Nothing Without You

Не то чтобы Малик не знал, что из-за пропусков у него будут неприятности, но даже не предполагал в каком масштабе. Оказалось, что на начало учебного года были запланированы тесты на проверку остаточных знаний, и Зейну пришлось восполнять пробелы за каждый пропущенный предмет прямо на занятиях, без подготовки. Списать тесты ни у кого не получилось, и Зейну оставалось надеяться, что он верно запомнил всё с прошлого года, правильно заполнил все пункты и вообще показал себя с лучшей стороны перед учителями, которые должны были принимать у него экзамены перед новым годом. Заниматься ему совсем не хотелось, голова была забита абсолютно другим: кем-то сильным, мускулистым с невероятным крепким запахом, отдающим душистым перцем. Теперь, когда классы были сформированы, а окончательный состав утрясли, Зейну повезло встречаться с Лиамом на каждом занятии. И это были лучшие моменты его дня. Пусть Малик и продолжал терзаться от страха, единичного взгляда на альфу хватало, чтобы Зейн почувствовал себя в безопасности. Некоторые гуманитарные дисциплины пересекались с классом искусств, естественные науки они изучали вместе с технарями, а технические с естественниками. Из-за этой мешанины Зейну всё время приходилось таскать с собой расписание, которое омега никак не мог выучить. Стоило ему отвлечься, как он возвращался мысленно к Лиаму, и ему хотелось прислониться к шкафчику и влюбленными глазами смотреть вслед альфе, который шел на тренировку вместе с другими членами баскетбольной команды. Зато когда все тесты были написаны, а учителя почти перестали терзать его за пропуски, Зейн, наконец, смог расслабиться. Он выбрал удобное местечко напротив Лиама и теперь мог смотреть на него целыми днями, периодически зарисовывая его профиль в новеньком скетчбуке. Если же Пейна вызывали отвечать, то Малик мог оценить его в полный рост. Зрелище было потрясающим — Зейн своими ушами слышал, как томно вздыхали омежки, когда Лиам проходил мимо них к доске. Он и сам тянулся за его крепким, волнующим запахом, и лишь сила воли удерживала его на месте. – Ты точно маг, – заявил Ник, когда они выходили с математики. Зейн старался плестись позади, чтобы не угодить в неприятности, но каким-то образом всё равно наткнулся на Лиама и Ника. Последние задержались у двери, и омеге пришлось к ним присоединиться. – Как ты решил эти уравнения? – допытывался Гримшоу. – Тебя же не было целую неделю. – Математик всегда спрашивает через одного, а задания дает из учебника: два подряд, одно пропускает, три подряд, одно пропускает, и потом снова два-один-три-один, – объяснил Малик. – Я просто подсчитал свою очередь и попросил Майкла решить мне задание. Прикрепил листочек степлером к внутренней стороне пиджака и просто оттягивал его, когда нужно было подсмотреть, – закончил Зейн. Идти рядом с Лиамом было тяжело. Запах Ника казался нейтральным и не вызывал у Зейна никаких чувств. Возможно, потому что Луи всё время был рядом с Ником и на нем остались частицы его запаха. Впрочем, Малик и раньше не замечал в себе тягу к Гримшоу. А вот чарующий аромат Пейна почти моментально выбивал у него почву из под ног, и если Зейн не отвлекался на что-то посторонее или наоборот не сосредоточивался, то начинал дышать жадно и громко. – Бог ты мой, – протянул Лиам, закатив глаза. – Проще просто выучить, чем рассчитывать алгоритм да еще и степлер таскать с собой. Ладно, я побежал, – предупредил он, хлопнув приятелей по плечам. Зейн еле заметно содрогнулся. – Мне нужно успеть за эту перемену мячом постучать. Еле заметное прикосновение буквально пригвоздило Зейна к полу, и теперь расплывалось по телу теплым пятном. К счастью, они уже остановились у его шкафчика, куда Малик тут же отправил ненужный учебник. В пособии по математике у него все белые пятна были изрисованы узорами и ломанными надписями. На развороте уже появилось имя Лиама, хаотично разбросанное перемешанными