***
Грею почти всю ночь снился один и тот же кошмар, проснувшись под утро, брюнет поднялся с дивана в гостиной, и взяв пистолет вышел на террасу. Бросил взгляд на наручные часы - четыре утра. «Рановато я встал» — подумал он про себя, достав свой пистолет он принялся разбирать его, чтобы почистить, и проверить наличие патронов. Чистка оружия всегда отвлекала и в каком-то смысле успокаивала Фуллбастера. Стараясь гнать прочь мысли о Слезуле и Зерефе, он вытащил обойму проверив ее на наличие патронов. Затем снял верхнюю часть пистолета и достав смазку принялся смазывать ею ствол изнутри. Спустя час с лишним он услышал позади себя шаги. Нацу похоже тоже сегодня не спалось. Драгнил - младший вышел на террасу и потянулся громко зевая. — Не спится? — он слегка хлопну по плечу друга, кивком указывая в сторону бледнеющего неба. Ночная мгла рассевались, отступая и пропуская рассвет вперед. Вот- вот должен был начаться новый день. — Да — потирая воспаленные от недосыпа глаза произнес Грей. Он откинулся на спинку стула, слегка прервавшись от любимого занятия. — Опять кошмары? — Нацу с тревогой посмотрел на друга. Грей лишь кивнул в ответ. Розоволосый протянул ему сигарету и дал огня. После первых двух затяжек в руках брюнета уже осталось пол сигареты. Стряхнув пепел он внимательно стал рассматривать ее, словно раньше никогда не видел. — Я думаю она жива, у меня плохое предчувствие насчет сегодняшних мероприятий — он снова сделал очередную затяжку, огонек от табака медленно стал разгораться, дым легкой струйкой поднимался верх улетая к бледнеющему небу. — Мое чутье еще никогда меня не подводило — он повернулся в сторону Драгнила и со всей серьезностью на которую мог быть способен в данный монет заявил — Нацу я думаю ей не следует быть на похоронах отца, мои предчувствия никогда меня еще не подводили. Драгнил ничего не ответил на слова друга, лишь смотрел куда-тов даль, в сторону горизонта где вот-вот должен был показаться красный диск восходящего солнца.***
Она спустилась в гостиную лишь спустя час, как ее позвал Гилдертс. Стоило ее тени показаться на лестнице как все взгляды тут же устремись к ней, и словно хотели пригвоздить ее к стенке. Блондинка на минуту задержалась на самой верхней ступеньке крутой лестницы, обведя гостиную и всех в ней присутствующих пристальным взглядом.Тяжело вздохнув Люси выдавила из себя что-то на подобии улыбки. — Доброе утро, — произнесла она начиная спускаться с лестницы к собравшимся в гостиной людям. Взгляды новых телохранителей лишь на минуту задержались на стройной фигуре наследницы, самой крупной мафиозной, по количеству членов семьи. На девушке был нежно-голубой топ с открытым вырезом на груди подчеркивающий ее прелестны формы и легинсы, джинсового цвета обтягивающие и без того аппетитные формы блондинки. — Люси, мы должны сказать тебе… — начал было Гилдертс, но его резко жестом прервал Нацу, решивший что разговор с госпожой Хартфелией будет вести именно он. — Госпожа Хартфелия… — Можно просто Люси — грустная улыбка на мгновение вновь осветила лицо девушки, когда она протянула руку для приветствия, но тут же сползла стоило рукопожатию произойти. — Мы хотим сказать, что для вашей безопасности, вам не стоит ехать на похороны вашего отца. Вы сами видели, что творилось в аэропорту, и если учесть, что у наших врагов, точнее ваших, довольно хороший осведомитель… — Кана, им скорей всего об этом рассказала Кана, — каждое слово давалось девушке с большим трудом, но она все же нашла в себе силы произнести это вслух. — Ты уверена в этом, Люси? — Гилдертс никогда не ставил под сомнения друзей и сверстников из окружения юной Хартфелии, ведь каждого и каждую из них он проверял лично. — Да вчера передали, что она покончила с собой, или, что это был несчастный случай, хотя когда я уезжала, то у нее и в мыслях не было ничего такого. Это скорей всего сделал он, Лексус. — Лексус? — теперь пришла очередь Грея строить серьезное хмурое лицо и переспрашивать, — ты уверена что его звали именно так? — Да — неуверенно и со страхом в голосе ответила девушка, испуганно уставившись на парня. — Грей, ты что-то знаешь? — Нацу перевел взгляд на друга, но брюнет не стал ждать следующего вопроса. — Багдад, — только и произнес он добавив — это он был «Палачом».