Десятый проходит над радугой

На всем пути по внутренностям транспортника обнаруживались результаты столкновения с загадочным фотонным потоком: сорванные панели, вывалившиеся детали начинки, огромное количество кабелей и полный набор цветных, тщательно запечатанных контейнеров. В узле "Джап" виднелись следы пожара, благополучно убитого местной системой тушения. Солоха только передернул плечами, пролетая мимо почерневших и успевших слегка оплавиться деталей. - Внимание всем на борту, – внезапно заскрипело с потолка. – Кажись, у нас внутренняя связь наладилась. Итого у нас есть: командир ранен, в отряде все целы, есть двое пострадавших у яутов... тяжело пострадавших. Ждем эвакуации, время неизвестно. Отбой. Солоха притормозил у поворота, отмеченного жирной стрелкой "мод. Зар" и еще полудесятком рисунков под разные расы. Нажал кнопку передатчика внутренней связи. - Это сержант Солохин, вношу уточнения, – почти без хрипов в горле добавил он. – Борт-один вышел с нами на связь. Эвакуационный транспорт в пути, время – пять часов. Нам придется скорректировать курс. Направляюсь к дублирующему узлу управления, модуль "Зарница". Всем заранее приготовиться к тряске. Отбой. Он успел преодолеть еще метров десять, как в наушниках защелкало. "Серега, ты серьезно что ли?" – Кумыс говорил так, словно торопился и потому запыхался. - Серьезней некуда, – буркнул Солоха, притормаживая возле скромного серого лючка. – Связь поднялась, сказали... Сказали, мы, бля, падаем. Четыре часа осталось. "Так пусть летят быстрее!" - Они далеко, – Солоха водил пальцем по панели аварийного открытия. – Вне зоны достижения. Ушли на дистанцию. Не спрашивай, с хера ли. "Охереть, – выдохнул Кумыс. – Зарница, говоришь? Жди, щас буду". - Ты тут мне на кой сдался? "А ты что, летать на шаттлах умеешь?" - А ты? "Нет, – после паузы признался Кумыс. – Но я так, группа поддержки!" - Сиди там и не рыпайся, группа... бля! "Что?" - Ты-то куда лезешь? – в сердцах спросил Солоха у вывалившейся из переходника белой туши. – Блин, че вам, медом тут намазано, господа союзники? - Сиэрженька, я заинтересованная сторона этого полета, – пророкотал Касаюрк, пытаясь нашарить его взглядом. Зрачки то и дело уплывали вверх. – Я заинтересован проследить, чтобы ты не утопил нас в воздушном океане! - Не сжег скорее, – мрачно поправил Солоха. – И как ты контролировать собрался, слепота куриная? Касаюрк заворчал и неожиданно резко выбросил руку вперед. Солоха отшатнулся, и тем не менее раскрытая ладонь ударила по шлему. - Держи язык за зубами, – предупредил Касаюрк. – Я не вижу цветов, и я не могу сказать, готов ли контролировать себя полностью. "Да что там такое?" – простонал Кумыс. Солоха отмахнулся от яута и постучал по шлему, переключаясь на приватную связь. - Касаюрк явился, – пояснил он. – Вот теперь тебе точно места не хватит, так что не ерзай и вообще следи за тем, чтобы эти гуси не разлетелись. "Ага, как же... ладно, я на подступах постою". Солоха сплюнул всухую и снова вывернул передатчик на внешнее общение. Аварийная панель стояла с виду нерушимо, но когда Солоха взялся крутить примитивные кранчики – сразу пошла вверх. Степень защиты на нуле, но кто б стал лезть в унылый запечатанный люк, не выделяющийся из десятка других технических дверец? Только если осмотреть транспортник снаружи и удивиться, что за фитюлька сбоку прикручена. Люк открылся бесшумно, изнутри вырвалось облачко пыли, и Касаюрк среагировал то ли кашлем, то ли чихом. Ногами вперед Солоха нырнул в отсек. Темнота царила, хоть шлем снимай. Слабо подсвечивалась только традиционная большая заметная кнопка в обрамлении многоязыких подсказок. Подлетев к ней, Солоха решительно ткнул. Вспыхнули цветные огоньки, обрисовывая контуры нескольких приборных панелей. Засветились ряды других кнопок, расположенных полукружьями. Касаюрк за спиной у сержанта протиснулся в люк, чихнул-фыркнул еще раз и подплыл ближе. Даже сквозь скафандр чужое присутствие чувствовалось, как неожиданно жаркая тень. Солоха огляделся, нашел взглядом экран маневрирования и управляющие элементы к нему – и перепорхнул туда неуклюжей бабочкой. Вытащил в активное положение два привычных джойстика и с первого раза сумел зацепиться ногами за очередную страховочную скобу. Тело само собой приняло положение сидящего в кресле. На экране уже светилось все необходимое в виде угрожающей картинки, где точка транспортника неумолимо следовала по траектории, уходящей в атмосферные слои. - Инструкция, инструкция... Солоха огляделся вновь и заметил корешки стандартизированных чип-планок. Потянулся к той, где болталась бирка с эмблемой человеческих сил, и вытащил из пазов. Планка тут же раскрылась, и на концепт-поле высветился перечень пунктов: запуск, маневрирование, посадка, эвакуация, взлет. На мгновение все существо Солохи завопило, что им требуется посадка. Прочь из пустого пространства, скорее нырнуть в плотную атмосферу и прирасти ногами к поверхности. Солоха мотнул головой и ткнул пальцем в первую строку. Правка курса оказалась почти непосильной задачей. Чертову тучу времени Солоха угробил лишь на то, чтобы прекратить тошнотворное вращение и наконец-то стабилизировать положение транспортника относительно Лизетты. Меж тем гнусная ситуация внизу не улучшалась – даже на радаре, лишенном изысканных подрисовок и моделирования, поверхность Лизетты выглядела размыто, и точка транспортника то и дело оказывалась то ближе, то дальше на полсотни километров от границы атмосферы. Лисьи морды смотрели провалами-глазами в клубящихся облаках. Касаюрк не переставал ныть, что ему щекотно, и шипеть на Солоху, как на бездаря. Сначала Солоха бесился, а потом до него доползло понимание: Касаюрк использует его же тактику – отвлекает с помощью вещания вслух и перетягивания эмоций на себя. Тут же стало чуточку легче, и вроде даже джойстики в руки легли удобнее. Не переставая огрызаться и материться, Солоха все-таки стабилизировал транспортник, и теперь здоровенная игла лежала над Лизеттой, указывая раскрошившимся носом на восток. Солоха перещелкнул очередной рычажок связи. - Транспорт-десять, говорит сержант Солохин. Мы стабилизировались. Корректировку орбитального движения начинаю через минуту. - Вас поняли, – мгновенно отозвалась решетка микрофона голосом Кумыса. – Экипаж готов, больные зафиксированы, истерички обколоты фенбутиратом. - Жопы обложены амортизатором, – добавил второй голос. Изображение на экране вновь изменилось, и Солоха беззвучно ругнулся. - Что там, Сиэрженька? – проворчал Касаюрк сверху. - Конец связи, – сказал Солоха и вернул рычажок обратно. – Да, бля, откуда я знаю, что это, постоянно пляшет развертка, словно обдолбанная. Мы то на пятьдесят километров ближе, то на столько же дальше. - Где это? Солоха молча указал на экран радара. Касаюрк подался вперед, дредлоки загородили обзор, колыхаясь подводным кустом, и яут близоруко уткнулся в экран мордой. Мерное дыхание внезапно участилось. - Сиэргий, здесь есть... как это... уловитель части хакки? - Что? В смысле, сразу скажу – хер его знает! А что? - Это движение на радаре очень характерно, – почти возбужденно прошипел яут. – Искривление сущего. Понял? - Нет, – честно сказал Солоха. – Начинаю маневр. - Стой! – Касаюрк выбросил руку в его сторону и опустил ладонь точно на запястье. – Сначала нужно увидеть. Есть такие крошечные объекты, которые так тяжелы, что мы их не видим. Они влияют на гравитацию и на пространство. - Тю, – Солоха хмыкнул. – Ты про черные дыры что ли? Дебилов нет, лететь туда, где такое страшилище болтается. Ближайшая там, за каскадом... - Очень, очень маленькие объекты, – прошипел Касаюрк. – Еще они излучают... испаряют... идет поток специальных частиц. - И что? - Ты видел буйство красок, что окутало нас в миг крушения? На безумную секунду Солохе почудилось, что Касаюрк решил читнуть поэзии вслух. Потом шестеренки в мозгу снова завертелись, и до него начало доходить. - Частицы и буйство красок? Те радужные штуки, как выплески, ты о них? - Вот именно, – прошипел Касаюрк. – Внимательно наблюдай, Сиэргий. Помойная яма нас сожри, почему здесь нет оборудования? - Может и есть, – почти отчаянно сказал Солоха. Нос под шлемом дико зачесался. – Я не знаю, как оно может выглядеть, вот в чем херота! Касаюрк оттолкнулся от него, едва не своротив Солоху вместе с джойстиками, и воспарил под потолок. - Сержант Солохин, – вновь ожила связь. – Почему не стартуем? Люди нервничают. - Минуту, – автоматически сказал Солоха. – Сейчас. Я уже почти. - Шевели уже жопой, – пробурчали на весь транспортник и умолкли с характерным щелчком отбоя. - Сиэргий! – рявкнул Касаюрк. – Обернись и скажи мне, что это! Солоха обернулся. Касаюрк крепко держался за наблюдательный пост и присоединенный к нему экзо-шлем. - Это шлем, – доложил Солоха. – Для... короче, я хрен знаю. Может какую космическую пыль вынюхивали или вообще стрельбища вели. - Значит, он сопряжен с системами наблюдения? - Да, – уверенно подтвердил Солоха. – Это как сто терриков, не с биноклем же в нем сидят. Касаюрк глухо клекотнул и взялся обеими руками за шлем. Полминуты разглядывал его, крутя перед мордой, и Солоха уже собирался вернуться к насущным проблемам, когда Касаюрк громко хмыкнул. Рванул в разные стороны, боковые планки треснули, и неизвестное научное оборудование оказалось слегка надломлено. - Че творишь, епт? – зашипел Солоха. Касаюрк отпустил шлем и одной рукой потянулся к морде. Солоха еще решал, стоит ли открыть рот повторно, как