал бы приговорить Мальчика-Который-Выжил. Амелия Боунс же очень суровая и спокойно сможет приговорить любого человека даже к «Поцелую дементора», если будет уверена в его виновности и намерении совершить преступление. Гарри не знал, что это такое «дементор», но раз его поцелуй — это приговор, то однозначно что-то ужасное и отвратительное.       Поттер от таких новостей окончательно замкнулся в себе. И это даже не из-за убийства. Гарри не испытывал каких-либо угрызений совести насчет Денниса. Может, все чувства из него выбил Пирс, а может, он просто не воспринимал Денниса как человека, или он просто не считал себя виноватым в его смерти. Гарри точно не знал, почему, но в любом случае то, что он убил человека, его вообще не беспокоило.       Гораздо больше его волновал предстоящий суд. Гарри очень боялся. Боялся всего. Он боялся, что его посадят в тюрьму; боялся, что его приговорят к смертной казни; боялся, что его сожгут на костре, как в древности сжигали ведьм; боялся самого суда, как на него осуждающе будет смотреть огромное количество народа; он боялся Амелию Боунс, которая будет его судить; он даже боялся момента свидетельства родителей Денниса.       В итоге все, кто присутствовал на суде, увидели не Мальчика-Который-Выжил, а Мальчика-Который-Боится.       Началось все ужасно. Гарри привели в зал суда, он осмотрелся, обнаружил направленную на себя сотню взглядов и принял самое оригинальное решение... Он просто сбежал. Его не охраняли, так как никто не ожидал сопротивления от одиннадцатилетнего мальчика. Хагрид попросил Амелию Боунс уменьшить количество людей в зале, но она проигнорировала его просьбу.       Второй раз подсудимого охраняли очень тщательно и не дали возможности сбежать. Гарри же каждый раз, когда ему задавали какой-либо вопрос, заикался, запинался и огромное количество раз менял и дополнял свой ответ.       Особенно свидетелям заседания запомнился ответ на вопрос:       «Намеревались ли вы причинить вред Деннису Кунту?»       Гарри, как только это услышал, сразу закрыл глаза и заплетающимся языком ответил:       — Нет, я, конечно, не хотел, чтобы с ним что-то случилось, хотя нет, то есть да, я хотел, но только в этот раз, потому что он собирался меня жечь, но только в тот раз, больше не было, то есть в другие разы тоже хотел, но, в общем, нет, то есть да, в смысле, хотел, ну… это сложно.        Хотя речь Гарри не понял даже он сам, но с последним утверждением готовы были согласиться все. Это, действительно, сложно.       В общем, было решено, с разрешения Поттера, взять у него воспоминания.       Никто, кроме, конечно же, Гарри, не знал, что увидела Амелия Боунс в тех воспоминаниях, но когда она, вся побледневшая, вынула голову из омута памяти, то многие поняли, что в воспоминаниях Гарри Поттера не было ничего хорошего.       Большинство из судей было за признание Гарри Джеймса Поттера виновным, но Амелия Боунс воспользовалась своим правом вето и вынесла оправдательный приговор.

