Гарри открыл глаза и встал с кровати — он буквально секунду назад был в Хогвартс-экспрессе, а сейчас находится неизвестно где. Он с удивлением осмотрел окружающее его помещение. Довольно недешево обставленная комната с белыми обоями, покрытыми узором в розовый цветочек. Несмотря на довольно миролюбивые обои, в помещении также присутствовал мрачный интерьер: пылающий камин и лежащий на нем маленький обгоревший человеческий череп, чучело тигра, висевшее напротив двери.
Гарри был абсолютно уверен, что он в первый раз видит это место. Он никак не мог понять, как он здесь очутился. Единственное, что приходило ему на ум, это то, что он просто все-таки отрубился в поезде, и его каким-нибудь заклятием перенесли в... Отель? Гостиницу? Хогвартс?
Вокруг не было ни души, спросить было не у кого. Гарри встал и тут же почувствовал, что что-то сжимает. В его руках находились чья-то волшебная палочка и небольшой конверт. Сначала Поттер осмотрел палочку, но тут его постигла неудача — палочку он видит в первый раз и не имеет представления, кому она может принадлежать. Затем он принялся изучать конверт: в нем, как и следовало ожидать, находилось письмо, которое он, несмотря на недавний инцидент, без страха принялся читать:
«Привет, Гарри, я Гарри Поттер, так уж вышло, что мы оба с тобой Гарри Поттеры. Круто, правда? Ладно, давай сразу к сути, место на бумаге ограничено. Если я все сделал правильно, то последнее, что ты помнишь, это момент, когда на первом курсе возвращался с зимних каникул. Верно же? Попытайся вспомнить, что с тобой происходило на протяжении последних двух недель. Все помнишь? Если нет, то лучше обратись в Мунго, потому что тогда я умудрился самому себе испортить мозг. А ведь мне говорили, что стирать память больше, чем на год жизни — очень плохая идея. Ладно, давай исходить из того момента, что память ты все-таки сохранил, если нет, то возьми письмо, которое находится под дровами в камине, там инструкция, что нужно делать в этом случае. Дело в том, что я провожу кое-какое… Исследование… Да! Отличное слово! Даже несмотря на то, что оно вообще не соответствует действительности. Но тебе больше знать не обязательно. Не обижайся. Ты все сам вскоре узнаешь, когда вернёшь воспоминания. Итак, для начала небольшой инструктаж. Сейчас ты находишься в особняке Финч-Флетчли, у него есть умное название, но тебе оно ничего не даст. Так вот, к тебе может подойти мой — и твой, кстати, тоже — друг Джастин и будет что-то выяснять. Просто сделай вид, что понимаешь, о чем он говорит, и как только он уйдет, продолжи эксперимент. Я, конечно, вроде его отвлек, но кто же его знает. Постоянная бдительность! Итак. Ладно. От тебя требуются три вещи. Для начала попробуй вспомнить о… Ах да, этого еще не было… Ладно… Я тут вот подумал минут пять и придумал. Вспомни о своем самом первом посещении дома Пирса Полкисса. Да, том самом… Меня интересуют эмоции. Если я не ошибаюсь, у меня (тебя) с этим были большие проблемы. В общем, попытайся контролировать эмоции. Абстрагироваться от них. Посмотрим, получится у тебя или нет».
На этом листок закончился, Гарри перевернул его на другую сторону и обнаружил там еще примерно такой же объём текста.
«Возьми мой дневник. Он н
оаходится рядом с младшим Джастином, это обгоревший череп, если что. Даже не спрашивай, откуда взялось название. Напиши в дневник «Да», если сможешь контролировать эмоции, и «Нет», если не сможешь. Неважно, где именно ты будешь писать, чернила будут исчезать, а я все равно потом узнаю. После этого попробуй коснуться сам себя. Да, это именно то, о чем ты подумал, или не подумал, я (ты) вроде был не очень сообразительным, но достаточно догадливым. Твоя фобия с огнем, заметь, я говорю твоя, а не моя, меня она уже давно не беспокоит, с ней у нас… Особые отношения… Так вот, в камине горит огонь. Сунь туда палец. Пожалуйста. Уверяю тебя я знаю, что делаю.