яут знакомым, но не менее пугающим движением быстро запустил коготь в глазницу. Солоха тяжко поперхнулся, а яут уже выковырял искусственные гляделки одну за другой и стремительным жестом засунул под боковые челюстные перепонки. - Что это за хуйня? – умирающим голосом спросил Солоха. - Помолши. Касаюрк нырнул вперед, ухватил шлем клыками и потянулся к его начинке. Пошевелил пальцами внутри и вытащил два переходника. С перепугу Солохе почудилось, что на концах посверкивают хирургической сталью короткие иглы. Дальше смотреть было не под силу. Солоха сначала зажмурился, а потом и вовсе отвернулся. Сделал два вдоха и открыл глаза. На радаре по-прежнему периодически подпрыгивало изображение. Таймер, выставленный на браслете, показывал, что вот-вот будет пройден критический порог, за которым уже не выправишься. Но почему-то Солоха все еще ждал. Сзади пощелкивало, гнусно механически жужжало и поскрипывало. - Подключился, – сообщил Касаюрк. – Сиэрженька, ничего не трогай, я наблюдаю. - Семь минут, – предупредил Солоха. – Потом не вытянем. - Мне нужно пять. Солоха еле сдерживался, чтобы не дергать ногой и не торопить вслух. Оглядываться было страшно, и он пялился на зеленый экран, машинально удивляясь, насколько просто сделаны самые важные вещи. Вот тебе координатная сетка, вот тебе два джойстика, которые заставляют громадную махину пыхать сжатым газом и подчиняться этим тонким струйкам, которыми и пыль толком с ботинок не сдуешь. Касаюрк утробно ворчал и периодически начинал быстро пощелкивать клыками. Солоха так и не начал разбираться в звуках, издаваемых лацертидами, но сейчас, когда они сидели в тесном помещении и рисковали угробиться через пять минут, звучало так, словно Касаюрк нервничает. И от этого становилось чуть-чуть легче. Потому что ты не один. - Плохое оборудование, – наконец сказал яут. – Ничего толком не разобрать. Два с половиной режима и все! Умански, это же ваша разработка? - Откуда я знаю, – проворчал Солоха. - Должна быть ваша, – с презрением пророкотал Касаюрк. – Это же вы производите самое дешевое оборудование, не так ли? - Иди в пень! Хер кучерявый! - Неуважительно, – прищелкнул Касаюрк. – Зачем мне идти и убиваться о дерево, если я собираюсь прожить еще долгую жизнь? - Ты высмотрел свои частицы или просто так мотаешь мне нервы? – с мукой в голосе уточнил Солоха. - Высмотрел только периодическое газообразование, этого мало, – сердито ответил лацертид. – Можешь начинать корректировку. Жизнерадостное "горох не жрать, газов не подавать", оброненное Кумысом три недели назад, гвоздем засело в голове, пока Солоха примерялся к маршруту, составленному бортовым чипом. Никаких красивых картин, графиков и прочего обвеса: крупно нарисованный шарик планеты, пунктирная линия, изображающая траекторию полета, и еще одна линия, показывающая, как надо выправиться. Знай пускай газы, пока стрелочка транспортника не переползет с одного курса на другой. Солоха помедлил еще секунду, изнемогая от ощущения ответственности, медленно ложащейся на плечи. - Не можешь сам – пусти меня, – подал голос Касаюрк. - Еще чего! Ты мимо входа промахиваешься, а я тебе рулить дам? - Глупый умански. Трусливая печенка. Солоха глубоко вдохнул-выдохнул – и нажал на поршни управления. Метка на экране осталась почти неподвижной. Солоха шепотом выругался, отпустил рычажки и принялся увеличивать масштаб изображения. Добившись, чтобы транспортник из стрелочки превратился в сигаретку, снова взялся за управление. Изменения появились сразу. Сигаретка чуть-чуть развернулась, и линия текущей орбиты тут же изменилась. Все еще подсвеченная тревожным красным, но уже на волосок выше прежней. Солоха пошевелил крыльями носа, чувствуя, как невыносимо щекочет переносицу капелька пота, катящаяся со лба. Под шлем нужно было надевать еще и шапочку-влагоуловитель, но бросать управление и заниматься личными удобствами сейчас было не с руки. Еще одно аккуратное движение джойстиков. Чуточку маневрирования. Сброс газа. Транспортник на экране смещался пиксель за пикселем, и линия добросовестно меняла цветовые оттенки. Сначала сползла из красного в темно-розовый, затем в светло-розовый, прошлась по всем градациям оранжевого и добралась до желтого. Солоха прикусил кончик языка – и жамкнул еще раз. - Давай, родненькая... Ну еще чуть-чуть... Да! Ух бля! Он вскинул руки и потряс обеими кистями. Сигаретка совместилась с пунктирной линией, и траектория окололизеттианского перемещения загорелась ровным зеленым. - Не забудь закрепиться, Сиэрженька, – проворчал Касаюрк. - Сам знаю! Вновь взявшись за джойстики, Солоха чуть полавировал, убедился, что радарная сетка держит в прицеле какую-то невыговариваемую звезду, предложенную бортовым чипом в качестве ориентира, и окончательно убрал руки. Аккуратно закрыл джойстики колпачками, чтобы никакая сволочная пылинка их не тронула. - Ну вот, – сам себе не веря, сказал он. – Осталось четыре с половиной часа, и вперед на борт. А! Щас еще и объявим. В очередной раз сморщив нос в тщетной попытке изгнать пот, он все-таки не выдержал. Снял шлем и с наслаждением провел перчаткой по лбу, а потом и по взмокшему ежику. Включил связь, почесал за ухом и расправил плечи. - Говорит сержант Солохин. Поздравляю, мы на стабильной орбите. Можем спокойно ждать эвакуации. - Ура! – энергично ответили голосом Кумыса. - Сплюнь, ведьма! – присоединился Лось. - Сами вы дураки и не лечитесь, – с достоинством ответил Солоха. - Спасибо, пилот Солохин, – весело сказал Кумыс. – Вас поняли, ждем эвакуации. Конец связи. - Конец связи. В коридоре тут же зашуршало, негромко щелкнул, открываясь, люк, и в нем кто-то забарахтался. Солоха оглянулся. Кумыс, балансируя шлемом, пробовал изящно влететь внутрь, но получалось не слишком хорошо. - Здарова! – бодро произнес он. – Ну, иди сюда, пилот хренов! Дай я тебя от всего экипажа расцелую! - А водки нет? – с надеждой поинтересовался Солоха. - Можешь целовать меня, – немедленно влез Касаюрк. - Ага, жди... ого, а это еще что за ебанина? Солоха все-таки сделал над собой усилие и кинул взгляд на яута. Разломанный шлем скрывал верхнюю половину морды, поэтому смотреть можно было без содроганий. - Высокие технологии, – почти без ерничанья ответил Солоха. – Он там... подключился и наблюдает, в общем. Кумыс хмыкнул и перепорхнул разделявшие их два метра. Солоха выставил руки и, скривившись от боли, поймал приятеля. Кумыс, выполняя обещание, влепил поцелуй ему в лоб, а затем чуть отстранился и почти с умилением оглядел Солоху. - Че рожи корчишь, ведьма? Загордился, что ли? - Руки отваливаются, – честно признался Солоха. – Слушай, можешь подменить, я б смотался до главного модуля. Таблеточку бы мне. - Я эту махину водить не умею, – испугался Кумыс. - А я будто умею! Да на автопилоте она. Просто... побудь на всякий случай, а? Кумыс пошмыгал носом, с подозрением посмотрел на молчащего Касаюрка и театрально выкатил глаза. - А он меня тут домогаться не будет? - Твоя жопа, облаченная в скафандр, мне не так интересна, как тебе хотелось бы, – мгновенно парировал Касаюрк. – Можете уйти оба, я справлюсь со столь примитивным управлением. - Говорящее оборудование! – еще более демонстративно испугался Кумыс. Яут зарычал, но даже не отнял руки от шлема. Солоха сдавлено хихикнул и аккуратненько всплыл к потолку. - Вон там цепляйся, – показал он. – Книжечку пока можешь почитать, только не трогай ничего. - Да за кого ты меня держишь? – Кумыс кувыркнулся и лихо вписался на место пилота, вызвав у Солохи мимолетную зависть. – Я ж тут лучший по ничегонетроганью и специалист по ничегонеделанью. - Спасибо, – искренне сказал Солоха. – Ну, я полетел. - И все же странно, – долетел до него голос яута, уже за пределами модуля. – Почему здесь возникают такие завихрения. - Я ничего не брал, – сразу прояснил свою позицию Кумыс. – Когда я влетел, все так и было. - Да уж не тебе, ничтожная песчинка, управлять законами Вселенной... Внутренне передергиваясь от гадостного тревожного чувства, Солоха решительно оттолкнулся от стенки и устремился к центральному модулю в режиме рикошета. На пути к медотсеку поджидала засада. Весь личный состав, кроме пострадавших и ответственных за них, болтался в тесном пространстве, как крупа в супе, и Солохе пришлось тормозить, чтобы не влететь в толпу. - Това-арищ сержант, – протянул вихляющийся под потолком Скворцов. – Ну что там? - Все в порядке, – обыденным тоном произнес Солоха. – Траектория выровнена, ждем отбытия по плану. Кстати, почему бардак в коридоре? Дневального пауки утащили? - Так чэпэ же, – сдавленно сказал Копылов. - Никакое чэпэ не избавляет от ответственности за срач во внешнем виде и подотчетных помещениях! – в лучших интонациях Юкича продекламировал Солоха. – Висят тут все и держатся за концы! На счет три – распределили территорию между членами подразделения, и чтоб когда я вернусь, тут ни одной мусоринки не было! - Това-арищ сержант! – взвыл Скворцов. – Это негуманно! - Вашей первой любовью должен быть устав, второй – старшина, третьей – порядок, – указал Солоха. – Причем порядок и на лице, и даже в кровати. Пошли, пошли! Вместо строевой ходьбы бойцы предсказуемо разлетелись и забултыхались, демонстративно выписывая кульбиты. - Бейтесь головой о стены смелее, иначе не убьетесь! – заорал Солоха. – Бейтесь прям так, чтоб кирпичи летели! Вплоть до непроизвольного поноса! Под потолком заржали, и хаотичное порхание начало обретать строгие, милые военному сердцу черты. Одним глазом строжайше