Нежная ласковая рука осторожно гладила голову царевича, слегка перебирая спутавшиеся черные прядки. Тихий женский голос напевал знакомую Локи с детства песню: именно ее пела Сиф перед сном Сигюн и Локи, когда те были еще малышами. Царевич невольно поежился и открыл глаза. Его голова покоилась на чьих-то коленях, и, повернув ее вверх, он увидел смеющиеся глаза Сиф.
- Мама? - тихо позвал Локи, смотря на мать, которая улыбнулась и покачала головой.
- Как спалось, милый? - так же тихо спросила царица, не прекращая гладить Локи по голове.
- Я... - царевич задумался, вспоминая прошедшие события. В теле совсем не ощущалось боли, но могло ли это значить, что он умер? Добрые глаза Сиф говорили о том, что он больше не в том жестоком месте, где все его ненавидели и пытались покалечить как можно сильнее. - Я правда умер?
- Ну что ты, милый. Не будь таким глупеньким. Как ты можешь умереть? - рука Сиф стала менее аккуратной и начинала давить на голову Локи. - Тебе никто не дал бы умереть. Еще рано, - улыбка царицы в мгновение превратилась в оскал, и она с силой сжала черные волосы. - Сегодня игра будет по моим правилам, милый...
Двери в зал советов распахнулись в тот же момент, впуская внутрь Тора с братьями. Бальдр громко рассмеялся, не скрывая радости:
- Надо же, Эйр невероятный маг. Сотворить такое с полумертвым телом... Да она просто чудо!
- Ничего не болит? - показательно заботливо спросила Сиф, поднимая царевича за волосы со своих колен, приводя того в вертикальное положение. Локи сам вырвал пряди из руки царицы и отодвинулся к другому краю дивана.
- Вам что от меня теперь-то нужно? - с недоумением на всех смотрел Локи. - Вы все, вы все обезумели окончательно!
- Подожди ты, какой резвый! - прохихикала Сиф. - Действие обезболивающего скоро закончится, и ты опять встретишься лицом к лицу со своей болью, - она презрительно посмотрела в сторону Локи и, поднявшись с дивана, подошла к Громовержцу, что сразу приобнял ее за талию. - Нам просто нравится, как ты корчишься от боли. Да, любовь моя? - обратилась она к Тору.
Подняв на нее глаза, Громовержец криво усмехнулся:
- Мне не стоило даже сомневаться в нашей любви, Сиф. Ты простишь мне это, моя царица?
- Уже давно простила, - Сиф поцеловала супруга в уголок губ. - Потому что знала, что он нужен тебе лишь для удовлетворения потребностей. А любил ты только меня...
Локи тихо сидел, стараясь не шевелиться, дабы не спугнуть вновь образовавшуюся семейную идиллию между Тором и Сиф. Кто знал, что они на этот раз задумали?
- Интересно, да? - со спины к Локи подошел Видар и положил ладонь ему на горло, легонько сжимая. - Гадаешь, что мы для тебя приготовили, да, мразь? О, сегодня нас ждет кое-что особенное. Жалко, что Тор не будет участвовать, хотя, наверное, так и лучше. Нечего тебе, Тор, о такое дерьмо руки пачкать.
- Ты совершенно прав, - Тор даже не смотрел на царевича. Его взгляд был прикован к Сиф, такой необычайно прекрасной - настоящей царице. - Впрочем, благодаря тому, что он сделал, я смог, наконец, понять, что для меня на самом деле важно и дорого.
- Убери от меня руки!
Локи грубо оттолкнул от себя Видара и попытался подняться с дивана, но переломанные щиколотки дали о себе знать, и он тут же свалился прямо на пол, приземляясь на локти.
- Далеко собрался? - Тюр грубо взял царевича за ворот и посадил обратно на диван.
- Тор, - Сиф игриво прошлась по груди мужа пальцами. - Мы с твоими братьями кое-что интересненькое придумали. Специально для тебя...
