Если ты меня вспомнишь

Утро пришло довольно быстро, но не для Мизуки, ведь за всю ночь она не смогла сомкнуть глаз, и всё так же сидела на причале, думая обо всем, что произошло с ней за эти несколько дней. Всюду было тихо, природа только начинала просыпаться от ночного забвения. Блестящую и кристально-чистую гладь озера, будто одеялом, покрывал туман. Как только первые лучи солнца добрались до хижины, из неё тут же начали доноситься голоса. Вскоре двери открылись и на заднюю террасу, купаясь в утренней прохладе, вышли трое шиноби. — Вот она где,— с улыбкой проговорил Кисаме, заметив девушку сидящую на краю причала. Он тут же направился к Мизуки, осторожно обходя места с прогнившими досками. Его даже не удивило то, что девушка сидела в плаще Учихи, накинув его на плечи. С одной стороны он на ней даже смотрелся. Чёрный плащ, белые, как пепел волосы и разные глаза, в этом было что-то загадочное и одновременно пугающее. Итачи лишь глянул в её сторону. Она сидела, прикрыв глаза, вдыхая утреннюю свежесть и греясь в лучах появившегося из-за горизонта солнца. " Она действительно просидела там всю ночь? Глупая. Так ведь и заболеть можно. Стоп".— Мысли Итачи заставили его остановиться.— "Мне то, какое дело до её здоровья? Пусть болеет, сколько влезет, всё равно сегодня последний день, дальше я, наконец, от неё избавлюсь".— он продолжил свой путь к воде, ведь вспомнил, что хотел умыться, и возможно искупаться, отойдя подальше, от женской компании, которая навязалась к ним с Кисаме.— " Избавлюсь от всех этих глупых расспросов, и разговоров по душам. Все вернётся на круги своя, как и должно было быть. Кисаме никогда не лез мне в душу, и не намеревался узнать большего, чем ему стоит. Именно из-за этого он лучший напарник, чем был Орочимару. Но эта девчонка...",— он вновь взглянул на Мизуки, что неподвижно сидела на помосте и в его голове проскочила лишь одна мысль, от которой он тут же попытался избавиться, заглушив её остальными.— "А стоит ли?.. Стоит ли избавляться?"— Учиха мотнул головой, и его силуэт спрятался между зарослей камышей, держа руки в карманах. — Как ты себя чувствуешь?— проговорил мечник, остановившись за спиной Мизуки. — Все хорошо. Спасибо Кисаме-сама. Итачи рассказал мне о том, что вы сделали,— беловолосая легко улыбнулась, повернувшись к нему лицом. — Это все заслуга Самехады,— он достал свой клинок из-за спины, обмотанное бинтами лезвие предстало во всей красе перед лицом девушки. А мечник оголил острые акульи зубы в довольно усмешке. — Ну, тогда, спасибо,— Мизуки дотронулась ладонью к мечу,— если бы не ты, меня бы уже здесь не было,— под рукой почувствовалась привычная вибрация. Обозначавшая, скорее всего, "не за что", или же "пожалуйста". Мизуки искренне засмеялась и легко соскользнула ладонью с обмотанного клинка. — Думаю, мне тоже стоит поблагодарить тебя,— прозвучал тонкий голос девушки из-за спины мечника, который тут же отошёл немного в сторону, и с недоумением взглянул на приближающуюся Конан.— Я была излишне строга, возможно. Но ты рисковала своей жизнью, из-за моей неосторожности, ведь те шиноби из АНБУ гнались за мной,— в её голосе слышалась неуверенность, и неприязнь, которую она даже не пыталась скрыть, показывая насколько ей, не хотелось произносить эти слова.— И в общем... — Не за что, — легко улыбнулась Мизуки, прервав её немного затянувшийся монолог, то ли о прощении, то ли благодарности.— Думаю, вам стоит позавтракать, а потом отправимся в путь,— произнесла она. — Тогда нам стоит найти завтрак,— задумался мечник,— в этом озере должно быть много рыбы. — Уже,— легко произнесла Мизуки. — Что «уже»?— подняв бровь, спросил Кисаме. — Рыба уже готовится,— на её лице засияла улыбка,— смотрите,— девушка указала пальцем на небольшой костёр у самой воды, на котором уже жарилась рыба. — И как я раньше его не заметил?!- он вновь оголил острые зубы в усмешке.— Когда ты успела? Хотя не важно. Молодчина Мизуки,— мечник положил ей руку на голову и немного взъерошил белоснежные волосы. — Да ладно вам, дядюшка Кисаме,— весело проговорила девушка, движением убирая его руку с головы. — Дядюшка?