* * *
Короткие вскрики в кустах неухоженной части парка, почти леса, глухие звуки ударов. Вот раздался треск веток, кто-то явно упал. В общем, картина привычная для провинциального города в субботу вечером, да еще возле дискотеки. Вскоре на тропинке аллеи появились трое молодых парней в военной форме. Один из них приобнял девушку, которая держала руки на груди, прижимая разорванные полы блузки. — Вот чепушилы, — ворчал один из парней, здоровый, высокий парень. — Совсем удар не держат. Но вцепился, сука, как пиявка. Парень с неудовольствием наблюдал полуоторванный рукав кителя. — Ты где живешь? — тем временем, как можно более ласковым тоном спрашивал другой парень, на плечах которого в свете фонарей поблескивали «птички» сержантских лычек. Он и вел девушку. Та при этом вопросе зачем-то опустила голову. — Спасибо, — едва слышно произнесла она. — Вон Олегу спасибо говори, — произнес сержант. — Он увидел. Парень кивнул в сторону третьего члена трио. У него на плечах тоже имелись лычки, только младшего сержанта. — А хорошо получилось, — криво усмехнулся тот. — Только зубы летели. Только они, похоже, сразу зассали, как Степу увидели. — Я бы тоже кирпичей наложил, — усмехнулся парень, обнимающий девушку. — Когда бы из темноты ко мне шкаф вышел. — Да что я, я ничего, — прогудел Степан. — Я просто рассердился сильно. — Хорошо, что ты был с нами, — произнес сержант. — А то пришлось бы их валить. По лицу Олега промелькнуло злое такое выражение. — Как бы заяву не накатали, — озабоченно произнес он. — Мой фейс они точно срисовали. — Да, ладно, — успокаивающе произнес сержант. — Тут три части еще, кроме нашей. Замаются искать. Олег поднял руку, показывая сбитые казанки. Сержант некоторое время смотрел на них. — Решаемо, — произнес он. — Устроим залет, Ворона прокачает на кулаках, все такие будем. Да и потом, мокрухи же не было. Что думаешь, менты прям рванут искать каких-то солдат? Ради этих? Он мотнул головой, явно показывая туда, откуда они шли. Олег тоже в свою очередь задумался. — И какой залет сделать? — спросил он. — Ха, следи за руками! — произнес сержант. — Ты разговариваешь с профессионалом по косякам! Девушка, слушая этот разговор, слабо улыбнулась. И невольно прижалась плотнее к своему спасителю. Обычные парни… Этот Степан, конечно, на самом деле очень здоровый. Но идущий рядом совсем обычный. Худой, роста среднего. Но, почему-то… Прямо хотелось ему довериться что ли… — Как тебя зовут-то, красавица? — спросил парень. Девушка спохватилась, увлекшись этим ощущением… надежности? — Маша, — тихо ответила она. — О как. Везет мне на Маш, — ответил сержант. — А меня Игорь…* * *
Когда Гарри открыл глаза, то первое, что он увидел, это склонившегося над ним кого-то. И он даже не задумался, что делает. Удар под дых, толчок назад, сам в другую сторону, правой рукой зачем-то хлопнув по бедру… Вот только он запутался в простынях и рухнул на пол. Удар прояснил голову. «Что?» — парень огляделся. Пол. Обычный деревянный… чистый пол. И, кстати… «Игорь. Меня звали Игорь Гончаров» — пришла мысль невпопад. — Гарри? — раздался сверху донельзя удивленный голос. «Так, а это Невилл Лонгботтом. А я в Англии». — Добрый день, Нев, — произнес Гарри. Он вытащил ноги из комка простыни и сел, прислонившись спиной к стене. — Гарри, ты чего? — просипел Рон, пытаясь разогнуться. Ему, значит, досталось. Неудобно получилось. — Ронни, прости, приснилось что-то, — повинился Гарри. — Я не хотел, честно! Рыжий уставился на него с крайне офигевшим выражением лица. «А ведь я ствол искал, — подумал Гарри, посмотрев зачем-то на ладонь правой руки. - Надо же...» Она, рука, кстати, подрагивала. И вообще, видимо адреналин схлынул, и парня буквально прибило там, где он сидел. А еще он увидел (точнее сначала ощутил), что его левая рука натурально упакована в бинт. Причем какой-то странный. Он твердый был, как гипс. Гарри поскреб его ногтем. — Эй, Поттер, ты чего на полу расселся? — раздался наполненный чувством собственной важности голос. И этот здесь. Ага, еще и Крэбб заглядывает в проход между кроватями. Не хватает только уголовной морды Гойла. А где? — Нев, а с Герми все в порядке? — спросил Гарри. — Да, — ответил Невилл. — Что там произошло, я, правда, не знаю. «Черт, как хреново-то!» — это Гарри вдогонку к слабости, еще