Тот перехватил ладонь жены и поднес к губам. Когда он заговорил, голос его был полон благодарности и любви:
- Ты всегда знаешь, как сделать мне приятное. Ну, расскажи, что вы придумали?
- Ты так долго добивался искренности от Локи, что наверняка устал его мучить. Хочу, чтобы ты посмотрел, как это делают другие, - она посмотрела в сторону братьев Тора и кивнула головой, давая знак приступать. - Его страдания принесут облегчение твоему сердцу.
Улыбнувшись, Громовержец потерся щекой о руку Сиф.
- Даже не сомневаюсь. А теперь иди ко мне, Сиф, ты сегодня так прекрасна, а я так давно не обнимал, не целовал тебя...
- Любовь моя, - прошептала Сиф, накрывая губы Громовержца своими.
- Ну так что? Кто первый начнет? - проговорил Бальдр, смотря на братьев. У Локи внутри все скрутило от страха, он сильнее вжимался в диван, боясь новой боли. И в этот момент, как по волшебству, действие лекарства начало проходить, и старые раны вновь пробудились, напоминая о себе. - Видар, не хочешь?
Самый младший из братьев Тора расплылся в кровожадной усмешке:
- Хорошая идея. А ну-ка иди сюда!
Обойдя диван, он подошел ближе и, схватив Локи за ноги, подтащил к себе и принялся устраиваться между его ног. На Видаре не было рубахи, и весь его торс покрывали курчавые светлые волосы. Штаны на нем были простые, и поэтому эрекция его была просто очевидна.
- Нет, прошу. Я больше этого не хочу, - Локи забрыкал ногами, но Видар лишь плотнее обхватил его за бедра, задирая больничную рубашку. Он попытался приподняться, как тут же его резко опрокинули на спину руки Тюра, надавливая на плечи и удерживая на месте.
- Да успокойся же! - нервно крикнул Бальдр, устраиваясь на стуле рядом. - Тебе же все равно, с кем трахаться. Что сейчас ноешь? - он потер рукой сквозь ткань наливающийся кровью член. - Будешь выполнять свою обычную работу.
- Вот именно, - закинув ноги Локи себе на талию, Видар сунул руку ему между ягодиц и потрогал припухшее, не до конца зажившее отверстие. - Хорошая дырка, растраханная. Ты ведь и без подготовки сможешь, я прав? Змея ты подколодная...
А потом быстро развязал свои штаны, выпуская наружу багровый от прилившей крови член, и подтянул царевича еще ближе к себе, так что головка теперь упиралась аккурат в испуганно сжавшееся колечко мышц. И резко, не давая даже вздохнуть или вскрикнуть, вломился в неподатливое, но такое слабое тело.
- Как хорошо... - довольно простонал Видар, запрокинув голову.
Локи подавился воздухом, еле сдерживая болезненный крик. Он схватился за руки Тюра, что давили на его плечи, и сильно поцарапал. На что тот прошипел и оторвал свои руки от царевича.
- Вот дрянь! - зло проговорил Тюр, потянувшись к своим завязкам на штанах.
- О-очень больно, - Локи не мог пошевелиться, на него вновь накатила паника вкупе с болью. Внутри ничего еще не зажило с самой первой ночи с Тором, а потом и с Фандралом... Разрывающая боль наполняла собой все внутри, и, казалось, любое лишнее движение лишь усугубит ее. - Очень...
- Заткните ему чем-нибудь рот! - недовольно прокричала Сиф, отрываясь от губ Громовержца. - Слишком много говорит!
- Действительно, - заулыбался Тюр, залезая на диван. Он освободился от штанов и начал надрачивать немаленьких размеров плоть, что по размерам не уступала естеству Громовержца. - Попробуешь укусить, челюсть сломаю, - пригрозил он, приставляя член к губам Локи. Но тот, естественно, лишь плотнее их сжал. А в следующий миг Видар резко двинул бедрами, погружаясь полностью в тело царевича, на что крик сам сорвался с губ Локи, а Тюр, пользуясь моментом, сунул плоть во влажный рот. - Да, именно так...
