***
Почему меня это так злит? Макс откинулся на кровати, глядя вверх, словно это помогало найти ответы на разрывающие его вопросы. Он уже переоделся в свою привычную одежду, натягивая капюшон на голову, чтобы скрыться от мира как можно больше. Ладонью на груди он чувствовал, как ускорялся пульс, стоило ему только вспомнить о произошедшем. Почему я так поступаю? Вновь представив, как его словили за любованием синяками Дэвида, Макс отчётливо ощутил, как внутри всё будто бы перевернулось. С сердитым рычанием он перевернулся на живот и принялся бить кулаком подушку, пока ему это не надоело. А после… Напряжённая пауза. — Макс? Мальчик простонал в подушку: не нужно быть гением, чтобы понять, что Дэвид всё-таки от него не отстал. Не получив никакого ответа, вожатый зашёл в палатку, осторожно приближаясь. — Я рад видеть, что ты выпускаешь агрессию на подушке, а не на других кемперах! Это- Всё, что он собирался сказать, было прервано ударом ногой в живот. Окей, вот это было больно. Похоже, нужно немного сменить тактику. Успокоившись после удара, Дэвид сел на кровать рядом с Максом, прокашлявшись перед второй попыткой поговорить с ребёнком. — Так, сегодня пятница… Макс ещё громче застонал в подушку. — Я уверен, ты знаешь, что это значит, что сегодня ночью у нас «Ночь веселья у костра ночью», — плевать, что Нил бессчётное множество раз делал замечание по поводу такой заметной ошибки — Дэвид продолжал повторяться, и такое глупое название всё-таки было решено оставить. — Господи Иисусе, Дэвид, можно я пропущу одну из этих ночей? — подыграл Макс, высмеивая речь вожатого, наконец, поворачиваясь лицом к нему. Кажется, с ухода Макса прошло немало времени, поэтому Дэвид успел даже успокоиться и продумать занятия на вечер. Но, если серьёзно… Как много времени прошло? Дэвид говорил с Дольфом? Он же- — Конечно, нет! Никто не останется один! Таков лагерь Кемпбелл! — Дэвид вырвал Макса из раздумий, выглядя при этом ещё и оскорбленным таким вопросом. У Макса появились подозрения, что это не лагерь Кемпбелл «таков», а сам Дэвид, но озвучивать такие мысли он не стал. Дэвид всегда делал большой упор на какие-то мероприятия и посиделки, только-только начиная подозревать, что кто-то из кемперов заскучал или загрустил. — И ты не боишься, что я опять сорвусь и наброшусь на кого-нибудь? — было ясно, что это был сарказм, но легкая дрожь в голосе говорила о многом. — Ты можешь сидеть со мной, — это прозвучало как дружеское предложение, но что-то давало понять, что отказаться Макс права не имел. Макс сделал вид, что задумался над этим, а потом, театрально (спасибо Престону) вздохнув, слез с кровати, встав рядом с Дэвидом. — Тогда, наверное, лучше поторопиться, кемпмен, или Никки съест все зефирки. Дэвид выглядел более взволнованным, чем вообще имел право быть, с нетерпением ожидая того, что в лагере устраивалось раз в неделю или чуть больше. На самом деле, кемперы наслаждались светом и теплом огромного костра, да и задержаться немного после отбоя тоже бывает весело, подумать только. Отвратительно. Макс вовремя почувствовал, как Дэвид приблизился, чтобы взять его на руки, и быстро отскочил от кровати. — Я могу идти и сам, Дэвид! — и, чтобы доказать это, он быстро выбежал из палатки, заставляя вожатого следовать за ним.Часть 2
1 мая 2018 г. в 13:19
— Осторожнее, Максвелл. Он может заметить, как ты им любуешься, — Макс повернул голову, чтобы увидеть, как Дольф улыбается ему из-за песочного замка, который он строил.
— Что ты нахуй несёшь, Дольф? — выплюнул Макс. Он не покраснел. Он не любовался Дэвидом. Он не рассматривал синяки на спине вожатого, как Космо-мальчик созвездия на небе, и уж тем более не путался в них, как Нил в программировании.
— Ты так покраснел, Макс! Всё хорошо? — вопрос прозвучал невинно, но от улыбки на лице Дольфа Макс заскрипел зубами.
В этом все дети — они слишком честны и не знают, когда и с кем нужно молчать. Но Макс знал, как нужно затыкать людей, если они говорят слишком много.
— Или, может, ты…
Прежде чем он смог закончить свою реплику, кулак столкнулся с его челюстью, и мальчик упал на землю. После этого всё размывалось…