* * *

      Прошли две минуты после оглашения приговора, почти все уже вышли из зала суда, а Гарри все пытался осознать сказанное. Невиновен? Стоимость палочки? Опека Дурслей? Это что значит? Это значит, что он больше не будет жить с дядей и тетей? Гарри набрался смелости, чтобы поблагодарить Амелию Боунс, которую он дико боялся, но ее уже и след простыл. На выходе из зала суда его встретил Хагрид.       — Ну что, Гарри?       — Оправдали, Хагрид, я… Я больше не буду жить с Дурслями, — еле ворочающимся языком сообщил тот.       Все. Произнес вслух. Значит, правда.       — Не может быть! Ой, то есть, поздравляю, Гарри, — исправился полувеликан. — Но они не могут так быстро Дурслей опекунства лишить, для этого нужен отдельный процесс и новые опекуны.       Опекуны? У него будут новые мама и папа? Да ну. Так не бывает. Даже если кто-то и возьмет его под свою опеку, то этот кто-то будет такой-же, как и Дурсли, если не хуже. Слишком мало хороших людей есть на свете… Гарри знает только одного. А может…       — Хагрид, — мальчик замялся, — а ты, это… Не хочешь быть моим опекуном?       Хагрид ошарашенно на него посмотрел. Поттер вздохнул.       — Гарри, — аккуратно обратился к нему полувеликан, — я не могу быть твоим опекуном. Я живу в хижине, она маленькая, даже на меня места еле хватает, да и зарплаты у меня почти что нет. Да и с Дурслями еще не все решено. Давай ты с Альбусом Дамблдором на эту тему поговоришь, вот. Что он скажет, так и будет.       Гарри кивнул и не подал виду, насколько сильно он расстроен.       — Пойдем к Амелии Боунс сходим, узнаем насчет Дурслей, — предложил Хагрид.       — Отличная идея! Пойдем, — мальчик согласно закивал.       Хагриду удалось отвлечь Гарри от грустных мыслей.       Они нашли Амелию Боунс в ее кабинете. Она спокойно сидела и пила чай, однако бледность на ее лице еще можно было разглядеть.       — Здравствуйте, мадам Боунс, мы тут с Гарри пришли разузнать о ситуации с опекунством Дурслей, — сразу же спросил полувеликан.       — Здравствуйте, Хагрид, Гарри, присаживайтесь, — Амелия Боунс указала на два кресла, стоявшие рядом со столом. — Дело в том, что то, что я увидела в памяти Гарри Поттера, настолько ужасно, насколько это вообще соответствует определению слова «ужасно». Я знаю, что Дамблдор настаивал, чтобы опекунами мальчика были именно Дурсли, но то, что испытывает там Гарри, важнее желаний Дамблдора.       — А если Гарри не захочет от них уходить? — спросил Хагрид.       — Ну, без желания Гарри я ничего сделать не смогу, но я не думаю, что с этим могут возникнуть проблемы. Правда, Гарри? — Амелия Боунс повернулась к мальчику.       — Конечно! — радостно откликнулся тот.       — Ну вот, — улыбнулась Амелия. — Я так и думала. Я постараюсь решить вопрос с опекой до рождественских каникул.       — А что, если… А что, если никто не захочет быть моими опекунами? — задал Гарри наиболее волнующий его вопрос.       Амелия Боунс улыбнулась снова.       — Гарри, ты знаешь, что ты уничтожил Того-Кого-Нельзя-Называть, когда был еще младенцем? — спросила Амелия.       Поттер кивнул.       — Ну так вот, ты удивишься, насколько много людей захотят стать твоими опекунами.       — Все, мы пойдем. До свидания, мадам Боунс. Я поговорю с директором Дамблдором на эту тему, — произнес Хагрид.       Он поманил Гарри и повел его к выходу.       Выходя из кабинета, тот обернулся:       — Вы же не дадите оставить меня у Дурслей?       — Я сделаю все, что в моих силах, Гарри, — ответила Амелия.

* * *

      Весь оставшийся август Гарри жил в комнатке «Дырявого котла», которую ему любезно предоставил Том — владелец заведения. Это было самое счастливое время в жизни Поттера.       За эти две с половиной недели Гарри получил больше свободы, чем за всю свою жизнь. Он целыми днями только и делал, что читал книги по магии. Он не убирался, не стирал и не выходил наружу, так как по улице ходило множество людей. Конечно же, после недели такой жизни комната превратилась в большую помойку, но Гарри все равно был счастлив. Он узнал, каково это, когда тебя каждые две минуты не зовут делать какую-либо работу, и целый день можно заниматься своими делами.       Гарри очень много времени уделял своей сове Стихии. Хагрид сказал ему, что совам можно давать свою еду, если вдруг они не смогут выйти на охоту, или если та выдастся неудачной. Гарри использовал свою сову в качестве замены реального друга, которому он рассказывал какую-либо историю или спрашивал о чем-то. От него можно было часто услышать такие фразы, как:       — Стихия, а как ты думаешь, почему гоблинам не дают волшебные палочки? Чем гоблины хуже волшебников?       