АК-однострочники

- Уй, блядь! - застонал Цзялэ, проснувшись от вспышки боли. Тут же перекатился на другой бок, схватившись за глаз, и уткнулся носом в тёплое плечо. - Доброго, мать его, утра. - Утра, - хрипло со сна отозвался Вэньцин. - И так каждый раз. - Нам нужна двуспальная кровать. В общежитии клуба были полуторки, и когда Вэньцин оставался на ночь, утро Цзялэ начиналось с поцелуя - со стеной. Или с полёта на пол, если он засыпал с краю. - Я поговорю с начальством, - сказал Вэньцин, глядя на будильник. - Полчаса до подъёма. - Ага... Стоп, какое, нафиг, начальство?! - Цзялэ поднял голову, но, зевнув, снова упал лицом в подушку. - Ты ещё комнату на двоих попроси, - но тут же добавил: - Это была шутка, если что. Цзялэ лениво перевернулся на спину, закрыв глаза сгибом локтя. Вэньцин сел на кровати, взял с пола бутылку с минералкой и, прополоскав рот, оглядел Цзялэ. А после забрался под одеяло, касаясь ладонями и губами расслабленного живота. Цзялэ тихо застонал, когда Вэньцин взял в рот напряжённый член - трахаться с утра было невыносимо, но вместе с тем здорово. К хорошему быстро привыкаешь, с улыбкой подумал Цзялэ, шире разводя ноги. Приподнялся на локтях и откинул одеяло в сторону. Вэньцин глянул раздражённо и, не отпуская члена, снова накрылся с головой. - Задохнёшься же, - заметил Цзялэ, опять сдёрнув одеяло и скинув его на пол. Смущать сурового капитана Ханя с недавних пор стало его любимым занятием. Но тот неизменно находил возможности для контратаки: Цзялэ снова упал на подушки и захлебнулся стоном, когда мокрые пальцы легко раскрыли растянутые с ночи мышцы. И больно вроде, но так невыносимо приятно - Вэньцин сводил его с ума одними лишь руками и языком. Возбуждение перемешивалось с утренней тёплой негой, и весь мир мог катиться к чёрту, пока Цзялэ таял под ласками Вэньцина. Тот сжал пальцами его бедро, коснулся губами нежной кожи на внутренней стороне и потёрся об неё шершавой щекой - Цзялэ вздрогнул от щекотки, поддёрнул колено выше и перевернулся на живот, послушно следуя за прикосновениями Вэньцина. Выдохнул долго, почувствовав, как член скользит между ягодиц, и обнял подушку обеими руками. На боль некогда было отвлекаться - Вэньцин заполнил его собой, вдавил в кровать тяжёлым горячим телом, сжал плечи, не давая и шанса дёрнуться. Двигался сильно, коротко и так глубоко, что у Цзялэ даже на стоны дыхания не хватало. Возбуждение будто и не проходило с ночи, искрило в животе жгучим удовольствием - Цзялэ даже не понял, когда начал кончать. Каждое движение Вэньцина ярко вспыхивало внутри снова и снова, бесконечно долго и до безумия приятно. Цзялэ почти уснул, когда тёплую дрёму надрезал ненавистный звук будильника. Влажное дыхание Вэньцина перестало щекотать затылок, зато противный писк умолк. - На пробежку пора, - сказал Вэньцин. Цзялэ почувствовал, как спружинил матрац, когда тот поднялся с кровати. - Где моя футболка? - Не знаю, - соврал Цзялэ, подглядывая за ним одним глазом. Вэньцин покачал головой. Наклонился, коснувшись губами виска, и напомнил: - Не опаздывай. *** Линь пялился. Цзялэ чистил зубы, а другой рукой чесал пузо, задрав футболку с логотипом Тирании. Футболка висела на нём, открывая одно плечо, выглядела старой и застиранной. Но Линь пялился не на неё. - У тебя синяк, - сказал он, поймав в отражении сонный взгляд Цзялэ. - Угу, - согласился тот, случайно выдув из зубной пасты пузырь. Прополоскав рот и сполоснув лицо, наклонился ближе к зеркалу, аккуратно трогая пальцем стёкший под глаз фингал. Такими темпами он убьётся раньше, чем до него доберутся бывшие фанаты. - Определённо, нужна двуспальная, - пробормотал он. - Что? - Не-не, ничего. Идём на улицу. Утренняя пробежка вокруг клуба, душ, завтрак, тренировки. В Тирании начинался новый день.