посмотрев на яутов, высунувшихся в количестве двух голов из центрального отсека, Солоха удовлетворенно кивнул и полетел дальше. Главное – занять чужие руки и головы делом. Можно только руки, но тогда дело должно быть особо тяжелым, чтобы некогда было думать. Человек, нагруженный до предела обязанностями, не пытается сесть на задницу, проанализировать обстановку и впасть в панику. Уже не раз за свою недолгую пока еще командирскую карьеру Солоха жалел, что в армии не принято вкручивать в мозги какой-нибудь примитивный переключатель. Чтобы по щелчку выданной в сержантские руки кнопки все тут же остолбеневали и дисциплинированно пускали слюни вплоть до дальнейших ясных указаний. В импровизированном медотсеке ошалевший от ответственности Шандор, караулящий троих пациентов, встретил Солоху совсем уже паническим взглядом. - Не ссы, боец, – поздоровался Солоха. – Что тут у тебя? Совместно с врачами выявил всех дебилов? Кому нельзя доверять оружие, руль, рычаги? - А-а... – протянул Шандор, и его явно заклинило. - Шаня, не обращай внимания, – дружелюбно прогудел Лось с потолка. – Возьми товарища сержанта и проведи обследование с ног до головы, как там у него пальцы – в коленях гнутся или нет. - Есть! – с облегчением сказал Шандор. Прежде чем сдаться в руки фельдшера, Солоха недоверчиво покосился на Юкича. Наполовину вытащенный из скафандра, тот висел, привязанный к стойке с неизвестным оборудованием. Из груди капитана торчала пластиковая трубка, о происхождении которой страшно было задумываться. Однако синюшность ушла, а хриплое дыхание уже не частило, как рвущийся на двухсотке мотор. Солоха прищурился и зорким глазом поискал следы кровавого вскрытия. - Здесь у меня все, – неожиданно сказал Лось и показал серый пластиковый контейнер. – Не дрейфь, у Шандора котелок варит. От страха, наверное. - Конечно, – пободревшим голосом отозвался тот. – А иначе, если товарищ капитан с меня потом спросит, почему я, как кусок говна, ничего не сделал, чтобы сохранить его здоровье и боеспособность... А я ему что скажу? Лось фыркнул и медленно начал переворачиваться вниз головой. - Давайте я помогу, тащ сержант, – Шандор ухватил Солоху за пояс скафандра и крутанул. Солоха сдавленно зашипел, однако руки поднял и позволил стащить с себя всю верхнюю половину. Медленно опустил и только тут увидел, что левое запястье – то, что застряло в петле – все в крови. Пропитавшаяся ткань присохла намертво. - Нихера себе, – удивленно протянул Солоха. – А я даже не почувствовал... Ый! Шандор, только что дернувший за ткань, предусмотрительно порхнул в сторону. - Че ты творишь, коновал! – Солоха попробовал замахнуться и опять перекосился. - А можно, я дальше осмотр проводить буду? – с достоинством поинтересовался новоявленный фельдшер. - И ваще, сержант Солохин, не наезжайте на бойцов чужого вам подразделения, – прокомментировал Лось сверху, пытаясь упихать контейнер меж разошедшихся панелей. – Только принявший обязанности старший по званию имеет право бить их сапогами. Бубня проклятья, Солоха расслабился и кивнул. Несколько минут спустя Шандор признался, что ничего толкового сказать не может. Переломы не диагностировались, а дальше его таланты не простирались. Из набора скорой помощи были торжественно извлечены дозаторы с противовоспалительными и миорелаксантами. Подумав, Шандор достал еще витаминные болтушки и несколько гильз бактериофага. Солоха терпеливо переждал, пока питательные вещества не окажутся всаженными в его организм через дырки в шкуре, и только после этого позволил себе перенести внимание на яутов. - А с ними что? – он указал подбородком. Руки после уколов болели еще сильнее. - Да хер их знает, – вздохнул Шандор. – Дышат – это раз. Проверил, чтоб в блевотине не захлебнулись – это два. С остальным пусть специалисты разбираются. Я их трогать-то боюсь. - Тож правильно, – одобрил Солоха. Лось медленно спускался сверху, явно целя на голову Солохе. Пришлось отодвигаться. - Спасибо тебе, Шаня, – торжественно сказал он. – Теперь того... можешь лететь. Мы тут дальше присмотрим, если что. - Да не стоит вам напрягаться, – с чрезвычайно боеготовностью замотал башкой фельдшер. – Я послежу! А вдруг они, например, обгадятся? Не вам же это убирать? - Иди-иди, – ласково послал Лось, уже подталкивая рядового к выходу. – Серега, ты чем там велел им заняться? - Все как всегда, – Солоха пожал плечами и на секунду съежился, но боль уже отпускала. – Все покрасить, выровнять и посеять песком. Мусор выколупать. - Товарищ сержа-ант! – заныл Шандор. - А ну брысь отсюда, – все еще полушутливо велел Лось. – Усы отращивать мало, надо еще и работу работать. Заботиться об опрятном облике транспортного средства. Понял? - Вас понял, – уныло сказал выпинываемый Шандор и взял под козырек. – Разрешите идти? - Лети, – разрешил Лось. – Опа! Ускоренный начальственным тычком коленом под копчик, фельдшер усвистал за пределы отсека. Лось проводил его внимательным взглядом, потянулся и потянул крышку люка на место. Потом перекувыркнулся, сложил ноги по-турецки и завис в воздухе чуть под углом. - Ну рассказывай. Что там за херня про пять часов лету? Они куда съебались, к краю солнечной системы, что ли? - Ты меня спрашиваешь? – Солоха возмущено дрыгнул ногами в воздухе. – Я-то откуда знаю, блядь, куда они там рванули! Говорят, отправили к вам эвакуатор, только вы уж держитесь, чтоб там в атмосфере не сгореть, придумайте что-нибудь! - И как, придумал? – с жадным любопытством спросил Лось. - Дурак ты, Саня, – вздохнул Солоха. – Там инструкция была, че ж я придумывать-то буду. Сделал все по пунктам, как полагается... - Зашпаклюй, покрась, выдерни лишние гвозди? – на автомате бухнул Лось. - Ага, гвозди, блядь. Солоха опять передернулся, вспоминая Касаюрка. И, отвечая на поднятые брови товарища, скривился. - Там еще Касаюрк, блин... Ну ты ж в курсе, у него глаза не свои? Лось молча покивал. - Так вот он их с размаху выковырял, чуть не породив у меня панику, и напрямую к экзо-шлему подключился. Видишь ли, он подозревает, что у нас тут где-то рядышком черная дыра, которая пердит какими-то там частицами. Видал, какая тут радуга светила? Так это все от черной дыры происходит, по его, блядь, мнению, праздничная такая иллюминация. Лось молча покрутил пальцем у виска. - Вот именно. Солоха вытер ладони о штанины. Верхняя половина скафандра неторопливо плыла к переходнику на противоположной стороне. - Он там точно головой не ударился? – поинтересовался Лось. – Ты ему разъяснил, что такое черная дыра и куда бы мы все провалились в случае чего? - Так он говорит – маленькая очень, – сказал Солоха, и ему стало стыдно за произнесение такой хрени вслух. - Да хоть какого размера! – Лось воздел руки. – Колледж, первый курс, бля! Со стороны клыкастых пациентов послышался громкий хрип. Сержанты обернулись одновременно. Яндрета, тоже привязанный к стойке какой-то резинкой, перевернулся и обеими руками неловко пытался отвести дредлоки, загораживающие обзор. - С добрым утром! – поприветствовал Лось. - Что ты сказал о черных провалах, умански? - Смотри, как сразу восстал из дохлых, – Лось попробовал пихнуть Солоху локтем, но промахнулся. – Уй... Что за... - Щекотно, – зашипел Яндрета. – М-м! Белая рука дернулась, когти задели привязь – и тонкая шлейка лопнула. Солоха болезненно сощурился. Почудилось, что разрыв сопровождался радужным бликом. И, к своему изумлению, он тоже почуял щекотку. Невесомую, пронесшуюся над кожей, едва коснувшуюся. Но на это мгновение все пять чувств словно исказились. Он даже не успел моргнуть, как наваждение пропало, но мерзкое ощущение осталось. - Фу, – Лось поводил ладонью перед глазами. – Что за херня. - Умански, вы обсуждаете возможное появление черной дыры? - Категорическую невозможность ее появления, – твердо отбрил Лось. - У вас есть оборудование для наблюдения? Яндрета хрипел страшно, и ноги у него судорожно подергивались, точно он пытался уцепиться за воздух, но разговаривал вроде здраво. - Охренеть, – вздохнул Солоха. – Он в открытом космосе болтался полчаса, и при этом живой и разговаривает! Как? - Предлагаю вскрытие, – энергично сказал Лось. - Умански, я сам вас выпотрошу, – прохрипел-пообещал Яндрета. – Отвечайте! - Нет никакого оборудования, – устало сказал Солоха. – Вы вдвоем с Косым бредите. - Не оскорблять имена воинов! – рявкнул яут и закашлялся. У Лося на лице было написано, что он готов регулярно и с удовольствием оскорблять всех как словами, так и действием. Яндрета все-таки умудрился извернуться в воздухе и дрыгнуться так, что поплыл навстречу сержантам. Солоха чуть сдвинулся с пути, а потом лацертид протянул руку, и Солоха внезапно увидел в этом жесте почти мольбу. Тянуть руку в ответ было больно, поэтому он просто вернулся на место. Яут поймал его за плечо. Солоха поморщился. Клыкастый мягко надвинулся на него, и инерция повлекла их в сторону. - Как вы пришли к такому выводу? – прорычал он. Лось взмахнул руками и подплыл ближе. Потянулся и вроде поддерживающе взял яута под локоть, но видно было, что этот локоть он готов в случае чего ломать. - Я не приходил, – сквозь зубы ответил Солоха. – У нас на радаре все время метка расстояния прыгала, словно мы мотаемся на плюс-минус полсотни километров от границы атмосферы. Вот Кос... Касаюрк и решил, что это обязательно следствие появления черной дыры. Искажения пространства, типа. - Но какая к херам черная дыра, их же издалека замечают, – подал голос Лось. – Или она прям такая вся внезапная? В