и подташнивать начало. И тут парень увидел, что проблемы у него не только с рукой. Грудь была тоже обернута белыми лентами бинта. — Что случилось?! — зазвучал чей-то встревоженный голос. Женский, кстати. — Где мистер Поттер?! — теперь голос зазвучал одновременно со страхом и строго. Гарри поднял руку. Долго держать ее не получилось. Точнее, вообще не получилось, словно он пудовую гирю поднял. Послышались торопливые шаги и в поле зрения появился новый персонаж сценки «долбанутый пациент». Да, вот только эта мадам, похоже, участвует в какой-то соседней ролевке. Причем приличной, а не какой-нибудь хентай. Коричневый костюмчик медсестры с белым передником (не так, ослепительно белым) был аутентичный эпохе, которую там отыгрывают. Век девятнадцатый, кажется. То есть все закрыто под самое горло, юбка длинная. И да, чепчик этот… — Что произошло? — спросила женщина, подходя ближе. — Я упал с кровати, — криво улыбнулся Гарри. — Приснилось что-то, ну я и рванул. Медичка слегка нахмурилась. — Мистер Поттер, вы должны прилечь, — строго произнесла она. — Вы еще очень слабы. — Это я уже ощутил, — произнес парень. Женщина покачала головой, смотря на обмякшего у стены Гарри и… достала палочку откуда-то из недр рукава левой руки. Да, рукава у нее, в смысле у платья, были просто-таки эпические. Длинные такие. Странная мода. Тем временем палочка медика описала полукруг, закончила Жест движением вниз. — Вингардиум Левиоса, — произнесла женщина, и Гарри с замиранием сердца ощутил, будто его взяли за одежду и потянули вверх. Парень даже не успел как следует разобраться с ощущениями (струхнул слегка, если честно говорить), а уже очутился в кровати. Медик смерила его строгим взором, убирая палочку. — Все, больше я никуда не собираюсь, честно! — состроил брови домиком Гарри. А женщина некоторое время смотрела на него и вдруг улыбнулась, по-доброму так. — Уж постарайтесь, мистер Поттер, — произнесла она.* * *
Игорь с неудовольствием оглядел себя. Но честно признал (не вслух, конечно), что строгий костюм ему идет. — Ты мне нравишься, — из-за плеча выглянула Маша. Ну, как из-за плеча. Она все равно была выше его. Теперь не так существенно, но все равно… Вот именно. Все равно. Игорь честно не понимал этих осторожных вопросов, не испытывает ли он проблем с тем, что его невеста выше его. И вообще выглядела покрепче. А что поделать? Даже армия не помогла. Это те, кто попробовал его прессануть знали, что лучше не связываться. А чисто со стороны он выглядел хоть и не полным задохликом, но бугаем точно не стал. Ну и что? И это не было актом самоуговора, о нет. Игорь вполне отдавал себе отчет в том, что если бы ему Маша не нравилась… Да, короче, эта девушка теперь принадлежит ему, а кому не нравится, адрес пешего эротического тура всегда можно подсказать. Девушка тем временем поправила ему галстук. Кстати, она стояла в одном нижнем белье, свое платье она не желала показывать категорически. На себе. Просто они его вместе покупали, если, конечно, можно называть покупкой тот поход в ад. Игорь приобнял девушку за талию. — А меня некоторые до сих пор отговаривают, — с улыбкой произнесла Мария. — И что ты отвечаешь? — спросил Игорь. — Да мне плевать, — отрубила девушка. — Ты мой и точка. — Что-то меня это напрягает, — произнес парень. — Когда это ты стала такой собственницей? А если ты меня бить начнешь? — А ты повода не давай и все будет хорошо, — усмехнулась Маша. — Да какие поводы, пашем с утра до ночи, — ответил Игорь. И он тяжело вздохнул. — Если бы не дядька Степы, вообще не знаю, как бы мы увернулись, — добавил парень. — А вообще я думал чем-нибудь другим заняться. Пока кассеты и диски идут, но все равно же это не навсегда. Игорь замолк, смотря на свое отражение. — Слушай, а может… — парень кивнул в сторону кровати. — В качестве успокоительного, а? — Знаешь, иногда мне кажется, — произнесла Мария. — Что ты только про это всегда и думаешь. — Можно подумать, ты у меня монашка, — с иронией произнес Игорь…* * *