Если что, то воспользуйся Агуаменти. Дальше принцип тот же «Да», если страшно, «Нет», если не страшно. Хорошо? Уверяю тебя, я знаю, на что иду. Мне нужна твоя помощь, после получения воспоминания я-то это помнить не буду, так что нужны ответы на вопросы. Осталось последнее. В тот же дневник можешь, пожалуйста, описать свои чувства, связанные с твоими только что (ха-ха-ха) прошедшими каникулами у Тонксов. Как можно более четче, чтобы я смог почувствовать то, что чувствовал ты. И да,
Мне Я
ранил поцарапал повредил шею немножко. Скоро будет все нормально, а пока постарайся не разговаривать вслух. Все! После того, как ты все это сделаешь, коснись
своей моей волшебной палочкой омута памяти в запертом шкафу рядом с кроватью, и перенеси оттуда воспоминания (такую сине-белую жидкость) себе в голову. Звучит, наверное, слишком сложно, но я верю, что ты справишься. Пароль от шкафа — 1235. Удачи! Встретимся через четыре с половиной года».
Гарри закончил читать письмо. Своему «я» из будущего он сразу же поверил, почерк был точно таким же, да и логика в словах присутствовала, разве что стиль написания немного странный, но он ведь должен был измениться за несколько лет. Только теперь Поттер понял, насколько сильно вырос. Потолок комнаты находился очень близко к голове, а все вещи казались ему слишком маленькими, чуть ли не в два раза меньше нужного размера. Гарри осознал, что это не специальный дизайн помещения. Это так он будет видеть вещи через четыре года. Ведь чем больше человек растет, тем сильнее будут изменяться привычные для него вещи: можно дотянуться до потолка, который еще недавно казался невероятно высоким, огромная комната превращается в пару метров свободного пространства, а время при всем этом мчится как угорелое. И вот тогда человек осознает, что он уже сам стал тем невероятно большим и взрослым, к кому он совсем недавно обращался за советом.
Подумать только, ему ведь почти столько же лет, сколько и Тонкс... Почти. В комнате не было зеркал, так что, к разочарованию Гарри, посмотреть на себя со стороны у него не получилось. Но он не сильно унывал, он еще успеет налюбоваться.
Гарри принялся выполнять просьбы своего «Я» из будущего. Вспомнил происшествия с Пирсом, эмоции страха он испытывал по-прежнему, никаких подвижек в лучшую сторону не было. Он написал в дневнике «Нет». С огнем вышло потяжелее. Взрослый Поттер явно переоценил себя в детстве: уж что-что, а совать палец в огонь — это последнее, что собирался делать Гарри с памятью первокурсника Пуффендуя. Раз он этого все равно помнить не будет, а камер наблюдения здесь быть не должно, так что можно немного схитрить. Поттер опять написал в дневнике «Нет», даже не пытаясь экспериментировать с огнем, в конце концов, никто же об этом не узнает. Когда он начал описывать эмоции, связанные с каникулами, в дверь громко постучали. Поттер вздрогнул, но вспомнил свои рекомендации из будущего и громко сказал таким непривычным и даже чужим голосом:
— Войдите!
Это одно слово принесло ему небольшую боль, он совсем забыл, что ему не стоило разговаривать вслух.
— Какое, нафиг, войдите! Ты на ключ заперся! Как я, по-твоему, войду?!
Гарри еле-еле узнал голос Джастина и открыл дверь ключом, который находился в замочной скважине. Финч-Флетчли зашел в комнату и вальяжно устроился на кровати.
— Ну что, как горло?
— Нормально, — проговорил Гарри, скривившись от боли.
— Да вижу я твое нормально, на вот, — Джастин протянул ему небольшую серебряную звездочку. — Держи, это от Тонкс, без понятия, где она её взяла, но помочь точно должно. Прикинь, Уизли сказал, что не помнит, для чего меня звал.
Гарри взял звездочку, покрутил в руках, и, так и не поняв, что с ней делать, положил в карман.
— К горлу приложи, гений. Что с тобой сегодня? Не выспался? — предположил Финч-Флетчли. — Или это из-за...
Тут он замолчал, и Гарри воспользовался паузой, чтобы использовать серебряную звездочку. На удивление, боль резко отступила.
— Слушай, я вообще хотел поговорить с тобой об алиби. Вернее, о потенциальном алиби. О произошедшем уже стало известно, и тебе нужно придумать то дело, которым ты занимался три дня назад. Я, конечно, смогу тебя прикрыть, но ты знаешь МакГонагалл, мне она верит примерно так же, как и тебе, да и Дамблдора так легко не провести... Поэтому нужен кто-то третий.
Гарри окончательно перестал понимать, о чем идет речь. Он пару секунд поискал какой-нибудь невнятный ответ, который удовлетворил бы Финч-Флетчли, но потом решил сознаться:
— Слушай, Джастин, тут небольшая проблема, дело в том, что я вообще не понимаю, о чем ты говоришь.
— В смысле?
— Я не помню ничего и не понимаю ничего. Не представляю, про какое алиби ты вообще говоришь. Я что убил кого-то, что мне алиби нужно? Или что?
— Убил? Ты меня разыгрываешь?! — удивился Джастин.
— Да нет же. Я же сказал — стер себе память и ничего не помню. Я здесь вообще в первый раз очутился и только по письму понял, что это особняк!
Финч-Флетчли некоторое время поглазел на Гарри, а затем громко заржал. Поттер терпеливо принялся ждать, пока тот успокоится.
— И до какого момента ты все помнишь?
— Возвращение с зимних каникул...
Джастин опять громко засмеялся.
— Первый курс...
В этот раз смех перешел в какой-то радостный визг и хрюканье. Ждать пришлось дольше. Финч-Флетчли наконец успокоился и немного даже, казалось, помрачнел.
— А... Я понял, почему ты именно дотуда воспоминания стер. Ты, кстати, в курсе, что это вообще-то очень опасно. На втором курсе Флитвик же объяснял, что лучше не использовать на себе. А ну да, ты же не помнишь, откуда ты можешь быть в курсе. А я даже не знал, что так можно... Блин, это же ужас! Ты воспоминания в омут памяти хотя бы положил, отбитый? А что если ты не сможешь их вернуть? Хотя да, откуда ты можешь знать, это все сделал другой Поттер, а ты вообще вроде как не при чем, ничего не делал, ничего не помнишь.
— Я, может, и не помню, но я послал самому себе письмо, а там сказано, где можно найти омут памяти.
— Письмо? — глаза Джастина снова загорелись веселым огоньком. — Дай почитать!
— Нет! — возмутился Гарри. — Это мое, личное!
— Ну ладно, — ничуть не расстроился тот. — Слушай, а ведь я могу его у тебя просто отобрать, ты, кстати, случайно не помнишь ведь ни одного заклинания, верно?
— А может, и помню! Или, когда вспомню, то обязательно опробую их на тебе!
Этот «новый» Джастин Поттеру ничуть не нравился. Хорошо еще, что он не знает, что воспоминания об этом разговоре пропадут. Тогда он мог бы и насильно отобрать письмо.
— Ладно, ладно. Я все понял. Не надо тут вот этого. Давай воспоминания возвращать, а то я вообще без понятия, с кем разговариваю сейчас, потому что ты не можешь быть Поттером, которого я знаю. Это как я тебя раньше-то терпел... А может не будем воспоминания возвращать, оставим так? А что? Крутая идея! Уже представляю реакцию Тонкс.
Тут Гарри понял, что его собираются лишить четырех лет жизни. Он на глазах у удивленного Джастина резко вскочил и побежал к шкафу. Быстро ввел «1234» на небольшом замке, получил порцию уксуса в лицо, услышал громкое ржание Финч-Флетчли, на этот раз ввел верный пароль, достал омут памяти, попытался зачерпнуть волшебной палочкой жидкость, а потом... Все пропало...
* * *
— Эй! Ты заснул, что ли?
— Я? Нет! — Гарри резко проснулся и сделал вид, что внимательно слушает.
— Ага, ну я вижу твое «не заснул». Все, больше не буду тебе истории рассказывать. Доедем до Хогвартса, сразу спать ляжем, — сказал Джастин, по-видимому, обидевшись.
— Да ладно тебе, я вчера уроки целый день делал и поздно лег спать, а тут ты скуч... долгие истории рассказываешь.
— Ну, какие знаю, такие и рассказываю. Больше с нами в купе никого нет, чтобы тебя развлекать, так что тебе придется смириться.
Финч-Флетчли ненадолго замолчал, и Поттер снова попытался заснуть. Когда у него почти получилось, Джастин снова заговорил:
— Ты летать зимой будешь?
— На чем? — сквозь сон пробормотал Гарри.
— На вертолете! А что есть варианты?
— Нет, я не люблю вертолеты, — Поттер не понимал, о чем идет речь. Он очень хотел спать и сказал это лишь для того, чтобы Финч-Флетчли прекратил расспросы.