чистом поле танк из-за угла. - Что еще сказал Касаюрк? – потребовал яут. - Пытался поймать какое-то излучение, – послушно пересказал Солоха. – Но сказал, что наблюдает только какие-то газы. - Меньше гороховых пайков жрать надо! – тут же загоготал Лось. Яндрета зашипел и повернул голову к Рогачеву. Тот гыгыкнул еще пару раз и подавленно умолк. Яут вновь перевел взгляд на Солоху. - Какие частицы? - Да откуда ж мне знать! Я в вашей хреновой астрофизике не разбираюсь! - Стой смирно! – зарычал Яндрета. – Не дергайся, когда разговариваешь со старшим по званию! - Че?! - Моя должность выше! Поэтому веди себя подобающе! Тупоумные! Если бы вы прислушались, то поняли бы, что речь идет о мигрирующем объекте! Нам нужно рассчитать его траекторию, чтобы не случилось катастрофы! Лось, занесший было над чужой спиной погружной катетер, медленно опустил руку. - Что-что? - Мигрирующая черная дыра? – повторил Солоха. - Очень маленький объект, едва уловимый, – прошипел Яндрета, щуря глаза. Снова повернулся к Лосю и убрал ладонь с плеча Солохи, заодно сбрасывая руку Рогачева. Свел пальцы так, что когти глухо клацнули друг об друга, и захрипел: – Вероятно, трудно различимый зрением, кроме приборного. Недостаточно сильный, чтобы взламывать ткань космоса, но достаточный, чтобы сдвигать материальное пространство! - Лось, – выговорил Солоха, не в силах молчать по поводу осенившей его кошмарной мысли. – Так может, они поэтому улетели? Яндрета? Эй! Тот прикрыл глаза и будто бы уснул. Солоха присмотрелся – дыхание прослеживалось. Но желтые глаза потускнели и затянулись пленочкой внутреннего века. - Отрубился, – констатировал он. – Сейчас будем обратно привязывать. - Может, и поэтому улетели, – Лось помолчал, тыкая угрожающе острым кончиком катетера в сомкнутые когти. – Но даже если так... Им ведь и правда не резон оставаться там, где прихлопнуть могут. - А предупредить можно было! – взорвался Солоха. - Я бы не стал, – сказал Лось. – Паника, истерика и так далее. Я бы нас оставил вместе с карантином. Пронесет – забираем всех, кто в соплях не утонул, и валим. Не пронесет... лучше дюжина, чем сотни. - Стратег херов, – чуть не плюнул Солоха. И тут же злость захлебнулась волной стыда. Уязвленное эго бушевало, вопило, что ценнее жизни сержанта Солохина нет ничего на свете. Разум подсказывал, что пять с лишним сотен тоже хотят жить, у многих есть семьи, и ставить на кон всех этих людей и их семьи... - Поэтому я и стану генералом, – хладнокровно сказал Лось. – А ты – нет. - Извиняй, – буркнул Солоха и дернул плечом, окончательно высвобождаясь из хватки Яндреты. – Прав ты, прав. Ладно, будем ждать, куда деваться. По ту сторону люка громко лязгнуло. Оба переглянулись с одинаковой настороженностью в глазах. Стопор поднялся, крышка открылась. В проеме возник очередной представитель лацертидов. Матовые клыки шевельнулись, и Солоха кивнул гостю. Урахил дернул головой, странно вытянул шею, еще раз пошевелил клыками и наконец полез внутрь. Движения у него выходили неловкие, точно он отлежал себя всего, включая туловище, и теперь с трудом управлялся с руками-ногами. - Примитивное лечение без хирургии? – осведомился он. - Йодная сеточка на жопе, – осклабился Лось. Урахил поперхнулся, покосился в сторону, словно собирался посмотреть на собственную жопу, и быстро перефокусировался обратно на людей. - Мы слышали, что наша проблема в сбитом курсе, так? - Все так, – обреченно сказал Солоха. – Давай сразу позовем оставшихся, и я один раз повторю, а? Урахил пару мгновений смотрел на него, затем перевел взгляд на Лося. Тот развел руками и поймал пролетавший мимо шлем. - Так и быть, – величественно изрек Урахил. – Что? В чем дело, умански? Что смехотворного я сказал? - Ничего-ничего, это нервное, – спешно заверил Лось. – Запоздавший эффект от пережитхы... хы... пережитого! Солоха яростно кивал, сдерживая истеричное хихиканье. Дредлоки яута всплыли и завились в фигу, придавшую ему невероятно идиотский вид. Клыкастые, набившиеся в медотсек и вежливо держащиеся в сторонке от Юкича, внимательно выслушали краткую историю помешательства Касаюрка и мигом встали на его сторону. Начавшееся совещание через десять секунд превратилось в такой ор, что сержанты дружно сдали назад и потихонечку выплыли прочь из модуля. - Одно дело с ними спать, другое – дискутировать, – посетовал Лось. – Никому не пожелаю. - Да уж, – вздохнул Солоха, пытаясь удержать упорно отлетающую в сторону верхнюю часть скафандра. – Какой там спать! Я домой хочу, как никогда раньше. Надо еще больше дисциплинарных взысканий заработать, чтоб в жизни не вздумали больше ни на какие сраные инопланетные учения посылать... - Прошла любовь, завяли помидоры? – захихикал Лось. - Пожухли лютики, обвисли колокольчики, – опять согласился Солоха. - Не пей, не кури, не гуляй, – продекламировал Лось, подхватывая бухту кабеля и сноровисто упихивая в шкафчик. – А если еще и работать будешь, вообще красота! Солоха вделся в скафандр, осторожненько орудуя руками, и обхватил шлем, как родной. Разбрасываться защитными костюмами в такой напряженной обстановке не следовало. По всей длине коридора плавали бойцы, в меру своих умственных возможностей растаскивая все неприколоченное. - Интересно, если я попытаюсь вздремнуть, все сразу рухнет или есть шансы? – Солоха поймал пролетающий мимо планшет. – А, Лосяра? Как думаешь, Фортуну испытывать стоит? - Это хороший вопрос, – Лось кувыркнулся и замер напротив Солохи вверх тормашками. – Если только ты один способен рулить этой штукой, то спать тебе я не дам. Буду колоть иголками в жопу до умопомрачения. - Да любой дурак по инструкции сможет, – уверенно отмазался Солоха. - Тогда спи, – Лось медленно перевернулся обратно. – Твоя ценность для истории сомнительна. Солоха попробовал его пнуть, но вместо этого сам полетел в боковой коридор. - Прямо там можешь спать, – со смешком помахал ему Лось. – Я скажу, чтобы в этот мусоросборник никто не заползал. - Псиб, – пробормотал Солоха. – Кжись, этот фельдшер хренов меня... переколол малсть... Леща ему там... по жопе... Лось опять хмыкнул, и Солоха мягко отплыл подальше в захламленное пространство. Уютное и тесное, словно реанимационная капсула. * * * - Сергей Дмитриевич! Солоха замычал, пытаясь отмахнуться от хулигана. - Сергей Дмитриевич! Его потрясли за плечо, Солоха грозно забурчал и все-таки открыл один глаз. Собирался уже обматерить того, кто смеет трясти больных сержантов за их пострадавшие плечи, но с внезапным и приятным изумлением обнаружил, что уже не болит. Поэтому маячившая сверху физиономия Смоляка осталась без воспитательной зуботычины. - Что тебе надо, садист малолетний? – поинтересовался Солоха, пытаясь протереть второй глаз и не заехать шлемом себе в лоб. - Меня послали, – трагически сказал Смоляк. – Сам бы я ни за что! Александр Васильевич взял – и послал! - Зачем? – всхрапнул Солоха. - Ну так уже три часа прошло, – Смоляк вытаращил глаза, демонстрируя благоговение перед этим фактом. – Александр Васильевич просил передать, что вам нужно прибыть на боевой пост и караулить, чтобы мимо нас не звезданулись. - Животные, – простонал Солоха. – Боец, подними мне веки! Смоляк недоуменно вздернул брови, потом просветлел лицом и полез куда-то в расстегнутый скафандр. Выудил таблетку в ярко-оранжевом пакетике, и Солоха нехотя разжал зубы. Рядовой аккуратно уронил распакованную таблетку в сержантскую пасть. Солоха зарычал, и Смоляк предусмотрительно подался в сторону. Солоха надувал и расслаблял щеки, пока активная пена бурлила во рту, сдирая гадостный налет с зубов и устраняя стремное ощущение, остающееся после несколькичасового сна в неурочное время. Язык пощипывало, слюны выделялось все больше, и наконец бурление прекратилось. Солоха сощурил глаз и еще раз надул щеки, прицеливаясь в сторону Смоляка. - Товарищ сержант! – возопил тот, стремительно ныряя. Белая струя улетела к стенке, шмякнулась об нее и амебой поползла в разные стороны, тут же начав потихоньку отделяться. - Вот теперь мне лучше, – оповестил Солоха потолок. – И я пошел. Лось поджидал его в коридоре. Недооплеванный Смоляк гундел и матерился в аппендиксе. - Выспался? – усмехнулся Лось. - Лучше б не ложился, – честно ответил Солоха. – Башка тяжелая, как кирпич. - Молодца, Смоляк! – крикнул Лось в аппендикс. – Как выгрузимся, сразу же приставлю тебя к ордену! - А премию дадут? – живо заинтересовались из аппендикса. - Догонят и два раза дадут! – гаркнул Лось. – И в рот, и в жопу! - Ой, не надо мне такой премии, – поспешили отказаться из аппендикса. Солоха пробрался мимо Лося, вылез в основной ход и все еще слегка осоловело оглянулся. Обстановка явно улучшилась: невыносимый срач исчез, панели в большинстве встали на место. Только мерзкий запашок удалить не удалось – плохо работала циркуляция, не рассчитанная на то, что транспортник будет вихляться и попадать под удары. - А эти где? – поинтересовался он, изобразив руками шевеление хелицер. - В медотсеке по-прежнему заседают, – Лось оттолкнулся от стенки, и они пошли бок о бок. – Последний раз, как я туда заглядывал, они там с виду медитировали. Прям вокруг Юкича. - А ты как? - Я, Сереженька, бдю за состоянием бойцов. И еще читаю новости. - К-какие новости? - Ну, хоть за нами пока еще и не прилетели, но снапшоты пришли, – усмехнулся Лось. - А, то-то здесь так тихо, – просветлел Солоха. – Я думал, ты их всех запер нахрен, чтоб не мешались, а это они новости читают. - Угу. А знаешь, что интересно? - М-м? - Там