You and Me, Never(land)/ Ты и я, Нет(ландия)

Его лицо искривляется. Челюсть отваливается почти до пола. Он широко распахивает глаза. Очень широко. Но картинка перед ним все равно не имеет никакого логического объяснения. Нет, никакого. Это Эмма. Под кроватью Реджины. Ползком вылезающая из-под нее. Мозг Снежки не может придумать ни единой причины, как ее дочь там оказалась. Или может, но не хочет. - Прошу прощения за этот шок, - это первые слова Эммы, которая отряхивает свои штаны, как будто очищая их от грязи. От грязи, которой, естественно, не существует. И нейроны Снежки, прямо из ее головы, посылают импульс в указательный палец, заставляя его подергиваться, снова и снова отрицая происходящее. Они отказываются анализировать ситуацию. Но Дэвид уже сделал это вместо нее. - Скажи мне, что моя дочь не появилась только что из-под кровати! - вопль, почти обвиняющий, адресован Снежке. И потемневшие глаза его жены отвечают ему пустым выражением, граничащим с шоком. - Дэвид... - она покашливает, косясь на Генри. Но принц, похоже, не отражает ничего вокруг. Он переводит обезумевший взгляд со Снежки, которая все так же стоит рядом с ним, на внука, внимательно изучающего своих мам с поднятой бровью, и затем на двух женщин, пристыженных, хотя и сохраняющих достойное самообладание. Глаза Эммы бесцельно бегают по комнате, но она пытается говорить заинтересованно и невозмутимо. - Так что происходит? - Это я и хочу спросить... - шепчет Снежка. - Скажи мне, что моя дочь не появилась только что из-под кровати! - Дэвид! - одновременно рычат Эмма и Снежка. Реджина в неловком замешательстве почесывает лоб, нервничая практически сильнее, чем Спаситель. - Очевидно, что произошла какая-то чрезвычайная ситуация, поэтому нам стоит отложить этот разговор... Эмма кивает, твердо уверенная в уместности этих мудрых слов. Отложить. Да. Идеальный вариант. - Точно. Вместо этого может мы поговорим о том, что вы собирались нам рассказать? - Отложить? - рычит Дэвид, пытаясь поймать взгляд дочери, которая отчаянно отказывается взглянуть на него и подтвердить его худшие подозрения. История, старая, как мир: прятаться под кроватью может только тот, кто только что был на ней. - Нет, нет, нет... - рука Снежки ложится на его плечо и укоризненный взгляд жены говорит ему помолчать. Эмма не в состоянии смотреть на свою мать, а та в свою очередь боится встречаться глазами с дочерью, поэтому они в одинаковом положении, когда Снежка обращается к ней: - Дело в городе... Дороги вдруг на некоторых промежутках исчезли, трава пробивается сквозь асфальтированные тротуары, здание «У Бабули» сместилось на несколько метров и лес меняется... Эмма задумывается и, на мгновенье, страх затмевает стыд: - Ты имеешь в виду, как с тем кристаллом-триггером? - Ты вообще видела откуда она только что вылезла?! - внезапно укоризненным тоном восклицает Дэвид. Эмма нервно подпрыгивает на месте, а Снежка бросает в него грозный взгляд. Она абсолютно четко видела, откуда появилась ее дочь. Она пытается выбросить это из своего сознания хотя бы на долю секунды, но если ее муж не перестанет верещать об этом, у нее ничего не получится. - Скажи мне, что она не... скажи, что она не... Снежка пытается игнорировать его и ответить на вопрос дочери. - Похоже, что так... Эмма собирается как-то прокомментировать это, но ее прерывает тонкий голосок Генри, который до этого хранил молчание, наблюдая за ними. - Вы двое - вместе? Никто не говорит. Никто не дышит. Но Генри ждет ответа, засунув руки в карманы, и Реджина с трудом подбирает для него слова, чтобы хоть как-то оттянуть этот разговор. - Генри... можем мы поговорить об этом немного позже? - Но ведь это так, правильно? - настаивает он, и Эмма с Реджиной ошеломленно переглядываются. Жест, который служит подтверждением маленькому мальчику. - Это все объясняет! Реджина хмурится от такой внезапной смены настроения сына. - Что ты имеешь в виду? - Город не разрушается - он снова становится Зачарованным Лесом. Все возвращается на свои места. - Кажется, я не совсем понимаю, о чем ты... - бормочет Эмма, озвучивая всеобщее недоумение. - Ты разрушила проклятие, но персонажи сказок остались заперты здесь, потому что ты его не отменила, - заключает мальчик, как будто это все прояснило. Но, видя, что никто так и не понял его, он раздраженно вздыхает и продолжает: - Ты просто разрушила его, но единственный способ освободить всех и вернуть домой - это выполнить цель, ради которой было создано проклятие. - И этой целью было...? - растерянно шепчет Снежка. - Получить мой счастливый конец, - безэмоционально отвечает Реджина. - И это - Эмма! - радостно заканчивает Генри. Дэвид фыркает, морща нос, а Снежка переключает свое внимание на то, чтобы дышать глубже. Достаточно, чтобы не видеть, как Реджина задерживает дыхание, а Эмма смущенно краснеет. - Чем вы занимались, когда мы пришли? - Генри!!! - одновременно кричат Эмма и Снежка, напряженно глядя на мальчика. - Я имею в виду помимо «этого»! Господи, я никогда не хочу становиться взрослым... - неловко пыхтит он. - Ну так? Для Эммы это звучит не как невинный вопрос, а как настоящий допрос с пристрастием. Для Эммы, чье сердце отдает ударами в ушах, заливает ее щеки ярким румянцем и заставляет ее задуматься, может ли быть еще более неловкая ситуация в мире. Она догадывается... ну, точнее она абсолютно точно знает, что еще они делали помимо «этого». И Генри ждет от нее ответа. Что за больную шутку разыгрывает с ней судьба? - Мы разговаривали... - бормочет она едва слышно, как будто так слова даются ей проще. Генри нахмурившись смотрит на нее, ожидая продолжения. Эмма прочищает горло и думает, что он чертовски хитрый засранец, который и так знает слишком много, но она не может ничего отрицать перед этими маленькими, внимательными глазами. Она сглатывает слюну, страх и гордость и продолжает: - Я говорила о своих чувствах к Реджине. Слова отрицания, которые мямлит Дэвид, звучат как назойливое жужжание, а Снежка просто скрещивает руки на груди и издает задумчивое «хмммм». Эмма же думает только о том, чтобы повернуться к Реджине, утонуть в ее глазах и вернуться на несколько минут в прошлое, когда все было так спокойно и идеально. Но она не решается поднять взгляд на мэра и спровоцировать своего отца окончательно взорваться. Вместо этого, она разворачивается к Генри. - Но, пацан, я не думаю... - Это и есть ключ - любовь. Это - тот самый счастливый конец, который завершит проклятие! - заключает Генри, восторженно смотря на присутствующих. Все кусочки пазла сошлись, и он не понимает, почему остальные не прыгают от счастья вместе с ним. - Милый, но тогда почему же мы все еще здесь? - Снежка пытается успокоить его, ласково поглаживая по волосам. - Вы не верите мне, так ведь? - спрашивает он, прищурившись вглядываясь в лица взрослых. - Никто из вас? - настаивает он, смотря прямо на своих мам и скрещивая руки. - Хорошо, и что же тогда происходит по-вашему? - Мы слишком часто играли с магией, чтобы перемещаться между мирами... вариантов очень много, Генри, - вздыхает Снежка, со своей самой добродушной улыбкой. - Вот почему мы должны поговорить со всеми и выяснить, что происходит, - она возвращает разговор к причине, которая привела их в эту спальню, когда они прервали... Она в панике останавливает свои мысли. Привела их сюда, повторяет она, медленно закрывая и открывая глаза, успокаиваясь. - Я знаю, что прав... - выдыхает Генри. - Не так ли? - и на этот раз он смотрит только на Реджину и Эмму. Как будто они должны быть так же в этом убеждены, как и он. Шериф вздыхает и не знает, что сказать. Реджина же, наоборот, отвечает. И она не знает, произносит ли она эти слова только из любви к своему ребенку, или он действительно заставил ее засомневаться. - Ну... я не озвучила свои чувства... Она не заметила, что до этого оставалась на втором плане. Чарминги едва ли кинули в ее сторону пару