You and Me, Never(land)/ Ты и я, Нет(ландия)

Генри молча стоит на месте. Он замечает тяжесть руки Эммы на своем плече, и Спаситель за его спиной хранит молчание так же, как и ее сын. Но, в отличие от мальчика, ее глаза не смотрят на Дэвида, который говорит с толпой в мэрии. Нет. Ее взгляд, никудышно маскируясь, все время отвлекается в сторону Реджины. Голос Дэвида рассеивается и становится просто фоновым шумом. Все, что имеет значение для Эммы - это понять, что происходит в голове у Реджины, которая слушает речь принца даже не моргая и, конечно, ни разу не взглянув на нее. И мэр абсолютно точно знает об этих взглядах. Конечно же, она знает. Каждый раз, когда они останавливаются на ней - они прожигают ее смуглую кожу. Но Реджина не поддается искушению. Она не прячется, но и не ищет глаза Эммы в толпе, заполнившей помещение. Хотя и умирает от желания сделать это. И не делает она этого потому, что не только Эмма смотрит на нее. Другая пара глаз периодически, но все чаще, пронзает ее. Снежкиных. И, в отличие от дочери, ее взгляды, адресованные Реджине, совсем не кажутся дружелюбными. Но разве она может ее винить? Снежка только что узнала, что ее идеализированная новообретенная дочь влюблена в ту же женщину, которая разлучила их на двадцать восемь лет. И это еще если не вдаваться в подробности о других злодеяниях, которые она творила. Так что - нет. Никаких обвинений. И поэтому она не поворачивается, чтобы взглянуть на Эмму, обожаемую дочь Снежки, из-за страха, что брюнетка выпрыгнет в центр переполненного зала с криками «Убить ведьму!!!». Но мысли Снежки направлены в другое русло. Ее муж общается с толпой, успокаивая и делая все, чтобы всеобщая истерия не захватила их соседей. Но она держится в стороне, уединившись и погрузившись в свои размышления, предоставляя принцу руководить ситуацией. Дэвид неплохо справляется, а она слишком смущена и зла, чтобы присоединиться к нему. А как еще она должна себя чувствовать? Самое странное - что она не чувствует бешенства и ярости. Ее дочь лгала ей, затем появилась из-под кровати Реджины, после того как очевидно была под ее одеялом, и теперь у них любовь. Как она может не злиться? Но, пока Дэвид продолжает говорить, Снежка замечает неосторожный взгляд Эммы, застывший на Реджине. Девушка смотрит на мэра так, как будто хочет держать ее рядом, притянуть ее и заявить на нее свои права... но прежде всего, она выглядит как влюбленный подросток. И Снежка готова поклясться, что холодная, бесстрастная и равнодушная королева хоть и не оборачивается, но трепещет от этого взгляда, и пытается сдержать вздох. Реакция Реджины действует принцессе на нервы, но блеск в глазах дочери привлекает все ее внимание. И она чувствует, что не может злиться на что-то, что заставляет лицо Эммы так сиять. Снежка тяжело вздыхает, но признает, что, возможно, судьба и смеется над ней, но так же она дарит ей подарок. Вновь обрести женщину, которая спасла ее много лет назад. Даже если этот подарок подразумевает, что ей придется смириться с тем, что происходит. Она пытается снова сосредоточиться на словах своего мужа прежде, чем ее голова взорвется и забрызгает всех присутствующих ее кипящими мозгами. Представив эту жуткую картину, она обращает взгляд на Дэвида и старается успокоиться. Ее муж, с терпением святого, поддерживает порядок в толпе. - Все входы в шахты открылись сами по себе! - сообщает Док. - А двор монастыря превратился в сад с каменными дорожками! - вклинивается Голубая Фея. - И моя закусочная оказалась сегодня на окраине леса! - А доки? Почему никто не говорит про доки? - испуганно спрашивает Крюк. Тихий и новооборудованный причал уступил место смеси из старой гавани и необустроенным докам. - Где мне оставлять мой корабль? - Успокойтесь! Таким образом мы ни к чему не придем! - рев Дэвида поистине королевский и, благодаря ему, воцаряется тишина, которая дает принцу секунду поразмыслить. - У всех будет возможность высказаться, но ваше паникерство ни к чему не приведет,- устало фыркает он. - Так-то лучше. Теперь мы выслушаем тех, кто потерпел ущерб. И сейчас я не говорю об изменение положения, цвета или состава стен ваших домов. Я имею в виду тех, кто видел разломы в земле или гигантские растения, пожирающие здания, или скалы, вдруг выросшие с ровного места прямо под машинами. Полнейшая