Гарри открыл глаза. В помещении было темно. В памяти как-то не сохранился момент, когда это он опять уснул. Вроде бы только что общался с той дамой… «Мадам Помфри» — вспомнил он рассказ Перси Уизли. Он провел ладонью по лицу. Странно, но теперь вспышки боли оттого, что он опять видел во сне кусок своей прошлой жизни не было. А ведь он, наконец-то, вспомнил свое имя. Вот только… Ну вспомнил. Собственно, что это поменяло? Он, видимо, как-то не так пошевелил левой рукой, потому что она как-то враз заныла. Не заболела, а именно заныла. Как после перелома. Хотя, наверное, это и было что-то типа того. Только ручку ему перекусили. Внезапно захотелось закурить. Желание это Гарри подавил, но усмехнулся. Интересно, как бы на это здесь отреагировали? Одиннацатилетний пацан курит. Кстати, курящих с тех пор как попал сюда, в смысле в Хогвартс, он не видел. Может это здесь не модно? Как бы то ни было, начинать снова Гарри не хотел. А его опять начало рубить. И вообще, с ним было явно что-то не то. Столько спать… Видать, чем-то напоили. Гарри зевнул. Ну, да и черт с ним. Почему бы и не подрыхнуть?* * *
Солнце вставало над обреченным городом. Пока еще в полумраке улиц не было видно того запустения и картин конца цивилизации, которые бросаются в глаза при дневном свете. Маша стояла тенью у окна. Это был их дом. Честно выстраданный. И теперь ставший их последним пристанищем. Они прекрасно понимали, что жить осталось немного. Слишком много радиации они все хапнули. — Я так хотела ребенка от тебя, — глухо произнесла Мария, смотря на светлеющий край неба. — А теперь я даже… Нет, я не рада. Но… Если бы я знала, что наши дети будут жить вот в этом… Игорь с трудом встал с кровати, подошел к жене и обнял. — Зато мы остались вместе, до самой смерти, как и обещали, — произнес он. На стекле окна за по-прежнему красивой, несмотря на болезнь, девушкой, отразился натурально скелет. Одежда висела на Игоре, как на вешалке. Рука, в сравнении с рукой Маши была в два раза меньше, практически кости обернутые кожей. Мужчина провел рукой по ее волосам. — Выпадают, — криво усмехнулась девушка, когда в руке мужа остался изрядный клок волос. — Скоро я буду такая же, как ты. Череп Игоря уже был почти лысый. А кожа была серого какого-то цвета. — Знаешь, — произнес он. — Когда у нас все стало хорошо, я все ждал какого-то подвоха. Не могло быть все настолько удачно. Но время шло… И я почти поверил, что наступила та самая светлая полоса… Мужчина прервался. — Не слушай меня, — сказал он. — Теперь… Теперь я вижу, что светлая полоса была всегда. Пока ты была рядом. Игорь зарылся лицом в волосы жены. Они долго стояли так, мужчина обнимал женщину, солнце не торопясь поднималось по небосводу, равнодушное к людской трагедии. — Скажи, — вдруг заговорила Маша. — Только честно. Ты когда-нибудь… ну… с другой… — Вот самое время для таких признаний, — ответил Игорь. — Ну, я думаю, ты те шесть лет тоже… Не в монастыре провела. Девушка дернула щекой. — Всегда думала, — она вздохнула. — Ну, когда говорят, что нужно… В общем, не терять время… что это просто красивые слова. А ведь мы могли бы прожить на шесть лет больше вдвоем. — Возможно, — откликнулся мужчина.- А возможно разбежались бы через год. Резка ты была, мать. Ох, резка! — Да дурой я была, — резковато ответила Мария. — Все сыто жить хотелось. А потом… Она грустно улыбнулась. — А потом ты увидела шикарного меня и снова потеряла голову, — нарочито пафосным голосом произнес Игорь. — О да, в той фуфайке ты был просто неотразим! — поддержала его Маша. — Как можно было пройти мимо такого мужчины! Они еще немного помолчали. — Я не хочу остаться одна, — еле слышно сказала девушка. — Пусть даже и ненадолго. — Может, прогуляемся? — ответил Игорь. — Я знаю отличное место для пикника. Он сейчас с трудом удерживал спокойную мину на лице. Тело будто прошивало электрическими разрядами. Мария повернула голову и посмотрела ему прямо в глаза. — Да, — ответила она после долгой паузы. — Пойдем…* * *