буквами. – А чего это он так бегает? – спросил Зейн, с удивлением обнаружив внутри шоколадный батончик. – То есть, я знаю, ему нравится баскетбол... – Да ты чего, в среду же матч, – сказал Ник, всплеснув руками. – Расписание поменяли еще... ах, да! Тебя же не было. – Чего-чего? – спросил Зейн, потянувшись к батончику. Обычно Зейн не очень жаловал кафетерий, поэтому предпочитал есть отдельно от всех. Во-первых, ему пришлось бы с кем-то разговаривать, и омега не смог бы принять лекарство у всех на виду. Во-вторых, он плохо представлял, какой столик ему следует занять. Самый первый отпадал сразу, там сидели лишь избранные альфы и омеги, и не всем удавалось переброситься с ними даже парой слов. Второй, третий и четвертый были для спортсменов. Они были принципиально равны, различались лишь по командам. Там же сидели такие, как Джастин и его компания. Потом шли пятый и шестой для симпатичных омежек из класса искусства и хора, редакции школьной газеты и школьного радио. Первый ряд на этом заканчивался. Седьмой и восьмой были для персон поменьше. Ими оказались теннисисты и бегуны, школьный драм кружок и клуб поэзии. Девятый и десятый делили альфы, которым не удалось блеснуть в спорте, как следует, милые отличники, омежки, посещающие классы кулинарии или участвующие в школьных сценках лишь в качестве массовки. Одиннадцатый и двенадцатый достался активистам, борцам за природу, школьному кружку по дебатам и другим интересным личностям. А потом начинался третий круг ада, где Зейну было самое место, если бы правда выплыла наружу. Забитые омеги-парни, застенчивые девчонки с не очень высокой самооценкой, чудаки и гики, слишком ревностные заучки, а также другие изгои, выпадающие из школьной жизни по той или иной причине. Они не были в безопасности даже за своим столом, получая в спину насмешки и подлянки. Малик знал, что ему следует быть среди них. – Первый матч в этом сезоне, отборочный, – кивнул Гримшоу, не замечая, с каким лицом Малик откусил кусочек шоколада. – На нашем поле, кстати, говоря. Так что ребята очень волнуются, они не смогли привести себя в форму, – вздохнул Ник. – Ну, по словам Джейдена, естественно... Зейн? – Малик встрепенулся. – А куда лучше омегу пригласить? – выпалил Ник. Зейн приподнял брови. – Я очень волнуюсь, мы с Луи гуляем только по-дружески, и я опасаюсь приглашать его... на свидание. Еле-еле выдерживая серьезное лицо, Зейн откусил еще кусочек шоколада. Едва ли он видел Ника когда-нибудь таким взволнованным и одушевленным одновременно. Обычно альфа везде лез без дела, ничто его не смущало, и не было перед ним закрытых дверей. А сейчас он стеснялся пригласить на свидание Луи, который, по наблюдениям Зейна, только и ждал серьезных действий. – А варианты какие? – поинтересовался он. – Кино, – сходу ответил Ник. Зейн задумчиво пожевал губу. – Парк развлечений, – добавил он, разгибая пальцы. – Еще у меня родители уезжают... – Сразу нет, – отрезал Малик. – Потому что даже если ты ничего такого не имел в виду, это именно так и будет выглядеть. Парк весьма неплохой вариант, – миролюбиво добавил омега, пытаясь представить себя и Лиама где-нибудь на колесе обозрения, где у Малика была бы возможность прижаться к нему, потому что он побаивался высоты. – Открытая территория. И ты всегда сможешь выиграть для него мягкую игрушку. Ник даже немного стушевался и на секунду выпустил из рук фотоаппарат, с которым, впрочем, ничего не случилось, потому что лента была слишком крепкой. Кажется, Гримшоу больше склонялся в пользу третьего варианта, но теперь лихорадочно искал плюсы парка с аттракционами. – А зачем ему игрушка? – наконец, осторожно поинтересовался Гримшоу. – Он же всё-таки парень, хоть и омега. Зейну захотелось стукнуть Ника по затылку, но он вовремя вспомнил, что не все альфы в мире похожи на Лиама. Это остудило его. – Вот ты как дурак иногда, – покачал головой Зейн, прожевывая батончик. – Да не в игрушке дело. А в