Мертвенно-бледная тонкая ладонь, с согнутыми, будто пытающимися сжаться в кулак, пальцами выглядывала из-под покрывала. Черные волосы были единственным темным пятном посреди всего этого господства белых и серых тонов. Глаза Локи были закрыты, а тонкие губы почти слились по цвету с лицом, но все же он был жив, об этом говорило едва различимое, частое, болезненное дыхание царевича.
Тор не мог перестать смотреть на него. Внутри него царило полнейшее неверие в происходящее. Как же так - вот только Локи вернулся, успокоился, они же просто пировали вместе - и тут он падает без чувств, хватая ртом воздух. Как такое могло произойти? Мозг отказывался анализировать случившееся. Громовержца трясло от собственного бессилия - от того, что он не сделал ничего, чтобы предотвратить это, и сейчас не мог ничего сделать. На пальцах то и дело искрило, и он едва заставил себя сесть на стул, чтобы не мешать Эйр постоянным мельтешением.
- Что с ним? - голос прозвучал так, как будто его горло вмиг превратилось в пустыню.
- Мне очень жаль, Ваше Величество, - тихо прошептала целительница, присаживаясь рядом с Громовержцем. Ее голос был полон грусти и искреннего соболезнования. - Могу точно сказать, что это какой-то яд, но вот какой именно... Боюсь, ему осталось недолго...
Синие глаза в ужасе расширились, и Тор с мольбой посмотрел на нее:
- И что же, ты мне сейчас скажешь, что ничего нельзя сделать? Но ведь он жив, он не погиб!
- По крайней мере, мне не под силу ничего сделать... Яд слишком быстро его убивает. Органы отказывают. Нам удалось стабилизировать его, но это ненадолго, - Эйр сочувствующе взглянула в глаза Тора и сжала ладонь того в своей. - Вам нужно сообщить родителям Локи о его состоянии. Они должны успеть попрощаться с сыном.
Мысли путались, и Громовержец резко выдернул руку из ладони Эйр, чувствуя, что еще немного - и разнесет здесь все от бессилия и нежелания верить, что Локи умрет.
- А если... Послушай, - с внезапным воодушевлением заговорил он, - может быть так, что его можно вылечить йотунской магией?
- Он наполовину ас. Но я не могу спасти эту половину с помощью магии асов. Может, нужно использовать противоядие, но, опять же... Многие органы уже не работают. И мы до сих пор не знаем, что это за яд, - тяжело выдохнула Эйр. - Хела здесь бы пригодилась...
- Так что же ты раньше не сказала? - с облегчением воскликнул Тор и бросился к дверям. - Немедленно послать гонца в Йотунхейм! Локи отравили, нужна помощь Хелы. Сейчас же! И пусть Хеймдалль откроет Биврест!
Эйнхерии поклонились и поспешили выполнять приказ царя. Обернувшись, Тор бросил взгляд на неподвижно лежащего Локи и криво усмехнулся. "Не отпущу тебя, даже не надейся", подумал он.
- Я приду позже, - сказал он скорее Локи, чем Эйр, и широким шагом вышел из покоев. Сейчас его внимания требовал тот, кто, по сообщению эйнхериев, сразу же сознался в преступлении и сейчас ожидал его в его, Тора, кабинете.
Фандрал беспокойно метался из одного угла кабинета Громовержца в другой. Узнав о произошедшем, без единого колебания он рванул к Тору, но эйнхерии не подпустили его к лазарету, зато внимательно выслушали все признания и провели в кабинет царя, где тот уже который час ждал Громовержца.
В голове не укладывалось, как вино могло достаться не тому, точнее, почему его выпил именно Локи? Ведь царевич часто признавался в нелюбви к этому напитку, да и слуга, которому Фандрал поручил отнести бокал, доставил его точно в руки Громовержцу. Ужас захлестнул его с головой, когда он наконец понял, что убил (почти убил) самое любимое на данный момент существо во всех девяти мирах. Ведь именно ради него он и пошел на всю эту авантюру...
Поток его мыслей прервал громкий удар дверью, когда Тор буквально влетел внутрь комнаты.
- Ты? - при виде Фандрала все внутри Тора вскипело, подобно лаве, извергающейся из вулкана. Кусочки головоломки внезапно встали на место, и Громовержец понял, что Локи выпил яд, предназначавшийся ему самому. Яд, который приготовил для него старый друг. В два шага преодолев разделявшее их расстояние, Тор со всего размаху ударил Фандрала кулаком в челюсть, а потом, не давая опомниться, схватил за грудки и навис над ним. - Что ты сделал? Отвечай немедленно!