На следующий день после инцидента. Кабинет директора. Восемь часов утра. Из камина в директорском кабинете вышел высокий мужчина в длинном старомодном темно-синем плаще с «крыльями», его шею подпирал воротник ослепительно белой рубашки. Однотонный черный галстук, костюм-тройка тоном светлее, чем плащ, серый шарфик. Ему было около пятидесяти, каштановые волосы до плеч уже имели первые седые пряди. А еще мужчина являл собой образец мага-аврора. Суровое, словно высеченное из камня лицо, плотно сжатые тонкие губы, между бровей пролегла глубокая морщина. Взгляд буквально придавливал к земле. В Хогвартс для расследования происшествия прибыл Руфус Скримджер, глава аврората. Вслед за мужчиной прибыли еще два человека. Женщина лет тридцати, с некрасивым вытянутым лицом и каким-то стылым взглядом, одетая в черное длинное кожаное пальто и в строгий брючный черный же костюм. И мужчина в обычном магловском коричневом, явно дешевом костюме, какой-то потрепанный жизнью серый плащ и как бы это помягче… Напоминал своим снулым видом рыбину. Да и вообще выглядел как закоренелый холостяк, давно наплевавший на свой внешний вид. В руках у него был вместительный такой чемодан, словно на контрасте новенький, из черной кожи. Следом появились еще четверо. Двое мужчин, две женщины. Синие аврорские мантии с красным кантом по подолу и обшлагам рукавов. Спокойные, даже можно сказать, привычно-равнодушные выражения на лицах. Строгие серые костюмы с галстуками. — Доброе утро, Руфус, — произнес директор, сидя за своим столом Минерва, стоявшая рядом с директором, лишь слегка склонила голову. — Вряд ли его можно назвать добрым, Альбус, — произнес скрипучим голосом Руфус Скримджер. — Профессор, проводите уважаемых авроров в коридор, где произошло нападение, — произнес Дамблдор. — И в комнату Квиррелла. МакГонагалл сделала аврорам жест в сторону двери. — Мы подождем за дверью, — произнесла женщина в пальто и они вместе с напарником вышли вслед за ранее ушедшими. Скримджер же сел на стул перед директорским столом. — Что мне ждать? — спросил глава авроров. Дамблдор посмотрел на него поверх очков. — Ничего, что станет для тебя открытием, — ответил он. — Ситуация более-менее ясная. Нужно просто зафиксировать произошедшее для отчета попечителям и для Визенгамота. — Но то, что ты сказал, — произнес Скримджер. — Прошло столько лет… — К сожалению, мы имеем еще один факт использования крестража, — ответил Дамблдор. — Факт печальный и, можно сказать, поучительный. К счастью, нам удалось нейтрализовать причину. Но это не отменяет того, что политика замалчивания приведет к новым печальным последствиям. Мы имели на руках хотя бы представление, что ждать. Руфус дернул щекой. — Я все равно не смогу сказать, что это был Реддл, — произнес он. — Мне нужны очевидные факты. Причем такие, которые можно трактовать только в одну сторону. — Я понимаю и не жду чуда, — ответил Дамблдор. — Я хотя бы смогу выбить средства на обновление и усиление защитных чар Хогвартса. Каким-то образом акромантулы же попали сюда. Надеюсь на твое содействие в этом вопросе. — Конечно, — кивнул аврор. — Что же, думаю, пора осмотреть место?* * *
Коридор с акромантулами. Кандас Макмиллан — аврор, Миллард Стоун— аврор, профессор Снейп. Несмотря на то, что еще даже суток не прошло, запах в коридоре уже стоял тяжелый. Но при этом он был специфический. Не резкий, а именно тяжелый, какой-то обволакивающий, кислый, словно они пришли в капустный погреб. То есть да, неприятный, но не тот запах разложения который ожидается при взгляде на полуобугленные (профессор МакГонагалл предпочитает такую форму заклинаний) тушки пауков. Другие акромантулы выглядели так, словно какой-то маньяк решил с ними позабавиться, прежде чем убить. Это работа равнодушно сейчас смотрящего на них профессора Снейпа. Ну и практически целые — это изящный стиль Флитвика. И, несмотря на якобы показушность, маленький профессор внес немалую лепту в общую победу. Были еще полураздавленные, с дырами, в которые можно руку просунуть и так далее. Это приложили руки другие преподаватели. — Спасибо, профессор, — уважительно произнесла Кандас, бывшая слизеринка, когда они пришли на место. Невысокая, худая довольно симпатичная девушка, в чертах которой угадывались предки-викинги (например, у нее был широковатый для женщины подбородок, но впечатление от него скрадывалось огромными серыми глазами и классическим «сердечком» губ) смотрела вокруг с некоторой ностальгией. А вот слегка пухловатый и до сих пор розовощекий Миллард, учившийся на Рэйвенкло ограничился при встрече с «Ужасом Подземелий» лишь вежливым и довольно быстрым поклоном. Он слегка сутулился, вокруг смотрел с легким прищуром. Внешности он был совершенно тривиальной и незапоминающейся. Если убрать аврорскую мантию, так… рядовой офисный служащий. — Ничего, Кандас, — ответил Снейп. — Я вас просто сопроводил, как