***
Тэхен очень злился на папу, на отца и на Чонгука. Его бросили одного в большом пустом доме, где по ночам он чувствовал опасность. Раньше он не обращал внимания на них, но после одного ужастика, посмотренного у друга, каждую ночь слышал странные звуки по ночам. Кошмары стали преследовать ребенка совсем недавно, поэтому оставаться одному было очень тяжело. Монстры, жившие в темноте, словно поджидали маленького альфу. Фантазия работала настолько хорошо, что он отлично представлял, как эти монстры выскакивали к нему и нападали. Малыш сидел на своей кроватке и думал только о папе. Тот заявился тогда, когда ребенок уже отчаялся, пришел, как ни в чем не бывало, и Чонгук за ним. Тэ держался, чтобы не прыгнуть Чимину на шею и не обнять крепко-крепко, жалуясь на кошмары. Папа бы понял его, приласкал и спать бы лег с ним ночью, а может и сказку перед сном почитал. Но обида в груди засела противным комком, мешающим нормально чувствовать и соображать. Обида засела и на Чонгука тоже, ведь тот ни в какую не должен был бросать малыша одного. Обида на отца, за то, что пропадает вечно где-то. Тэхен чувствовал, что в семье что-то не так. Что папа часто становился грустным, а отец все реже приходил домой. Чонгук же больше к папе тянулся, чем к самому Тэ. Ким заметил это еще давно, что Чонгук часто на Чимина смотрит, часто рядом с ним находится. Они явно что-то скрывали, но что именно, ребенок понять не мог. И разговоры у них странные, ведь папа ни с кем так еще не общался, а Чонгук, казалось, вообще забывал нормы приличия. Ким знает, что Чонгук иногда ведет себя плохо, но Чимин ничего ему не говорит на этот счет, закрывает глаза. Маленький альфа уже может чувствовать запахи, поэтому он сразу заметил на папе запах Чонгука. Сложить все в единое целое ребенок не смог. Чимин и Чонгук, как папа и сын, поэтому, наверное, это являлось нормальным. Только почему от Чимина не пахло Тэхеном? Тэхен посидел еще немного в комнате, и чуть не уснул, но дверь тихо приоткрылась. Ким развернулся к двери и заметил папу, который виновато улыбнулся и тихо вошел в комнату. Тэ сел нормально, ожидая, когда папа подойдет. И когда тот опустился на кровать, малыш сложил руки на груди. — Тэхенни~, — выдал Чимин и улыбнулся шире, отмечая, что ребенок выглядит забавно в этой позе. — Прости меня за то, что я пообещал не оставлять тебя одного, но не выполнил свое обещание. Тут уж папка у тебя оплошал. — Почему ты меня оставил? — Тэхен подсел ближе и заглянул Чимину в глаза. — Почему так получилось? И почему Чонгук куда-то пропал и с тобой приехал? — Просто у омег, таких как я, случаются очень плохие дни. — Чимин тяжело вздохнул и опустил глаза, обдумывая, что сказать. Тэхен нахмурился и внимательно проследил за Паком, потом коснулся его рукой, отчего Чимин пришел в себя и продолжил. — Я уехал, чтобы не показывать, как мне бывает плохо. Ведь обычно в такие дни я очень сильно болею и ничего не могу сделать без помощи. А Чонгук помог мне. Извини, что не сказал тебе. — Я мог тебе помочь, не надо было никуда уезжать. — Тэхен взял папу за руку и сжал. — Я ведь уже взрослый. — Нет, тебе нельзя, малыш. — Чимин поцеловал Тэхена в лобик и обнял. — Но почему? — Ким нахмурился. — Я лучше о тебе позабочусь, чем Чонгук. Я смогу. — Нельзя. Потом узнаешь почему. — И что, все омеги так болеют? — Да, все. Когда ты вырастешь, то тоже будешь помогать своей омеге. — А как же ты? Я буду тоже тебе помогать? — Тэ обнял папу крепче. Чимин засмеялся и ничего не ответил на это, а лишь потрепал ребенка по голове. Тэ так и не понял ничего из слов папы, но пообещал себе узнать, в чем дело. — Потом я тебе все расскажу, милый, но сейчас еще рано, — единственное, что сказал Чимин. — Хорошо.***
