***
Тихий шорох и последующий вздох заставили Хелу встрепенуться, освобождаясь ото сна. Тревожно озираясь, она поняла, что заснула в кресле лазарета. После того переполоха, что поднял Тор, она ни на мгновение не отходила от постели Локи, все ожидая, когда он снова придет в себя, откроет глаза, ведь не могло же этому идиоту просто показаться? Но чего она никак не могла предположить, так это того, что Локи, очнувшись, сразу попытается куда-то уйти. Подскочив с кресла, она в два счета оказалась рядом с сыном и положила руку ему на плечо. Сердце колотилось как безумное, а страх и тревога смешались с ошеломляющей радостью: Локи снова был с ней! - Локи, - хриплым со сна голосом прошептала она, - ты что? Ложись, ты еще слаб, тебе нельзя вставать! Скажи, чего ты хочешь? Тебе принести воды? - Вы еще не наигрались? Да сколько можно?! - царевич резко ударил мать по руке, отодвигаясь от нее в сторону. - Вам так скучно, я не понимаю? С минуту богиня смерти смотрела на сына в полнейшем недоумении, пытаясь понять: что же случилось? Почему Локи шарахается от нее, как от страшного чудовища?.. Осознание заставило ее содрогнуться всем телом, и она присела на край кровати, не глядя на Локи. - Ясно, - пробормотала она, кивнув самой себе, а потом снова повернулась к сыну. - Локи, ты в Асгарде. Настоящем, живом Асгарде. С возвращением в мир живых, мальчик мой. Она попыталась улыбнуться, но мышцы лица слушались просто отвратительно. Все ее существо наполнилось болью, стоило ей представить, как мог испытывать Локи мир мертвых, какие ужасные сцены показывать. Раз уж он сторонится ее, родной матери... - Да. Верю. Как же, - Локи видел боль на лице матери, вот только не мог понять, настоящие это эмоции или опять очередное издевательство. Подобное уже было, стоило ли наступать на те же грабли? Вот он сейчас доверится - и что потом? Новые насмешки и унижения... Стоит ему лишь поверить в это. - И кто теперь поиграться хочет, м? Чей облик вы опять примете? Хела криво усмехнулась, видя недоверие на лице Локи. Взмах руки - и в ее ладони оказался маленький ледяной кинжал с тонким и острым лезвием. - Я могу доказать тебе, что это правда. Ты ведь помнишь о ритуалах для определения родства? - с этими словами она надрезала ладонь и тут же подставила небольшую чашу, чтобы собрать кровь. - Ни один дух Хельхейма не сможет сымитировать правильный результат. Возьми, - она протянула чашу и нож Локи. - Заклинание ты знаешь. Ты ведь уже чувствуешь свою магию? - Здесь действуют ваши правила, думаете, я поверю, что какой-то ритуал будет проходить как надо? Вы меня больше не обманете, - зло проговорил Локи, резким движением руки отбрасывая чашу в сторону. - Дайте мне спокойно умереть! Хватит игр! - крикнул он, подрываясь с кровати. Но слабость в ногах не дала ему ступить и шагу, поэтому он приземлился обратно на постель. Богиня смерти рванулась к нему, укладывая на кровать, а потом посмотрела ему в глаза - пристально, не скрывая своей печали и радости. - Но ты ведь не захотел умирать, Локи, - проговорила она мягко. - Пожелай ты смерти - и ты бы не был сейчас здесь, не говорил бы со мной. Значит, ты захотел вернуться. А мир мертвых не может не отпустить, если таково желание души. - Гарм сказал, что это зависит от желания мертвых, - прошептал Локи. - Я молил о смерти каждым день, когда был там, когда был здесь... Я не знаю, где я сейчас. Не могу поверить твоим словам... Ты, Фригга, Тор... Вы ненавидите меня, вы хотите моей боли... Просто убейте... Он говорил все это совершенно ровным, спокойным тоном, словно собственная жизнь его совсем не волновала. Хотелось прекратить мучения раз и навсегда. - Значит, ты говорил с ним, - Хела едва сдерживала подступающие к глазам слезы. Локи, ее чудесный мальчик... чем он заслужил такие мучения, такие издевательства? Но сейчас она знала, что ни жалости, ни сострадания он не примет, не примет ничего, кроме правды. - И что ты ему ответил тогда? Что хочешь вернуться в мир живых? Иначе и быть не может. Ты ведь здесь. А Фригга умерла, послезавтра ее похоронят. - Умерла? Что? - словно это было единственное, что Локи услышал. - Как? Я, я