даже про Лизетту есть. Мол, при плановых учениях столкнулись с непредвиденными обстоятельствами. Ведутся спасательные работы по эвакуации. Еще не все спасены, но мы стараемся, так стараемся, что уже прям старалка палеными волосами пахнет. - М-м, – опять протянул Солоха, ногами вперед вписываясь в поворот к "Зарнице". - Что мычишь-то? - По крайней мере, это значит, что нас тут не собираются забыть между делом, – резюмировал Солоха. – Это я так выражаю сдержанную радость. - Как думаешь, клыкожопые постарались? Солоха только вздохнул. В запасной рубке первым делом его поприветствовала нижняя половина скафандра, медленно и зловеще перевернувшаяся вверх подошвами, едва Солоха сунулся в люк. По загривку тут же ринулись мурашки. Затаив дыхание, Солоха яростно оттолкнул скафандр и нырнул в отсек. Возглас застрял в горле, и Солоха длинно шумно выдохнул. Никто никого не разорвал на части, но все равно это было возмутительно. Экзо-шлем по-прежнему красовался на клыкастой морде, но вместо жесткого кронштейна теперь соединялся с панелью только длинными, явно насильно вытащенными из смотки проводами. На белой морде темно-зеленый распластанный механический панцирь смотрелся жутковато. Вторая деталь, возмутившая сержанта Солохина до глубины души, расположилась поперек массивного туловища яута, беззаботно свесив руки и ноги. Касаюрк придерживал Леху поперек поясницы, а другую ладонь возложил на его задницу. - Че там? – сунулся Лось следом. Касаюрк дернул ногой, пальцы поджались и выпрямились, растопыриваясь так, что когти сверкнули в тусклом освещении. - Блядство, – прошипел Солоха. – Блядство и козни за спиной. Лось пихнул его в сторону и протиснулся в люк, насколько позволяли габариты. Повертел головой и присвистнул вполголоса. - И это вместо того, чтобы следить за нашей орбитой, – патетически выдал Солоха. – Ну охрененно просто! Кумыс, проснись! Часовой херов! Касаюрк всхрапнул и яростно дернул ногой. Ладонь сжалась, когти впились в задницу Кумыса, и сержант зарычал, мигом восставая из спящих. Локоть врезался яуту под ребра, и Касаюрк тоже взревел – да так, что Солохе почудилось, что его вот-вот выметет из рубки. - Заткнитесь, бляди! – рявкнул Лось. – Что за бордель?! Разлетевшиеся в разные стороны яут и человек одновременно развернулись к нему. Касаюрк прихватил провода, удерживая их от разрыва. Кумыс перевернулся вверх тормашками. - Вот как они несут вахту! – обвинил Солоха. – Только я за порог, как тут же... - Скачки по хуям, – поддержал Лось. – Хрена себе вы устроились! - А я предупреждал! – тут же заорал Кумыс в ответ. – Я говорил, что меня тут будут домогаться! - Фу, – Лось демонстративно зажал нос. – Я так смотрю, вы тут все устряпали, разит теперь... Солоха силился придумать, что бы такого сказать язвительного, но на ум лезли только матюги и обвинения в гадючьем коварстве. - Я жертва, – внес ясность Кумыс, ловя пролетающие мимо штаны. – Это все ты, Сереженька, ты меня под него подложил, и у меня теперь травма психики. Солоха уцепился за единственный возможный повод поорать. - Ты зачем Кумысу психику травмировал? – гавкнул он в сторону яута. – Гондон! Касаюрк опять зарычал, развернулся и махнул ногой. Когтистая ступня прошла в полуметре от носа Солохи. - Во-во, угрожал и склонял насильно, – тут же сообщил Кумыс, уже влезая в штанины. - Я вас обоих выдеру, – мрачно сказал Солоха. Лось похлопал его по плечу, и Солохе тут же полегчало. Насчет подкладывания Леха был прав, и Солоха до сих пор не разобрался, что им тогда двигало. Стыдно было невероятно. - Сиэргий, неужели ты пытаешься претендовать на обладание? – наконец разразился членораздельной речью Касаюрк. - Чего-чего? - Ты пытаешься указывать мне, с кем я должен удовлетворять страсти? Так принято у вас? Взъерошенный и красный Кумыс вынырнул из горловины скафандра, яростно пригладил ежик и, раздувая ноздри, устремился за шлемом. - Я словно свидетель при разводе, – обреченно вздохнул Лось. - А я был свидетелем ваших пиздостраданий полгода, – немедленно припомнил Солоха. – Мы с Лосярой ходим парой! Так что нехрен жаловаться, животное! - Доброе животное! – воздел палец Лось. - Умански, вы невыносимы, – высокомерно прощелкал Касаюрк. - С хер... кхм! – еле удержавшись от привычного продолжения фразы, Солоха оттолкнулся и все-таки влетел в отсек. – Отставить сомнительные разговоры! Через двадцать пять минут стыковка с эвакуационным бортом номер... вот кто первый придет, с тем и стыковка. Касаюрк уже мостился на место наблюдателя, негромко ворча. Кумыс попробовал убраться с дороги, но Солоха погрозил ему кулаком и аккуратно затормозил о бок товарища. Кумыса развернуло, он оказался у Солохи над головой и завис, схватившись за плечи товарища. - Сереженька, – почти выдохнул он. – Я, каюсь, херни натворил и... случайно получилось. Я не брал, оно само. И нахально чмокнул Солоху в макушку. - Умански, вы помирились и обслюнявились? – осведомился Касаюрк. - Пошел нахер! – хором сказали оба сержанта. - Я еще не слюнявился! – возмутился Лось. – Недодали! Блин, почему тут так тесно? - Кыш, кыш, – Солоха махнул рукой, чувствуя, как оттаивает слева под ребрами, и усмехнулся. Кумыс взъерошил ему волосы, тоже хлопнул по плечу и чуть отплыл в сторону. - Развели порнографию, – неизвестно чему порадовался Лось. Солоха взялся за верньеры и покрутил. Везде царила оглушающая тишина. - Не понимаю, – вслух пробормотал он. – Три эвакуационных борта, и ни один не откликается. - Может, напиздели? – предположил Кумыс. - Косо... Гхм! Касаюрк! – окликнул Солоха. – А ваши могли пообещать и не прийти? - Я слышал, как ты пытался меня назвать. Я это запомнил. Нет, мы не можем наврать. - Помехи? – предположил Лось со своего места. - Как я уже говорил, сверхмалый объект может быть причиной всему, – опять влез Касаюрк. Солоха стиснул зубы и поиграл желваками. Поставил связь на "гуляющий" режим и откашлялся. - Говорит транспорт-десять, все кто нас слышит, прием. Транспорт-десять готов к эвакуации, мы на стабильной орбите, прием. Тишина, сопровождающаяся шорохом реликтового излучения. - А можем ли мы сами отсюда улететь? – невинно поинтересовался Лось. - Можем, – сквозь зубы сказал Солоха. – На полутора перделках и свистелках. Насколько далеко улетим – сам посчитаешь? Лось задумчиво померил что-то в воздухе растопыренными пальцами. - Сиэргий, – резко щелкнул Касаюрк. – Меняй курс. Впереди поток! - Че? Какой поток? На радаре чисто! - Меняй курс! Пот градом хлынул по спине от интонаций клыкастого. Солоха метнулся взглядом к Лосю и увидел, как резко побледнело у того лицо. Паника оказалась заразительна. - Сиэр-ргий! - Да куда его менять?! Я не вижу! - Вправо! – рявкнул Касаюрк. Солоха вцепился в гашетки, пальцы скользнули по защитным колпачкам, он с матюгами сдернул их, нажал... - Гха-ах! Радужная вспышка превратила отсек в сплошную призму. Солоха схватился за лицо, Кумыс над ним орал благим матом, Лось не отставал, а Касаюрк и вовсе перешел на разъяренный, полный боли визг. Вслепую схватившись за маневровые джойстики, Солоха стиснул один из них слишком сильно, и громадина транспортника ужасающе легко откликнулась, тут же заваливаясь на сторону. - Стой-стой-стой! – больше для себя завопил Солоха, лихорадочно пытаясь компенсировать движение вторым джойстиком. – Скотина! Чувствуя, как уже почти вываливается из стремян, Солоха до боли напряг ступни, стараясь удержаться. Пальцы сами сжимались, инстинкты вопили, требуя срочно выровняться, перестать падать – и он отчаянно сражался с собой, не позволяя страху управлять. - М-мать твою! – Кумыс втянул воздух и откашлялся, а потом замычал. - Так же ослепнуть можно нахер! – вторил Лось. - Кто первый глаза откроет – включите связь! – крикнул Солоха. – Ща паника начнется! - Я пошел сам! – крикнул Лось. – Держитесь, мать вашу! Вытащи нас отсюда, Серый! Стон движущегося транспорта внезапно оборвался. Кумыс, все еще подвывающий от злости, перешел на испуганный хрип и умолк. Касаюрк быстро и часто стучал клыками, и напоминало это лихорадочную дрожь, когда от шока зуб на зуб не попадает. - Косой, – окликнул Солоха. – Ты там живой? Касаюрк не откликнулся, и Солоха зашипел, заодно смаргивая злые болезненные слезы. - Я посмотрю! – Кумыс несколько раз шмыгнул носом. – Бля, куда нас несет-то хоть? - Да откуда ж мне знать! Солоха с трудом разлепил веки. Кошмарное радужное свечение искрами подрагивало на уголках панелей. Радар горел ровным зеленым, даже координатная сетка исчезла. Солоха еще раз поморгал и наконец-то увидел мелкие детали перед собой: рычажки управления, кнопки, предупреждающие надписи и нарисованный на отдельном экранчике критический сход с курса. - Нас несет в открытый космос, – резюмировал он. – Ох пиздец. Ща я попробую выровняться! Шорох реликтового излучения смолк. - Транспорт-десять, вы слышите нас?! Луженый вопль, раздавшийся в рубке, заставил Солоху дернуться на месте и матюгнуться. - Бля! – поддержал Кумыс. Солоха в полном безумии зашарил взглядом по панели и наконец-то сумел отыскать кнопку обратной связи. Показалось, что тянулся он к ней пару световых лет, не меньше. - Борт-один, вас слышу, прием! - Транспорт-десять, эвакуатор на связи, говорит капитан Лавров, вы исчезаете с радара, что за херня у вас происходит? - Говорит сержант Солохин! – отчитался Солоха. – Не могу знать, что тут у нас происходит! Какая-то ебическая сила нас выкинула с орбиты! - Транспорт-десять, немедленно передайте ваш курс! - Нет возможности, товарищ капитан! – отчеканил Солоха. – Не имею соответствующего образования! - Блядь, сержант, че вы чугунной головой притворяетесь! У вас есть кнопка экспорта текущего курса! - Товарищ капитан, дайте описание кнопки! - Квадратная, синяя, надпись "эксп", – прорычал собеседник. Солоха добрых пять секунд искал нужное, но все же наткнулся на квадратную основательную кнопку, снабженную нужной надписью. Кругом нее меленько значились переводы. Солоха облегченно выдохнул и ткнул пальцем. Кнопка с трудом вдавилась, на экране с траекторией высветились несколько символов на чужом языке и тут же исчезли. "Курс экспортирован", – высветилась следующая надпись. - Борт-один, подтвердите получение курса! Капитан Лавров молчал. Солоха зачем-то постучал пальцем по шлему. Если уж связь обрывалась, то замолкала наглухо, и дедовские методы типа пинков или настройки шкалы не помогали. - Живой! – выкрикнул Кумыс из-за спины. – Напугал, засранец! - Держи... язык... за зубами... – прохрипел Касаюрк. – Не оскорбляй... воинов... - Это ты еще не слышал, как тебя Серый обзывал, – удовлетворенно сказал Кумыс. – Ну как сам? Руки-ноги работают? - Голова болит, – проворчал Касаюрк. – Сиэргий! Ты уклонился? - Да не знаю я! Нас опять ебануло чем-то радужным, и в этом говне я потерялся. Касаюрк зашипел, Кумыс вскрикнул, и Солоха оглянулся. Явно отпихнутый сержант Кумысник болтался под потолком, а яут рывком подтягивался на проводах. Добрался до стоек экзо-шлема, уцепился когтями и вытянул шею, словно всматриваясь в виртуальные дали. Солоха решительно нахлобучил шлем. - Плохо, очень плохо, – прорычал яут. – Сиэргий, уклоняемся еще раз. Идем... - Что? – не выдержал Солоха несколько секунд спустя. - Не знаю, как передать тебе координаты, – признался Касаюрк. - Зашибись, бля. Ладно, выдержим говнотряску, за нами уже транспорт идет, только связь прервалась. Леха, че ты летаешь, свяжись с основными модулями! - Ты не видишь их на радаре? – зарычал Касаюрк. - Он не работает. - Хрмф! Касаюрк взялся за ручки настройки и начал вертеть их с таким напором, точно ловил на живца в глубоком море. Кумыс спустился с потолка, демонстративно оттолкнулся ногой от спины яута и под короткое угрожающее рявканье благополучно добрался до условно-пилотского места. - Где тут связью управляют? - Вон, – кивнул Солоха. Руки были заняты. Он пытался хотя бы чуточку сместить линию полета, вернуться чуть ближе к планете. Кумыс жамкнул кнопочку и забормотал ужасающе занудным тоном: - Сообщает рубка, мы продолжаем движение к эвакуационному транспорту, оставайтесь на своих местах, не допускайте разлета грузов, соблюдайте правила техники безопасности. В полете предполагается тряска, поэтому языки держите за зубами, иначе нечем будет лизать задницу начальству. Отбой. Солоха нервно усмехнулся. Касаюрк со своего места тоже выразил понимание тонкого юмора сержанта Кумысника – заклекотал с переходом в ненавязчивую икоту. Кумыс отжал кнопочку, огляделся и выдернул из зажимов инструкцию по управлению транспортником. - Куда? – нервно зашипел Солоха. - Отстань! - Что ты удумал? - Ведьма, не мешай техническому гению! - А-а! – тут же взвыл Солоха. – А почему не ты, технический гений, управляешь этим корытом? Кумыс опять отмахнулся. Развернул книжечку и начал лихорадочно перещелкивать плотные страницы. Где-то посередине притормозил и впился взглядом, едва не водя носом по строкам. - Так, так, корпус как антенна, да... так и думал... Ну, сейчас усилимся! Сунув книжицу под мышку, он взялся за выделенную под связь секцию и начал орудовать сразу обеими руками с одинаковой легкостью. - А нас не ебнет от твоей антенны? – уточнил Солоха. - Да тебе не страшно, мозгов все равно нет... - Убью! На очередном перещелкивании рычажков тишина резко оборвалась. - ...как слышите, прием. Транспорт-десять, это эвакуационный борт... - Борт-один, вас слышим! – отчеканил Кумыс. – Говорит связист, сержант Кумысник! - Транспорт-десять, примите корректировку курса. Солоха уже без подсказок ткнул напрашивающуюся кнопку с пометкой "имп", и что-то на панели начало перемигиваться. Солоха метнул на Леху взгляд, полный паники. - Борт-один, как пользоваться полученными данными? – отважно поинтересовался Кумыс. - Вы там все дебилы что ли?! – сорвался капитан. - Пехота! – отрапортовал Кумыс. – Наземные войска ПВЧ! - Блядь, – явно в сторону сказал капитан. – Але, транспорт-десять, у вас сейчас огоньки все на панели погасли? - Так точно! – доложил Кумыс. - Отлично. Вы получили данные, по которым вы наведетесь точно на нас. У вас есть резерв топлива для экстренной посадки. Пройдете корректировку и жмите на газ, прибудете прямо к нам в лапы целенькими. - Так точно, – опять рапортовал Кумыс. – А куда жать для корректировки? - Пилот на связь, – скомандовал капитан. - Пилот на связи, – доложил Солоха. – Сержант Солохин готов выполнять. - Дави на кнопки по моей указке. Большая красная с надписью "расп"... Обливаясь потом от усердия, Солоха повторил зубодробительную последовательность нажатия на разные кнопки и переключения рычажков. Кумыс чуть взлетел над ним и ястребом отслеживал. Один раз даже поправил, яростно указав, что Солоха лезет вместо "щвс 1" к "щвс 2". Касаюрк на своем месте бурчал что-то, игнорируемое переводчиком, но местами Солохе казалось, что инопланетчик решил помолиться. Под конец нажатий откликнулся экран с траекторией. Выстрелил пучком надписей, среди которых нашлась и на человеческом языке: "сближение выстроено" - и погас. Следом за ним отключились еще несколько. - Товарищ капитан, – нервно обратился Солоха. – У нас сближение выстроилось, но экран... в общем, курс больше не отображается. - Это хорошо, что не отображается, – удовлетворенно сказал собеседник. – Это я вас специально обезглавил, чтобы своими кривыми ручонками не напакостили. Джойстики закрыть! - Есть! – гавкнул Солоха и стремительно защелкнул предохранители. - Пятнадцать минут, – лязгнул капитан. – С прокладкой курса на двадцать идут яуты, они своих забирать будут. Но мы стыкуемся первыми. - Так точно, – подтвердил Солоха, оставив при себе вопрос, что за прокладка, почему на двадцать и дадут ли за эти мучения премию. - Товарищ капитан! – завопил Кумыс. – А вы ж сказали, что надо будет на газ нажать? Это когда? - А вот как только получите пак... Связь оборвалась. - Блядь, – выдохнул Кумыс. Только-только отпустившая напряженка вернулась снова, уже с тройной накруткой. - Че ж за херня, – в отчаянии сказал Солоха. – Ну и че делать? - Сидеть смирно, – подал голос Касаюрк. – Не паникуйте, умански, ведь я нахожусь здесь, а значит, контролирую ситуацию. - Че ты там контролировать можешь, – с досадой отмахнулся Кумыс. - Он хер-то контролировать не может, – опять прорвало Солоху. – А тут... - Заткнитесь оба, – потребовал Касаюрк. – Я вижу сближение с объектами! Как и было сказано – прямо по курсу ваш жалкий корабль, есть еще утлый челнок халик и, наконец, наше великолепное судно, бесстрашно идущее в другой плоскости. Кумыс, надувавший щеки по мере удлинения эпитетов, сдавленно прыснул и захрюкал, пытаясь удержаться. Солоха зажал шлем обеими руками. - А еще, умански, если вы перестанете тупоумно веселиться, то сможете спасти нас. - Че? – вежливо осведомился Солоха. - Еще одна волна, – проскрежетал Касаюрк. – Меняй курс. Идет напролом. - Что? – уже растерянно выговорил Солоха. - Я велел, уклоняйся! - Не буду я никуда сворачивать, – воспротивился Солоха. – Согласно поступившему приказу все управление заблокировано! - Сиэргий! – угрожающе рявкнул яут. - Иди нахрен! - Сиэргий, разве ты мне не доверяешь? – заскрежетал Касаюрк. Солоха от напряжения приподнял плечи. Захотелось ощетиниться и оскалиться, по загривку пробежала дрожь. - Я выполняю приказы, – наконец сказал он. – Ч-черт! Тонкая радужная аура, появившаяся в воздухе, затрепетала призрачным полотнищем. Паника ударила в голову. Солоха схватился за заблокированные джойстики. - Вы что, не видите, куда лезете? – зарычал Касаюрк. – Мы попадем под удар, тупоумные слизняки! - Нихера не видим! – заорал Солоха, - Куда уклоняться? – не слабее заорал Кумыс. – У нас экраны дохлые! Касаюрк заревел, и Солоха услышал за спиной грохот, будто разбитую стойку доламывают голыми руками. Солоха схватился за бедро и по-прежнему не нашел оружия. Стрелять во взбесившегося инопланетчика было не из чего. - Вправо! – наконец прорвалось внятное слово. Солоха не выдержал. Отщелкнул предохранители и вдавил кнопки, одновременно закладывая несчастными рычажками крутой вираж. Транспортник не послушался. Взамен вспыхнул какой-то экранчик с кучей мелкого текста. - Сиэр-ргий! - Он не может! – рявкнул Кумыс. – Нам управление отключили! Борт-один, прием! - ...