предписывают правила. Уверен, ты и сама бы прекрасно сюда дошла. — Я сказала спасибо и за то, как вы меня подготовили, — ответила Кандас. — Ваш уровень оказался даже немного выше, чем требовалось для поступления на курсы авроров. — Приятно слышать, что хоть кто-то использует полученные знания по назначению, — в своей привычной, равнодушной-язвительной манере произнес профессор. — А не украшает дипломом стены. Кандас слегка улыбнулась. Декан по-прежнему не изменяет самому себе и частенько высказывает мнение именно о реальном положении дел. Правда в такой манере, что иной раз хочется его прибить… Кандас подавила нахлынувшую ностальгию. Это все потом, главное — дело. Она кивнула Милларду, который после этого пошел вперед и приблизилась к тушкам пауков. — Мистер Стоун, вполне возможно, что не все акромантулы пошли именно сюда, — произнес Снейп. — Мы нашли еще двоих вне этого места. И дальше по коридору не ходили. Его собеседник опять кивнул, давая понять, что учел возможные риски. И достал палочку… … После подробного осмотра, со вскрытием более-менее сохранившихся акромантулов, Кандас поднялась и вокруг ее кистей исчезло зеленоватое сияние. — Они из одного выводка, — произнесла аврор. — Примерно все одного возраста. Ядовитые железы недоразвиты… Вообще они какие-то недоделанные. — Обрати внимание, — произнес Снейп. — Они все примерно одного размера. — Да, я тоже это заметила, — кивнула Кандас. — Похоже, мы имеем дело со специально выращенными существами. Причем выращенными на скорую руку. Я не вижу матки, вы не находили ее? — Нет, — коротко ответил профессор. — И думаю, вряд ли найдем. Иначе акромантулы не стали бы так целенаправленно все куда-то двигаться. — Они бы освоили какой-то определенный участок возле матки, — кивнула аврор. — Что у тебя, Миллард? Второй аврор, с выражением легкой брезгливости подошел ближе. — Они двигались откуда-то из глубины подземелья, — произнес он. — Дождемся остальных и пойдем, осмотрим там все. Профессор, вы были правы, не всех акромантулов удалось убить. По лицу Снейпа промелькнуло едва заметное снисходительное выражение. Миллард его даже не заметил, лишь Кандас успела уловить его, потому что знала декана Слизерина, конечно, гораздо лучше…* * *
Проснувшись, Гарри долго лежал с закрытыми глазами. Наконец-то эти вспышки памяти, обрывки образов соединились в цепочку. И… Как-то не стало легче. Скорее наоборот. Особенно та картинка, которая была последней. Лицо Маши. Она улыбалась, целуя его и одновременно по ее щекам катились слезы. Он и раньше помнил этот момент. Буквально с того самого момента, как осознал себя… Собой. Рядом раздался негромкий, слегка шаркающий звук шагов, скрип. Гарри открыл глаза. Что-то сейчас не хотелось ни с кем разговаривать. Вот совсем. Ладно. Это просто временная меланхолия. И лечится она методом «через силу». — Хай, Рон, — поднял Гарри руку в индейском приветствии. — Ага, — парень смотрел на него с легкой опаской. — Не, ну ты что, теперь все время это будешь помнить? — спросил Гарри. — Так ведь больно было, — рыжий рефлекторно потер живот. Кстати, что-то с резкостью. А ну да. Гарри нашел взглядом лежащие на столике рядом очки и водрузил их на место. И огляделся. Все вроде здесь. Невилл, даже блондинчик вон зыркает, а его… гм, объемистый товарищ с каким-то напряжением смотрит в сторону выхода. Гарри тоже посмотрел в ту сторону. Ага. Кажется, подвезли съестное. «Ну, наконец-то! Девчонки!» — пришла спонтанная мысль, когда Гарри увидел, кто занимается завтраком. Это действительно были девушки, лет четырнадцати-пятнадцати в количестве трех штук. В таких милых белых халатиках, с довольно коротким (ну, относительно мадам Помфри, конечно, чуть выше колена то есть) подолом. Это что, типа визиотерапия что ли? Тьфу, ему же одиннадцать. О, знакомые все люди… — Нимфа, я начинаю думать, что ты меня преследуешь! — заявил Гарри с кровати. Упомянутая особа, внимательно так ставящая тарелку на столик Рона, вздрогнула и посуда опасно стукнула о столешницу. Она кинула удивленный взгляд на Гарри. — А ты тут что делаешь? — спросила она, а ее волосы стали отливать красным. Рон в этот момент удивленно посмотрел на товарища, который так свободно беседует с девушкой, которая была старше. — Да так, от работы… прячусь, — ответил Гарри. Девушка