- Ты и сам все понял, Тор, - Фандрал резко выплюнул слова в лицо Громовержцу. - Зачем мне по сто раз повторять одно и то же, что ты, например, уже услышал от Эйр... Она ведь не сможет его спасти, не так ли?
После этих слов последовала еще череда ударов. Тор бил в полную силу, не жалея и не рассчитывая удары, и вскоре воин обессиленно сполз на пол, но и это не усмирило гнев Громовержца.
- Ты что, знал, что он выпьет яд? Ты сделал это специально? Говори, тварь!
Сплюнув собравшуюся во рту кровь, Фандрал широко улыбнулся, смотря прямо в глаза бывшему другу:
- Я хотел, чтобы эта участь досталась тебе, о царь царей, могучий Тор. Но по неудачному стечению обстоятельств все шишки опять достались твоему несостоявшемуся супругу... Он все равно никогда бы не принадлежал тебе...
Этого стерпеть было невозможно. Снова подтащив его к себе, Громовержец дал волю ярости: совершенно не контролируя себя, он избивал Фандрала везде, куда только ни попадали его кулаки. Пелена гнева застилала взгляд, и Тор уже не видел и не слышал ничего вокруг, только свой собственный голос:
- Ты его не получишь! Никто его не получит! Он не умрет! Он мой!!!
Когда двери кабинета царя распахнулись, впуская внутрь Фриггу, ее взору предстало лишь окровавленное тело некогда лучшего друга ее сына, выглядевшее так, будто бы его рвали на куски дикие звери. Потрясенно подняв глаза на Тора, Всематерь прижала дрожащую руку ко рту.
Лицо и руки царя Асгарда были залиты кровью. Волосы его спутались и спадали на лицо, пачкаясь в багровых разводах. Он тяжело дышал, а глаза на его лице горели диким синим пламенем. Такой взгляд Фригга видела лишь однажды - у Одина, только тогда его единственный глаз светился ярко-алым.
- Он... - совладав с собой, проговорила она наконец, - он рассказал тебе, что это был за яд? Чем он отравил Локи?
Синий огонь в глазах Громовержца вмиг потух, и он ошеломленно перевел взгляд на бездыханное тело у своих ног. За окном раздались первые раскаты грома, и в этот момент на Тора обрушилось осознание: он не добился от Фандрала ничего, и теперь Локи действительно может умереть.
Фригга все поняла без слов.
- Что ты наделал, Тор? - вскричала она, заламывая руки. - Что ты наделал? Если бы мы хотя бы знали, от чего искать противоядие, можно было бы надеяться даже на чудо! Локи умирает, а ты что творишь? Опомнись, сынок, прошу, Локи надо спасать! Что мы теперь будем делать, скажи?
Вцепившись в собственные волосы, Тор утер лицо рукавом. В глазах его не осталось и следа от прежней ярости, что схлынула, оставив лишь опустошение.
- Должен быть выход, - прохрипел он, глядя на мать. - Хела должна помочь, она его мать! Локи не может умереть!
Фригга закрыла лицо руками, отворачиваясь.
- Остается лишь молить норн, чтобы те даровали нам свою милость, - прошептала она срывающимся голосом. - Иначе нас всех ждет страшная беда.
***
Коридоры дворца были абсолютно пусты: никто не решался выйти, попрятавшись то тут, то там. Звук ударов каблуков о пол отражался от каменных стен, звуча под сводами Золотого чертога и вселяя все больший ужас в слуг и старых советников. Так Асгард приветствовал свою старую знакомую - богиню смерти, а ныне царицу Йотунхейма Хелу, родную мать умирающего супруга царя.
Хеле, конечно же, было глубоко наплевать на то, как ее встречают. Все ее мысли затмевали ярость и отчаяние: как они допустили, чтобы ее Локи, ее выстраданное маленькое счастье, ее новообретенный сын оказался на пороге смерти?
Она знала: такому, как Тор, нельзя доверять ни в чем, но все же отпустить Локи обратно в Асгард с идеально, до мелочей продуманным планом - и уже на следующий день узнать, что Локи отравлен? Такого ей и в самом страшном сне привидеться не могло! И сейчас богиню смерти разрывали противоречивые желания - заставить молить о смерти всех тех, кто посмел причинить вред ее сыну, в первую очередь, Громовержца, и отказаться от всего, что у нее есть, лишь бы Локи выжил, выкарабкался, справился и с этой бедой, как и с многими другими, что вставали на его пути...
Ворвавшись в лазарет и не обращая внимания на вздрогнувшую от неожиданности и страха Эйр, Хела бросилась к кровати сына. Тот был все еще мертвенно-бледен и не подавал признаков жизни, но все же, пусть едва слышно, дышал.
