Imperials Have More Fun

— Может вы и сказали коменданту Динларку, что вы в порядке, — заявил Илай, когда они с Трауном благополучно добрались до казарм. — Но вы не можете пойти завтра на занятия в таком виде. — Почему нет? — спокойно поинтересовался Траун. Его весьма удивила настойчивость Илая, поскольку тот уже слышал, что думает сам Траун по поводу своих ран. Незначительные. И могут зажить самостоятельно. — Потому что если вы заявитесь в таком виде, остальные кадеты поймут, что вас можно ранить, — ответил Илай. — Это совершенно неправильно. Послушайте, еще до того, как мы проснемся завтра, по Академии расползутся слухи, но… вы же не хотите, чтобы все поняли, что вы кому-то перешли дорогу? Это выставит вас слабаком. — Я полагал, что уже наглядно продемонстрировал свое положение, — отозвался Траун. — Если вы о переводе этих двоих, — начал Илай, — то это совсем другое. Все узнают, что вы кому-то перешли дорогу. Но если видимых повреждений на вас не будет, никто больше и не помыслит повторить попытку. — И у вас есть предложение, как этого избежать? — Угу, где-то здесь были бакта-пластыри, — ответил Илай. В каждой из комнат общежития был небольшой медпак со всем необходимым для оказания первой медицинской помощи: пара бинтов, перчатки, ножницы — Илай скривился, откладывая их в сторону — и небольшая упаковка бакта-пластырей. — В вашем мире и правда нет бакты? — спросил Илай, и, прежде чем Траун успел ответить, снова скривился. — Дата. Срок годности истек. Что ж, думаю, это тоже подойдет. Он достал небольшой круглый контейнер с бакта-мазью и снова изменился в лице. — Благодарю, кадет Вэнто, я вас понял, — Траун решил избавить его от внутренней борьбы и протянул руку, прося отдать контейнер. Но Илай сжал пальцы. Траун растерянно поднял брови. — Нет, я… Вы же не увидите, что нужно делать, — ответил Илай. Он неловко открутил крышку, зачерпнул немного мази и, тяжело вздохнув, поднял руку, коснувшись щеки Трауна. И тут же отпрянул, словно контакт причинил ему боль. — Кадет?.. — еще более растеряно, чем раньше, спросил Траун. — Вы… теплый! — воскликнул Илай. — Это вас удивляет? — Вы же… синий, — неловко пояснил Илай. — Обычно объекты синего цвета холодные. — Это очередной аспект человеческой культуры? — удивился Траун. — Простите, — тихо пробормотал Илай, отводя взгляд. И Траун снова заметил у Илая проявления внутренней борьбы. Это снова смущение? Людей было так сложно понять. — Ваша реакция не обидела меня, — пояснил Траун. — Моя родина — холодный мир. Намного холоднее этого места. Температура нашего тела высока, чтобы мы могли там выжить. — Полагаю, в этом есть смысл, — произнес Илай с такой самоиронией в голосе, что Траун понял: внутренняя борьба в нем продолжается. — Если вам сложно… — начал Траун, снова протянув руку за мазью, но Илай крепче стиснул контейнер. — Простите, — сказал он, поморщившись, осознав, что повторяется. — Я не… Неважно. Илай снова потянулся к лицу Трауна. Траун пытался ничего не делать. Он не мог понять, что так обеспокоило соседа по комнате, поэтому решил сидеть как можно более спокойно. Но Траун не мог отвести взгляд от лица Илая. Прикосновение было ошеломляюще нежным, преувеличенно осторожным, словно Илай никогда раньше не заботился о пострадавших и теперь боялся, что из-за травм Траун стал стеклянным. Самообладания Трауна хватило, чтобы не вздрогнуть. Мазь успокоила боль почти мгновенно, но прикосновение Илая едва не заставило Трауна зашипеть. Нападавшие явно не сдерживались. — Я и не думал, что у вас красная кровь, — проговорил Илай. — Люди считают, что у инородцев не бывает красной крови? — растерянно переспросил Траун. — Цвет крови обусловлен присутствием в ней кислорода, который вступает в реакцию с железом. Полагаю, что у всех, живущих в мирах с кислородной атмосферой, красная кровь. — О… — только и выдавил Илай, лицо его снова покраснело от смущения. Траун