Из глаз в то же мгновение полились градом слезы, и дышать стало совсем невозможно. Где-то на фоне смеялась Сиф вместе с Тором, а Локи желал, чтобы все происходящее поскорее закончилось. Он совсем не понимал, за что это все свалилось на него, что такого плохого он сделал? Почему все так его ненавидели?
- Видар, теперь моя очередь, - Бальдр положил на плечо брата руку, останавливая того. - Хотя... Давай возьмем его вместе? Локи будет не против...
- Надо же, - хохотнул Видар, не прекращая движений, - ты тоже так хочешь эту задницу! А все притворялся таким благородным да правильным! Ну, иди сюда!
Тор широко ухмыльнулся, наблюдая за этим действом:
- Но все-таки в одном я был прав: Локи может служить отличным развлечением, правда, Сиф? - и вновь прижался к ее губам.
***
Уже после, когда все закончилось, Локи оставили в комнате одного. Тихонько завывая от невыносимой боли в животе и заднем проходе, царевич сжался в клубок на диване. Тот уже давно пропитался его кровью и от этого был неприятно влажным. Тысячи раз обдумав все свои действия, свое поведение, Локи не мог найти разумного объяснения происходящему. И тут неожиданно его размышления прервал холодный, строгий мужской голос:
- Как так? Еще не понял? Не понял, где находишься?
Перед глазами Локи возник высокий стройный бог, точнее... полубог или...
- Вы, вы кто? - непонятное существо с головой собаки и телом аса не моргая смотрело на царевича, чем немало пугало того.
- Вот как... Со смертью играем, а правил не знаем... - недовольно покачало головой существо. - Я прислуживаю самой смерти, охраняя врата в царство мертвых. Мое имя Гарм.
- Это получается... - наконец, все встало на свои места. Наконец, все непонятное прояснилось. Как же Локи не смог раньше до этого додуматься, ведь все было на поверхности... - Это царство мертвых?
- Почти. Ты уже одной ногой в нем...
- Я не умер? Но что...
- Не умер. Но скоро умрешь, - оборвал царевича Гарм, безэмоционально смотря на него.
- И это нельзя исправить? - перепуганно смотрел на него Локи. На что Гарм лишь холодно просмеялся:
- Ты так часто молил о смерти, уже находясь здесь, что мертвые тебя так просто не отпустят. И сейчас ты полон надежды на то, что сможешь вернуться в царство живых?
И вновь залился смехом, не обращая внимания на царевича.
- Тогда в чем смысл моего нахождения здесь? - сейчас его переполняла злость и обида, но вот только на кого? На этот мир, на это существо, на себя?..
- Глупый вопрос, слишком глупый, - существо село на край стола, кладя ногу на ногу. - Мертвым бывает очень скучно, а вот свежая плоть разогревает их интерес. Игра на чужих страхах... Это восхитительно... И да, еще. Забыл совсем. Тебя кто-то из мира живых пытается вытянуть, но ты сам им палки в колеса ставил, загоняя себя глубже к мертвецам.
- И ты пришел меня забрать в мир иной, я так понимаю? - Локи было тяжело выговаривать каждое слово, он чувствовал, что его все больше затягивает эта реальность, полная ненависти и страданий.
- Почти. Я пришел задать тебе последний вопрос. Может, будешь дальше жить, может, умрешь. Впрочем, есть и третий вариант: ты здесь останешься... Скорее всего, навсегда. От ответа не зависит. Мертвые решат...
- Что за вопрос? - тихо спросил Локи.
- Хочешь ли ты умереть? - ровно и спокойно проговорил Гарм, смотря прямо в глаза Локи. Но тот медлил с ответом, не сводя с него грустного взгляда. - Так каков твой ответ, Локи?