тишина. Люди в зале переглядываются, в поисках первого смельчака, который выйдет с историей террора и разрушения. Но все продолжают молчать. - Кто-нибудь? - Ну, пирс повредил мой корабль. На носовой части - царапина! - подает голос Крюк, выражая негодование, которое стихает под опасным взглядом Дэвида. - Но она маленькая... ее едва видно... - Таким образом, ни у кого нет заявлений об ущербе? - вопрос игнорирует слова Крюка и несет в себе спокойствие, которое заполняет комнату. - Это нормально, что вам страшно, ведь Сторибрук не так давно был близок к исчезновению. Но я уверен, что в этот раз для нас нет никакого риска. Доктор Вейл возмущенно скрещивает руки на груди: - И что же тогда происходит? - Это то, что мы должны попытаться выяснить, - рычит Дэвид сквозь сжатые зубы. - Есть какие-нибудь идеи? - обращается он непосредственно к доктору. Но тот только замолкает и ждет, в надежде, что принц забудет о его существовании. - Пока нам остается только ждать и проанализировать ситуацию. Как вы думаете, могли бы вы дать нам время обдумать все, что случилось и решить, какие шаги предпринимать? Согласие от жителей города выражается в бормотании и в том, что часть людей начинает покидать мэрию, в то время как другие собираются в маленькие группы, чтобы обсудить то, что они видели. Дэвид выдыхает с некоторым облегчением и спускается со сцены, чтобы вернуться к своей семье. Проходя мимо Реджины он кивает ей, и брюнетка, правильно истолковав этот жест, присоединяется к Чармингам. Снежка первая подает голос: - С чего начнем? - Румпель? Это ведь он создал проклятие, - ответ Реджины лаконичен и краток, но большего и не нужно. Дэвид кивком соглашается с этим предложением. - Ждите меня в офисе, я найду его. - Давайте я пойду за ним, - мягкий голос Эммы вступает в разговор, и она отпускает Генри. - Нил наверняка неподалеку от отца и... я бы хотела поговорить с ним перед... - она не заканчивает предложение, но этого и не требуется, чтобы все смущенно опустили взгляд в пол. Кроме Генри, который улыбается несмотря ни на что, и Реджины, сохраняющей абсолютно бесстрастное выражение лица. - ... этим. - Да, да, увидимся позже... - Снежка неловко покашливает, позволяя Эмме развернуться и отойти от них. На долю секунды, перед тем как разойтись в разные стороны, Мэр и Спаситель обмениваются мимолетными взглядами. Достаточно, чтобы пульс Реджины забился с сумасшедшей скоростью. Достаточно, чтобы Эмма увидела, что в карих глазах нет ни малейшей капли упрека или осуждения. Только понимание.. и огонек желания. Блондинка облизывает губы, вспоминая последний поцелуй, который они разделили, и осознает, что он был настолько возмутительно давно, что единственное, чего она сейчас хочет - это развернуться в обратную сторону и забыться на губах Реджины. Но она не может себе это позволить. Девушка собирает всю волю в кулак, отвлекает мысли от зародившегося жара в низу живота и ищет мистера Голда среди людей, которых в зале становится все меньше. Она обнаруживает его в противоположном конце помещения, ожидающим вместе с Нилом, и вся поза Румпельштильцхена указывает на то, что он знал, что его будут искать. - Остальные пошли в офис. Вы с нами? - Конечно, дорогуша. После вас. - Я... хотела бы поговорить с тобой, - добавляет она, поглядывая на Нила. - Оставлю вас наедине, - вздыхает мужчина и направляется к более, чем известному офису мэра. Нил оглядывается по сторонам. Вокруг них уже не так многолюдно, но все же достаточно лишних людей и любопытных взглядов. - Здесь? - Лучше нет... - она прищелкивает языком, оглядывается на ближайшего любопытного горожанина и следует за Голдом, сохраняя дистанцию. Когда бывший Темный скрывается за дверью офиса, они оба остаются снаружи в напряженной тишине. - Так ты хотела поговорить... - Нил говорит вежливо, но в то же время покачивается на каблуках, пытаясь казаться спокойным. - Как ты? - ее раздражает собственная неуверенность, но ей сложно начать разговор. - Эмма... - разбитый мужчина устало вздыхает. - Если дело в Реджине, то мы можем сразу избежать неловкости и... - Что?! - Разве ты не об этом хотела поговорить? О Реджине? Эмма сглатывает и с трудом выталкивает из себя слова: - Мы можем избежать неловкости... - повторяет она. - Я подумал, так будет лучше, - он нервно потирает ладони и