— с недоумением в голосе спросила Конан. — Долго рассказывать,— улыбнулся мечник.— Пойдем,— он проводил взглядом синеволосую к месту их назначения, а потом крикнул,— Итачи! Завтрак готов! Выплывай из кустов!— Кисаме ехидно улыбнулся, но ответа на его зов не последовало.— Ладно, всё равно придёт, рано или поздно. Мизуки, ты идешь? — Нет, спасибо, я уже поела,— произнесла она с улыбкой, а потом вновь перевела глаза в даль, не замечая на себе взгляда, готового просверлить в ней дыру. Все это время Итачи лишь молча сидел в воде, опустив под воду нижнюю часть лица, и наблюдал за происходящим. Мизуки с Кисаме действительно выглядели как старые родственники, которые давно не виделись, и теперь пытались заполнить те пустоты, которые образовались в их отношениях, за всё время разлуки. "Почему он относиться к ней так будто знает её всю жизнь? Может в этом и есть её сила? Он ведь даже не боится, что она может ударить его ножом в спину, даже после всего, что она сделала. Нельзя ей доверять". Подумал Итачи, вглядываясь в её белоснежное лицо, из укрытия.— "Бред, она не сделает ничего плохого, ты лишь накручиваешь сам себя". — Проговорил его внутренний голос. Учиха прикрыв глаза и задержав дыхание, нырнул, погружая голову в охлаждающую и лёгкую пучину. Все мысли вдруг отступили, оставаясь на поверхности озера, будто поплавки, которые никогда не смогут утонуть. Через некоторое время, он всё же вышел на берег, окруженный камышами, и удивился, когда заметил Мизуки, стоящую рядом с его одеждой. — Ой, прости,— она покраснела и поспешно отвернулась, когда заметила полностью оголенное тело Итачи, который медленно выходил из воды.— Я... Думала ты будешь в одежде. То есть без... то есть… "Что я несу?" — в растерянности спросила она сама себя. Мысли все перекрутились будто рыба, которая попала в сетку, и с каждой новой попыткой вырваться все сильнее запутывалась, в том, что она должна сделать или сказать. — Ты что-то хотела?— спокойный тон Итачи, был уж слишком спокойным, для сложившейся ситуации. Он будто не чувствовал той неловкости в которой они оказались. Ему будто было всё равно. — Я? Нет,— она взглянула на свои руки, пытаясь вспомнить, зачем вообще пришла сюда.— То есть да. Я принесла тебе полотенце,— прикрыв глаза рукой, она развернулась и протянула ему мягкое, махровое полотенце темно-красного цвета, и тут же повернулась обратно,— И плащ,— девушка быстрым движением сняла с себя темную одежду и протянула ему. Итачи взял полотенце и плащ с рук Мизуки, и вдруг понял, что её лицо сейчас стало такого же цвета, как и полотенце. Только сейчас натягивая на себя штаны, он заметил, что её рубашка, цвета спелой вишни, в некоторых местах просвечивалась, и плотно облегала её фигуру, так же как и немного потрепанные временем чёрные штаны, которые подчёркивали стройность её ног. Засмотревшись, он даже забыл о тех мыслях, что посещали его голову ранее. — Как закончишь, приходи завтракать,— проговорила беловолосая, вырывая парня из мира его фантазий. И быстрым, но неуверенным шагом скрылась из вида. Совсем скоро Учиха присоединился к трапезе у костра. Сев рядом с Кисаме он тут же почувствовал на себе взгляд чьих-то глаз, но не стал обращать на это внимание, дабы не загонять девушку в ещё большую краску. Они поели, собрались и отправились в путь. Пройдя несколько километров через лес, они вышли на охотничью тропу, и пришло время прощаться. — Ладно, здесь наши пути расходятся,— произнесла Конан, обращаясь к Итачи с Кисаме.— Не пропадайте, возможно, вскоре нам понадобиться ваша помощь. И не забывайте о том, что обещали,— с последними словами она пристально взглянула на Учиху, который в ответ лишь легко кивнул головой. В следующий момент она скрылась с места в прыжке, будто её никогда здесь и не было. Но Мизуки показались странными её последние слова, и тот двусмысленный взгляд, которым Конан одарила Итачи. "Что он мог значить? Что именно она имела ввиду?"— пронеслось в её голове, но она успокоила себя лишь надеждой на то, что эти слова никак не были связаны с ней, а синеволосая говорила лишь о каких-то давно забытых обещаниях, которые они дали.