- Зачем мне отвечать? Ты и сам знаешь ответ...
***
Тор не знал, что ему делать, чем себя занять. Волна отчаяния и боли схлынула, оставив после себя зияющую пустоту в груди. Хеймдалль, на удивление пребывающий в абсолютно здравом уме и трезвой памяти, поведал ему всю правду - о том, что Тор, как и его отец, как и сам страж, тоже поддался влиянию камня бесконечности, о том, что Фригга, узнав об этом, не побоялась спуститься в обитель норн, и те подсказали ей, как уничтожить Тессеракт. Рассказал Хеймдалль и о том, что от Всематери не осталось ничего, что можно было бы похоронить, а на месте того алтаря теперь зияет огромная воронка, уходящая вглубь планеты.
- Своды Вальгаллы благостно приняли ее, - закончил он, с неподдельным сочувствием глядя на Тора. - Твой же удел - жить, Тор, и жить так, чтобы ее жертва не была напрасной.
Сказать это было невероятно легко, а сделать? Как изменить, исправить все то, что уже никак не исправишь? Чем загладить вину перед Сиф и Сигюн, перед Хелой, перед Локи? Как вернуть бывшей царице рассудок, дочери - любящих родителей, Локи - жизнь, а его матери - сына? Неужели это все было под силу ему, Тору?
Рушилось все. Громовержец не мог сосредоточиться ни на одном деле. Разглагольствования Тьяльви были ему отвратительны, а расспросы Эйр еще больше вгоняли в тоску.
Единственное место, где никто - кроме, разве что, Хелы - не стал бы тревожить его покой, был лазарет. И по счастливому стечению обстоятельств Хелы в этот раз здесь не было. Громовержец подошел к постели Локи и присел на край, задумчиво разглядывая супруга. Тот был бледнее обычного, и Тору подумалось, была ли столь же бледной его мать, когда Тессеракт попросту сжег ее, погибая? Чувствовала ли она боль, или же ее смерть была быстрой, стремительной и неумолимой, словно молния? Успела ли она хотя бы подумать о чем-то, и если да, то какими были ее последние мысли? Не о том ли, что именно он, Тор, стал причиной ее гибели?..
Внезапно Локи заворочался и заметался в постели, часто и прерывисто дыша, будто бы пытаясь глотнуть воздуха. Громовержец с беспокойством посмотрел на него. Сейчас кокон магии вокруг тела царевича был настолько истончен, что ему не составило труда коснуться Локи. "Мир мертвых так просто не отпустит его", кажется, так говорила ему Хела? Ну уж нет!
Какая-то непреодолимая сила заставила Тора практически лечь рядом и прижать Локи к своей груди, чуть укачивая. Чисто по наитию, даже не слыша себя, он зашептал:
- Это все не настоящее, Локи, слышишь? Этого не будет никогда, ты никогда не увидишь этого, я не позволю никому причинить тебе вред. Только возвращайся, прошу, Локи, возвращайся. Мы ждем тебя, я жду тебя. Клянусь, всего этого никогда не будет, это все ложь, ненастоящее... Только вернись...
И на несколько мгновений Локи показалось, что его бережно прижимают к себе сильные руки, словно пытаются уберечь его от чего-то страшного, от чего-то неминуемого. Он лишь ближе придвинулся к источнику тепла, прижимаясь лбом к груди обнимавшего. И слова вырвались сами собой:
- Тор... Не уходи...
- Не уйду, - не отдавая себе отчета в происходящем, прошептал Громовержец, погладив Локи по голове.
И - о чудо! - дыхание Локи выровнялось, а магия перестала клубиться, выстраивая ровную ауру и словно возвращаясь обратно в его тело. Сейчас он выглядел, как обычный спящий юноша, и Громовержец несколько минут просто смотрел на него.
А потом на него накатило осознание, и он подорвался к выходу из лазарета, крича во всю глотку:
- Хела, Суртур тебя задери! Где тебя носит? Локи очнулся!