пытается смотреть ей в глаза, чтобы показать, что все хорошо. Но это не так. Его внутренности не перестали сжиматься, его глаза жалят, чтобы скрыть, что он не переставал плакать до утра, а само присутствие Реджины пробуждает в нем ненависть. Новый вид ненависти, отличающийся от всего, что он когда-либо испытывал к кому-либо. Специально созданная для женщины, которая забирает у него то, что он считал своей судьбой: Эмму. Но он либо прилагает недостаточно усилий, либо его ненависть сильнее добрых намерений, потому что Эмма считывает истинные эмоции. Она сделала ему больно и чувствует себя ужасно. Но она знает чего хочет и это заключается в дерзкой и ироничной Мадам мэр. - Пойдем к остальным...? - предлагает девушка, игнорируя злобный блеск карих глаз Нила. Он виновато опускает голову и собирается идти за ней, но Эмма не двигается. - Один вопрос... как...? Выражение «любопытство сгубило кошку» звучит в ее голове, но желание получить ответ на свой вопрос побеждает. - Это было очевидно. Мне просто нужно было сопоставить все факты... - признается он, почесывая шею, и Эмма кивает, принимая его ответ. - Хотя, на самом деле достаточно было просто обратить внимание на то, как вы смотрите друг на друга... - щеки Спасителя отчаянно краснеют и она признает, что судьба сегодня подкидывает ей один неловкий момент за другим. Она не успевает справиться со смущением и вернуть своей коже обычный цвет, когда за ее спиной раздается звук открывающейся двери. Реджина, выглядывая из кабинета, смотрит на них нетерпеливо и надменно. - Мы ждем. Не хватает только вас, - сообщает она бесцветным ровным голосом, который хуже тысячи оглушительных криков. Нил дышит так шумно, что кажется в любую секунду захрипит, как разъяренный бык, и Эмма принимает самую успокаивающую позу. Может даже слишком примирительную, поскольку, взглянув на Реджину, она видит как обидчиво надулись, а затем сжались ее нежные губы. - Мы идем, Реджина, - улыбается блондинка. - Ты чего теперь? Ее питомец? - рычит Нил, но сворачивает этот разговор, увидев молчаливую угрозу во взгляде Реджины. Эмма открывает рот. Она не хочет чтобы здесь и сейчас пролилась кровь. Все, что ей нужно - это чтобы все успокоились перед встречей, которая и так предполагает быть напряженной. Но Реджина отвечает первой: - Не знаю, ты знаешь ее лучше всех... - вежливо произносит она и переводит взгляд на Эмму: - Почему он спрашивает это, мисс Свон? Вам нравятся ремни? Нил судорожно сжимает челюсть. Он злится не только из-за грубого и едкого ответа, но и из-за того, что ему приходится признать победу мэра. Эмма покраснела уже до самой шеи, и по телу мужчины пробегает дрожь, которая красноречиво говорит ему, что здесь ему больше места нет. Ему с этим уже ничего не сделать. - Пойдемте, - решает Эмма, пытаясь казаться авторитетной и равнодушной, но ее голос звучит ниже на две октавы, а глаза не отпускают взгляд Реджины, пока все трое заходят в кабинет. Ничего не сделать, определенно, - думает Нил и его глаза снова жжет. * * * Дэвид проводит это спонтанное собрание, небрежно опираясь руками о стол Реджины. И этот неосознанный жест не проходит мимо внимания Румпельштильцхена. Возможно, принц не преследует этим какой-то конкретной цели, но выглядит его поза как настоящая провокация гордого мэра. И, когда брюнетка возвращается в кабинет в сопровождении Эммы и Нила, Румпель с нездоровым любопытством ждет реакции Реджины. Но реакции нет. Женщина похоже даже не замечает Дэвида. Она смотрит только на Эмму. Даже когда она пытается перевести взгляд, ее карие глаза все равно следят за каждым движением блондинки, и успокаиваются только когда девушка присоединяется к группе людей в паре метров от Реджины. Действительно, ни единого слова о том, какое почетное место выбрал себе Дэвид. Это совсем не та Реджина, которую знает Румпельштильцхен... - Есть какие-то предположения о том, что происходит? - он бросает вопрос в воздух, тяжело опираясь на свою трость, но сам не предлагает никаких вариантов. - Мы надеялись, что вы сможете сказать нам что-нибудь, - признается Снежка, потирая переносицу. - Было ли что-то в созданном вами проклятии, что могло вызвать такую реакцию? - Нет. По крайней мере, я ничего такого не припоминаю, - он мысленно прокручивает информацию, поскольку у него были полностью все