- Локи, - зашептала она, касаясь тонкими пальцами его лица и губ, - мальчик мой... Ну же, открой глаза, посмотри на меня. Я здесь, я с тобой...
Но царевич не слышал, не мог ее слышать, и она это знала. Устремив холодный взор на Эйр, она требовательно спросила:
- Что вы с ним сделали?
- Ничего... Ничего. Совсем. Лишь немного ослабили действие яда... Магией асов... - виновато опустила глаза Эйр. - Что за яд - не имею понятия.
- Откуда этот яд взялся? - прошипела Хела. - Где он был? Мне нужно знать все, что произошло.
- Я... Я точно не уверена, но Его Величество сказал, что Локи упал без чувств после того, как вино выпил. Это, пожалуй, все, - при виде Хелы внутри у Эйр все сжалось: хотя та и была немногим ее младше, все же трепет перед царской особой целительница испытывала, особенно если учитывать прошлое этой самой царской особы. - Мы еще не успели проверить то самое вино, если, конечно, это оно...
- А бокал, из которого пил мой сын, вы осмотреть тоже не удосужились? - на этих словах Хела сорвалась на крик. - Немедленно найдите всю посуду, что была на столе сегодня! Что я вам, как детям неразумным, все объяснять должна? Бокалы, тарелки, да хоть бы и салфетки со стола, яд мог быть на чем угодно, к чему прикасался мой сын! Сейчас же!!!
- И как это поможет? - тихо произнесла Эйр. - Тор ушел допрашивать виновника пару часов назад. Так и не вернулся. А в это время твой сын теряет свои последние силы. Ты не спасешь его, Хела. Увы, поздно...
Услышав эти слова, богиня смерти поднялась с колен и, приблизившись к целительнице, цепкими пальцами ухватила ее за подбородок:
- Ты бросаешь вызов богине смерти, Эйр? Нет? Тогда сейчас же вели исполнять то, что я сказала! И пошла отсюда с глаз моих долой!
***
Кое-как приведя себя в порядок, Громовержец покинул свои покои и направился к лазарету. Хела должна была с минуты на минуту прибыть в Асгард, и он очень надеялся, что она - богиня смерти и йотунская царица асгардской крови - найдет способ спасти и вернуть ему Локи. По-другому и быть не могло.
Из-за угла показалась фигура второго советника, и Тор прищурился, увидев, что тот направляется к нему.
- Тьяльви? Ты что-то хотел?
- Я так понимаю, весь наш первоначальный план срывается? - Тьяльви все ближе подступал к Громовержцу, словно смотря на него сверху вниз. - Фандрал никаких интересных подробностей не успел тебе рассказать, Тор? - жестко проговорил советник.
Тор приподнял бровь в ответ на это:
- Лишь то, что намеревался отравить меня, а не Локи. Он всегда был одержим им, хотел Локи себе, как диковинную игрушку... Жаль. Я считал его другом.
- А ты не подумал, что это Локи хотел тебя отравить, а? - прищурил глаза Тьяльви, ехидно смотря на Тора. - Сговорился со своим старым любовничком подмешать тебе яд, да вот только потом струсил...
- Думай, что говоришь! - отрезал Громовержец, но скорее по привычке, чем искренне пытаясь защитить Локи. К тому же, это было бы понятно - и их с Фандралом тайные встречи, и побег в Йотунхейм говорили о том, что Локи что-то замышлял, но что? Неужели действительно цареубийство? - Я тебе напомню: яд был в моем бокале.
- Ну, твой супруг знал, что в бокале яд. Боялся, что Фандрал тебе расскажет все об их тайной связи. А еще... Уверен, что они готовили заговор. Он ведь в Йотунхейм сбежал? - усмехнулся советник прямо в лицо Громовержцу.
Тор скептически окинул его взглядом с головы до ног.
- Значит, ты считаешь, что это измена, - задумчиво проговорил он. - Что ж, я тебя услышал. Можешь идти.
- Пустил посланницу йотунов, предательницу Асгарда в наше царство! - повысил голос на царя Тьяльви, даже не боясь наказания за своеволие. - Тебе важнее жизнь жалкого полуйотуна, который по щелчку пальцев сможет предать тебя в любой момент, или тысячи жителей нашего царства?! Он и так сдохнет по своей собственной вине!
Приблизившись к советнику вплотную, Тор наклонился и посмотрел на него, а потом тихо сказал:
- Это ты у нас царь Асгарда? Нет? Вот и не взваливай на себя те дела, которые разбирать не тебе. Ступай. Я тебя услышал.
И, не дожидаясь реакции на свои слова, поспешил в лазарет, по пути обдумывая все услышанное за последние несколько часов.
