Закфрейн

Ланселот на всей скорости мчался к мобильному штабу G1, неся бесценный груз — Корнелию, запертую в кабине собственного глостара. Полчаса спустя. Мобильный штаб. Из наспех вскрытой кабины вылетает взбешённой фурией Корнелия. — Каково положение дел? — Сестра, мы отступаем. Мы потеряли почти все войска, что у нас были, — сказала Юфемия, спустившаяся в ангар к сестре. — Что? — Корнелию начало трясти. — Из бывших у нас тысячи триста одного найтмеров целы лишь шестьдесят, — сообщил ей один из генералов. Единственный, кто кое-как сумел говорить. — Как? — несмотря на свою силу воли, Корнелия не выдержала. — Как вы смеете позорить меня! Куда пропали наши машины? — Их уничтожили, более половины уничтожил тот серый найтмер. — Генерал еле стоял на ногах. По его щекам потекли слёзы. — Где Гилфорд? — с опустевшими глазами спросила Корнелия. — Миледи, он остался там. Куруруги не успел его спасти, — не смея поднять голову, чтобы взглянуть в глаза Корнелии, ответил ей всё тот же генерал. — Не успел спасти. Ха-ха, — безумный смех залил ангар. — Сестра, что с тобой? — спросила Юфемия, впервые видя свою сестру в таком состоянии. — Смешная шутка, генерал. Где же он? — Сестра, он не шутил. — Нет-нет-нет-нет. Мы не могли проиграть каким-то террористам. Да ещё и потерять столько найтмеров! — К сожалению, могли, — чуть не срываясь на плач, ответил генерал. — Сообщить в город о нашем прибытии. Поднять все гарнизоны, подготовиться к бою. Мы ещё не проиграли! — Она понимала, что это ложь, но нельзя было допустить упадка духа солдат. Дезертирство — сейчас самое худшее, что может сделать солдат. Как только войска, а точнее жалкие остатки войск, вернулись в город, тут же было введено военное положение. Выжившие и ушедшие с Нариты звонили родственникам и предупреждали о возможном скором нападении, о проигрыше битвы и о непобедимой машине, что выдерживала шквальный огонь из тяжёлых пушек найтмеров. Остановить слухи было невозможно, и они ползли по городу. Началась паника. Услышав о поражении британцев, две трети японцев на службе в армии сбежало. Все, кто мог, старались покинуть Токио. Где-то даже начались погромы, но их быстро прекратили, расстреляв паникёров из найтмеров. Отряды из британских машин начали патрулирование окраин города. И на всё это великолепие смотрели трое. Корнелия, что пыталась хоть как-то успокоить население. И Карэн с Лелушем, что еле сумели пробраться в академию. Уснула Корнелия только в двенадцать часов, когда всё более или менее успокоилось. Но и во сне она не нашла покоя. Ей приснилась огромная зала, залитая кровью. Повсюду висели картины, а вокруг неё стояли её солдаты. Все они были мертвы, но не просто мертвы, их казнили и очень жестоко. Глаза их были вырваны, а изо рта ручьями текла кровь. — Моя принцесса, спасите меня. — Корнелия обернулась и увидела Гилфорда. Он был привязан к столбу. Она тут же побежала к нему. Но на её пути оказалась незримая стена. — Нет-нет-нет, Гилфорд, ты должен умереть, она тебя не спасёт, — синхронно проговорили два голоса, и к связному Гилфорду подошли Зеро и Закфрейн. — С чего начнём? — спросил Закфрейн. — Думаю, с глаз, — ответил Зеро. — Нет, стойте, не убивайте его, — прокричала Корнелия. — Он слаб, а, значит, его можно убить, — улыбнувшись в мерзкой и ужасной улыбке, произнёс Закфрейн. — Ведь так?! — Удар ножницами лишает Гилфорда глаза. — Моя принцесса! — крик пронизывает разум принцессы. Корнелия просыпается и видит перед собой бойца из числа охраны. — В чём дело? — зевая, спросила принцесса. — Закфрейн, он в академии Эшфордов, он похоже взял всех там в заложники, — протараторил солдат. — Что? — Сон как рукой сняло. — Подготовить мой глостар. Тревога! Поднять отряды с первого по десятый, все к академии. — Есть, миледи. Минуту спустя в ангаре. На площадке стояло всего десять найтмеров. Это всё, что осталось от десяти отрядов, остальные семьдесят найтмеров были раскиданы по городу. Вместо глостара Корнелии пришлось взять Сазерлэнд. Невозможно описать тот уровень злобы, что сейчас испытывала Корнелия. Злоба, подогретая ещё и сном, полностью перекрывала страх. На всей скорости отряд мчался к академии, которую накрывал синего оттенка купол. Прямо у входа, в метре от границы купола, стоял Закфрейн, а рядом с ним Гилфорд. Но из-за искажений, вызванных куполом, это было не видно. Ещё чуть дальше стоял грузовик, из которого уже начали выходить гражданские. А из корпуса академии на происходящее с нескрываемым страхом и удивлением смотрели ученики. Отряд с Корнелией во главе подъехал к барьеру. — Он уже что-то говорил? — спросила Корнелия у одного из пилотов, дежуривших здесь. — Да, позвать вас, — ответил он. — Корнелия, вы наконец здесь, — жизнерадостно выкрикнул Закфрейн из-за щита. — Чего тебе? — спросила Корнелия через громкую связь. — Я пришёл вести переговоры, — ответил ей не в меру весёлый клон. — И в знак наших наилучших намерений я отдаю вам гражданских и сэра Гилфорда. — Гилфорда? — стараясь подавить желание, прямо сейчас броситься к барьеру, чтобы увидеть его, спросила Корнелия. — Да! Он прямо здесь, — так же жизнерадостно, как и прежде, ответил ей клон. — Тогда убери это синее… поле, — потребовала Корнелия. — Зачем? Если я его уберу, вы меня расстреляете, — ответил ей Зак. — Тогда, как я пройду внутрь, чтобы убедиться в твоих словах? — скептически спросила Корнелия. — Поле вас пропустит внутрь. Не бойтесь, я вас убивать не собираюсь. Корнелия вылезла из Сазерленда, подошла к барьеру и поднесла к нему руку. Рука спокойно прошла сквозь голубую поверхность. Пройдя через поле, она поняла, что её причёска испорчена. Электростатическое поле превратило её чуть ли не в павлина. — Гилфорд. — Увидела она своего самого дорогого подчинённого. — Да моя принцесса, — ответил ей рыцарь. — Закфрейн, умри. — Принцесса выхватывает пистолет и стреляет, метя клону в голову. Но выстрел не происходит. — Какого? — Такого, принцесса, я гляжу, вы немного в бешенстве, раз стреляете в меня. Я же так и обидеться могу, — с насмешливо поддельным расстройством сказал Зак.