воспоминания, но ничего не приходит на ум. - А что насчет того, кто наложил проклятие? Есть теория? - Ни подозрений, ни подозреваемых, - расстроенно признает Реджина, но ее взгляд останавливается, как будто она задумалась. Эмма моментально улавливает это изменение. - Но...? - спрашивает шериф, поворачиваясь к ней. Реджина задается вопросом - неужели она так предсказуема, или же Эмма обладает экстраординарной способностью читать ее. - Это может звучать безумно... - предупреждает брюнетка, расправляя плечи. - ... но мы возможно привезли из нашего путешествия немного магии. Думаю, Сторибрук возвращается к своим истокам. - Что ты имеешь в виду? - озадаченно выдыхает Снежка. - Что проклятие теряет силу и позволяет городу показать свою истинную природу. - Как такое возможно? - Мы были в Нетландии, источнике всей магии и, возможно, после нашего маленького визита мы захватили с собой часть силы, исходящей из этих земель, - уточняет Реджина, скрещивая руки. - Сторибрук - это всего лишь другая сторона Зачарованного Леса, так что вероятно он не застрахован... - Вроде как «магическое заражение»? - подводит итог Нил, поднимая бровь. - В этом есть смысл, - и все кивают. Все, кроме Генри. Мальчик смотрит на них сморщив нос. Все это лишь подтверждает его теорию о том, что взрослые просто слепые. Нет, не слепые - глупые. И очень упрямые. - Нет, не имеет! - бурчит он, пробиваясь сквозь возгласы одобрения. - Грег и Тамара тоже были в Нетландии, но ничего подобного не случалось. - Они не путешествовали на большом корабле, Генри, - настаивает Нил. Генри закатывает глаза, стараясь сдержать раздраженный взгляд в сторону отца. Мальчик ненавидит этот снисходительный тон, который говорит «ты еще всего лишь ребенок», но они забывают, что это он открыл им всем глаза, когда никто не верил в его сказки. - Но это никак не объясняет то, почему все началось сегодня, а не вчера, или почему это сначала нарастало, а потом резко остановилось, не так ли? - Генри... - на этот раз уже Эмма произносит его имя с той же интонацией. - Что? В моей теории гораздо больше логики! Голд перестает крутить свою трость и с интересом поворачивается к мальчику: - А в чем заключается твоя теория? Мальчик ценит то, как Румпельштильцхен слушает его. Как равного. Только дед воспринимает его всерьез. - Она о моих мамах и их отношениях, - уверенно заявляет Генри. В ответ на эти слова Реджина фыркает и прикрывает лицо ладонью, а Эмма смотрит на Румпельштильцхена и краснеет. В восемнадцатый раз за последние пару часов. - Все в порядке, он... он тоже знает, - Нил прочищает горло, снижая на пару пунктов уровень дискомфорта шерифа. Но Генри не замечает ни неловкости, ни нарушенных взрослых правил, поэтому продолжает: - Счастливый конец моей мамы исполняется, поэтому мир, созданный проклятием - слабеет. - Почему же он полностью не разрушен? - с любопытством выпрямляется Голд. - Потому что история еще не закончена. Она будет неполной, пока моя мама тоже не признает свои чувства к Эмме, - отец и сын, Голд и Нил, озадаченно смотрят на ребенка. - Ма уже выполнила свою часть. Она же Спаситель и начала разрушение проклятие признав, что она любит Королеву. Когда Реджина скажет ей то же самое, мы вернемся в Зачарованный Лес. Уверенность Генри настолько велика, что его слова звучат как вердикт. Они даже заработали несколько секунд торжественного молчания. Реджина убирает руку от лица, Эмма сохраняет самообладание, выглядя как человеческое воплощение красного сигнала светофора, а остальные задумчиво смотрят себе под ноги. - Твоя теория по меньшей мере... необычная, - Румпельштильцхен неловко покашливает и крутит в руке трость, рассматривая его идею с разных сторон. - И вы ее уже проверяли? - Как? - хмыкает Реджина. Она не понимает, что он имеет в виду. Или понимает, но отрицает это. - В смысле «как»? Я не вижу в этом большой тайны, дорогая. - Что ж, значит - нет. Мы ее не проверяли, - огрызается она грубо, прямолинейно и резко. Очень резко. - И чего же ты ждешь? Дэвид издает ироничный смешок и бормочет: - Для нас, чтобы мы приняли эту теорию всерьез? - Ну, я не понимаю, почему вы до сих пор не проверили это, - говорит Румпельштильцхен. - Идея имеет логическую основу и должен ли я вам напомнить, что Генри часто оказывается прав в своих предположениях? Снежка больше всех