самом факте того, что ты собираешься для него что-то выиграть, – объяснил омега. Ник сделал понимающее лицо. – Игрушку он может потом отдать на растерзание сестрам или поставить в комнате на видном месте... Суть в том, что ты ради него преодолеваешь какие-то трудности. Пусть эти трудности и представляют собой колышки, на которые надо набросить колечки, – торжественно закончил он. – Как бы его пригласить теперь, – вздохнул Ник. Он и сам понимал, что впервые был так взволнован. Мало того, что влюбился, так еще и в омегу-парня, вот смеху-то! – А ты много знаешь об омегах. – Я? – спросил Зейн, чуть не выронив батончик. – Я о них вообще ничего не знаю. Кстати, Ник... – голос омеги стал печальным. – Я слышал, что на этой перемене Луи и Оуэн собирались пойти в библиотеку, о чем-то серьезно поговорить. Так жаль Ханну, она ведь любит Оуэна... Малик задумчиво посмотрел в сторону, будто бы выискивая взглядом кого-то в толпе, чтобы Гримшоу не увидел, как дернулись уголки его губ. – Правда? – забеспокоился Ник. Зейн видел боковым зрением, что альфа даже слегка нахмурился. – А Луи согласился? О чем же они собирались поговорить? – Вот этого я не знаю, – притворно вздохнул Зейн, снова взглянув на Ника, и воодушевленно взмахнул шоколадным батончиком у него перед носом. – Не знаю, может, под поговорить они подразумевали что-то другое... – невинно протянул он, с затаенным торжеством наблюдая, как Ник меняется в лице. – А какие бы эксклюзивные были фотографии! – Мне пора, – сорвался с места Ник, придерживая рукой фотоаппарат. Ни разу в жизни Ник не бежал в библиотеку так быстро. Если говорить точно, он брал там только учебные пособия в начале года и возвращал их в конце. Зейн забросил в рот последний кусочек шоколада и, смяв обертку, позволил себе рассмеяться, наблюдая, как взволнованная спина Ника теряется в толпе. Бедняга! Наверное, уже вообразил, как вышвыривает Оуэна из библиотеки пинком под колено. – Ты ужасный, – произнес за спиной Зейна знакомый голос. Малик тяжело выдохнул и обернулся. Альфа смотрел на него миролюбиво, даже почти насмешливо, и Зейн в который раз удивился тому, какие они разные. Лиам высокий и мускулистый, а он сам — щуплый и тонкий. У Лиама хорошее зрение, а ему приходится носить дурацкие контактные линзы, чтобы не появляться в школе в очках, из-за которых он только больше походил на омегу. – И тебе здравствуй, Лиам, – относительно ровным голосом проговорил Зейн, пряча мусор в карман. – Разве ты не должен стучать мячом? – Забыл ключик от шкафчика в раздевалке, – ответил альфа. Он явно не собирался уходить так же просто, как Ник. – Я видел там Оуэна, он готовится к тренировке. У него ведь нет встречи с Луи? – У него нет. А у Ника теперь есть, – улыбнулся Зейн. – Видишь ли, Ник явно не понимает, когда разговор окончен. А еще, когда не надо, он труслив, – добавил омега. – Луи, как мне кажется, хочет сходить с ним на свидание. И если Ник будет тянуть так долго, то останется во френдзоне. И кому от этого лучше? – поинтересовался он. Альфа понимающе улыбнулся. – Никому, – ответил он с одобрением в голосе. – Но ты действительно хорошо разбираешься в омегах, – подметил Лиам. У Зейна все похолодело внутри. – Луи сказал мне вчера, что Ник не обращает на него внимания, и они рискуют остаться друзьями. – Я хорошо разбираюсь в людях, – нашелся Зейн. Лиам слегка склонил голову на бок, и его улыбка стала чуть недоверчивой. – Знаешь, почему ты забыл ключи? – сходу спросил омега. Пейн покачал головой. – Из-за внезапно предстоящей игры ты стал рассеянным. Командный спорт нравится тебе своей предсказуемостью, ты привык играть по своим правилам, и когда они меняются по ходу, тебя это настораживает. Это называлось балансом. Зейн давно заметил, что Лиам прекрасно чувствует себя соло. Он любит вести машину, заниматься серфингом, ему одинаково хорошо в компании и в одиночестве. Когда Лиам был соло, он позволял себе плыть по течению, узнавать