взглядов, Эмма, как и она сама, казалось, может смотреть только прямо перед собой, и единственный, кто говорит непосредственно с ней - Генри. Но ее ответ стал бесспорным центром всеобщего внимания. - Что ты имеешь в виду? - с напором произносит Снежка. - Ну, именно то... - Реджина скрещивает руки и поджимает губы в защитном жесте. Разве я недостаточно ясно выразилась? Но именно обеспокоенность, а не гордость заставляет ее продолжить. - Я имею в виду... я не сказала вслух, - Дэвид издает самый возмущенный и яростный смешок, на который вообще способен. В его голове проносятся тысячи картинок того, что могла делать Злая Королева с его дочерью, и чем был занят ее рот, раз она не могла говорить. Снежка краснеет, Эмма молча пытается следить за ходом мыслей мэра, а Реджина быстро поясняет, чувствуя себе крайне дискомфортно: - Я не говорила конкретно об этом, - пытается объяснить она, хотя и не уверена, что это исправило ситуацию. Что-то в голове Эммы вспыхивает и она понимает, почему Дэвид смотрит на Реджину с еще большим остервенением. Цвет ее щек от яркого огненно-красного становится просто бордовым. И она снова внутренне стонет, думая возможна ли еще более неловкая ситуация, чем эта. Внезапно все становится таким реальным, их тайна теперь - общественное достояние, и шериф просто не представляет, как на это реагировать. Но она размышляет над словами Реджины. Мэр не сказала, что тоже ее любит, это так. Хотя, как ни странно, блондинку это совсем не пугало. Тревожило может быть... но не пугало. И все же... верит ли она Генри? Могла ли она стать причиной того, что вызвало встречное заклинание, которое встряхнуло до основания целый город, когда открылась Реджине? Она сожалеет, что не может слепо поверить ему, но логика утверждает, что в этой теории нет никакого смысла. - Нам следует проверить все возможные варианты, это очень серьезный вопрос. - Ты мне все еще не веришь? - Генри, я верю в тебя, - несмотря на любовь в ее голосе, эти слова как будто ничего не значат. - Но мы должны пойти в мэрию и посоветоваться с Румпельштильцхеном и феями. Возможно, у них уже есть какие-то предположения. - Хорошо, - ворчит Генри, покорно опускает голову, разворачивается и направляется к двери. Реджина неловко прочищает горло, снова привлекая внимание присутствующих. - Могу я минутку поговорить с Генри? - она излучает вежливость, прямо таки обескураживающую покладистость, но вопреки ее усилиям, поза мэра выдает беспрекословность, которая звучит в этом вопросе. Дэвид морщит нос, не в силах скрыть свое недовольство, но Снежка кивает им обоим и выталкивает его из комнаты. Взгляд принца на одну неловкую секунду пересекается с глазами Эммы, и блондинка бормочет, обращаясь, похоже, к своему воротничку: - Думаю, мне тоже стоит остаться. Брюнетка, несмотря на всю ситуацию, молчаливо соглашается с этой мыслью и пытается сдержанно улыбнуться. Рычание Дэвида разрушает этот тонкий момент дочки-матери, и Снежка силком выпихивает его за дверь. Реджина нежно берет руки Генри в свои и садится на кровать, чтобы быть на одном уровне со своим ребенком. Его маленькие глазки отвечают ей с искоркой любопытства и без малейшего намека на осуждение, но ее грудь все еще сдавливает смесь тревоги и некоторого волнения. - Генри, это нормально для тебя? - спокойствие ее вопроса контрастирует с ощущением нелепости в ее голове. Что именно должно быть для него нормальным? Ее сын и Чарминги ворвались в спальню до того, как они смогли обсудить что-либо. Кто они друг другу? Кто для нее Эмма? Что она сама чувствует...? В ее желудке все переворачивается, когда голова начинает кружиться. Образно выражаясь. - Конечно! - восклицает Генри, слыша шаги Эммы, которая тоже присаживается на матрас на безопасном расстоянии от Реджины. - Она - Спаситель, она та, кто отменит проклятие! Реджина тяжело и немного раздраженно сглатывает. Так вот к чему сводятся их отношения... их дела... ее «это» с Эммой. Решение