Aqui y ahora

Резкая боль возродилась в его руке с новой силой и остановила от дальнейших движений как удар в грудь. В ответ на внезапные ощущения он попытался открыть глаза, но тяжесть век не позволяла ему сделать это. Мужчина поднёс к лицу левую руку и принялся тереть его в попытке окончательно отойти ото сна, до тех пор, пока лёгкий свет не начал пробиваться сквозь ресницы, сужая зрачки. Дэрил оглянулся, лицо искривило недоумение, в то время, как он пытался привыкнуть к дневному свету. Комната, в которой он находился, была довольно небольшой, однако имела два окна, освещавших каждый её уголок солнечными лучами. Вокруг в тяжёлых рамах висели картины, украшавшие однотонные стены, а остальные предметы мебели, что были разбросаны по комнате, выглядели чересчур роскошно. Не было сомнений, что он находился в доме Бэррингтона. Дэрил оставался в сознании вплоть до прибытия в Хиллтоп, из последних сил надеясь на помощь. Но как только его начали вынимать из автомобиля, взгляд мужчины расфокусировался, размывая объекты перед ним, пока всё окончательно не превратилось в один чёрный фон. Он не имел и малейшего представления о том, как долго пролежал в этой кровати — всё внимание перетягивала глубокая, тянущая боль в мышцах. Однако самым худшим оказалась сухость, что разрывала горло: его язык прилип к нёбу, а каждый глоток сопровождали уколы тысячи ножей. Он нуждался в стакане воды. Дэрил оглядел тумбочку, стоявшую справа от кровати, но всё, что на ней было — пара свёртков бинтов и настольный светильник. С другой стороны ему повезло больше: прозрачный кувшин с водой и стакан. Потянувшись к нему, мужчина внезапно осознал, что находится в помещении не один. Его сердце заколотилось с бешенной силой, пока он не распознал знакомый силуэт Пола Ровиа. Один из разведчиков Хиллтопа откинулся на спинку кресла и занимал самый тёмный угол, сбоку от большого окна. Он сидел с вытянутыми вперёд ногами, а его голова упиралась в спинку кресла, что казалось далеко не самым удобным положением, но, очевидно, спал он крепко. Дэрилу не захотелось будить парня, которого все называют Иисусом, из-за простого стакана воды, поэтому он попытался дотянуться до него самостоятельно. Мужчина с трудом переполз через матрас и протянул левую руку, как вдруг правое плечо сковала жгучая боль. Это заставило его дёрнуться, с грохотом снося с тумбочки кувшин. Иисус подпрыгнул на стуле. — Что, что случилось?! Что это было? — Кувшин. Разбился, — хрипло сказал Дэрил, — я хотел пить. Полуспящий Пол потёр глаза и устало оглядел Дэрила. — Всё ещё хочешь? — Вроде того. Иисус осмотрел усыпанное осколками мокрое пятно рядом с кроватью, затем кинул быстрый взгляд на мужчину, поднялся и вышел из комнаты. Несколькими минутами позже он вернулся с новым кувшином в руках. — Можешь сидеть или тебе помочь? — Справлюсь. Дэрил перешёл в сидячее положение, не в силах скрыть отразившуюся на его лице гримасу боли. Иисус положил подушку, чтобы он смог принять более удобное положение, и налил немного воды в стакан. — Держи. Дэрил осушил его в один глоток, чувствуя, как спасительная жидкость растекается по его горлу. — Как ты себя чувствуешь? — спросил Пол, возвращая ёмкость на прикроватную тумбу. — Сколько я торчу здесь? — В Хиллтопе или этой комнате? Дэрил фыркнул. Неужели было так сложно ответить на один грёбаный вопрос? Конечно, он знал, Иисус был неплохим собеседником — он обладал поразительной способностью завязывать беседу с кем угодно, без неловких пауз со стороны тех, кто не знал, как поддерживать спокойный разговор. Дэрил скорее прозвал бы его бородатым болтуном. Однако сам он, будучи не многословным по натуре, даже не думал включаться в разговор с тем, до кого ему откровенно нет дела. Да и в этот момент у него не было ни сил, ни мужества для этого. — Ты прибыл три дня назад, — ответил удивлённый его нетерпеливостью Иисус. — Сюда тебя перевели позавчера. Нам сказали, чтобы выстрел был произведён с близкого расстояния, так что пуля с лёгкостью прошла насквозь. Доктору оставалось только наложить швы, хотя ты всё равно потерял много крови. Дэрил прикрыл глаза. — Что с остальными? Мэгги… — Её недугом оказался аппендицит. Харлан — доктор — хорошо поработал, и сейчас ребёнок вне опасности. Она слаба, но это скорее связано с её физической и моральной усталостью, чем с самой операцией. Рик вместе с группой вернулся в Александрию вчера утром. Не удовлетворённый новостями, он открыл глаза обратно. — Они ушли? — Всем не обязательно оставаться здесь, особенно когда в Александрии есть более важные дела. — Мне нужно их догнать. — Зачем? Сейчас тебе лучше побыть здесь. Как ты себе представляешь почти сутки в автомобиле, когда ты еле передвигаешься на кровати? — Иисус повернул голову, выражая всю невероятную глупость затеи. Затем он добавил, — так или иначе, не все ушли. Юджин, Розита и Аарон остались, чтобы помочь. Хочешь ещё воды? — Нет. Не произнеся ни слова, Иисус снова покинул комнату и вернулся с совком для мусора и ручной щёткой. Он присел рядом с кроватью и начал собирать осколки. — Не хотел разбивать его, — произнёс Дэрил, с лёгким смущением опуская голову, — зачем ты сидишь здесь? Неужто проторчал тут всё ночь? — Вроде того. — Почему? — Почему