новое, любоваться окрестностями. Поэтому, поддерживая баланс, альфа выбирал правила, когда дело касалось командной работы. Для достижения успеха. – Что же делать? – поинтересовался Лиам. – Успокойся, – Зейн медленно провел рукой у него перед лицом. На секунду его рука замерла, когда он почувствовал дыхание альфы на раскрытой ладони. По телу побежали игривые мурашки. – Видишь? – выравнивая голос, уточнил он. – С тобой ничего не случится. У тебя есть корабль, и ты ведешь его, вне зависимости от быстроты течения. У тебя также есть карта, и ты знаешь, куда лучше свернуть. Улавливаешь мысль? В отличие от Ника, Лиам прекрасно его понимал во всех вопросах, даже самых сложных. Он подхватывал мысль моментально, словно она была его собственной, и долго крутилась в голове. Поэтому альфа тут же улыбнулся, с заметным дружелюбием взглянув Зейну прямо в глаза. – Улавливаю, – кивнул альфа. – Спасибо. И за Луи тоже, – добавил Пейн. – Он будет очень рад, если Ник пригласит его. – Я мастер по налаживанию личных жизней, – ответил Зейн, провожая Лиама глазами. Пейну еще нужно было найти потерянный ключик. – Любой личной жизни, кроме своей, – добавил он, уже тише. Настроение у Зейна уже некоторое время было хорошим, словно солнечные лучи рано утром. Состояние еще лучше, как череда теплых дней в летний сезон. Конечно, они с Лиамом так и не стали лучшими друзьями, но, по крайней мере, Малик чувствовал себя уверенно, когда говорил с ним в школе. У него даже появилась причина появляться на занятиях, а это дорогого стоило. Лежа во вторник у себя на кровати, Зейн всё думал, стоит ему написать Лиаму перед игрой. Она была уже завтра, и время Малика было совсем на исходе. Волнение нарастало, набегало, словно волны на берег, и Зейна почти укачивало из-за них. Омега уже чувствовал, что ему под одеялом жарко, и он откинул его подальше, оставаясь наедине со светящимся экраном. Первое сообщение Лиаму, Зейн выдумывал его сорок минут, пока не выбрал верный вариант. И всё равно он казался ему слишком глупым и спорным, не подходящим для начала общения в сети. Смутным порывом решив, что от него не убудет, Малик быстро набрал: «Удачи на игре ;)» и, не глядя, нажал «отправить», чтобы точно не передумать. В ту же секунду телефон отправился под подушку, а сам Зейн, тяжело дыша, замер. Он чувствовал себя так, будто только что подписал контракт на прыжок с парашюта. «Ты дурак, – сказал внутренний голос. – Он даже лица твоего не видит, чего ты смущаешься?» Но успокоиться никак не получалось. Конечно, Лиам даже ему не ответит, потому что у него наверняка куча сообщений от друзей. Он может скипнуть уведомление, может просто его не заметить, может решить, что куда важнее ответить какой-то милой омеге... Малик чуть не застонал от разрывающих голову мыслей. Дрожащими руками, Зейн нащупал телефон и увидел мигающий индикатор. Последние лет пять омега всегда держал телефон в режиме «без звука». Разблокировав экран, Зейн жадно уставился на сообщение. Лиам: «спасибо» Зейн тяжело выдохнул. Вот и всё. Ничего сложного. Просто «спасибо». Так и должны общаться малознакомые одноклассники, которые провели вместе целый день, рассматривая картины в галерее... Малику стало не по себе. Не ждал же он, что Лиам ответит: «Я всё знаю! Ты омега! Я тоже тебя люблю!» Телефон мигнул снова, и у Зейна пересохло в горле. Лиам: «вести корабль, это интересное сравнение» Лиам: «Ник подарил Луи мягкую игрушку, признай, это твоих рук дело» Тяжело выдохнув, Зейн рухнул на спину, держа телефон перед лицом. Просто общение в интернете. Главное, быть собой и не делать слишком долгих пауз, чтобы альфа не успел соскочить. Просто писать то, что приходит в голову. Может, Лиам даже посчитает его забавным... Зейн: «Ты умеешь писать одним сообщением?» Зейн: «Я сказал выиграть её» Зейн: «Разве ты не должен спать перед игрой?» Дрожа от волнения, омега снова заблокировал экран. Он не мог смотреть на отправленные им сообщения, словно написал нечто постыдное. «Готовься ждать, – на всякий случай, предупредил внутренний голос. – Там у него переписок, должно быть, целая куча...». Индикатор мигнул снова. Лиам: «Ты умеешь писать одним сообщением?