***
— Таким образом, я не вижу, что можно сделать. Девочкам осталось примерно недели две, — после этих слов Альбус поклонился и вышел из больничного крыла. Трое родителей вышли из замка. Эмма плакала, Дэн хмурился, у Ксено дрожали руки. Слегка подрагивающим голосом Ксено предложил: — Пойдемте в Кабанью голову. Грязная мрачная атмосфера как нельзя лучше соответствовала их состоянию. Спустя некоторое время настроение родителей лучше не стало, несмотря на сильную дозу «обезболивающего». Потом они начали рассказывать про своих дочерей, как они росли, какие они умницы и красавицы. Ксено рассказывал обо всех проказах Луны в детстве и как они были счастливы с семьёй. Про ужасный случай с женой — неудачный эксперимент, окончившийся её смертью на глазах Луны и превративший вечно веселую и улыбчивую девочку в девочку отрешенную и задумчивую. Грейнджеры рассказывали о слишком взрослой для своего возраста, серьёзной, умной девочке, которую не очень принимали в школе. О том, как она радовалась новым книгам и пыталась всех заставить следовать правилам. О том, как она подружилась с Гарри. Это в свою очередь сподвигло Ксено на разговор о том, что вообще творилось в волшебном мире в последний год, о статьях, которые готовила Луна, о том, что творилось у них в школе и о том, как она упоминала всё того же Гарри. На следующее утро Дэн проснулся в странной комнате с круглыми стенами. Спал он на тонком матрасе, в костюме, но без ботинок, рядом находилась также спящая Эмма. Он огляделся: видимо, это гостиная. Посреди комнаты, в стене, располагался большой камин. Дэн вспомнил, как они вчера сквозь него ввалились сюда. Ксено помахал палочкой, пролевитировал висящую на Дэне Эмму на появившийся на полу матрас. Дэн почти прицельно упал на него же, а Ксено, не опуская палочки, кое-как дошёл до дивана, на который свалился без чувств. Мужчина огляделся: на диване лежало беловолосое безвольное тело. — Дорогой, — женщина зашевелилась, — пойду-ка я поищу кухню и приготовлю завтрак. Думаю, мистер Лавгуд возражать не будет. — Не будет. Кухня на этаж выше, — повернулась голова на диване. — И Эмма, мы же договорились вчера — просто Ксено. «Придира» почти перестал выходить. Грейнджеры временно прикрыли практику. Ходили, искали, разговаривали, но, как и у Гарри несколько недель назад, с решением проблемы их дочерей было глухо. Отчаяние росло изо дня в день, и они уже были готовы опустить руки. Но вот вчера, когда в гостях у них был Ксено, к ним в дом в окно постучалась белоснежная полярная сова, несущая сразу два письма.***
Гарри поднял глаза на входящую троицу. Организация этой встречи обошлась ему в копеечку, как на адвокатскую контору, так и на расходы гоблинам, но он надеялся, что те свои посреднические честно отработали. Впрочем, это скоро будет ясно. — Мистер Лавгуд, мистер и миссис Грейнджер, приветствую! Присаживайтесь пожалуйста, нам надо серьезно поговорить… После рассаживания и приветствий Гарри продолжил. — Как я уже писал, в последнее время я искал решение проблемы, возникшей у Гермионы и Луны. Я все-таки нашел способ снять проклятье с девочек, не угрожающий их жизни. У него есть свои сложности и, возможно, способ вам не понравится, но, — Гарри встал, — вы можете мне не верить, но я не нашёл лучшего способа, — взрослые переглянулись, ничего не сказав. Гарри продолжил. — Вот этот артефакт, — парень вытащил что-то похожее на чёрную статуэтку, — известный как Чёрный Негататор, может снять любые проклятия тёмной, светлой или магии крови. Он полностью излечивает физическое здоровье, но, даже если не касаться сложности его подготовки к работе, у него есть несколько побочных эффектов, напрямую связанных с тем, для чего он был разработан, — Поттер опустил глаза, вздохнул, набираясь смелости, и все же поднял глаза на сидящих перед ним родителей. — Его полное название — Негататор Наложниц Блэков, и он был разработан для снятия проклятий с наложниц, отдаваемых главе рода Блэк. Трое взрослых посмотрели на сидящего пред ними явно измотанного худого подростка, твердо смотрящего им в глаза. Кроме покрасневших щек, его внутренние чувства не выдавало ничто. — Если вкратце, Чёрный Негататор снимает все сторонние эффекты с девушки, но взамен делает почти невозможным неподчинение главе Блэков. — То есть, ты хочешь превратить мою девочку в свою покорную рабыню с нашего