проникается его словами: - Это правда... - она игнорирует искривившиеся губы Эммы, которая смотрит на мать ошеломленно и скептически, и брюнетка продолжает: - Мы могли бы попробовать. Реджина напрягается как железная струна. Но, если бы она была сделана из металла, то жар, который растет в ее теле, уже расплавил бы ее. БлаблаСнежка со своими абсурдными идеями. Мэр уверена, что принцесса даже не подумала, прежде, чем заговорила. Она не представляет что предлагает. Она не может быть такой идиоткой, или бессознательной или просто сволочью. - Что? Нет! Все оборачиваются, когда слышат этот рев, и, один за другим, закрывают рты. Включая Реджину. Эмма - та, кто закричала, и они все смотрят на нее так, будто она сошла с ума. - Милая, разве ты не хотела бы услышать это? - спрашивает Снежка. Ее лицо невероятно мягкое, но выражение меняется. Удивление исчезает, уступая место раздражению. Все ждут ответа шерифа. Даже Реджина неосознанно повернулась к ней всем телом, думая только о том, что скажет Эмма. Мэр просто умирает от желания проникнуть к ней в голову и узнать все мысли, которые проносятся там сейчас. Скажи, маленькая Прекрасная, это то, чего ты хочешь? Но Эмма резко обрывает тишину. И совсем без «прекрасных» вступлений. - Не таким способом. - Мы можем дать вам уединиться. - Что? - тембр голоса блондинки становится вибрирующим и почти опасным. - Ну да, - настаивает Снежка и пихает мужа, чтобы он поддержал ее предложение. - Мы можем отвернуться или даже выйти. Эмма сейчас как настоящая радуга, хотя и не придерживается натуральных цветов метеорологического феномена. Она переходит от недоверчивого белого в яростный красный, чтобы снова вернуться к оттенку кожи, который отражает сдержанность. И очень много самоконтроля. - Нет. В это раз все будет не так, - два отрицания, которые она подчеркивает с опасной напряженностью. Они ступили на поле разговоров, туда где могут находиться только, ТОЛЬКО, она и мэр. Никого больше на эту территорию не приглашали, никто не посмеет принимать решения относительно их двоих. Она делает это не для того, чтобы избежать грубого полоскания чувств Реджины, и не из-за стыда. Это то, что принадлежит только им, и это же так очевидно, что даже намек на вторжение во что-то настолько личное, невероятно бесит блондинку. - Я не позволю магии как обычно управлять моей жизнью. Нет. На этот раз все будет по-моему. Если вы хотите проверить прав ли Генри, вам придется подождать. Она не ждет и не признает никакого ответа. Поэтому, когда Дэвид говорит, он делает это мягким голосом: - Как долго? - Пока мы не решим. - А как же люди из Зачарованного Леса? Им не терпится вернуться назад. - Если кто-то так торопится, что не может сдерживаться, они могут взять один из тех бобов и перенести туда свои задницы. Но тем, кто хочет вернуться вместе со всем городом, придется подождать, - рычит она, желая закрыть тему. Но еще одна мысль проносится у нее в голове: - И это еще учитывая тот факт, что Генри прав, конечно, - задумчиво добавляет она. - Сейчас, если ни у кого нет лучших идей, мы отправимся осматривать город и лес. Нам нужно выяснить что изменилось, а что - нет. Это может дать представление о том, что произошло. Но никто даже не двигается в попытке заговорить. Это ее время - истинной героини с твердым характером, который заставляет их молчать. Кроме Генри, переполняемого гордостью, и Реджины, которая чувствует себя немного виноватой. Но не только из-за того, что она спровоцировала это появление жесткой и резкой девушки. А еще и потому, что Эмма защищает ее - блондинка даже на секунду не принимает факта того, что кто-либо может заставить Реджину сделать нечто настолько личное «ради общего блага». Но еще больше по причине того, что Эмма похоже даже не замечает этого. Это то, как Спаситель инстинктивно действует всякий раз, когда дело касается Реджины и именно это королева находит самым привлекательным. - Есть что еще добавить? - спрашивает Эмма у всех присутствующих. Снежка робко поднимает руку, и дочь пронзает ее взглядом, полагая что та не оставит эту тему. Но Снежка произносит лишь: - Шапка может возглавить поиски. Она - лучший следопыт. Эмма ценит такую смену направления разговора и принимает белый флаг, который поднимает ее мать. - Отличная идея. Давайте выйдем и организуем поисковые группы.