молчал, по-прежнему думая, с чего люди решили, что у не-людей не может быть красной крови. Это же элементарная химия. Может это лживая сказка, попытка дехуманизировать гуманоидов? — Так вот почему ваши губы — пурпурного оттенка, — продолжил Илай. — То есть, синяя кожа, красная кровь. Получается пурпурный. — Это теория цвета, — подтвердил Траун. Илай насупился, на лице его снова появилось странное выражение, словно он сделал что-то, чего не должен был делать. Траун опять растерялся. Илай продолжал наносить мазь на раны Трауна, чисс внимательно наблюдал за ним. Время от времени Илай встречался взглядом с Трауном, но быстро отводил глаза. И каждый раз, когда Илай замечал, что Траун на него смотрит, лицо его краснело. — Мне следовало раньше прийти вам на помощь, — проговорил Илай, Траун посмотрел на него. Лицо у Илая вспыхнуло, тело напряглось, будто он сказал нечто ужасное и теперь ждал, что Траун его ударит. — Не беспокойтесь, — отозвался Траун. — Нормально волноваться о своей безопасности, если не привык сражаться. — Нет… Я… — сбивчиво ответил Илай. Ему потребовалось значительное усилие, чтобы поднять взгляд и посмотреть Трауну в глаза. — Было мгновение, когда я хотел, чтобы они причинили вам вред. Он заметил, что Илай умолк, ожидая ответа, но Трауна совершенно сбило с толку его заявление. — Это было глупо, — проговорил Илай, отводя взгляд в дальний угол, где не было ничего интересного. — Эта мысль просто пришла мне в голову, и я не мог перестать думать об этом. Я думал… Если вы попадете в такую ситуацию, и вас вышвырнут из Академии, то я смогу вернуться к прежней жизни. — Я не знал, что вы так себя чувствуете, — с усилием проговорил Траун. — Это была не моя… — Я не закончил, — оборвал его Илай. — Я сказал, что это была моя первая мысль. Только и всего. Все произошло так внезапно, думаю, на несколько секунд я был ошеломлен. Это было… так соблазнительно. Но при этом неправильно. Я испугался. Или просто считал, что испугался, чтобы почувствовать себя лучше. — Но, в конце концов, вы помогли мне, — заметил Траун. — Я просто хочу, чтобы вы знали: я приношу извинения. — Я их принимаю, — ответил Траун. — Если хотите, утром я пойду к коменданту Динларку и проинформирую его, что вы уже научили меня стандарту, и… — Но я хочу остаться с вами, — возразил Илай. Траун в замешательстве вскинул голову. — Может вы и есть та причина, по которой я не закончил обучение на Майомаре, — продолжил Илай. — Но я смирился. Вы учите меня таким вещам, о которых я бы и не узнал, если бы остался там. — Чему же? — поинтересовался Траун. — Не знаю, мелочам, — ответил Илай. — Тому, как другие относятся к вам. Раньше я этого не замечал. Может и никогда бы и не заметил, не будь я каждую минуту рядом с вами, и это словно… Словно я переживаю этот опыт, наравне с вами. Я знаю, что вы не понимаете многое из того, что говорят вам другие, но даже если вы не понимаете, понимаю я. Я никогда не замечал раньше, что… что люди считают себя высшим видом. Но это еще не всё. То, как вы не позволяете ничему вас задеть. Может вы и не разбираетесь в сленге, но вы понимаете, что значит «переходить дорогу». И… вы не захотели, чтобы их отчислили. Вы пожелали, чтобы они лучше послужили Империи. Словно… вы не против, чтобы вас сбили с ног… потому что когда вы поднимаетесь, вы становитесь еще сильнее. Это невероятно… — Вот почему вы боитесь? — Боюсь? — переспросил Илай. — Ваши руки дрожат, — заметил Траун. — Вы с трудом сглатываете. Мышцы напряжены, даже сейчас. — Вы что… все это заметили? — Разумеется. — Я не боюсь, — уверенно заявил Илай. — Я просто не хотел признавать, что был эгоистом. Ну, и может немного волновался, как вы отреагируете. — Так вот почему вы настояли именно на применении мази, — кивнул Траун. — Способ извиниться. Илай пожал плечами, словно раздумывая, как бы получше ответить. — Извинения не нужны, — успокоил его Траун. — От вас — никогда.