Привет, ромашки

      Коридор у кабинета директора явно не был самым весёлым местом в школе. Он был, скорее, таким унылым, что давно и бесповоротно зарос метафорической паутиной, в которой печальные пауки вешались со скуки. Сюда не вызывали ради чего-то хорошего. Однако пообщаться по «нехорошим» поводам директор любил, дай только волю. Если поводов не было, он сам их изобретал. Второсортный управленец, педагог третьей свежести, в создании поводов испортить кому-нибудь настроение он имел настоящий талант.       Всего этого Ромашка ещё не знала, так как совсем недавно перевелась в новую школу. Впрочем, получасового ожидания приёма ей хватило, чтобы понять: её решили взять измором. Раскусив коварный план, Цветочкина решила не поддаваться и ударить в ответ силой убойного равнодушия. Девушка достала телефон и принялась играть в «змейку» за неимением особых альтернатив: пока на крутой гаджет не хватало денег, Ромашка из принципа ходила с неубиваемой «нокией». Тем более что приключения, в которые она обычно влипала, располагали к устройствам именно такого уровня прочности.       Спина затекла, и Ромашка сползла по спинке стула, надеясь уменьшить боль. Телефон она держала над головой, как в легендарной сцене из «Короля льва». Время текло бесконечно медленно, и Цветочкина совсем утратила бдительность. Именно в этот момент по коридору кто-то протопал и плюхнулся на место напротив неё. Оторвавшись от «змейки», Ромашка окинула пришедшего оценивающим взглядом и снова уставилась в телефон. Обычный школьник, ничего интересного. Мало ли их тут ходит.       Однако школьник, судя по всему, не считал себя самым обычным. Он поднял на неё большие наивные глаза и радостно выпалил:       - Помнишь меня? Мы познакомились в актовом зале!       - Ты свалился с потолка и втирал что-то про «Пакмэна»?       - Не-ет! Это был какой-то дурак, - замялся парнишка. - Я другой дурак!       - Понятно, - флегматично кивнула Ромашка и снова уставилась в телефон.       - А как тебя зовут? – не успокаивался мальчик.       В этот момент из кабинета выглянула секретарша:       - Пирожочков, тебя приглашают.       Мальчик встал, суетливо помахал Ромашке (как машут хвостами незнакомые, но радостные и дружелюбные пёсики) и прошёл в кабинет, будто это было самое привычное для него дело. Цветочкина закатила глаза: если сейчас вызвали этого Пирожочкова, значит, ей всё ещё остаётся сидеть здесь целую вечность.       Однако секретарша выглянула и жестом пригласила Ромашку в приёмную. Директор занят, объяснили Цветочкиной, поэтому сейчас она отделается только выговором за своевольный уход с общественного мероприятия, но впредь ей надо становиться внимательнее и ответственнее, чтобы не подводить коллектив, и бла-бла-бла…       Ромашка слушала вполуха. Школа никогда не интересовала её настолько, чтобы замечания учителей могли поколебать её спокойствие и задеть её самолюбие. Гораздо занятнее показался диалог, доносящийся из-за стены.       - Я же говорю Вам!! – патетически восклицал Пирожочков. – Я дрался с двести… двухсот… двумястами злыми хулиганами!! Я шёл на собрание, тут из-за угла вышел один хулиган и такой спросил: эй поц, идёшь на собрание? А я такой отвечаю: конечно, иду! А он такой кликнул свою банду и говорит: эй пацаны, тут пацан на собрание идёт! Давайте ему напинаем! И они такие собрались уже мне напинать, но я дал отпор!! Я дрался до последнего места на теле без синяка! И в конце концов даже пришёл на собрание! Возможно, несколько необычным способом, но это не повод меня ругать!..       Что ответил директор, Ромашке так и не удалось выяснить, потому что воспитательная беседа с ней завершилась, и ей разрешили пойти домой. А пойти домой, честно говоря, ей хотелось намного больше, чем узнать продолжение истории, да ещё, не дай бог, лично из уст Пирожочкова. Цветочкина вышла из кабинета, прошла по коридору до обшарпанной двери с надписью «хоз. инвентарь», обернулась по сторонам – не видит ли кто? - и дёрнула ручку на себя. Дверь отворилась. Через минуту ходьбы по космическому пространству, Ромашка очутилась прямо перед входом в свою комнату. Что ни говори, находить межпространственные тоннели Цветочкина всегда считала своей самой полезной суперспособностью.