для чертового проклятия, которое плохая Злая Королева наложила много лет назад. Это первое, о чем думает ее сын и, каким-то образом, это заставляет ее внутренности сжаться от неприятного чувства. Она совсем не так относится ко всему, что происходит и не такой интерпретации ожидала от сына... Но она восстанавливает самообладание. В этом она профи. - Милый, это - очень хорошо... - сдержанно улыбается она. - Но мне нужно... Нам нужно знать, что ты нормально к этому относишься. Помимо проклятия, - ее вопрос нежный и любящий, как и она сама, и Реджина изо всех сил старается преодолеть обиду. - Только мы втроем. Забудь о волшебстве и мире сказок, - пытается прояснить Эмма, чтобы исключить любое возможное недопонимание. Ей нужно это одобрение не меньше, чем Реджине. - Ты нормально относишься к тому, что мы вместе? Генри замолкает на пару секунд. - Что будет с Нилом? Эмма набирает в легкие воздух для ответа, но Реджина, быстрее ветра, отвечает первой: - Ничего. Он никогда не перестанет быть твоим отцом, дорогой, - скорость ее ответа показывает беспрекословную прямоту ее слов, и оба - Спаситель и ее сын - смотрят на мэра с торжественным молчанием. - Он будет частью твоей жизни пока ты сам этого хочешь. Генри улыбается и его лицо светится согласием и радостью. Ну, еще немного удивлением, конечно. Его мать - тиран и мэр-собственник - действует великодушно и без намека на эгоизм. Она ведет себя как женщина, которая была его мамой, а не как Королева, запертая в Сторибруке. - Я хочу, чтобы вы были счастливы. То, кем вы обе являетесь - вы мои мамы, - резюмирует он с широкой улыбкой. - И мне нравится, что мы будем семьей, - слова Генри разносятся по комнате, и затем он обхватывает шеи обеих женщин, обнимая их и прижимая друг к другу. Эмма тоже выдыхает от облегчения и счастья. Но вновь хмурится, переваривая слова сына. И вдруг ее осеняет. Ты прав, вот кем они являются, правильно? Семьей. Ее тело сжимается от головокружения. Но, не разрывая объятия, она встречается взглядом с Реджиной над плечом Генри. Эмма улыбается и обнимает его еще крепче. Их сын разрешил эту загадку с простотой, на которую способен только ребенок. Да, вот кем они является. Семьей. И Эмма не может даже представить ничего лучше этого. Но любопытство Генри разрывает момент и Эмма возвращается на землю. - И когда это произошло? Как это было? - Пацан, твои бабушка с дедушкой на грани сердечного приступа. Думаю, нам не стоит заставлять их ждать еще дольше... - отшучивается блондинка и поднимается на ноги. Генри хмурится и ему даже не нужно говорить, чтобы выказать свое недовольство. - Но вы мне все расскажете? - Все, - отвечает она, согласно целуя его макушку. В паре метров от нее, Реджина готова встать и Эмма неосознанно ищет ее взгляд. И она практически читает, как насмешливые карие глаза спрашивают: «Все в смысле... совсем все, шериф?», и девушка глубоко сглатывает, когда они втроем вместе выходят из комнаты. * * * Солнце, которое излучало лишь застенчивые маленькие лучи в девять утра, сейчас набрало силу и интенсивность, и поражает светлые глаза Эммы, выходящей на улицу. Она несколько раз моргает, прежде чем сделать первые шаги за порогом. Генри выходит следом за ней. Неподалеку, прямо возле подъездной дорожки припаркованы ее Жучок и грузовик отца, но что-то ее настораживает. Дэвид сидит в машине, готовый ее завести, в то время как Снежка стоит опираясь на дверь ее Жука. И, еще до того, как садится в машину, Эмма уже знает, что ей готовит ближайшее будущее. - Где Реджина? - спрашивает темноволосая женщина. - Мы решили, что будет более удобно, если каждый поедет на своей машине. Снежка кивает соглашаясь, и нежно улыбается внуку. - Генри, ты не против поехать с Дэвидом? Генри, понимая, что это тонкий способ попросить его исчезнуть, даже не отвечает. Коротко усмехнувшись, он поворачивается и идет к другой машине. Но не так быстро, чтобы Эмма не услышала, как он тихо шепчет ей: «Удачи!». И блондинка с этим соглашается. Ей это понадобится. Снежка и Эмма садятся в машину в напряженном молчании, и ни один звук не нарушает тишину, пока шум заведенного двигателя не разрушает неловкий момент. Когда мерседес Реджины выезжает из гаража, все пропускают мэра вперед и двигаются за ней как на параде, с желтым Жуком, завершающим колонну. - Ты ведь знаешь, что если ударишь меня, пока я за рулем, ты можешь убить нас обеих? - Именно поэтому здесь я, а не твой отец, - суровость в голосе Снежки пресекает ответ Эммы, которая просто сглатывает. - Реджина? Простой вопрос, но он охватывает все. Эмма поворачивается и подавленно смотрит на нее всего пару секунд, прежде чем ее глаза снова возвращаются на дорогу. Но она ничего не говорит. Что она может сказать? - Это был первый раз, когда вы...? - Нет. И в качестве ответа долгий вздох. Для Эммы он звучит почти как цунами. - Реджина, - фыркает Снежка. - Как долго...? - С тех пор, как мы были на корабле... через несколько дней, после того, как мы попали туда, - она может отвечать на вопросы, но это пока все, на что она способна. Она даже не представляет, сколько всего Снежка хочет спросить или что ожидает услышать, но пока Эмму устраивает такая динамика. Снежка - спрашивает, она - краснеет и отвечает, но по крайней мере это дает ей время обдумать события за рамками вопросов, которые перед ней ставят. Брюнетка потирает лоб и Эмма наблюдает за ее реакцией. - Я думала, ты воспримешь это намного хуже... - Если до сих пор и не возникло моря крови, то возможно лишь потому, что я все еще не верю в это, - то, с каким холодом она это произносит, заставляет Эмму снова тяжело сглотнуть и продолжать хранить безопасное молчание. Она просто поворачивает на кольцевой развязке, не выпуская из виду две другие машины. - Реджина? - не успокаивается Снежка, возвращаясь в свое раздраженное состояние. - Думаешь я ожидала этого или может даже планировала? - Я не знаю. Напоминаю, что до того, как мы поймали тебя в спальне Реджины, я ничего не подозревала. Эмма закатывает глаза, стараясь собрать все свое спокойствие и терпение. - Я понимаю, ты думаешь, что это безумие - так и есть, - сдается она. - Но так же я знаю, что это не что-то временное и уже точно это появилось не только сейчас... - Как давно ты... - Снежка не заканчивает вопрос, но они обе понимают, что его окончанием будет «...думаешь о ней?», и Эмма снова подавленно смотрит на нее. - Мне это не понравится, да? - Давай остановимся на «очень давно». - И... ты влюблена? - она изо всех сил борется с тем, чтобы закончить вопрос, но Эмма в свою очередь совсем не борется с ответом. - До мозга костей... Снежка качает головой, глядя в никуда и, зажав переносицу, фыркает: - Реджина... - Мам! - Что? Ты хоть представляешь, о чем меня просишь, Эмма? Злая Королева посвятила свою жизнь тому, чтобы разрушить мою, убивая, разрушая и обрекая все и всех на своем пути. И ты ожидаешь, что за десять минут я приму и пойму, что моя дочь и моя мачеха типа как играют в доктора? Серьезно? - да, именно этой реакции и боялась Эмма... Ярость ее матери постепенно разворачивается во всей красе. Про себя отвечая на ее вопрос - да, Эмма осознает величину и серьезность того, о чем просит и она может лишь надеяться, что Снежка ее поймет... когда-нибудь. Машина поворачивает, находясь уже в паре кварталов от мэрии, и Снежка, абсолютно потерянная, сжимает колени. - Почему ты не рассказала мне? - спрашивает она с легким возмущением. Эмма бросает на нее быстрый взгляд, подняв брови, и Снежка сама отвечает на свой вопрос: - Знаю, знаю, ты боялась, что я убью тебя... - Отчасти да. Но все на самом деле гораздо сложнее... - Что ты имеешь в виду? - Мне нужно было кое-что исправить. Поговорить и прояснить все между нами, прежде чем рассказывать кому-то... - И ты это сделала? - Да. - И как все прошло? - интересуется брюнетка почти со страхом. - Очень... очень хорошо, - выдох, который вырывается