не понимаю... - он растерянно уставился на мать, не в силах что-либо вымолвить. Последний раз, когда он видел Фриггу, та сказала, что ей на него плевать... Или же... Нет, это сказала ненастоящая Фригга. А какая из них умерла? Это реальность? - Что произошло? Хела сжала его руку в своей: - Она пожертвовала собой, чтобы освободить Тора от влияния Тессеракта. Вроде помогло, но я пока не уверена, он всегда был и остается высокомерным ублюдком. Сейчас, правда, не творит того идиотства, что несколько дней назад, и на том спасибо. - Мне, мне нужно его увидеть... - Локи сжал руку матери в ответ. Осознание того, что все же это не чья-то иллюзия, а реальный мир, нахлынуло слишком резко и внезапно. Смерть любимой бабушки стала для него самой большой неожиданностью, совсем не приятной. И злость сразу заволокла все здравые мысли, что появлялись в голове. Злость на Громовержца. Ведь из-за его опрометчивости, из-за его жадности завладеть Тессерактом (в чем Локи почему-то совсем не сомневался) погибла Фригга, та, которая заботилась о нем больше всех, пыталась защитить от нападок Тора, пока, конечно же, он не познакомился со своей настоящей матерью. - Сейчас. - Да он сам скоро примчится, - не сдержала смешок богиня смерти. - Постоянно тут ошивался, мешал мне тебя лечить. Один раз даже придумал, что я пытаюсь тебя убить, а потом забрать в Йотунхейм и там уже воскресить. Прямо настоящий умалишенный! А как он вопил, когда ты открыл глаза вчера вечером - это надо было слышать. Ты не помнишь? - Не помню... Я не знаю. Как долго я провалялся здесь? Локи приподнялся на постели. Ситуация все больше и больше расстраивала его. И даже сообщение о том, что он вернулся домой, его почему-то совсем не обрадовало. Наверное, потому, что рядом был Тор. - Уже сорок дней. Точнее, сорок один, если считать сегодняшнее утро, - Хела погладила сына по плечу, уже не сдерживая своей радости. - Скажи мне, Локи, что произошло? Зачем ты выпил этот яд? Что он с тобой делал? - Мне нужно с ним поговорить. Где он, где Тор? - на лице Локи не было и капли радости. - Ты сама знаешь, что он за тварь. Одного этого достаточно, чтобы свести счеты с жизнью, - его тон был совершенно холоден, и, конечно же, Локи понимал, что его мать этого не заслужила, но сейчас это единственное, что он мог сказать. Хела криво усмехнулась в ответ на это. - С его жизнью - это бесспорно, - и понизила голос: - Одно твое слово, Локи, одно слово - и я убью его. - Не нужно. Я просто хочу поговорить, - царевич вновь попытался встать с кровати, и на этот раз у него получилось. Тяжесть в ногах все еще ощущалась, но это не помешало ему ровно стоять. - Я с ним сам разберусь. - Да он скоро придет сюда сам, - успокоила его Хела. - Но прошу тебя, не вставай. Ты еще слаб. Стража! - оставив Локи и подойдя к дверям, крикнула она. - Оповестите Тора, немедленно! Локи пришел в себя и хочет его видеть! Кстати, - обернувшись на сына, сказала она, - Сигюн тоже здесь. Она прибыла вчера утром, после того как они с Фриггой уничтожили Тессеракт. - Со мной все в порядке, не стоит беспокоиться, - кое-как выдавил из себя улыбку Локи. - А с Сигюн я смогу поговорить и позже. Не правда ли? - он усмехнулся. - Ну, как пожелаешь, - улыбнулась в ответ Хела. - Я принесу тебе настойку после обеда. Отдыхай, мой мальчик. И вышла из лазарета, одарив сына напоследок сияющим взглядом. Теперь ничто не имело для нее значения, потому что Локи был жив и снова с ней. А уж как он решит судьбу Тора - это выбирать ему. Она не станет возражать.***