согласия, шантажируя нас ее смертью, хотя именно из-за тебя она сейчас и лежит в таком состоянии? — Дэниэл Грейнджер не сдержался. — Нет, не хочу! — прошептал побледневший подросток. — Не хочу, но я сделаю все, что могу, иначе она умрёт. И я никогда не буду ограничивать её. — Ну да, только отказать она тебе не сможет ни в чем. — Сможет. Я никогда ни в чем не буду их принуждать, даже если мне получится отхватить болевой откат, я скорее умру, чем лишу их свободы воли. Да я за этим вас и позвал, чтобы показать и объяснить, — Гарри заговорил тихим яростным до дрожи голосом, — Вот, держите. Просмотрите и поговорим дальше, — Гарри протянул два листа пергамента, озаглавленных «Контракт наложницы». — На хрен эти листики, объясни мне наконец, что и как ты затеял. Гарри опять попытался начать объяснения и вновь был перебит отцом Гермионы. — Значит, артефакт может помочь моей дочери, но потом ей надо будет переспать с тобой, а ты можешь умереть от боли… А можешь и не умереть. И у тебя ещё хватило наглости вызвать нас на встречу. Это подлый шантаж... — тут мистер Грейнджер задохнулся от резко вошедшего в бок кулачка жены. — Расскажи нам все, — серьезные, до ужаса знакомые карие глаза очень ясно посмотрели на него. Гарри еще раз поразился, насколько Гермиона похожа на свою мать… Гарри вздохнул. И рассказал все. О прекрасной подруге, прошедшей метаморфозу от лохматой «вы не видели жабу» девочки до прекрасной принцессы на святочном балу, танцевавшей, увы, не с ним. О самой близкой подруге — Гермионе, пытавшейся постоянно отговорить его от глупостей, но всегда шедшей с ним, прикрывая его спину. О том, как он уже один раз чуть не умер от горя, когда её нашли окаменевшей, как каждый день навещал её, говорил с ней, беспокоясь о том, что если она что-то слышит, то ей должно быть невыразимо скучно. О том, как рвалось его сердце из-за единственной серьёзной ссоры, подначенной, кстати, Роном. О том, что он без неё просто не может дышать. И о другой подруге, неотразимой и удивительной мечтательной девочке, никогда не боящейся иметь своё мнение и свой стиль, часто от этого страдавшей. О её тайной поддержке мало кто знал, о замечательной фантазерке, дававшей ему немного странные, но всегда полезные советы. Как она почти всегда могла ему вернуть краски мира и научить радоваться жизни. О том, что без её тихой помощи жить ему будет почти невозможно. О том, как они обе дороги ему, но каждая по своему, что он не может без них жить и готов умереть ради каждой из них, но хочет для них долгой и счастливой жизни и постарается изо всех сил её обеспечить. О том, как «важному человеку Дамблдору» оказалось важным запретить всю магию крови, о том, как он долго искал другие возможности, о том, как каждую ночь со времени инцидента прокрадывался в больничное крыло посмотреть на них, яростно с утра продолжая искать. И о том, что времени, несмотря на артефакты поддержки остается не так много… о чем, в принципе, они уже знали. Злость отставного капитана Грейнджера ушла, как в песок. Этот, явно мелкий для своего возраста недокормленный мальчишка, ребёнком не был. Его слова, поведение и поступки являлись странной смесью эмоционального подростка и зрелого осознающего все последствия мужчины. Он нашел действующее, пусть и морально сомнительное решение, и был готов идти на все, что угодно, ради кого?.. Ради тех, кого любил? Даже несмотря на возможную резкую конфронтацию с их родителями. Даже на сильный конфликт с самими девушками. Даниэль достаточно знал свою дочь, чтоб предположить, что такое покушение на свободу Гермиона не примет. И, видимо, Гарри это тоже предполагал и был готов на это. Мальчишка, нет, все же юноша, несмотря на его сомнительное предложение, все же показывал себя с лучшей стороны. Мужчина знал некоторых таких рано повзрослевших мальчишек. Обычно ничего хорошего об их жизни это не говорило. — Хорошо, — наконец сказал Дэниэль, глянув в глаза Ксенофилиусу и получив утвердительный кивок. — Что ты хотел нам предложить? — Просмотрите сначала контракт, потом продолжим, — выдохнул Гарри. Наступила тишина: обе семьи настороженно и внимательно читали контракт. Ксено первым пришёл к каким-то выводам. — Мистер Поттер, то, что я вижу — это обычная версия брачного контракта, несмотря на название. Не совсем обычная, впрочем: даже самые либеральные контракты часто не дают