Another Auld Lang Syne

Джон выпил слишком много. Осознание этого пришло медленно, запоздало, когда он уже поднёс очередной бокал к губам и сделал глоток. Его состояние сейчас мало чем отличалось от того, в котором он пребывал на собственном же мальчишнике, когда приятное опьянение внезапно перешло в следующую фазу. И он бы отругал Лестрейда за то, что позволил ему набраться так много, но тот был ещё в более невменяемом состоянии, чем он сам. Вечер приобрёл уютные расплывчатые очертания. Майкрофт был тоже здесь. Он сидел на краю дивана с натянутой вежливой улыбкой и слушал болтовню миссис Хадсон. Джон даже не помнил, когда он приехал. Лестрейд безуспешно копошился на кухне в поисках кофеварки. Шерлок прокомментировал его действия, с сарказмом отметив что-то про успехи детективов в нахождении пропавших вещей. Джон не запомнил фразу точно, но она показалась ему настолько забавной, что он расхохотался, склонившись над кухонной тумбой. Шерлок выглядел польщённым, хотя так и не предложил им свою помощь. В конце концов Молли не выдержала и, сжалившись, вмешалась. После её манипуляций Лестрейд обнаружил себя сидящим у стены с чашкой крепкого чёрного кофе в руках. А ещё кто-то перенёс спящую Рози в кроватку. Шерлок – должно быть, он. Молли была занята кофе. О, а ведь это дедукция! Он только что применил дедукцию! И это... это было здорово. Он должен рассказать об этом Шерлоку. Стакан опустел, и Джон поставил его на столик. Вечеринка определённо удалась, он хорошо проводил время, и это было удивительно – он не ожидал. Он... переживал. О некоторых моментах. О Шерлоке. И о предложении работы в Бристоле. Но в основном о Шерлоке, ведь он упал в реку и едва не погиб. И это было… – Джон, – позвал его Шерлок, и голос его прозвучал так близко, так тихо и так обеспокоенно. Джон подпрыгнул от неожиданности и обернулся. Выражение лица Шерлока было вежливо-безразличным, как и обычно в переполненных людьми комнатах. – Не нужно быть вежливым, – проговорил Джон. Во рту у него словно образовалась каша. – Здесь только члены семьи. – Верно, – Шерлок слегка улыбнулся, едва уловимо приподняв уголок рта. И это было очень подкупающее выражение, одно из тех, что легко упустить, если не знаешь, где искать. Но Джон знал. – Боюсь, завтра ты можешь пожалеть, что сказал мне не быть вежливым, – заметил Шерлок и, чуть поколебавшись, протянул к Джону руку. На одно мгновение она повисла в воздухе между ними, прежде чем крепко опустилась на плечо Джона, направляя его к дивану. – Я имел в виду твоё лицо, – услужливо пояснил Джон. По какой-то причине это снова вызвало у Шерлока улыбку, но он ничего не ответил. Джон опустился на диван и с удобством откинулся на подушки. – О, – выдохнул он, изо всех сил пытаясь разлепить глаза. Он не помнил, как они вдруг оказались закрытыми. – Я сделал... я произвёл... дедукцию. – Неужели? – Шерлок сидел на кофейном столике прямо напротив Джона, глядя на него со странно терпеливым и нежным выражением. Джон огляделся. Майкрофт переместился с дивана в кресло Шерлока у камина. Молли разговаривала с Лестрейдом у стены. Он что-то сказал, и она рассмеялась, опустив голову. – Ты уложил Рози спать, – сказал Джон. – Я вычислил это. – Мм, – уклончиво согласился Шерлок. – Хорошо. Допустим. Как ты узнал об этом? – Ну, это точно был не я, – начал Джон. – Это не могла быть Молли. Она была... с кофе. – Миссис Хадсон? – Не-а, – Джон сделал всё возможное, чтобы это прозвучало чётко, затем подался вперёд и опёрся локтями о колени. – Она постоянно пьёт. И у неё бедро. И она не любит подниматься по лестнице. – Понятно, – проговорил Шерлок. – Лестрейд не стал бы… он не в состоянии, но даже если бы был… он не пошёл бы наверх. Как и твой брат. Так что остаёшься только ты, – довольный собой, Джон ткнул пальцем в грудь Шерлока и снова откинулся на диванные подушки. Ему было очень тепло и уютно. Шерлок расплылся в улыбке – настоящей, для своих. Очаровательной. Джон ощутил, как внутри него разливается тепло. – Неплохо, да? – поинтересовался он. – Блестяще, – похвалил его Шерлок. – Я должен делать так каждый год. Вычислять что-нибудь. – Только раз в год? – уточнил Шерлок. – Ага. Не-нет… Я имел в виду намеренно. – В отличие от случайностей? – Шерлок явно дразнил его, но по-доброму. – Я имею в виду, что один раз в год, в канун Рождества, я буду вычислять что-нибудь – это даже может стать традицией. Это… – и воздух разом покинул лёгкие Джона, он резко замолчал и зажмурился. – Джон? – тёплое веселье мгновенно исчезло из голоса Шерлока, сменившись беспокойством. Традицией. Традиция подразумевала постоянство. Традиция подразумевала, что он... что он всё ещё будет здесь, на Бейкер-стрит, на следующее Рождество, и на следующее, и ещё на следующее. И, боже, это было замечательной мыслью, она дарила уют, ведь здесь было единственное место в мире, где он всегда чувствовал себя как дома, но так не могло продолжаться вечно. Никогда не продолжалось. В их первое Рождество, глядя на Шерлока, игравшего на скрипке, Джон впервые в жизни подумал: «Это – навсегда». Но это было не так. Это было не навсегда. Даже не близко. Шерлок был... там была кровь на асфальте, и сердце, колотившееся в горле, и бесконечная серая пустота. Традиция. В своё первое Рождество в роли отца он был пьян и зол и проводил его в одиночестве. Так что пришлось вмешаться Молли. И тогда не было никаких фотографий. И никаких чёртовых традиций. Джон вскочил с дивана и тут же ощутил боль в животе. Улыбка исчезла с лица Шерлока – казалось, Джон всегда умел стирать её с его лица. – Прости, – проговорил он смущённо, враз почувствовав себя больным и несчастным, и легонько коснулся плеча Шерлока рукой в качестве извинения. – Прости. А затем вышел из гостиной и тяжело поднялся по лестнице в свою спальню. Рози крепко спала в своей кроватке. Джон тихонько прикрыл за собой дверь.