— Я надеюсь ты пошутил... Я про метлы, если что, мы про них часа два говорили еще в начале поездки.
— А-а-а. Ну да... То есть нет, холодно зимой, да и мадам Трюк просить последить придется... Давай лучше подождем, когда теплее станет, может, в конце февраля.
— Ладно, я тебя понял, не буду тебя больше мучить, можешь спать.
— Ага, конечно.
Поттера не нужно было упрашивать. Он уже спал под мирный стук колес Хогвартс-экспресса.
* * *
Гарри не собирался на следующих каникулах предстать перед Грозным Глазом в виде глупого первокурсника, который только и умеет, что использовать лишь пару простейших заклинаний. Первым делом после уроков в первый же учебный день он направился в Комнату-по-желанию и принялся искать заклятия, которые он собирался выучить к моменту встречи с Грюмом. Сначала он сортировал их по категории полезности, где первое место заняли манящие чары. Решив, что возможность притягивать к себе предметы практически с любого расстояния это невероятно круто, Гарри принялся их изучать. На протяжении следующей недели он стабильно приходил в Комнату-по-желанию и пытался магией притянуть к себе книгу.
Успехом эта затея не увенчалась. Сначала он безостановочно вертел волшебной палочкой с криком «Акция», потом он полностью дочитал главу, посвященной этому заклинанию, и скорректировал свои действия: в этот раз он совершал два полукруглых движения и произносил быстро «Акцио» с ударением на «А». Но и тогда у Гарри ничего не получалось. Он даже пытался менять предметы для заклинания, думая, что проблема могла быть в них. В итоге Поттер отложил манящие чары на потом и решил начать изучать уже куда более простые заклинания, которые в магической терминологии называются «простейшими». Пока Поттер обнаружил только два таких: «Таранталлегра» — заклятие бесконечного танца и «Фурункулус» — заклинание появления прыщей. Оба можно использоваться не только на себе, но и на других, например, можно пустить в пляс в Пивза, когда тот снова что-то удумает, и спокойно убежать от него. Но и «простейшие» заклятия Гарри решил пока не практиковать, ведь он не знал контрзаклятий, а зелье против фурункулов в Комнате-по-желанию не приготовишь, ввиду отсутствия ингредиентов, так что последствия неправильно произнесенного заклятия могли быть плачевными.
Все эти вечера в Комнате-по-желанию сказались и на учебе. Оценки Поттера, которые и так не блистали на фоне других, ухудшились еще больше, «Троллей», конечно, не было, но пару «Отвратительно» по трансфигурации Гарри все-таки схлопотал. К счастью, очки с факультета за плохие оценки пока не снимали, и Пуффендуй смог более-менее стабилизировать свое состояние. В матче по квиддичу против Слизерина, благодаря Седрику Диггори и пойманному им снитчу, факультет черно-желтых смог победить с разницей в семьдесят очков и выйти на второе место в чемпионате. К концу января на его счету было минус пятьдесят очков, что означало — еще чуть-чуть и факультет сможет, наконец, выйти в ноль. В параллельном матче Когтевран разгромил Гриффиндор, Чжоу Чанг опять поймала снитч, а Ли Джордан не смог ей почти ничего противопоставить.
Двадцать седьмого января — день рождения у Джастина. Финч-Флетчли решил отпраздновать свое двенадцатилетие в Хогвартсе, и сперва Гарри обрадовался такому решению, ведь это означало, что его друг никуда не уедет и будет праздновать вместе с ним. Однако Финч-Флетчли по секрету сообщил ему, что его родители предлагали провести этот день в Диснейленде, а сам он хотел пригласить туда и его. Так что Поттер быстро изменил свое мнение и в мыслях пару раз сожалел об упущенной возможности поехать во Францию.
Празднования ничем примечательным не отметились. Все те, кого пригласили, вечером собрались в одной спальне, поели, поиграли в магловские настольные игры и мафию, а затем поздно ночью отправились спать. Ничего особенного. Ну, не совсем уж ничего...