женам ту свободу действий, возможных занятий, уровень трат, не говоря уже о крайне высоком выкупе невесты. — Я знаю, это выглядит крайне скоропалительно. Я даже походить на свидания как следует не успел. С ними. Сейчас сильно об этом жалею… Но Гермиону я знаю уже пять лет, пять лет она помогает мне, заботится обо мне и прикрывает мне спину. И я воспринимаю её как часть своей семьи, той семьи, которой у меня никогда не было. Луна же — самое настоящее чудо. Мы тоже довольно много с ней общались, пусть даже не так долго, как с Гермионой. До последнего времени я их воспринимал как сестёр, младшую и старшую, но вот только недавно понял, что это не совсем так. А точнее — даже совсем не так. К сожалению, мне понадобилось их почти потерять, чтоб это уяснить… Если бы ситуация была другой, я бы долго пытался уговорить одну из них быть моей будущей спутницей жизни, но получается так, как получается… Как минимум, я смогу лучше их защитить… Я не могу воспринимать Гермиону или Луну иначе, чем спутниц жизни, жен, но никак не разовое приключение или, — Гарри запнулся и покраснел, — сексуальный объект. Только как тех, кто будет со мной рядом всегда, как это уже было, но дольше — на всю жизнь. Если они захотят, — его взгляд погрустнел. — Но, в любом случае, — взгляд юноши потяжелел, — я не допущу повторения текущей ситуации. Контракт наложниц официальный и открытый министерским крючкотворам. Такой тип контракта давно не использовался, но, тем не менее, его никогда не отменяли, он полностью законный. А выкуп — это просто чтоб дать понять министерству, насколько я ценю своих будущих жен. Есть еще один момент который, я считаю, вы должны знать. Артефакт делался по заказу главы Блэков, потерявшего любимую и сына от нее от скрытого проклятия крови. Делался он Блэком из побочной ветви, искренне верившим в настоящие чувства, — Гарри покраснел еще сильнее: разговаривать об этом было стыдно, неудобно, но необходимо. И он продолжил. — Глава рода может разложить наложницу на алтаре после действия артефакта и она не будет сопротивляться. Для окончания ритуального действия артефакта нужна жертва — жертва девственности вполне подходит. Если наложница маг, возможно и небольшое увеличение магической силы. После чего никогда не сможет возразить главе Блэков, но никакие другие ментальные принуждения на нее действовать не будут. Или может не принуждать, есть и такая лазейка. Может подождать, не согласится ли наложница добровольно. Я прочитал некоторые хроники Блэков. Жену наследнику обычно выбирала семья, а вот наложниц часто брали по любви, стараясь защитить. Но вот чтобы показать молодому главе рода, а другие и не подумали бы пользоваться лазейкой, что безответная и неискренняя любовь зла, отказывающийся приказывать подчиняться начинал испытывать сильную боль. Артефакт брал свою жертву через страдания главы рода, основанием для такого действия было то, что глава рода должен всегда отвечать за все последствия своих решений. Если он выдерживал — наградой было небольшое увеличение магического потенциала. Если девушка приходила добровольно — такое увеличение получали оба. В любом случае, при отказе главы рода приказывать наложнице быть с ним, волю она не теряла. Проблема в том, что не всякий глава мог выдержать боль и удержаться. А боль нарастала и усиливалась в разы. Обычно двадцать — тридцать дней, но были и другие прецеденты. Вот теперь все. — Так, значит, с этим связан пункт 10.3 контракта «глава рода обязуется не принуждать к консумации соглашения, но оставляет за собой право принять оную предложенную по доброй воле жены»? — Именно так. — Кстати, я только сейчас обратил внимание: слово наложница там упоминается только один раз, в заглавии. — В принципе, это обычный брачный контракт, но Министерство запрещает многоженство. А вот количество наложниц, в том числе и официальных, не ограничено. В магловском мире это решается и того проще… После действия артефакта, при отсутствии наличного контракта, такой контракт сформируется автоматически, взяв стандартный контракт Блэков за образец, и отправится в министерство. — Если мы подписываем, то каковы будут твои действия? Ты же еще не являешься главой Блэков? — Являюсь. Неофициально. Официальное оглашение завещания через три дня. Далее мне нужен день на зарядку артефакта. И через четыре дня… — Через четыре дня ты сможешь снять проклятие. — Именно так. Мистер Лавгуд, Мистер и Миссис Грейнджер. Это не совсем та ситуация, в которую я бы хотел попасть. Да ни один нормальный, да и не нормальный человек так попасть бы не хотел. После штудирования описания артефакта я подключил все свои связи среди гоблинов. — Кстати, — неожиданно оживился Ксено, — а почему такая странная сумма выкупа невесты? — Ну, — протянул Гарри, — так получилось…***