смерила парня недоверчивым таким взглядом. А потом перевела взгляд на Невилла, койка которого стояла дальше. И так характерно выдохнула. — Почему-то я не удивлена, — произнесла она и поставила на столик стакан. — А ты тут какими судьбами? — спросил Гарри. — Ну, ты-то тут валяешься, — ответила Тонкс. — А меня от работы никто не освобождал. Сегодня послали сюда. — Что-то рановато для отработки, — удивился парень. — А как же занятия? — Так отменили их, — ответила девушка. — По школе авроры рыскают. — О как, — хмыкнул Гарри. — А мы ничего так блеснули! — Не из-за вас! — насмешливо пояснила Тонкс. Тут она с некоторым удивлением посмотрела на буквально накинувшегося на еду Рона. И, покачав головой, выкатила тележку, на которой стояли тарелки в проход и подъехала к Гарри. — А из-за кого? — спросил парень. — Говорят, что профессор Квиррелл умер, — сказала Тонкс. — Нихрена себе, — выскочило у Гарри. — Что, серьезно? Девушка строго посмотрела на него. И переставила тарелку с супом на столик рядом с кроватью. А потом ее взгляд задержался на запакованную в бинты левую руку Гарри. — А вы-то как в том коридоре очутились? — спросила она. — Стреляли, — откликнулся Гарри и, видя непонимание на лице Тонкс, вздохнув, добавил. — Да ты знаешь, решили погулять перед сном. Так сказать, подышать свежим воздухом. — В подземелье? — усомнилась девушка. — Просто я люблю, когда прохладно, но нет ветра, — не моргнув глазом, пояснил парень. Тонкс бросила взгляд на Малфоя, который опять нацепил на рожу выражение «Вы все быдло». И по ее лицу скользнуло выражение понимания. — Смотрю, тебе понравилось полы драить, — сказала девушка. — Ну, не больше, чем тебе, — парировал Гарри с иронией. — Отдай мою еду. Он кивнул на оставшиеся тарелки. Тонкс смерила его подозрительным взглядом и молча переставила положенную парню порцию на столик. — А как же пожелать приятного аппетита? — сказал Гарри, когда девушка снова взялась за ручку тележки. Девушка беззвучно, одними губами произнесла… в общем, послала. Далеко. И сопроводила все это такой улыбкой-оскалом. — Никакого уважения герою! — прокомментировал парень. — Все, в следующий раз будем брать оплату вперед. Он подвинулся к столику. — Кстати, Нимфа, — произнес он как бы невзначай. — Зачетный костюмчик. — Что? — девушка резко остановилась и бросила на парня удивленный взгляд. — Я говорю, спасибо, очень вкусно! — голос парня был ровным, но к девушке он не поворачивался, пряча усмешку. Тонкс смерила его подозрительным взглядом.* * *
…Скримджер только сощурил глаза, когда увидел место происшествия. Туша огромного пса внушала. — Как видите, в мотивах Квиррелла сомневаться не приходится, — произнес директор, кивая на мертвого пса. Тем временем мужчина и женщина, пришедшие со Скримджером, пошли вперед (четверка других авроров отправилась на место боя с пауками и в комнату Квиррелла). Мужчина остановился у зверя, поставив рядом с собой чемодан, женщина же пошла дальше. Туда, где кучей тряпья лежал на полу труп. Ее лицо даже не дрогнуло, когда ее ноздрей коснулась смесь «ароматов» чеснока, разложения и горелой ткани. Женщина достала из кармана аврорский блокнот (тот самый, длинный), а ее кисти на миг обволокло каким-то зеленым дымом. — Есть предположения, как в Хогвартс проникли акромантулы? — спросил Скримджер. — Скорее всего, это дело рук Квиррелла, — ответил Дамблдор. — Вряд ли это совпадение. — Много учеников пострадало? — поинтересовался аврор. — С одной стороны немного, — ответил директор. — С другой стороны — это первокурсники. Хотя именно из-за них акромантулы не расползлись по всей школе. Скримджер чуть приподнял бровь. — Интересно, — произнес он. — А мне начинало казаться, что молодежь все больше мельчает… — Пес, несомненно, убит Непростительным, — заговорил мужчина, осматривающий труп собаки. — Но не сразу. На такую тушу одной Авады маловато. Женщина тем временем спокойно раздевала труп бывшего профессора Квиррелла. Причем помогала она себе каким-то ножом, похожим на маленький серп (керамбит это был). Ножик этот с легкостью рассекал ткань. — Когда это произошло? — спросил тем временем ее напарник каким-то бесцветным голосом, обращаясь куда-то в потолок. — Около девяти часов вечера, — ответил директор. Мужчина кивнул и прошел к своему чемодану. Когда он подошел, тот