Или вот, например:       — Стихия, ты, случайно, не знаешь, как действует зелье удачи? Ведь не может какой-то напиток давать человеку удачу, верно? Иначе бы каждый волшебник выпивал это зелье и шел в казино выигрывать миллионы.       Конечно, на все эти вопросы Стихия молчала, а иногда ухала в знак согласия, но Гарри воспринимал ее как разумного собеседника.       Но основное свое время Гарри уделял чтению учебников, которые он купил в Косом Переулке вместе с Хагридом. За первые два дня беспрерывного чтения он закончил книги по стихийной магии и приступил к «Магическим отварам и зельям» Жига Мышъякоффа, «Истории магии» Батильды Бэгшот и «Теории магии» Адальберта Уоффлинга, поскольку предметы, для которых нужны эти книги, не требовали использования волшебной палочки. После того, как он закончил и их, он перешел к учебнику «Фантастические звери: места обитания» Ньюта Саламандера.       Именно во время чтения этой книги к нему и ввалился Хагрид. Ввалился в прямом смысле этого слова, поскольку дверь была забаррикадирована огромным количеством книг. Сказать, что он удивился состоянию комнаты, значит ничего не сказать. Такой скромный запуганный мальчик, и такой свинарник устроил. Хагрид заставил Гарри убраться, и они вместе пошли за новой волшебной палочкой.       Сначала Гарри хотел попробовать засунуть осколки своей старой волшебной палочки в розовый зонтик, как это сделал Хагрид, но тот его уговорил так не делать. Полувеликан сказал, что то, что у него осколок от волшебной палочки в розовом зонтике — это на самом деле тайна, и он не хотел бы привлекать к ней внимание.       По дороге до лавки Олливандера Гарри опять попытался уговорить великана купить ему книги, не входящие в школьную программу. Хагрид по-прежнему оставался непреклонен, но Гарри запомнил местоположение магазина и решил, что сходит туда сам, когда Хагрид уйдет. Они купили волшебную палочку и вернулись в комнату «Дырявого котла».       Тринадцать дюймов, акация, волос с хвоста единорога, хороша для использования заклинаний. Гарри был доволен своим приобретением. Сначала Поттера выбрала другая волшебная палочка. Сердечная жила дракона, десять дюймов, очень жесткая. Однако Гарри уперся рогом и не захотел брать ее. Он хотел взять себе какую-нибудь другую, поскольку он помнил судьбу «очень гибкой» волшебной палочки. Наконец Олливандер смилостивился и дал Гарри возможность повыбирать еще. Точнее, он позволил другой волшебной палочке выбрать мальчика.       Гарри обязательно хотел испробовать свое новое приобретение, но Хагрид принес ему подарок на день рождения, и у Гарри вылетели все планы из головы.       Хагрид подарил ему торт. Большой торт с написанными на нем словами:       «С днем рождения, Гарри».       Он снова было начал беспорядочно благодарить Хагрида, но тот сразу ушел, сославшись на какие-то важные дела.       Хоть Гарри и не был особо голоден, но торт был настолько вкусный, что мальчик умудрился съесть его всего за один день. В рейтинге самых вкусных штук, которые когда-либо пробовал Гарри Поттер, этот торт подвинул с первого места кекс, подаренный Дурслями на его восьмой день рождения.       Следующую пару дней Гарри читал и набирался смелости перед походом в Косой Переулок. Когда он закончил книгу «Фантастические звери: места обитания», а также «Тысячу магических растений и грибов» Филли-да Спора, он предпринял первую попытку выйти в Косой Переулок.       Эта попытка с треском провалилась. Когда Поттер хотел было зайти в книжный магазин, он увидел там большое шумное рыжее семейство. Они все галдели, шутили, спорили и делали все это очень громко.       Гарри в ужасе быстро развернулся и побежал обратно к «Дырявому котлу», через пять минут он уже был в своей комнате. Некоторое время он сдерживал рвущийся наружу страх. Если просто незнакомые люди, ушедшие в свои мысли, вызывали небольшой страх, то большое их скопление, к тому же громко что-то между собой обсуждающее, вызывало у Гарри животный ужас.       Оклемавшись, он совершил вторую попытку этим же вечером. На улицах народу почти не было, и благодаря этому Гарри спокойно дошел до книжного магазина. В магазине в это время был только какой-то мальчик, вероятно, выбирающий учебники, и находящаяся рядом с ним женщина в возрасте от тридцать пяти до сорока лет, видимо, его мать.       