из ее легких, на этот раз полон мягкости и, проходя сквозь губы, оставляет на них улыбку. Эмма узнает здания вокруг них - они уже почти прибыли к пункту назначения. - Ты уверена? - настаивает Снежка и в ее голосе остатки гнева смешиваются с искренней материнской заботой. - Эмма, я знаю, кажется, что она изменилась, но это уже не первый раз, когда она тратит впустую свой шанс. - Мне не кажется, что она изменилась. Она изменилась, - категорично отвечает блондинка. - Вспомни путешествие в Нетландию и назови мне хоть один поступок, который был бы похож на действия Злой Королевы, которую ты знала. - Закрутить с моей дочерью... - выпаливает Снежка. - Мам! - предупреждающе рычит Эмма и брюнетка поднимает руки в знак мира, но ее искривленные губы сигнализируют об обратном. - Она спасла нас всех, она боролась за нас и рисковала своей жизнью, не задумываясь. Она совсем другая женщина. Это - Реджина. А не Злая Королева. Снежка на секунду закрывает глаза, пытаясь принять слова своей дочери, в то время как здание мэрии появляется в нескольких метрах от них. Женщина повторяет себе снова и снова, что никогда не следует терять надежду, и она действительно хочет надеяться на то, что Эмма поступает правильно, продолжая верить в Реджину. Хотя убедить ее сознание в этом невероятно сложно. Прощение - это одно. Она может забыть все и простить Реджину, если та уедет, или будет жить в своем доме, или замке, или где-нибудь еще. Но сейчас разговор не о простом прощении. Сейчас это означает - закрыть глаза на миллион ран, забыть все нанесенные удары и принять, что Реджина больше не Злая Королева, а королева ее дочери. Снежка дрожит и совсем не от счастья. Есть только одна вещь, которая абсолютно ясна среди абсурдного кошмара, в который превратилась ее жизнь: - Однажды ты устанешь защищать ее... Ты ведь понимаешь это, да? - Наверно, - тихо бормочет Эмма, прежде чем посмотреть в глаза матери и заглушить двигатель припаркованной машины. - Но меня это не волнует. Более того, я хочу этого. Здесь, когда ей больше не нужно следить за дорогой, Эмма убирает руки от руля и направляет на брюнетку самый твердый и искренний взгляд за все время поездки. И Снежка лицом к лицу сталкивается с точной копией картинки Дэвида и самой себя. Эмма сейчас больше, чем когда-либо, похожа на них. И, даже если это невероятно сложно, она должна признать, что глаза ее дочери сияют так же как у них. С искрой Истинной Любви. Ее дочь нашла то потрясающее, что называется родственной душой. Но судьба решила, что этот человек - Реджина. И, как мать, она не может ничего поделать, кроме как терпеть это страдание и улыбаться одновременно. - Ты действительно любишь ее, да? - Как никого и никогда не любила, - она говорит так открыто, что Снежка даже не спрашивает о Ниле. Уверенный и горящий взгляд ее дочери - уже достаточный ответ. Женщина сжимает кулак и с силой бьет Эмму в предплечье. Неожиданный и болезненный удар застает блондинку врасплох, и она успевает только вскрикнуть: - Ай! А это за что? - За то, что закрутила с моим злейшим врагом, лгала мне об этом и влюбилась в нее. Как минимум, будь благодарна, что ты сейчас не ведешь машину, - рычит она, выпуская последние всполохи своего гнева. И, хотя ее рука почти онемела от боли, Эмма не может сдержать улыбку. Она знает Снежку - это ее способ выместить злость, но в то же время, таким образом она дает понять, что смирилась с их отношениями с Реджиной. - Но этот разговор еще не окончен, понятно? - Понятно, - Эмма улыбается и, еще гудящей рукой, нежно обнимает брюнетку. Снежка ворчит ей в волосы, но прерывается, чтобы крепко сжать дочь в ответном объятии. - Пойдем. Давай выясним что происходит со Сторибруком... - предлагает она со слабой улыбкой, отрываясь от блондинки. Выражение ее лица отражает всю гамму абсолютно противоположных чувств, которые кипят внутри нее, скачут и сражаются друг с другом, без очевидного победителя... Продолжение следует...