Another Auld Lang Syne

Шерлок сидел за кухонным столом и рассматривал образцы крови от только что раскрытого им дела с отравлением, занимательность которого он явно переоценил. Оно разочаровало его. Образцы более не привлекали его внимание. Мыслями он был далеко от них. В какой-то момент он осознал вдруг, что неотрывно смотрит в гостиную, на маленькую груду игрушек Рози и на пустое кресло Джона. Джон ничего не писал ему с тех пор, как он отправил ему фотографии Рози в её злополучном рождественском платье. Наверное, череп был всё-таки неудачным выбором для таких фото. Или, что более вероятно, Джона как раз позвали на собеседование, и у него просто не было возможности ответить. Не стоило тратить столько времени на мысли о сообщениях. Джон либо ответит ему, либо нет. Либо согласится на работу в Бристоле, либо нет. В любом случае, к вечеру он вернётся на Бейкер-стрит. А что будет после… что ж. Никто не мог знать этого наверняка. Зато Шерлок, разумеется, мог представить себе несколько возможных сценариев. И ни один из них его сейчас не интересовал. Он отодвинулся от стола и встал из-за микроскопа. По привычке аккуратно убрал все предметные стёкла подальше от любопытных маленьких ручонок и подумал о том, что рано или поздно (а скорее, рано) наступит время, когда ему не придётся больше об этом беспокоиться. И эта перспектива его совершенно не радовала. Конечно, ему были не чужды скука и нетерпение, но сейчас это было… Что ж. Давно он не чувствовал себя таким неприкаянным. Квартира казалась до странности пустой без Джона и Рози, мешавшейся под ногами. И ему не нравилась эта тишина. Шерлок подошёл к окну, взглянул на невзрачное серое небо, затем на оживлённую улицу внизу. Прогноз погоды обещал сильный снегопад. Вероятно, даже сильнее, чем в ту ночь, когда он был сброшен в Темзу. От этой мысли ему снова стало холодно и неуютно. Он вышел из гостиной на лестницу и остановился, глядя наверх, в направлении спальни Джона, и представляя, будто слышит над головой знакомый скрип его шагов. Затем поднялся по лестнице, толкнул приоткрытую дверь в комнату Джона, открывая её до конца, и замер на пороге. Комната была довольно маленькой, но, конечно же, опрятной, – Джон всегда держал всё в порядке. Но действительно маленькой. И казалась теперь ещё меньше – с кроваткой Рози, ещё одним комодом и горами игрушек. Теперь она стала совсем тесной. Шерлок прошёл в комнату и опустился на край кровати. Протянул руку, дотронулся до кроватки Рози с того места, где сидел. Для двоих здесь явно было недостаточно места. И так не могло продолжаться вечно. Определённо не могло. Это объясняло то, почему Джон в принципе задумался о переезде, хотя и не объясняло Бристоль – но, возможно, этот вариант возник у него только из-за того разговора с Сарой Сойер. Обратная сторона «подвернувшихся возможностей», так сказать. Шерлок поднялся с кровати. Протиснувшись мимо кроватки, подобрался к шкафу. Открыл его и заглянул внутрь. Рубашки Джона висели аккуратно, но тоже тесно друг к другу. В шкафу витал слабый аромат средства для стирки и одеколона. Закрыв дверцы, Шерлок снова повернулся к комнате. Окинул взглядом маленькую книжную полку у двери. Фотографий на ней не было, и он не мог припомнить, хранил ли Джон фотографии раньше. В любом случае, сейчас их точно не было. Ни свадебных фото. Ни снимков Мэри, или Рози, или сестры, или кого-либо ещё из членов его семьи. Шерлок сделал шаг к двери и остановился. Обернулся. Зацепился взглядом за край белого конверта, зажатого меж двух довольно скучных старых учебников по медицине. Мэри, подумал он и, протянув руку, вытащил конверт с маленьким диском из его укромного местечка. Взглянул на него. Соскучились по мне? Шерлок зажмурился от внезапного обрушившегося на него потока воспоминаний, ещё совсем свежих, даже несмотря на то, что с тех пор минуло уже столько времени. Не было необходимости пересматривать диск снова. Его содержимое было навечно выжжено в его сознании. Спаси Джона Ватсона. Он сделал всё, что было в его силах. Правда сделал. И, похоже, этого было достаточно: Джон теперь был в порядке, он встал на ноги и снова готов был двигаться дальше. Однако последний шаг, предстоящий ему сейчас, судя по всему, давался ему с большим трудом. Шерлок вставил диск обратно меж книг, чувствуя себя неуютно в пустой спальне Джона: она напоминала ему о том, что скоро здесь станет действительно