Гарри неслышно шагнул в магазин и подошел к стенду, где стояли книги по защите от огня и незаметности. Он быстро взял две книги и собирался понести их к прилавку, как носу к носу столкнулся с тем самым мальчиком. Тот был примерно его возраста, кареглазый, шатен, с радостным выражением на лице.       — Привет! — мальчик улыбнулся.       Гарри начал было паниковать, но быстро взял себя в руки. Главное, не поднимать голову, чтобы незнакомец не увидел его шрам под волосами. А сейчас нужно что-то ответить.       — Привет, — он постарался улыбнуться. — Ты кто?       Черт. Зачем он это спросил? Поттер оглянулся: женщина все еще о чем-то спорила с продавцом.       — Я Джастин, — представился мальчик. — Джастин Финч-Флетчли. Ты в Хогвартс собираешься? Я тебя пару дней назад видел с Хагридом.       — Э-э-э, ну, что-то вроде того, — промямлил Гарри.       — Представляешь, в Хогвартсе будут уроки полетов, а нам, первокурсникам, ничего не сказали об этом, в списке книг не было ни одного пункта на эту тему. Вот я и пришел сюда купить книгу по полетам, — поведал ему Джастин.       Видимо, ему не терпелось поделиться этой новостью с как можно большим количеством народа.       — Полеты? — Гарри заинтересовался.       В принципе можно и узнать побольше на эту тему. Джастин держится на расстоянии, имени не спрашивает. И руку для рукопожатия не тянет.       — Что за полеты? Мне Хагрид ничего не говорил, — спросил Поттер.       — Я тоже только сегодня узнал и сразу пришел покупать по ним книгу. Многие говорят, что спорту невозможно научиться, изучая только теорию, без практики, я же считаю, что по книгам можно научится практически всему, — сказал Финч-Флетчли, а затем с надеждой посмотрел на собеседника. — Ты согласен?       Гарри не знал, как ответить, он не представлял, как можно научиться летать по книге. Но у Джастина наверняка родители волшебники, и его они с детства учат, как понимать волшебный мир. Так что ему виднее.       — Да, я согласен, — неуверенно сказал Гарри, но Джастин был в восторге.       — Будешь брать книгу по полетам? — спросил он.       — Наверное, да, — подумав, ответил Поттер.       Если он прав, то с вопросом полетов нужно действительно ознакомиться.       — Вон они, — Финч-Флетчли указал на стенд с огромными фиолетово-розовыми книгами в кожаных переплетах.       Гарри взял книгу, достал деньги и стал считать стоимость покупки: "Так, один сикль — это двадцать девять кнатов. Тринадцать... плюс одиннадцать... плюс... Черт. Не хватает".       — Я не смогу взять эту книгу, у меня не хватает трех кнатов, — печально произнес Гарри.       Видимо, ему придется постигать тонкость полетов с помощью практики.       — Держи, — Джастин протянул ему три крохотные монетки.       Гарри с ужасом уставился на деньги. Ловушка?       — Да не волнуйся так: вернешь, когда будешь в школе, — по-своему истолковав его взгляд, пояснил новый знакомый.       Гарри осторожно взял монетки, стараясь не касаться протянутой руки.       — Ты на какой факультет хочешь поступить? — удивляясь сам себе, спросил Поттер.       — Э-э-э, ну, я не знаю, какие есть, — Джастин замялся.       — Серьезно? Мне казалось ты хорошо разбираешься в волшебном мире.       — Да нет, мои родители маглы, я имею только общее представление о школе. Ты ничего не имеешь против маглорожденных?       — Конечно, нет, — Гарри даже не знал, что такой термин существует. Он почувствовал какую-то странную жажду общения. — Я сейчас все тебе объясню. Есть четыре факультета: Гриффиндор — для отважных и честных, Пуффендуй — для дружелюбных и трудолюбивых, Когтевран — для умных и находчивых, Слизерин — для хитрых и амбициозных.       — Ну, тогда, наверное, Гриффиндор, — подумав, произнес Джастин. — А ты?       После этого ответа Гарри почему-то решил, что Гриффиндор действительно отличный вариант.       — Наверное, тоже. В любом случае точно не Пуффендуй.       — Джастин, пойдем, я уже все обсудила с продавцом, — крикнула женщина, которая была с мальчиком в магазине.       — Да, мам, — он угрюмо пошел к выходу.       Находясь у выхода, Джастин вдруг обернулся:       — Увидимся в школе! Ты, кстати, так и не сказал, как тебя зовут.       Ну он же не просил фамилию, правильно?       — Гарри, меня зовут Гарри.       Гарри Поттер купил три книги и потащил их к себе в комнату. Когда он положил книги на стол, то внезапно осознал, что сегодня впервые получил удовольствие от общения.