Утром Джастин решил, что двенадцать лет — это самый отличный возраст для того, чтобы попробовать алкоголь. Вот только никто из первокурсников не имел привычки носить с собой бутылки огненного виски. Так что Финч-Флетчли пришлось обращаться к знакомым старшекурсникам; у Тонкс он спрашивать не рискнул, а вот с Фредом и Джорджем ему повезло, он успешно договорился о небольшой поставке. Как близнецы умудрились за час достать четыре бутылки огненного виски в середине учебного дня, оставалось тайной для Гарри и, видимо, останется ею на долгое время. Вот и Помона Стебль тоже не смогла решить эту загадку, когда застала Джастина, Фреда и Джорджа в большой и дружной компании пузырей крепкого алкоголя. В результате все главные герои происшествия вместе с бутылками отправились к директору, там с них сняли по десять очков факультета за каждую бутылку. Пуффендуй лишился сорока баллов и еще дальше отправился в минус. Однако теперь им компанию составил Гриффиндор, который благодаря совместным усилиям Фреда и Джорджа теперь тоже не имел ни одного очка в факультетских часах.
Среди приглашенных на праздник находились соседи по комнате: Захария Смит и Эрни Макмиллан, несколько других однокурсников и однокурсниц с Пуффендуя, и Гермиона Грейнджер, с которой, на памяти Гарри, Джастин ни разу не заговаривал. Грейнджер на празднике чувствовала себя очень неуютно и ушла одна из первых.
На закономерный вопрос Поттера Финч-Флетчли ответил, что просто захотел сделать ей приятно, ведь у нее на факультете так и не появилось ни одного друга. Гарри решил, что такое поведение на Джастина совсем не похоже, но больше эту тему не поднимал.
На следующий день Гарри, а также все соседи по его спальне, проспали первые два урока. Тревогу поднял Эрни, который умудрился упасть с кровати. Все быстро проснулись и побежали на трансфигурацию. Учитывая, что они проспали две истории магии, никто особо не расстроился.
— В принципе, на истории магии мы занимались тем, чем нужно заниматься на истории магии... То есть спали. Так что все окей, не парьтесь, — философски заметил Джастин.
К несчастью, как раз именно в этот момент Минерва МакГонагалл решила зайти в класс. А что еще хуже, она прекрасно слышала эту реплику, а когда узнала, что все они буквально только что проснулись, то лишила факультет Пуффендуй сорока очков: по десять за каждого человека.
Джастин, казалось, абсолютно не волновался, что за полтора дня потерял восемьдесят очков. Наоборот, он воспрял духом и предложил отправиться к Седрику Диггори с предложением включить их в сборную факультета, ведь у них теперь есть хорошие метлы. Гарри он посоветовал попроситься на место охотника или загонщика, ведь их места в сборной будет легче всего занять. Поттер, разумеется, с треском отмел его предложение. Даже, если бы его взяли, он был эмоционально не готов играть в квиддич на публику. Ведь Гарри будет очень боязно и неуютно, если все зрители концентрируют свое внимание на нем.
К громадному удивлению не только Гарри, но и всей школы, Джастин на первом курсе стал загонщиком сборной по квиддичу факультета Пуффендуй. Седрик был согласен со всеми претензиями Финч-Флетчли к загонщикам. Он провел небольшие испытания и принял Джастина в команду. Примером Финч-Флетчли вдохновился Рональд Уизли, который через пару дней подошел к Оливеру Вуду и попросился на место ловца. Рон звезд с неба не хватал, но Ли Джордан был еще хуже, поэтому в сборной Гриффиндора по квиддичу стало на одного Уизли больше.
И тут началось. Все первокурсники как один безуспешно пытались попасть в свои факультетские команды. Лишь только лидировавший в чемпионате Когтевран не участвовал в этой нездоровой моде. Он в очередной раз подтвердил звание факультета с самыми умными студентами.
Джастин начал ходить на тренировки по квиддичу, и Гарри стал реже его видеть. Поттер успешно подтягивал учебу: делал задания, которые раньше не выполнял, потому что они были, по его мнению, слишком скучны, дошел даже до того, что пытался конспектировать историю магии.
Однажды вечером, когда Гарри разбирался в строении телескопа и записывал принципы его работы, он вдруг почувствовал, что его кто-то коснулся. Испугавшись, он резко отпрыгнул, уронив при этом ручку вместе с телескопом. Поттер быстро огляделся, намереваясь найти постороннего, но в спальне, кроме него, не было не души... Джастин на тренировке, Смит в слизеринском гостиной, а Эрни в библиотеке.
Тут Поттер озарило — он осознал,
кого он на самом деле испугался, на него нашло облегчение, и он громко рассмеялся. Это же надо было умудриться коснуться самого себя и до смерти испугаться. Хоть в перчатках совсем неудобно писать, но, может... Может, не стоит их снимать... Вообще?