Встрепанный черноволосый юноша ворвался в Гринготтс и подошел к уже ждущему его Хвосторезу. Гарри удивлялся, что гоблин всегда был готов к его приходу, как-то не подумав о том, что уж сигналку добавить на портключ по слову «Гринготтс» сложности не доставляло. — Хвосторез, мне нужен специалист по брачным контрактам. В том числе и по контрактам наложниц. Хвосторез удивился. Он уже догадался, над чем так упорно работает его основной клиент, все же определенные слухи из министерства просочились, да и рыжий друг избранного не имел привычки молчать, и что именно Гарри искал было довольно прозрачно. Вроде бы у людей сейчас не принято брать наложниц, и он не видел никакой причины Поттеру так поступать… — Цель — составить контракт, обеспечивающий максимальную свободу моих будущих жен, причем так, чтоб нельзя было придраться, что брачный контракт будет называться контрактом наложницы. — Мастер Поттер, а какую сумму проставить в контракте выкупом невесты? Просто чем она больше, сильнее котируются семьи невест и сами невесты в будущем… — Для каждого одну пятую состояния в сейфе. В семейном сейфе Поттеров, — подчеркнул Гарри. — Мистер Поттер — это будет рекордная сумма и почти в шесть раз больше максимально зарегистрированной министерством. Прошлый рекорд, кстати, был тоже достигнут Поттером, вашим дедом Чарлзом. Десять тысяч галлеонов — выкуп за Дорею Блэк, — юноша хмыкнул: этот, скорее всего будет, поставлен Блэком.***End of flashback***
— Мистер Лавгуд, Мистер и Миссис Грейнджер, мы с вами сейчас в ситуации, где вам придется поверить мне на слово. Слово, записанное в контракте, но все-таки только мое слово. По сути, вы меняете возможность жизни ваших дочерей на их возможную несвободу и падение социального статуса в волшебном мире. Хотя по тому, что я читал про Блэков, даже в том статусе, который они получат это далеко не факт. Я уважаю ваших дочерей, я клянусь никогда их не бросать и не предавать, никогда ни к чему не принуждать и попытаться позже найти способ повысить их официальный социальный статус. Вся цель этого контракта — оградить ваших дочерей от меня. А не принудить их к чему бы то ни было. Да, я понимаю, что это для вас риск, но… — Мистер Поттер? — Да? — Вы можете нас оставить на пару минут? Гарри вышел. Дэн сдвинул свой стул немного назад, Ксено и Эмма повернулись друг другу. Образовался эдакий кружок. Они часто так сидели в последнее время. — Ксено? — Он не обманывает. Недоговаривает — ему в последнее время пришлось крайне тяжело, и что-то он умалчивает по поводу зарядки артефакта, но он не врет, или, как минимум, верит в то, что говорит. — То есть, он наших дочек уважает и не будет принуждать ни к чему? — Как минимум. А еще… Он ни разу не сказал, что их любит, при том, что определенные чувства на его лице мелькали во время разговора… — Хорошо. Эмма поднялась и открыла дверь, впуская ждущего за ней Гарри. — Мы согласны. — Миссис Грейнджер. Мистер Грейнджер. Мистер Лавгуд. — Эмма. — Дэн. — Ксено. Проводя троицу родителей на выход из банка, Гарри вздохнул и прошел в комнату международных портключей. Оставалось позаботиться еще об одном деле. Дело было несложное, довольно противное, но вариантов у него не осталось.***
Три дня спустя, сразу после оглашения завещания Сириуса, улизнув от всех желающих его уволочь для разговора в ту же комнату, Гарри активировал международный портключ и еще раз рассматривал пергамент со странным чувством, будто что-то было не так. «Лицензия на два жертвоприношения. Получено у местного представительства правительства Китая. Могут быть определенные сложности с предоставлением свободной ритуальной комнаты для оных, но ничего нерешаемого.» Подпись — вот что ему не понравилось и привлекло внимание. «Глава гринготтского представительства в Гонконге, Мастер Горлохват». Нет, ну в самом деле, какие могут быть сложности с получением комнаты? Максимум — выдоят из него еще денег, ведь так? Ну правда?