Предрассветный. Дуэно

Глава 2

Темнота… Она бывает разной: таинственной и устрашающей, опасной или же страстной. Но какой бы не казалась тьма зрячему, лишь для слепого она предстает во всем своем мрачном величии. – Этого не может быть, этого просто не может быть, – как мантру повторяла Саша. Она вытягивала дрожащие руки, пытаясь разглядеть их, разглядеть хоть что-то. Она моргала, кусала губы, только чтобы не закричать. Разумом понимала, что все это реальность – и холод ночи, и непонятные стрекочущие звуки каких-то насекомых, и уханье сов, или кто там ухал над головою. Но так хотелось, чтобы все это оказалось сном. – Проснись, ну же, пожалуйста, просыпайся. Зубы отбивали нервную дробь, а сама Саша сидела на голой земле – ноги уже не держали ее. Было так холодно, что она прижала коленки к груди и стала раскачиваться из стороны в сторону. – Господи, пожалуйста, пусть все это будет неправдой. Но тьма все так же окутывала ее со всех сторон. Внезапный шорох откуда-то слева – и тоненький вой прошелся совсем рядом с ее рукою, а за ним еще более грозный не то скулеж, не то рык. Кровь застыла в Сашиных жилах. «Что это вообще за животное?!» Девушка подскочила и рванула в противоположную сторону. Чавкающая грязь под ногами скользила. Саша вскрикнула, когда, зацепившись за какую-то корягу, чуть не грохнулась в стылую грязь. «Быстрее, подальше отсюда!» Она бежала, абсолютно ничего не видя, но продолжая оглядываться, все еще надеясь, что сможет что-нибудь разглядеть. Перламутровые луны сияли. И женская фигурка в кипельно-белом медицинском халате, была видна, как на ладони. К тоненькому вою прибавился другой, а потом еще и еще один. – Господи, Господи, Господи… Саша мчалась меж редких деревьев, только каким-то чудом избегая столкновения с ними. А за нею неслись неизвестные твари. Все ближе и ближе слышала она, как мелкие камушки отскакивали от их лап. «Гиены!» Вот кого они напоминали Саше своим противным скулящем воем. На одной ноте эти звери созывали стаю, почуяв добычу. Сердце заходилось в груди, холодный воздух разрывал легкие. «Нужно бежать, быстрее, еще быстрее!» Саша на чем свет стоял кляла этого придурка Горина. Если бы не он, она бы точно никогда не надела узкие туфли, благо, что не на высоком каблуке. Но какими бы они ни были, туфли явно не были предназначены для бега в лесу да еще и в такую погоду. Грохот, будто кто-то в прыжке приземлился прямо перед нею и глухо зарычал. Саша вскрикнула, резко уйдя вправо, и сухие ветви впились в лицо. Не чувствуя боли, она смахивала горячую кровь, заливающую глаза, а потом помчалась еще быстрей. Кто бы перед ней не упал, он быстро очухался и вновь помчался за своей законной добычей. Недовольно фырча, зверь тяжело дышал за ее спиной. Саше самой захотелось скулить, настолько страх стянул ее горло. Еще одно тело спрыгнуло откуда-то сверху. «Они что, еще и по деревьям лазают или же это скалы? Почему, Господи, ну почему я ничего не вижу?!» Первый зверь кинулся на второго, взбешенный тем, что ему помешали. Их рычание совсем не походило на тот скулеж, что она слышала до этого. «Неужели это еще какие-то животные? Да сколько же их здесь?» Словно ответив на ее вопрос, стая завыла, а дерущиеся замерли на миг, а потом ответили единым рыком. – Мне конец, мне точно конец! Закололо бок, и Саша стиснула зубы, не давая себе остановиться хоть на мгновение: – Черт, черт, черт! Неосторожное движение – и нога застревает в корне такого массивного дерева, которое не обхватили ли бы и десяток человек. Саша полетела лицом прямо в грязь, оцарапав лицо и руки. Ногу обдало жаром. – Еще и это, – застонала Саша, согнув ноги в колене и прижимая их к животу. Какие-то глупые мысли полезли в голову: «А в холодильнике мороженое осталось, фисташковое, мое любимое… И мама обещала зайти, я же еще не отдала ей зарплату… И Персик! Сегодня же дождь, а он замерзший, голодный…» Руки ее тряслись, а ногу разрывало от боли, и она не могла понять, перелом это или простое растяжение. – Да какая, к черту лысому, разница! – Саша ногтями вцепилась в корень, когда услышала, как кто-то громко переводит дыхание прямо перед ее лицом. Запахло гнилью и мясом. Саша отползла, волоча за собой немеющую конечность. Упершись о нижние ветки, она судорожно стала вырывать их, но дерево было слишком мощным и крепким, и только холодные капли полетели в лицо. Руки упали на землю. – Не реви, не смей! – захрипела она. Как она нащупала палку, не очень длинную и не самую толстую, Саша так и не поняла. Но как только подняла наполовину сгнившую ветку, какое-то нездоровое бешенство поднялось изнутри и подбросило ее тело вверх. Как она встала, как замахнулась на нападавших – Саша не знала. Сама не своя от страха и какой-то отчаянной смелости, она закричала, размахивая палкой: – Давай! Иди сюда, тварь! Руки тряслись так, что палка мелькала перед глазами невидимых чудищ. – Все идите! Ну же, чего притихли?! «Нужно шуметь, нужно их напугать! Это единственный шанс». – Давайте! Что, только скулить и умеете?! Смех застрял в Сашином горле, когда разозленные звери кинулись на нее. Первый укус пришелся чуть выше щиколотки. Как раз в том месте, где уже болело от вывиха или же перелома. Второй – на левую руку. Саша взвыла похлеще всей стаи и так огрела палкой первого укусившего, что зверь с протяжным жалобным тявком отлетел на парочку метров. – А ну пошли! Воон! – так громко закричала она, что парочка птиц, испуганно ухнув, вспорхнули с веток. А Сашка со всей силы махала палкой, дугой очерчивая пространство между собой и озлобленно визжащей стаей «А где те двое, что дрались и рычали?» Ответный рык не заставил себя долго ждать. «Гребаный я доктор Дулиттл! Мне, что, «гиен» мало?» Стая отхлынула в сторону, редкий лес словно бы замер. Не нужно быть зрячим, чтобы понять – этих двоих монстров она своей палочкой не напугает. Теперь Саша оценила тоненький визг гиенообразных, потому как он был в сотни раз не так страшен, как эта звенящая тишина. Сам воздух стянулся в тугой жгут, чтобы через мгновение разрядиться со свистом. Оттолкнувшись мощными лапами, один из зверей кинулся на нее. Саша отшатнулась, и только благодаря этому его массивное тело не повалило ее, но толстые когти успели зацепить ее шею. Сашка дернула головой, и боль молнией прошибла ее от горла до кончиков пальцев. «Я самая неудачная попаданка на свете…» – это было последней связной мыслью Саши перед тем, как она, скользнув рукой по короткому звериному меху, начала падать в какую-то яму. – Твоююю жжж… Крик оборвался, и воздух выбило из ее легких, когда она рухнула на самое дно. В ноге на этот раз точно что-то хрустнуло. И то, что поведала Александра глубокой охотничье яме… Если бы древний лес мог краснеть, если бы его жители умели записывать…