десять, вас плохо слышно, прием? - Верните нам управление! – заорал Кумыс. – Товарищ капитан, чрезвычайная ситуация, нужен маневр! - Десятый, вы там долбанулись? – зарычал Лавров. – Какой маневр, вам уже ускоряться нужно! Не ебите бабушку, мы на подходе! - Сиэргий, за ними ударная волна, – Касаюрк почти шипел. – Умрут все! - Гравиметр! – севшим голосом сказал Кумыс. – Блядь, Серега, там реально воронка! - Что ты увидел, Лиэхий?! – заорал Касаюрк. – Читай вслух! - Нейтрино плотностью девять и восемь, тепловое излучение шесть и два, эффект туннелирования с точностью семьдесят, потоковое испарение хокинга! Зачитывание походило на тяжкий бред. Но Касаюрк среагировал так, что Солоха вновь едва не лишился слуха. - Вот оно, доказательство, умански! Испарение частиц хаск! Это ударный фронт перед сломом пространства! Разворот и уклонение, Сиэргий! - Транспорт-десять! – вклинился капитан по громкой связи. – Кто у вас порет чушь в прямом эфире?! Солоха судорожно вдохнул и заочно попрощался с карьерой: - Товарищ капитан! Срочно уходите! Маневр вправо, бля! - Что вы себе позволяете, сержант? Под трибуна... В рубке щелкнуло, и Солоха с ужасом увидел, как наливаются радугой рои светящихся огоньков на панелях. Кумыс со свистом втянул воздух. - Все, – сказал Касаюрк. – Они не успели. - Что?! - Я вижу ударный фронт. Они опоздали. Солоха застонал: надрывно, стискивая зубы. Кумыс наверху внезапно захрипел и ринулся вниз, заехав коленом по затылку товарищу. Вытянул руку и яростно попытался дотянуться до панели. Солоха проследил взглядом направление, и у него на секунду остановилось дыхание. Возле синей кнопки "имп" мигал огонек. Солоха ухватил Кумыса за локоть и помог ему дотянуться, обливаясь потом с перепугу. - Приготовиться, умански, – прощелкал Касаюрк. – Мы входим в поток. Кумыс ударил по кнопке. Радужные ореолы начали стремительно разрастаться. Экраны вспыхнули, и транспортник отозвался надрывным стоном. Солоха на мгновение зажмурился. По корпусу корабля покатилась знакомая дрожь. Центральный экран выплюнул несколько надписей, среди которых "ускорение – стт-1/стт-2" бросилась в глаза пылающим транспарантом. - Есть маневровые! – сам для себя выпалил он. - Вправо! Сейчас! Солоха повернул джойстики, и корабль задрожал еще сильнее. Задребезжал от раскуроченного носа до хвостовых стабилизаторов. Джойстики сами собой поползли обратно, и едва-едва наметившийся курс уклонения неумолимо повело следом. - Не смей! – зарычал Касаюрк. – Держи направление, Сиэргий! Иначе мы не вырвемся! - Блядь, я не могу развернуть его голыми руками! С-сука-а! Кумыс нырнул вперед и, страшно матерясь, ухватил его за кулаки, перегораживая обзор. Солоха вновь нажал вправо, понимая, что какую бы силу он не прикладывал, скорее просто лопнет система управления, чем два куска пластика совершат чудо. Радужные ореолы начали сворачиваться в бублики, и память выдернула фразу "тороидальный плазмоид", предлагая запаниковать еще сильнее. - Ускоряйся! – приказал яут. – Выходи на гребень! - Какой, нахуй, гребень? – прорвало Кумыса. – Что за блядский серфинг?! Радуга заплясала поперек отсека. Боль ввинтилась в кости, наполняя их мучительной пульсацией. Солоха взвыл сквозь зубы. Кумыс задергался, точно попал под высоковольтку. - Вперед! – опять заревел Касаюрк. – Не отступать, Сиэргий! Вперед и вверх! - Мы там сгорим к хуям! – выкрикнул Солоха. – Твою мать! - Ты сказал, что разлучением станет долг! Промедлишь немного, и разлучением станет смерть! - Мы не прорвемся! - Я старше по званию! Выполнять приказ! Безоговорочный рефлекс, забитый в голову поеданием устава на завтрак, обед и ужин, сработал, как выстрел "молотилки". - Так точно! – проорал Солоха. И ударил по круглым желтым кнопкам "стт-1" и "стт-2". Бесконечное мгновение, наполненное треском обшивки и хлопками плазменных бубликов, ничего не происходило. А затем с хвостовой части пришел короткий злой рев. Транспортник встал на дыбы, угловая компенсация мгновенно отрубилась, и длинная "игла" рванула вперед. Ускорение ударило в голову, обрушилось внезапным возвращением гравитации, и по всему корпусу грянул оглушающей мощи удар. Ослепительная радуга поглотила рубку. - Отряд, всем держа-аться-а! Возглас Кумыса потонул в истошном механическом визге. Солоху отшвырнуло, он врезался во что-то, чуть не размазался мозгами по препятствию, рухнул вниз вместе с водопадом осколков, кусков чего-то, и тут же его швырнуло в другую сторону. Он свернулся в клубок, закрывая шлем руками. Снова ударило, с хрустом сломалось нечто, оказавшееся под локтем – и полет-бросок повторился в другую сторону. Кажется, Кумыс еще что-то выкрикнул, но визг нарастал, и вместе с ним росла вибрация, разрывающая рубку, а заодно и внутренности. Солоха все же успел заметить кувыркнувшийся на голых проводах кусок панели с полуживым экраном, где медленно растворялась надпись, что транспорт теряет стабилизацию, топливо, обшивку и вторичные модули один за другим. "Только выдержи! – опять взмолился Солоха. – Унеси нас отсюда!" Иглу транспортника вертело, швыряло, подкидывало в ударном фронте, которого быть не могло в безвоздушном пространстве. Кипящий радужный котел уваривал людей и яутов заживо. Вокруг модуля все трещало и лопалось. Звук бил по нервам, вызывая очередной прилив панического адреналина. Солоху вновь швырнуло, он грянулся о какие-то панели, рядом приземлился Кумыс, и Солоха еле-еле успел скорчиться, как между ними грохнулась туша яута. - Давай же, дряхлое судно! – Касаюрк вскинул морду. Металлическая оболочка на ней расползалась. – Пронзи пространство, и твое имя навсегда запомнят! Стань героем среди ррха'штаа! Перевод отвалился. Зрение сузилось до туннеля, трещал позвоночник, полураздавленное сердце проталкивало кровь с усилием, как штангист в супертяжелом весе. "Юкич! – мелькнула ясная и совершенно безнадежная мысль. – Не вынесет..." Сознание гасло, сворачиваясь в спираль, стремящуюся перейти в точку, и Солоха уже перестал дышать. Очередной бросок закончился ударом в стену, за пределами отсека громыхнуло, и полуразбитое тело корабля содрогнулось. И смертная тяжесть ушла. Радужный кошмар медленно отступал, до сих пор вгрызаясь в недосожранную добычу, но с каждой секундой становилось все легче и легче. Адские муки растворялись вместе с сиянием. Гравитация помедлила и тоже отступила. Солоха почувствовал, что всплывает. Сделал два вздоха, с трудом проталкивая в скорченное тело воздух, и все-таки открыл глаза. Внутри шлема плавали шарики влаги: слезы, слюни, кровь. Солоха осторожно мотнул головой, сгоняя помехи вправо. - А-а... Вместе с наконец-то прорвавшимися звуками Солоха с изумлением нащупал сразу два раскрошившихся зуба. - Ах ты ш твою ма-ать... Кровь опять взметнулась шариками, и Солоха предпочел заткнуться. Сглотнул пару раз, повозил языком, собирая эмаль, и в отчаянии задумался, что с ней делать. Не глотать же крошево. Но и выплевывать... Плавно взлетавший по правую руку Кумыс ухватился за шлем и медленно повернул, снимая герметизацию. Его лица Солоха не видел, но видел, сколько там красного... - Шо творишь, дурень? Леха не ответил. Касаюрк чуть отставал во всплытии, и Солоха попробовал повернуться к нему. Туша клыкастого шла за ними с отставанием в полметра, как тяжелый бомбовоз за парой истребителей. Транспортник все еще стонал, но двигался ровно, и его не пыталось разорвать на не изученные наукой частицы. Солоха попробовал нашарить панели взглядом. Кумыс, не вытирая залитой кровью рожи, взмахнул руками и поплыл туда же. Дотянулся до уцелевшего куска главной панели и неловко стукнул по нему раскрытой ладонью. - ...судно, – заскрежетали со всех сторон. – Говорит борт "Левиафан", вы находитесь в чистой зоне. Объект ушел за горизонт. Повторяю, пораженное судно, говорит борт "Левиафан", вы находитесь в чистой зоне. Объект ушел за горизонт. Прием, пораженное судно. Повторяю... - Какой горизонт? – автоматически спросил Солоха, и тут же зубное крошево посыпалось изо рта. – Уй! Собственный возглас, транслированный наружу, отдался болезненным для ушей эхом. Солоха затаил дыхание, схватился за шлем и резко скрутил его. - Пораженное судно, у вас помехи, прием, – снова зарычали на всю рубку. - "Левиафан", это десятый, – Солоха выплюнул кровь и крошево. – Вас слышим, чистую зону подтверждаем. - Прошли над радугой, – почти истерически хихикнул Кумыс. – По самому краю! - Принято, – прорычали в ответ. – Мы поймаем вас через четыре вздоха. - А это скоро? – уточнил Кумыс, вытирая физиономию. Нос у него опух. Солоха с облегчением повозил во рту языком и сплюнул снова. - Торможение через четыре вздоха, – проскрежетали с чужого борта. – Приготовиться к стыковке. Захват. Транспортник резко дернулся и вновь мучительно застонал. Солоха по дуге взлетел под потолок и врезался в то, что теперь стало носовой частью отсека. - Айбля, – жалобно сказал Кумыс снизу. – Я застрял и, кажется, оторвал себе ногу! Солоха с трудом развернулся. Постепенно отпускало органы, разжимало сосуды, и кровь снова начала свободно бежать по жилам. Элоботы работали на последнем издыхании. Позади твердой воли пищало что-то, требовавшее рвануть к Касаюрку и срочно начать его бить, трясти или еще что угодно, лишь бы он немедленно выдал что-нибудь свое яутское. Но Солоха держался. - Не вижу сломанных ног, – он выплюнул еще чуть эмали. – Давай скорее, а то я щас тебя лечить начну. А у меня фельдшерских корочек нема! Белые осколки поплыли веселым хороводом. Солоха отмахнулся. На курсах учили, что жидкость и прочее мелкое говно не должно летать на корабле, но сейчас их все равно взяли на абордаж – он даже чувствовал, как транспортник разворачивают. - Давай, Леха, – повторил он, – держись. Нам еще нужно... узнать про борт Лаврова... - Щас, щас, погоди... вот же она... Леха снова ударил по панели, Солоха подплыл ближе, и в рубке щелкнуло, снова выбрасывая их на активный канал связи. - Транспорт-десять! – прорвался человеческий голос. – Транспорт-десять, прием! Сержанты переглянулись. Голос был чужой, не капитана Лаврова. Неизвестный успел еще пару раз вызвать транспортник, прежде чем Кумыс медленно провел пальцами по гаснущим кнопочкам. - Это транспорт-десять, прием, – хрипло сказал он. – Проскочили фронт, состыковались с кораблем союзников. Как слышите? - Ну