***
Криденс тяжело переносил присутствие Лидии в помещении. Причин для паники или волнения не было, они едва общались. Но ее присутствие на завтраке, на обеде, пусть она находится в другом конце зала, заставляло его нервничать. Он постоянно бросал на нее взгляды, пока, наконец, не поймал себя на мысли, что не стоит делать это так часто. Он жадно ловил каждое ее случайное слово, движение. Когда она оказывалась рядом, собирая посуду со стола или помогая стирать пыль с мебели. Он не смотрел на нее, но его чувства были обострены до предела. Он хотел услышать ее дыхание, ощутить движение в воздухе, почувствовать запах ее волос. Все это очаровательно и Криденс был преисполнен хороших мыслей на будущее. Но стоило ему едва отвлечься с нее на себя, он начинал угасать. Реальность проступала сквозь него, и он начинал ощущать себя совсем по-другому. Ущербным, несчастным и бесконечно недостойным ничьего внимания. Со временем рефлексия переросла в такую неуверенность в себе, что он начал стыдиться своей увлеченности. Искать выход из душевного тупика побегами на улицы Нью-Йорка, под пронизывающий осенний ветер, в толпу незнакомых чужих лиц, куда угодно, лишь бы не встречаться с Лидией в одном помещении. Но как бы он не убегал от себя, он не мог заставить себя не смотреть на нее, не думать о ней. Она притягивала его взгляд магнитом. Их взгляды не встречались. Осторожность Криденса не позволяла ему в открытую пялиться на нее. Он смотрел на нее мимолетно, выполняя кое-какие поручения, рисуя листовки, окуная перо в чернильницу, таясь украдкой за лестницей… Она не могла поймать его взгляд. Он и не хотел...Церковь Вторых Салемцев
30 апреля 2018 г. в 20:10
… Ночами он лежал в своей тесной постели и без конца не мог заснуть. Ему мерещилась дивная встреча с Лидией Баркович. То какой он увидел ее, не давало ему покоя. Не бывает столь совершенных созданий. Добрая, чуткая и бесконечно красивая… Он наверное навсегда потерял голову, но от этого не чувствовал себя потерянным или проблемным. Напротив, он забывал об этом, когда позволял себе думать о ней. Он смотрел в старый дощатый потолок и в сумраке видел улыбчивое лицо Лидии. Хотел бы он, чтобы она стала его реальностью…
Он мог себя обманывать, что девушка посмотрит на него как-то иначе, чем как на отрока леди Бэрбоун, но… пускай… Он смирен перед судьбой и трезво смотрит на многие вещи. Он не тешит себя иллюзией, что она когда-нибудь ответит ему взаимностью, по правде сказать, он боялся и предполагать подобный поворот событий. Ему привычнее мечтать в стороне ото всех, возвращаться в реальность только утром, где вечерние надежды под лучами солнца превращаются в несбыточную и смехотворную небыль.
Но пока утренние лучи не озарили комнату, он мог уходить от реальности любым путем, приносящим сладостное облегчение его израненной душе.
Мог ли он предположить, мечтая о посольской дочке, что встретит ее раньше, чем мог вообразить?
Через три дня ранним утром леди Лидия Баркович стояла у дверей Церкви Вторых Салемцев с чемоданом вещей. Она прятала лицо в поля шерстяной накидки и с печалью смотрела в дверной косяк. Время от времени девчонка оглядывалась назад и бросала свой взгляд на мерзлую улицу.
Дверь отворилась и впустила ее внутрь.
Дети еще спали. Огромный особняк древнего приюта еще кутался в сонном наваждении. В просторном, но лишенном излишеств холе эхом по комнатам прокатывался мерный стук маятника. Тяжелые настенные часы показывали семь утра.
Ее встретила единственная женщина, что не спала в этот ранний час. Мэри Бэрбоун опрятно одетая и аккуратно причесанная стояла посреди холла и смотрела на иноземку бесстрастным немигающим взглядом.
–Баркович. Очень жаль видеть тебя в этом месте, дорогая. Наш приют постарается стать тебе второй семьей, – произнесла она вместо приветствия и села за свой письменный стол с разложенными стопками бумаг и чернил.
Послышался шум отворяемой задней двери и тихие шаги, уходящие прямиком на кухню. Криденс занес ведро воды и поставил его на пол. Два предыдущих ведра он залил в бочонок на растапливающейся печи. Скоро проснутся кухарки и начнут готовить завтрак ребятишкам. Он утреннюю норму выполнил и теперь шел в холл, где непременно ждала его мать с новыми поручениями.