Чимин стоял на кухне и улыбался, чистя картошку и думая о том, как помирился с Тэхеном. Малыш больше не обижался на него, что очень радовало Пака. Но то, что пришлось рассказать маленькому засело в голове Мини большим грузом. Он смог все же рассказать правду, хоть и частичную, но смог. Потом он обязательно расскажет ему все, но пока Тэ еще маленький и многого не поймет. Пак продолжал готовить, пока к нему не прижались со спины. Омега сразу почувствовал, в чем дело. Чонгук. Это был именно он. И как хорошо было оказаться вновь в его руках, только нельзя. Табу заложено на такие отношения. — Чонгук, прекрати, — сказал спокойно Чимин и повел плечом, чтобы от него отстали. — Почему я должен прекращать, если я этого хочу? — спросил Чонгук и прижался к омеге ближе, сжал бока, словно собственность его. Чимин простонал тихо, а Чонгука это побудило к дальнейшим действиям. Он задрал футболку мужчины и начал гладить стройное тело, созданное будто для него. Пак вздрогнул от сильных рук на талии, от того, как пальцы проходились по укусам и засосам, оставленными совсем недавно. Пак бы все отдал, чтобы вернуться в ту ночь и позволить подростку покрыть его тело метками еще раз. Это было приятно, а чувствовать на себе запах сильного альфы еще приятнее. Но сейчас желания надо оставить при себе. Омега дернулся и попытался оттолкнуть Чонгука, но тот зарычал и прижал мужчину к столу сильнее. — Чонгук! — выдал Мини и закусил губу, когда Чонгук слабо укусил его за плечо. — Ау, что ты делаешь? — Кусаю тебя. — Чон усмехнулся и продолжил целовать кожу на шее и плечах. — И целую. — Хватит, мы же договаривались. — Ну… я не согласен с этим. — Чонгук толкнулся в него, а Мини слабо простонал, почувствовав через одежду чужое возбуждение ягодицами. — Ты мой омега. — И что? — Чимин развернулся к нему и положил руки на грудь альфе, слегка отталкивая, но тот прижался ближе. — Я не хочу повторяться, ты не глупый ведь, сам должен понимать, что разные мы люди. Твой отец - мой муж,и я хочу быть с ним. А ты будь с Югемом. Он ведь любит тебя. — Люди мы разные, это да, но это не значит, что природа спросила у нас разрешения, с кем нам быть. Ты мой и принадлежишь мне, а я твой. — Нет! Уйди! — Чимин задергался в руках Чонгука, а тот зарычал. — Не смей больше ко мне прикасаться! Чимин оскалился и начал сильнее сопротивляться, пока Чонгук пытался его удержать. И в один момент альфа не выдержал и сжал до боли руки мужчины. — Не хочешь признавать по-хорошему, будет по-плохому. Чонгук скрутил руки мужчины, а тот взвизгнул болезненно, чувствуя лишь одну боль от сильной хватки. Чон перешел к шее, кусая ее и оставляя свои отметины, как признак принадлежности. Но Пак этого совсем не хотел. Он чуть ли не выл от отчаяния, сопротивлялся как мог, но альфа как скала непробиваемая, даже назад сдвинуться не мог. Чимин уже не знал, что ему делать. Умолять бесполезно, у Чонгука взгляд бешенный, неуправляемый совсем. Чимин чувствовал, как руки подростка опускаются ниже, пробиваясь под кромку джинсов и прикасаясь к колечку между половинками. Пак сам зарычал и собрал все силы, чтобы попытаться оттолкнуть, но результатов это не дало. Слезы уже градом стекали по лицу вниз, только вот Чону далеко побоку на это. Им двигало одно лишь желание. Он действовал точно, как животное, не сумевшее образумиться. Недалеко послышались маленькие шаги. Чимин замер, а вместе с ним и Чонгук, который убрал быстро руки и встал рядом. В комнату зашел Тэхен, держа в руках игрушечного мишку. Ребенок посмотрел сначала на Чонгука, который тяжело дышал, а потом заметил слезы на лице у папы. Тэ тут же бросился к нему. — Папа, что случилось? — выкрикнул маленький альфа и прижался к родителю. Чимин опустился на колени к малышу и прижал его к себе, а потом испуганно посмотрел на Чонгука. Тот опустил глаза и выбежал из комнаты.