слава богу, – выдал неизвестный, и внезапно Солоха услышал в его голосе знакомые нотки. – Сидите там, хомяки! Отойдем подальше от этого говнокотла, и тогда уже обменяемся экипажами. И не майтесь там дурью! Я вас всех как на ладони вижу! Особенно этого жирного! - Товарищ лейтенант, – сказал Солоха, и почувствовал, что по щеке ползет слезинка. – Какой же он жирный. Это ж масса! * * * Док стыковки походил на место катастрофы. Разбитый транспортник встал криво, герметизацию удалось навести только с третьего раза, и за эти три попытки в переходной шлюз накидало столько мусора, что Юкич бы удавился, приди он в себя. Сержанты метались меж своих людей и нагружали их полезной деятельностью: помочь поломавшимся, вытащить Юкича, которого все-таки сберегли яуты, забрать чудом не вывалившихся из аварийного дока Бойцех и Ремизова, а так же вломить пиздюлей их подчиненным, которые рвались спасать своих командиров прямо в безвоздушное пространство. Вышедший на связь "Князь Никифоров" договаривался с яутами о поиске утерянного эвакуационного борта, к ним присоединился третий борт, принадлежащий халик, – и все это на большой громкости по открытому каналу. В суматохе Солоха краем глаза отметил, как медленно и почти торжественно вышагивает по опущенному пандусу Касаюрк, приоткрыв пасть. Шлем он так и не снял. Дорогу, видимо, нащупывал по вкусу и движению воздуха. Дойдя до кромки первого створа, яут остановился в явном затруднении. У входа царила толчея: подключенный рукав стравливал воздух, и удивительное множество клыкастых мельтешило с рвением рабочих муравьев. Процентов пятьдесят из них были знакомого уже белого цвета, но остальные – обычные, привычные по образовательным роликам. Солоха то и дело встряхивал головой, пытаясь избавиться от ощущения, что эти зелено-бурые чуваки – поддельные. Проявив еще больше энтузиазма, Солоха стремительно назначил Скворцова своим заместителем, убедился, что Лось с Кумысом заняты переговорами с какими-то яутами, одетыми в черную броню, и все-таки порысил к Касаюрку. Тот сложил руки на груди и выглядел так, будто созерцает мышиную возню вокруг. Плотно сложенные клыки подрагивали. Когда Солохе оставалась пара шагов, клыкастый резко повернулся. Оборванные провода свисали жутковатым подобием глазных нервов. Солоха поморщился. - Как ты там? – поинтересовался он. – Компанию составить? - Я не нуждаюсь в помощи, – надменно оскалился яут. - Хорош уже волну гнать, – хмыкнул Солоха. – Выпендривайся сколько угодно, но помощь-то нужна. Мне не тянет проводить. Куда идем? Касаюрк пару секунд мелко дергал клыками, а затем опустил руки и положил ладони на широкий пояс. - Мне нужно попасть в переходный тамбур. - Он как раз в процессе, – сообщил Солоха. – Заклеивают на скотч и поливают строительной пеной. - Что-о? - Это я шучу так. Настраивают его, подождать надо. Идем. Солоха ухватил его за локоть и решительно двинул с места. Касаюрк мягко шагнул за ним. Затащив клыкастого на территорию лихорадочной беготни, Солоха огляделся. - Шандор! – гаркнул он. – Смотри, я тебе пациента привел! Хочешь попрактиковаться на иных видах? - Не, товарищ сержант, – опасливо протянул Шандор. – Он меня сожрет. - Я не жру столь ядовитые и хилые тела, – вскинул голову Касаюрк. - Вон, глянь, – Солоха ткнул в бледно-зеленые потеки, обрамлявшие развороченную полумаску. - Сиэргий, что ты затеял? - А-а, – протянул Шандор и шагнул ближе. – Это типа имплант так разнесло? Вроде я такого раньше не видел. - Это несчастный случай на производстве, – внушительно сказал Солоха. – Ну-ка глянь, может, тут пластырем что подклеить можно? - Товарищ союзник, а наклонитесь-ка, – деловито велел Шандор. - Я не собираюсь... Солоха дернул за локоть. Касаюрк гулко вздохнул и чуть наклонился. Шандор вытащил из кармана дезинфектор, с умным видом попшикал на руки и картинно тряхнул ими в воздухе. - Отвратительный вкус, – тут же сообщил Касаюрк. - Медицина сладкой не бывает, – плоско схохмил Солоха. Шандор взялся за морду яута и бесстрашно начал прощупывать. Касаюрк негромко ворчал, то и дело переходя на угрожающий клекот. Солоха взял его за плечо. Шандор хмурился и шевелил бровями. - Так, осмотр окончен, все ясно, – доложил он. – Сейчас, минуту. Гавр-рыла! Эй, Гаврила, слышь! Стой! – и, уже развернувшись, бросил через плечо: – Извините, тащ сержант, я ему всю бинтовку отдал, сейчас обратно одолжу! - Блоха, – хмыкнул Солоха, проводя его взглядом. - Что он собирается делать? – осведомился Касаюрк. - Понятия не имею. Но мозги должны быть cветлые. У кого не cветлые, того накажем. У выхода стремительно заканчивались монтажные работы. Юкича и закатанных в пленочные костюмы карантинных сержантов устроили на платформе с характерными косыми крестами медпомощи. Платформа уже приподнялась, и на края усаживались вперемешку люди и яуты. Солоха смотрел на это почти с отеческой нежностью. "Князь" завершил переговоры, и внезапно кругом стало почти идеально тихо. Только несколько секунд спустя мозг начал поднимать остальные звуки до статуса громких. - Сиэрже-енька, – проскрежетал Касаюрк. – Ты сегодня превысил все квоты на нарушения, споря с вышестоящими. - А то, – вздохнул Солоха. – Вон, капитана какого-то послал матом. Не к тому кораблю полетел! Пиздец мне! - Нет, я не об этом, – Касаюрк развернулся и взял его за плечо. – Ты дважды усомнился во мне. - А-а... че? - Поэтому когда я восстановлюсь, – Касаюрк положил руку на второе плечо и наклонился, так что металлическая маска оказалась угрожающе близко, – у нас будет время обсудить эти недостойные поступки. - Это в смысле? Облегчение, что все уже закончилось, размывало мозги, и даже перспективы отхватить казней египетских за несоблюдение приказов казались какими-то игрушечными. Возле выхода уже вовсю горлопанили, подготавливаясь к открытию шлюзов. Шандор вытряхивал из изловленного Копылова медицинские запасы. Солоха прислушивался с ощущением блаженного идиотизма. Касаюрк снял ладонь с его плеча. Солоха чуть нахмурился, и миг спустя жесткие пальцы подцепили его под подбородок. Потянули чуть вверх, вынуждая задрать голову. - А еще ты коверкал имена воинов, – почти промурлыкал Касаюрк. Отбитое обо все углы исстрадавшееся тело внезапно отозвалось резким жаром. Солоха втянул воздух и невольно затаил дыхание. Сковывающий жар даже не позволил повернуть голову. Несколько ужасных мгновений Солохе казалось, что на них все смотрят. - И что? – прищурился он. – Что ты хочешь сказать? - Я-а... Сиэрженька... - Говори, – почти приказал Солоха, сам задирая голову еще выше. - Нашел, товарищ сержант! – заголосили со спины. – Уже бегу! Яут резко отпустил его плечо, словно обжегся. Солоха на подкашивающихся ногах отступил на шаг, и согнутый палец Касаюрка остался в воздухе. Солоха отступил еще раз, все еще чувствуя шероховатое прикосновение к подбородку. Голова слегка кружилась. Свет внезапно начал казаться слишком ярким – похоже, у него слишком расширились зрачки. Касаюрк потянулся к нему, поворачивая ладонь так, будто хотел коснуться щеки Солохи, и тут из-за сержантской спины выскочил пыхтящий от рвения Шандор. - Придумал! – объявил он. – Сейчас мы все первично дезинфицируем! Когтистая рука медленно опустилась. Нижние клыки чуть разошлись в стороны, и Солоха почувствовал, как у него в груди все обрывается – в точности как два дня назад, когда они стояли под куполом, и Касаюрк предложил ему... - Серый! – издалека заорал Лось и замахал рукой. – Подь сюды! - Я... мне надо идти, – хрипло сказал Солоха. – Нашего специалиста не жрать и не запугивать! Касаюрк взмахнул рукой, явно целя отвесить подзатыльник, и Солоха увернулся, возблагодарив элоботов. - Не смей оскорблять меня недостойными предположениями! - Пациент, не брызгайте слюной! – возмутился осмелевший боец. Касаюрк утробно зарычал, но сложил клыки. Солоха проверил откинутый за спину шлем, плюнул очередным кусочком эмали, смахнул невидимую пыль с нагрудной пустой таблички и потащился навстречу сержантскому составу. - Серега, нам нужно коллективное решение, – сказал Лось, одергивая куртку. Правая рука болталась на перевязи. – Нам тут предлагают два варианта. - Расстрел или расстрел? – вяло пошутил Солоха. - Срочная отправка в еще одном гробу... – начал Кумыс. - Или пансионат до точки стыковки! – торжественно перебил Лось. - Восемь... часов на все работы и коннект с другим судном, – уточнил яут, явно выступавший от имени всех клыкастых. – А потом обязательное расследование произошедшего. - Я-то тут при чем? – поинтересовался Солоха. Сержанты выразительно засопели, еще более выразительно кося каждый в свою сторону. - А-а, – обличающее сказал Солоха. – Кое-кто не хочет встречаться с Ким-Кименом и быть битым по жирной жопе? - Это масса! – возмутился Лось. - Я под трибунал не хочу, – почти жалобно вздохнул Кумыс. – Нам нужны доказательства, что мы врезались в эти блядские частицы ха... хо... хуй пойми кого! Когда мы в них влетели, все так и было! - К половым сношениям эти частицы не относятся, – тут же поправил яут. - Нас самих скоро засношают, – с мукой сказал Кумыс. В этот момент у Солохи в голове что-то стремительно перевернулось. Ему предлагали еще целых восемь часов. Восемь часов, чтобы успеть сказать и сделать очень важные вещи. Слабым эхом прозвучал собственный голос, выговаривающий "Пока долг не разлучит нас", и Солоха решительно набрал воздуха в грудь, борясь с желанием обернуться. - Солдат спит – служба идет! – продекламировал он. – Мы согласны на ваши условия!