х2» Лиам: «Как раз думаю об этом. Но знаешь Возвращение Джедая себя само не пересмотрит» Зейн: «Ляжешь спать сейчас, сможешь посмотреть в приятной компании потом» «Ты что написал идиот?! – подумал Зейн, отшвыривая телефон подальше и хватаясь за голову. Он перенервничал так сильно, что ему стало ужасно жарко. – Господи, ты придурок! Ты придурок! Придурок!» Краем глаза омега заметил, что телефон снова мигнул индикатором. Пропал! Теперь Лиам обязательно спросит, какого черта он, альфа, с ним флиртует. Или, что хуже, он покажет сообщение своим друзьям, и они сделают еще более неутешительные выводы. Тогда они наложат все его проколы друг на друга, поймут, что он омега, и его школьные будни превратятся в настоящий ад... Лиам: «Как же я забыл, что в классе не один гик, а двое» Лиам: «Доброй ночи» «Ночи», – вывел Зейн дрожащими пальцами и метнулся к окну, распахивая его. Дышать. Дышать. Дышать. Так глубоко, как только можно. Прохлада успокаивала омегу, хотя его всё еще немного трясло. Он позволил себе слишком много ошибок. То эта вечеринка, на которой Лиам почувствовал его запах, потом его удивительная разборчивость в омегах, а теперь вот это глупое сообщение, которое можно трактовать, как угодно. И, как досадно, Зейн ведь ничего такого не имел в виду, он действительно просто хотел посмотреть фильм, вместе с Лиамом, чуть ли не в первые не воображая, чем они могли бы заняться после. Рассматривая сияющее звездное небо, Зейн мог думать только о том, как много он упускал лишь потому, что не мог открыться перед Лиамом и признаться в своих чувствах. Если бы Пейн узнал, что он омега, возможно, это они гуляли бы месте, и Лиам выигрывал бы ему разные плюшевые глупости, поддавшись романтическому настроению. Нет, Зейн был очень рад за Луи, но его терзали мысли о том, что в его жизни никогда так не будет. В таких же смутных настроениях он и задремал. Весь следующий учебный день Зейн провел, сидя как на иголках. Все только и говорили о предстоящем матче. Всю группу поддержки, включая запасных, сняли с уроков, чтобы они могли потренироваться, баскетболистов наоборот оставили на занятиях — подразумевалось, что так они отдохнут и не слишком изнурят тела перед матчем. Лиам казался спокойным, хотя Зейн заметил, что он все уроки подряд постукивает пальцами по столу. Шмидт выглядел сонным и нервным — сразу видно, пытался привести себя в форму за последний день и стучал мячом до самой ночи. На Джейдена вообще невозможно было смотреть — он всё время поглядывал на часы, и периодически прикрикивал, когда встречался на коридоре с кем-то из команды. А потом пошла неприятная часть, от которой у Зейна свернулись внутренности. За одну только перемену к Лиаму подошли одиннадцать омежек, чтобы пожелать удачи и выразить надежду на прогулку после матча. Луи Зейн, конечно, не считал, а вот всем остальным хотелось свернуть их хлипкие шеи. Омега успокаивал себя тем, что воображал, как подходит к Лиаму и целует его в губы у всех на глазах. Фантазия была настолько яркой, что Малик почти успокоился. – Эй, Зейн! Ты домой сейчас? – спросил Ник. Они шли мимо с Луи, и его рука лежала у омеги прямо на плече, свободно, словно там для его ладони было самое место. В этом не было ничего пошлого, и вместе с тем становилось понятно, что у этих двоих всё хорошо. Они на том этапе, когда даже случайное касание становится смертельно приятным. Зейн снова с тоской подумал о том, как Лиам вскользь коснулся его. – Нет, хочу посмотреть матч, – ответил Зейн. – Привет, Луи. – Здравствуй, прогульщик, – кивнул Томлинсон. «Заодно посмотреть на позы для рисунка», – добавил внутренний голос. Конечно, Малик безумно хотел поболеть за Пейна, но ему также