Сообщение эйнхериев застало Тора в тот самый момент, когда он закончил раздавать Бальдру указания насчет похорон. Бальдр был отстраненным и мрачным, и, если бы кто-то из людей увидел его сейчас, то ни за что бы не поверил, что перед ним бог весны и света. Известие о смерти матери переносил хоть и стоически, но очень тяжело. В отличие от Тора, чьи мысли то и дело возвращались ко вчерашнему вечеру. "Тор, не уходи..." Эти слова звучали в его сознании практически постоянно. Громовержцу казалось, будто там, где его сердце превратилось в пылающий от боли комок после возвращения Сигюн и страшных новостей, кто-то внезапно пролил животворящий бальзам, успокаивающий и дарующий надежду на то, что эта черная полоса очень скоро закончится. И поэтому, стоило только эйнхерию объявить о пробуждении Локи, Тор прямо-таки просиял. - Хоть одна хорошая новость! - произнес он и поспешил к выходу из кабинета, желая поскорее увидеться с супругом. Столкнувшись в коридоре с Хелой, Тор вмиг перестал улыбаться. На лице богини смерти, как и всегда, было написано глубочайшее отвращение к нему, а еще какое-то необъяснимое злорадство. - Что-то не так? - спросил он, не желая нарываться на конфликт. Богиня смерти прищурилась, глядя на него. - Не жди от него теплого приема, Громовержец. Не заслужил. И не вздумай его нервировать, ты меня понял? - Да ладно тебе, - пожал плечами Тор. - Взрослые мы уже, сами разберемся. И все же червячок сомнения закрался в душу, сворачиваясь там неприятным скользким шариком, когда он подошел к дверям лазарета и постучал. Услышав стук, Локи сразу же подбежал к двери и, натянув улыбку, открыл ее. Перед ним стоял Громовержец, немного растерянный и видно уставший. - О, вот и ты, я уже заждался. Проходи, - царевич вежливо пригласил супруга внутрь. - Спасибо, - Тор прошел внутрь и закрыл за собой дверь. А потом окинул Локи пристальным взглядом: - А что это ты бегаешь-прыгаешь? Тебе лежать надо вообще-то, ты почти полтора месяца без сознания был. Локи подошел к кровати, на которой так до сих пор и лежал нож Хелы и без какого-либо труда бросил его в сторону Громовержца. Благо тот пролетел мимо, втыкаясь плотно в стену рядом с головой Тора, но задел скулу того острым лезвием. Улыбка моментально пропала с лица царевича, и он уже смотрел на супруга полным ненависти взглядом. - В следующий раз не промахнусь, обещаю, - хмыкнул тот. Поднеся руку к щеке, Тор посмотрел на испачканные в крови пальцы. Боль была несильной, в бою он получал раны и похуже, разве что теперь изможденное лицо будет разукрашено еще и шрамом вдобавок к морщинам - следы от ледяных кинжалов сходили только спустя годы. - Что ж, спорить не буду, заслужил, - усмехнувшись, проговорил он. - Разве что... тебе ведь известно, какое наказание следует за убийство царя. К слову, Фандрал мертв, впрочем, не думаю, что ты будешь сильно о нем скорбеть... - Известно, и, уж поверь, жалеть не буду, - Локи усмехнулся и присел на край кровати, кладя одну ногу на другую. - Фандрал тебе многое поведал, да? Может, и то, что у нас было много свиданий у тебя за спиной, м? - А что, такое было? - удивленно спросил Громовержец. - Насколько я помню, ни о чем таком он даже заикнуться не успел. Говорил лишь о том, что хотел спасти тебя из лап страшного монстра, с которым ты сочетался браком. - Интересно... - видимо, дикой ревностью страдал только Тор из мира мертвых. Но все же стоило уточнить отношение Громовержца к этой информации. Мало ли что Фандрал успел наговорить. - Даже сомнений на этот счет не было? Мне что-то не верится... Тор пожал плечами, глядя на супруга: - Что было, чего не было - это не важно. Я знаю, что ты не глупый юноша, который может купиться на красивые слова и обещания. Может, конечно, ты и не знал о том, насколько Фандрал ветреный ас, но, думаю, ты давно догадался, что с ним иметь дел не стоит. Иначе бы ты не в Йотунхейм сбежал, а к нему под крыло. Конечно же, Тор лукавил. Сейчас, естественно, он был только рад тому, что Локи не был влюблен в Фандрала, и не сомневался в этом ни на мгновение. А что было тогда, когда в его разуме еще гнездился Тессеракт, он предпочитал не вспоминать. Хватит и того, что все его поступки были непростительны, и он это понимал. Но пустым покаянием и клятвами все исправить вряд ли можно было искупить свои деяния, разве что причинить еще больше вреда и себе, и Локи. - Значит, так мы говорим без Тессеракта? Красивые речи. Вот только камушек показывал тебя настоящего, мерзкую, жадную до всего тварь... Ой, а за оскорбление царя у нас не полагается смертной казни? - Локи улыбнулся, смотря на своего супруга. Обида за смерть бабушки заставляла выливать накопившиеся эмоции на Громовержца, о чем Локи совсем не жалел. Теперь, когда