взмыл в воздух, поворачиваясь так, будто лежал на столе и открылся. Аврор все с тем же невозмутимым видом достал из него несколько предметов. Хрустальную сферу, раскладную треногу и кипу небольших, с ладонь, бумажных листков, на которых были начерчены странные символы. — Хм, ниппонские печати? — заинтересовался директор, видя такие существенные изменения инструментария. — Это весьма удобная вещь, — произнес Скримджер. — Работают также, как и куакторы. Но их можно носить с собой довольно большое количество. — Но, насколько я помню, эти печати одноразовые? — задумчиво произнес Дамблдор, смотря, как подчиненный главы расклеивает листки по стенам. — Куакторы тоже имеют конечный срок использования, — ответил Скримджер. — Но гораздо дороже и самое главное, они громоздкие. А с печатями любой аврор теперь может на скорую руку произвести репродукцию. — Глава, — негромко произнесла женщина. Директор и Скримджер подошли к ней. — Фактически, он был мертв, когда пришел сюда, — заговорила аврор, показывая на ноги Квиррелла. — Смотрите, трупные пятна уже как минимум недельной давности. Ничуть не смущаясь, она рассекла брюшину. Двое наблюдающих за ней мужчин даже не поморщились. Женщина же раскрыла разрез. — Но органы еще более-менее, — сказал она. — Значит, что бы ни овладело им, оно поддерживало жизнь тела искусственно. Судя по отсутствию амулетов и иных характерных предметов, это происходило за счет направленных заклятий или эликсиров. Или того и другого. Хм… Женщина нагнулась, присматриваясь к чему-то — Директор, были ли сообщения о смерти единорога? — спросила она. — Да, кентавры сообщали, что кто-то убил одного, — ответил Дамблдор. — Похоже, убийца перед нами, — произнесла аврор. — Смотрите. Новое движение ножом, на этот раз он рассек грудину. И женщина, раздвинув ее, показала на будто посеребренный желудок. Легкие тоже покрывала серебристая сетка. Сердце же выглядело так, будто его слегка поджарили. — Его не раз запускали заклятьем, — прокомментировала аврор. — Я готов, — сказал сзади мужчина. Женщина вернула открытые «крылья» грудины трупа на место, сложила в брюшную полость ее содержимое, а затем из ее кармана выскользнула небольшая коробочка, которая тут же открылась. Аврор достала из нее левой рукой две длинные нити, правой взяла палочку. Короткий Жест. — Спиралис. Первая нить, с металлическим острым наконечником, за несколько мгновений стянула края разреза живота. Затем вторая то же самое сделала с грудной клеткой трупа. — Репаро, — сухо бросила женщина, восстанавливая одежду и поднимаясь. Она вместе с Скримджером и директором отошла в сторону. А тем временем ее напарник по обследованию подошел к трупу Квиррелла и налепил листок ему на лоб. Потом подошел к шару, достал палочку и посмотрел на главу авроров. Скримджер кивнул. — Начинаю, — произнес мужчина. — Маркам Дуодецем. Шар засветился ровным желтым светом и на существующую реальность наложилась другая, призрачная. В ней Пушок еще живой, лежит на полу и грызет одной из голов какую-то кость. Но вот дверь распахнулась и из темноты коридора прямо в пса прилетел зеленый луч Авады. Зверь замер. В дверь вошел тот, кто сейчас лежал у стены. Лицо его было мертвенно бледным, он сильно припадал на правую ногу. Вот пес встряхнулся и распахнув пасти (видимо рыча), ринулся вперед… И ударился о невидимую преграду… Губы Квиррелла зашевелились. Под псом появилось свечение. И тут перед профессором что-то сверкнуло и он улетел к стене. Зверь, скалясь, тряс головами, явно тоже оглушенный. Новый зеленый луч, но пес ловко для его туши увернулся и ринулся на нарушителя. Квиррелл что-то сделал и зверь вместо того, чтобы разорвать его, впечатался на полном ходу в стену. Тут же палочка профессора выдала белую вспышку и пса отбросило. И снова луч Авады. Но зверь опять поднялся. Еще одна зеленая вспышка. Все, пес замер там, где его нашли. Квиррелл, хромая, прошел мимо пса. И тут на сцене появились новые действующие лица. Северус Снейп сразу же выдал заклятие, от которого Квиррелл, несмотря на то, что явно защитился, пролетел сломанной куклой по коридору. Вторым в запретный коридор зашел директор. Квиррелл поднялся. Вот только не на ноги, а просто в воздух, словно призрак. На его лице было пугающее выражение. Одна половина как будто поплыла, словно все мыщцы там враз расслабились, а на второй была злобная усмешка. — Что он сказал, Альбус? — спросил Скримджер, когда губы Квиррелла зашевелились. — Ничего существенного, — ответил Дамблдор. — Оскорбления и бахвальство. Тем временем директор в репродукции достал палочку. А Снейп ее и не опускал. Вот Квиррелл делает Жест и тут же в него прилетают два заклинания. От первого, директорского, перед бывшим профессором проявился щит, который моментально сгорел, причем какими-то лоскутками, как будто он был бумажный. Второе заклинание было Авадой…* * *