Он вошел в большую залу и замер, увидев на другом конце знакомую девушку.
Мэри не оборачиваясь к нему и не отвлекаясь от расписки листовок, произнесла следующее.
–Криденс, отнеси чемодан леди Баркович наверх в пустую комнату.
Парень замялся, не решаясь на шаг. И его бездействие скоро было замечено подозрительной мамой.
–Криденс? Ты слышал, что я тебе сказала?
Девушка перевела взгляд с Мэри Бэрбоун на него. Он буквально почувствовал вес ее взгляда. Криденс нетвердой походкой пересек залу и, не глядя леди в глаза, поднял ее чемодан с пола. Развернулся и сразу пошел наверх, прежде чем он снова получил замечание от матери.
Бэрбоун безучастно улыбнулась и сказала Лидии:
– Следуй за ним, он покажет тебе твою комнату.
Лидия смяла в руке перчатку.
– Спасибо, леди Бэрбоун.
Криденс сжимал ручку чемодана, так что побелели костяшки пальцев. Он вслушивался в легкие шаги Баркович за спиной и холодел.
Он внес чемодан в скромную комнату и поставил его на прикроватный стул и остановился в нерешительности.
Лидия осторожно вошла в комнату, обвела взглядом голые стены и единственное окно, выходящее на внутренний двор. Она походила на маленького зверька, с трудом осваивающим свою клетку.
Криденс поспешил выйти прочь, прежде чем она взглянет на него.
Девушка опустила ладонь на старый деревянный столик, исчерченный и покрытый сколами. Одна ножка стола была сломана и забита гвоздями вручную. Окно было небольшим и грязным. На нем отсутствовали шторы или хотя бы тюли. На пружинчатой кровати лежало видавшее виды покрывало.
Пока Лиди мирилась с новыми апартаментами и переживала перестрой своей жизни в комнату вновь вошел Криденс с охапкой матрацев, постельного белья и теплых покрывал. Он, все так же избегая ее взгляда, опустил все это на кровать и двинулся к двери.
– Постой, – окликнул его взволнованный голос.
Криденс остановился в полушаге от распахнутой двери. Ему хватило доли секунды, чтобы принять решение. Он сделал глубокий вздох и медленно развернулся к девушке.
Она сминала рукава своего сиреневого пальто и выглядела потерянной. К облегчению ли? Криденс чувствовал себя не многим лучше.
– Как тебя зовут? – спросила она мягким, почти невесомым голосом.
– Криденс, – едва дрогнувшим голосом ответил юноша.
Девушка не сводила с него взгляда.
– А меня Лидия…Ты не мог бы закрыть дверь?..
Она с долей надежды заглянула в его глаза. Криденс почувствовал, как ему стало не по себе от нахлынувшего волнения. У нее гипнотический взгляд. Он раньше не встречал никого обладающего столь очаровательным взглядом. Криденс раньше не испытывал ничего подобного по отношению ни к одному человеку. Ему было тяжело дышать, мысли путались в голове, хотелось убежать прочь, выскочить вон, оказаться далеко от этой комнаты, там, где можно прийти в себя и успокоится. Но тогда он никогда не узнает что хотела сказать Лидия в этой комнате оставшись с ним наедине. Он не знал, что ему делать.
Юноша задержал дыхание и тихонько захлопнул дверцу комнаты. Щелкнула защелка. Криденс робко подошел к девушке на пару шагов.
Ему потребовалось еще некоторое время, чтобы поднять на нее взгляд.
Лидия была погружена в свои мысли. Теперь он видел, что на ее лице блуждает легкая тревога. А позже он распознал в тревоге подавленность.
Она тщательно подбирала нужные слова, потому что не хотела неправильно выразиться и остаться непонятой.
–Я живу в Нью-Йорке всего месяц и еще толком не освоилась. Мои департационные документы будут готовы только через две недели. А до того времени я буду здесь, - она вздохнула поглубже и продолжила. – Я знаю, что будет непросто, леди Бэрбоун меня ненавидит.
–Мама любит всех своих воспитанников, – сорвалось с губ юноши, хотя он понимал,что говорит неправду.
– И даже меня полюбит? – машинально спросила Лиди. – Мне повезет, если она не будет обращать на меня внимание. Но разве это возможно?
Девушка обернулась к нему.
– Могу я рассчитывать на твою помощь, Криденс?
Юноша взглянул в ее голубые глаза, внимательно ожидающие от него решения. И он не мог не пообещать, что поможет ей адаптироваться. Лиди благодарно улыбнулась ему в ответ.