пусто, – и неожиданно замер, наткнувшись пальцем на твёрдый пластик: в том же месте была спрятана ещё одна тонкая пластиковая коробочка с диском. Он вытащил её и с интересом осмотрел. На пластике была трещина – возможно, несчастный случай, но… одна линия сгиба посередине и несколько мелких рядом… Выглядело так, словно кто-то держал её в руках и пытался сломать надвое, но сдался прежде, чем у него это получилось. Любопытно. Шерлок открыл коробочку и взглянул на диск: тот выглядел совсем не пострадавшим от всех перипетий судьбы, постигшей пластиковый корпус, однако на нём не было ни надписи, ни любых других опознавательных знаков. Забрав диск с собой, Шерлок спустился в гостиную и вставил его в дисковод ноутбука. Подождал, пока на экране возникнет изображение. Бейкер-стрит. Его собственное лицо. Слегка заикающийся голос. Нервы. Он маячил взад-вперёд перед камерой. Шерлок приостановил запись и откинулся на спинку стула. Его сердцебиение ускорилось. Он сложил ладони вместе и прижал их к губам. Какого чёрта…? Затем снова нажал на «Play». За кадром прозвучал голос Лестрейда. Ах. Ну конечно, его видеопоздравление. Он записал для Джона поздравление с днём рождения, после того фиаско с монографией… и, о боже, он только что упомянул о ней здесь. Это не… Он не… То видео, которое реально было снято и передано Джону, было кратким и только по существу. Поздравляю, всего тебе наилучшего, жаль, что я не могу быть рядом, и бла-бла-бла. Но очевидно, в какой-то момент времени кто-то дал Джону полную версию видео, необрезанную. Точнее, не просто кто-то. Лестрейд. Вероятнее всего, он. Но почему? И когда? Шерлок снова взглянул на пластиковый корпус, с трещиной и паутинкой мелких надломов. Кто-то пытался его сломать, но передумал. Остановился и вместо этого аккуратно спрятал подальше от чужих глаз. Не просто кто-то. Джон. Но почему? И когда? О. О. Шерлок поспешно поднялся на ноги. Щёки неприятно горели, руки же, напротив, оставались холодными. Ощущая потребность в движении, он кругами ходил по гостиной, погрузившись в свои мысли, и всё думал, и думал, и думал. Когда же Лестрейд посчитал бы необходимым подарить Джону эту расширенную версию видео, которое он и так уже имел в своём распоряжении? Расширенную версию, в которой не было ничего примечательного, кроме нескольких дополнительных моментов, где Шерлок отклонялся от темы и говорил вещи, не относившиеся к делу? Когда он считался погибшим. Это очевидно. Это бы объяснило и оставшуюся на пластике царапину, верно? Шерлок задумчиво нахмурился. Джон определённо должен был разозлиться. Он точно злился! И в какой-то момент эмоции настолько захлестнули его, что он захотел уничтожить диск, но начал это делать и остановился. Что-то остановило его. Сантименты. Он просто не смог переступить через них. Поэтому и сохранил диск. И что любопытно, он сохранил диск даже после того, как отпала на то причина. Ноги Шерлока подкосились, и он снова рухнул на стул. Тяжело выдохнув, посмотрел на собственное лицо, застывшее на экране. Он выглядел здесь очень молодым, энергичным и взволнованным. Знаешь, ты мог просто сказать это. Осознание обрушилось на него волной ледяной речной воды, и он, вскочив на ноги, бросился на кухню за лежавшим там на столе телефоном. Не обременяя себя написанием сообщения, просто набрал номер Джона. Автоответчик. Ну конечно. Собеседование. И всё же лучшего времени, чем сейчас, уже не будет. – Джон, – сказал он дрожащим, но решительным голосом. Затем, сделав паузу, продолжил. – Я тут подумал, что... возможно… – и снова остановился. Выдохнул. Попробовал ещё раз. – Ты проходишь собеседование в Бристоле, и если это то, чего ты действительно хочешь, тогда... хм, просто не обращай на это внимания. Но если это не так… на случай, если ты сейчас там, потому что думаешь, что есть некоторые… вещи... которые я должен был сказать давным-давно и никогда не говорил, тогда... что ж. Это моя вина. И ты должен знать. То есть, существует много вещей, о которых ты должен знать. Но самое главное, ты должен знать, что... что я… хочу, чтобы ты остался. Здесь. Со мной, – он прочистил горло и посмотрел в потолок. – Навсегда – на случай, если я выразился неточно. Завершив звонок, Шерлок некоторое время ещё стоял, прижимая к уху телефон. Затем, подождав с минуту, тяжело и прерывисто выдохнул, положил его на кофейный столик и, отойдя к окну, взял в руки скрипку.