Все авроры уже скрылись в камине, унося с собой тело Квиррелла, остался только Скримджер. Он подал руку директору. — Что ж, Альбус, — произнес он. — Это было самое легкое. — Да, — слегка улыбнулся Дамблдор. — Завтра на меня накинутся родители и попечители. — Желаю удачи, — кивнул Руфус. — Кстати, эти первокурсники. Если они в будущем изъявят желание стать аврорами... Я бы хотел поговорить с ними. — Я передам, Руфус, — ответил директор. Глава, слегка склонив голову в сторону МакГонагалл, развернулся и скрылся в ореоле искр. Директор посмотрел ему вслед. — Ты все еще считаешь, что так нельзя было поступать? — сказал он. Профессор посмотрела на него с суровым таким выражением лица и поджала губы. — И как преподаватель ты совершенно права, — продолжил директор. — Я признаю, что Квиррелл почти сумел нас обхитрить. Меня, Северуса… Том всегда был изобретателен. МакГонагалл вздрогнула и вопросительно посмотрела на Дамблдора. — Да, это был он, — со вздохом произнес директор. — Том Реддл. Профессор все-таки не удержала лицо. — Но… это точно? — спросила она. — Он сам об этом сказал, — ответил директор. — Когда понял, что шансов нет. — Значит, все-таки он не умер, — МакГонагалл дернула щекой. — Я был почти уверен в этом, — ответил Дамблдор. — После того, как Северус рассказал мне о крестраже. Профессор неверяще посмотрела на директора. — Неужели он все-таки пошел на это? — спросила она дрогнувшим голосом. — К сожалению, да, — ответил Дамблдор. — И последствия себя ждать не заставили. Тот Том, которого мы знали, никогда бы не пошел на такой опрометчивый шаг, как пойти лично в дом Поттеров. Очевидно, что его поведение сильно изменилось. Директор тяжело вздохнул. — И, к сожалению, еще ничего не закончилось, — сказал он. — Пока есть крестраж, Том не покинет это мир. И рано или поздно он сумеет найти способ вернуть себе тело… И поэтому я считаю, что поступаю правильно, Минерва. Этот случай… Дамблдор снял очки и потер переносицу. — Мы были хоть как-то готовы, — произнес он. — Точно знали хотя бы место, куда он придет. А вот теперь мы уже не знаем, что произойдет далее. — А нельзя было поместить камень в другое место? — сухо заметила профессор. — В какое, Минерва? — спросил директор. — В министерство? Или отдать какой-нибудь семье, чтобы получить очередных сирот? Он положил очки на стол. — Не тебе говорить, что идеальных решений не бывает, — сказал он. — И, несмотря на произошедшее, точнее на то, что событие не контролировалось полностью, именно потому, что камень Николаса находится здесь, удалось избежать каких-либо далеко идущих последствий. И у нас, у всех, у меня, у тебя, у Гарри, теперь есть время. А оно играет против Реддла. Вижу, ты все равно считаешь иначе? — Да, я не считаю, что жизнь учеников можно использовать, как разменную монету, Альбус, — довольно жестко произнесла МакГонагалл. — С этим я никогда не соглашусь. Пусть даже это будет трижды оправданно. И это мнение я выскажу попечителям. — Минерва, — спокойно произнес Дамблдор. — Вспомни, что я сказал тебе, когда ты стала моим заместителем? «Всегда будь так же тверда» — вспомнила слова директора Минерва. — И это были не просто слова. Директор — это уже не столько воспитатель, сколько политик, — произнес Дамблдор. — Хорошо это или плохо, но это так. И я вынужден принимать решения, которые могут выглядеть и даже быть за рамками морали педагога. Но любое решение несет свои последствия. Например, осуждение. Я к этому готов, поэтому Минерва, я даже настаиваю на том, чтобы ты была объективной, причем именно как мой заместитель и преподаватель. — Конечно, — сказала профессор, чуть вскинув подбородок. — Думаю, теперь самое время обсудить произошедшее со всеми, — произнес директор.