пришла в голову идея нарисовать серию картинок, на которых альфа занимался спортом. В идеале Зейн посмотрел бы на него на пляже, без лишней одежды, но Пейн любил баскетбол, и Малик был готов проникнуться к нему заочной симпатией. – Ух ты, – восхитился Ник. – Ты же не ходишь на матчи... – Отстань от него, – сказал Луи, взъерошив Нику волосы. – Ты тоже хочешь в команду, да? Я в тебя верю, серьезно, – обратился к нему омежка. – Попробуй. Вес, если что, всегда наберешь. – Обязательно, – слабо кивнул Зейн. Рука Ника перелегла на талию Луи, и он широким жестом отворил перед ним дверь, пропуская в спортивный зал. Там уже было шумно. Собирались зрители: ученики, учителя, родители. Кажется, команда соперника уже прибыла. Все были так взволнованы, особенно болельщицы. Они уже размахивали помпонами и делали стойки. С каждым шагом тело становилось всё тяжелее. Остановившись у двери в спортивный зал, Зейн напряженно прислушался. Ему хотелось развернуться и побежать со всех ног, словно каждый мог подумать, что он пришел только ради Лиама. И это было правдой. Омеге было необходимо увидеть Пейна на поле, узнать о нем больше, почувствовать его силу, его стремление к победе. Крепкий, волнующий запах Зейн ощутил сразу, и тут же отскочил на шаг, чтобы Лиам, появившийся из-за двери, не сбил его с ног. Альфа был уже в форме, баскетбольная майка шла ему безумно, пусть и была свободной, хотя Лиам больше любил приталенные вещи. Кроссовки делали его еще выше, и омега невольно почувствовал себя слабым и беззащитным перед ним. – Привет, – бросил Зейн, слегка стушевавшись. Он никак не ожидал, что столкнется с Лиамом. Думал, быстро проскользнет на трибуны, и альфа даже никогда не узнает, что он смотрел на него. – А я тут... – Будешь смотреть на матч? – спросил Лиам. – Да... я... «Скажи, что будешь за него болеть, – мысленно крикнул он. – Говори сейчас же! Да не тяни, он уже смотрит на тебя, как на идиота!». Лиам и в самом деле смотрел, правда, не как на идиота, но очень внимательно, словно не мог понять, почему Зейн вдруг начал волноваться. А у Малика от страха уже глаза слезились, а ему больше всего на свете не хотелось позориться перед Пейном. – Ты? – подтолкнул его альфа. Он явно куда-то спешил перед матчем, возможно, собирался звонить родителям, потому что в руке у альфы был телефон, но Лиам еще нашел время, чтобы поговорить с ним. Точнее, выслушать его сбивчивые бормотания, потому что эти жалкое подобие слов даже с натяжкой нельзя было назвать человеческой речью. – Ну, знаешь, мне неплохо было бы иметь пару эскизов в движении... – пробормотал Зейн, понимая, что несет какой-то вздор. Из-за того, что Пейн неплохо разогрелся на тренировке, запах просто сводил с ума, да и форма сидела великолепно. – А у меня вроде как важный матч, – ответил Лиам. В голове Зейна моментально произошел взрыв, и краска прилила к щекам, заставляя смутиться еще больше. Этот матч был очень важен, он определял, будет ли команда Лиама бороться за переходящий кубок, а он нес какой-то нелепый вздор про рисование. Еще бы сказал, что пришел есть мороженое на баскетбольный-то матч. – Не вроде как, а важный, – поправил его омега. – Ты справишься, – добавил Зейн. – Знаешь, как это бывает... ты обводишь соперника, подбираешься к корзине, кидаешь мяч, бам — три очка... – Малик неловко махнул рукой. – Два очка, – улыбнулся Лиам. – Мяч с ближней дистанции — два очка. «Глупец». – Спасибо, – сказал Лиам. Зейн удивленно взглянул в его лицо. – Все думают, что ты отстраненный, холодный и тебе на всех плевать, а ты помогаешь новичкам, – добавил альфа с теплотой в голосе. – О Нике позаботился, Луи, даже обо мне. Надеюсь, матч тебе понравится. И ты найдешь, что нарисовать, – добавил он, мимолетно улыбнувшись, и мягко отстранил Зейна, чтобы пройти вперед. – Кстати, они тебе место заняли. – Да, конечно, – удивленно проговорил Зейн и, глубоко вздохнув, вошел в зал. Шум на трибунах оглушил его.