у него есть магия, Тор не сможет причинить ему вреда. - Ну, это ты мой первый советник, тебе по статусу полагается знать законы лучше меня, - парировал Тор. Такой тон разговора, конечно, особой радости не внушал, но Громовержец был доволен. Локи не боялся, не сторонился его, был смелым, сильным и напористым, как со всеми своими врагами, бил словами точно в цель. И Тор, пусть теперь он и был объектом язвительности и злости супруга, не мог им не любоваться. - Действительно, что ж это я. Хотя, кто тебя знает, что в твою голову взбрело. Новые законы, оправдывающие твои желания - твоя слабость, как я заметил, - Локи встал с кровати и медленным шагом подошел к Тору, становясь прямо перед ним и язвительно смотря в глаза. - Не думай, что известие о том, что ты был под властью Тессеракта, закроет мне глаза на все твои поступки в прошлом и уж тем более - на смерть бабушки, - хоть Громовержец был выше, и царевич смотрел на него снизу вверх, Локи чувствовал сейчас свое превосходство перед ним. Он выдернул нож из стены и толкнул Тора в грудь, так что тот ударился спиной о дверь. - Камень стал важнее семьи, да? Опустив голову, Тор пристально посмотрел в зеленые глаза и тихо, но четко проговорил: - Я прекрасно осознаю, что сделал и насколько это серьезно. Если тебе доставляет удовольствие кричать об этом на каждом шагу - вперед и с песней. Но я царь, а ты мой супруг, и этого ничто не изменит, разве что моя смерть, впрочем, неважно. Как только мы оба выйдем за эту дверь, я скажу, что твое отравление было чистой воды случайностью, что ни в каких заговорах ты не участвовал. И ты, Локи, будешь вести себя именно так, будто это и было случайностью. Тьяльви только и ждет возможности натравить на тебя палачей, что я считаю совершенно несправедливым. Я не стану тебя принуждать ни к чему, но мое условие одно: дворец должен видеть тебя, как советника и моего супруга, пусть строптивого, но верного и любящего, а вовсе не бунтаря и шпиона. - Ты мне не будешь указывать, что делать, ясно тебе? - он поднес острие ножа к горлу Громовержца. - Кричать об этом, к сожалению, я не буду. И еще: ты не только меня принуждать не будешь, с этого дня ты меня и пальцем не тронешь, а если тронешь - будешь иметь дело с моими кинжалами, - он лишь сильнее надавил острием на кожу, что на ней выступили маленькие капельки крови. - Мне все равно, что ты меня в три раза старше, что ты царь Асгарда, мой супруг и отец. Для меня ты больше не указ, Тор. - Дело твое, - так же тихо сказал Тор. - И, к слову, это тебе Фригга была бабушкой, а мне матерью. И если ты думаешь, что можешь сделать мне хоть чуточку больнее, чем ее смерть - что ж, попробуй. Буду ждать с нетерпением. - Да, именно что была. Лишились мы ее по твой вине, - проговорил сквозь зубы Локи. - Я сейчас бы с радостью распорол тебе горло, но тогда жертва бабушки не будет иметь смысла. А еще Сигюн будет тосковать по тебе, она теперь единственная, кому не наплевать на твою жизнь! - Передумаешь - дай знать, - усмехнувшись, пробормотал Громовержец. - Записку напишу, мол, в моей смерти прошу никого не винить, в особенности моего супруга Локи, сына Лафея. В общем, вижу, тебе стало лучше, так что я пойду, Ваше Высочество? Или вы еще не закончили? Локи лишь хмыкнул на это, и из его руки в ту же секунду исчез кинжал. - Я переезжаю в свои покои. Это все, - он отступил назад. Лицо Тора вмиг окаменело. - Тут уж я тебе ничем не помогу. Только если вместе со мной. Ты же не хочешь, чтобы по дворцу поползли нехорошие слухи? Мы супруги, а по законам супруги должны жить вместе. - Да мне все равно. Это ни в одном асгардском законе не прописано. А твои фантазии меня совершенно не интересуют, - усмехнулся царевич. - О том, что любовь Фандрала к тебе могла быть вовсе и не безответной, уже шепчутся, - произнес Тор. - А если ты будешь жить в отдельных покоях, совет окончательно уверится в твоей измене. Как думаешь, сколько времени пройдет, прежде чем они потребуют твоей казни? А потом война. Впрочем, я тебе не угрожаю. Делай, что хочешь. С этими словами он развернулся к двери и вышел из лазарета, не удостоив никого взглядом.