что? — Почему ночевал здесь? — Я оказываю кое-кому услугу. Иисус отложил совок в сторону и направился к шкафу в конце комнаты. Взяв оттуда кусок ткани и тазик, он начал собирать с пола воду. Мужчина тихо ворчал себе под нос, но Дэрила это не волновало: болтун мог бы забраться под кровать и никогда оттуда не показываться. Он сильнее откинулся на подушке и закрыл глаза. Неожиданно дверь распахнулась, и оба переключили своё внимание на вошедшего. Дэрил не знал, кем является показавшийся незнакомец. Тот старался передвигаться как можно тише, пока не заметил, что двое уставились прямо на него. Он остановился и пробежался взглядом от Иисуса к Дэрилу. — О! Рад, что ты проснулся, — гость широко заулыбался. Он поставил свой портфель на тумбочку, подтащил к кровати небольшой стул и присел, сразу приложив руку ко лбу Дэрила, где удерживал её несколько секунд, а затем переместил на щёку. Эти прикосновения заставили Диксона окончательно напрячься. — Ты не доктор, — пробормотал он. Мужчина поймал на себе подозревающий взгляд и немедленно убрал руку. — Прошу прощения, я забыл, что ты не в курсе о том, что происходило в последние два дня, — отметил он с успокаивающей улыбкой, меня зовут Алекс, я помощник Харлана — доктора. Алекс был примерно одного возраста с Иисусом. Но он выглядел худее, скорее излишне угловатым пареньком с короткими светлыми волосами и явной усталостью, выраженной двумя тёмными кругами под глазами. Сильнее всего выделялась ямочка на подбородке. — Ты не слишком рано? — спросил Иисус, не сдвигаясь с места, где присел ранее. — Я уснул, как только упал на кровать. Всё в порядке, — он обошёл кровать и присоединился к нему, — что-то случилось? — Вода пролилась… Ничего, я почти разобрался. — А что за стекло? Кувшин тоже разбился? Иисус не ответил. Он поднялся и отнёс совок с тряпкой в один из ящиков. — Ты поспал хоть немного? — с заботливым тоном спросил Алекс. — Я бы продолжал пускать слюни во сне, если бы не этот кувшин. Это не было обвинением, совсем нет. Дэрил сразу же понял, что это выглядело скорее как-то так, что Пол пытался рассеять тревожные мысли, отражавшиеся в глазах помощника доктора. Мужчина начал наблюдать за происходящим с большим интересом. — Как ты себя чувствуешь? — поинтересовался Алекс, переведя на него своё внимание, — Что-нибудь болит? — Нормально. — Плечо причиняет ему дискомфорт, — ответил за него Иисус, — но он не из тех, кто признает это. Дэрил пробормотал что-то невнятное. Мало того, что он терпел одного болтуна, так теперь их стало вдвое больше. — Оно болит в покое? — При движении. — В таком случае, это нормально, — заверил Алекс, — больше всего меня беспокоит жар. Возможна инфекция, а у нас закончились антибиотики. Мэгги также нуждается в некоторых лекарствах, это не срочно, но… — Я собирался сделать вылазку через пару дней, — прервал Иисус, — но я поменяю свой план и отправлюсь завтра. — Пол, нет, — Алекс взял его за руку, и оба отошли в другой конец комнаты. — Ты вернулся только три дня назад и всё это время без устали работал. Тебе не стоило даже оставаться здесь на ночь… Взгляни на себя, тебе нужен отдых. — Я успею отдохнуть, это важнее. — Конечно, но поехать может и другая группа. — Посмотрим… Слушай, я схожу навестить Мэгги, а потом отправлюсь в кровать и пробуду в ней до самого утра, хорошо? Помощник доктора вздохнул и сложил руки на груди. Его недовольство идеей было очевидно, но он не собирался перечить в очередной раз. Дэрил попытался не вслушиваться в разговор, который становился всё более личным. Чтобы отвлечь себя от двух мужчин, он снова потянулся к стакану с водой. — Подожди секунду, — подскочил к нему Алекс, перехватывая и подавая стакан. — Вместо того, чтобы иметь двух кудахтающих нянек, не легче просто расставлять вещи поближе друг к другу, чтобы никому не приходилось обслуживать мою задницу каждый раз, когда мне нужен глоток воды? Алекс отпрянул назад, удивлённый внезапным порывом злости. Стоявший сзади него Иисус усмехнулся: — А без сознания он был просто ручной, — произнёс он, стоя у края кровати. — Над собой ржи, придурок. Я бы взглянул на тебя в этой ситуации. — Кто сказал, что я никогда не оказывался? — более резким тоном ответил Иисус. — Однако ты прав, я бы не хотел быть на твоём месте. Но, уверяю тебя, я не испытываю ни капли сострадания к тебе, Диксон. По правде говоря, если бы это зависело от меня, я бы без колебаний выстрелил тебе и в другое плечо, да хоть прямо сейчас. Может тогда, проснувшись, ты выкажешь больше благодарности к тем, кто без устали, самоотверженно работал над тем, чтобы вытащить твою задницу из этой кровати. Алекс нервно закашлялся и прочистил горло с целью отвлечь внимание и, возможно, рассеять напряжение, что увеличивалось между двоими с каждой секундой. Он подошёл к тумбочке, где оставил свой небольшой портфель. — Я дам тебе миорелаксант, чтобы успокоить боль до тех пор, пока доктор не осмотрит тебя и пропишет лечение. После этого мы сменим твои бинты. Дэрил с лёгким кивком принял слова мужчины, но не отвёл глаз от Иисуса. Тот передвигался по комнате, собирая какие-то вещи, в том числе совок для мусора с остатками кувшина. Затем он подошёл к двери. — Я ухожу. До того, как мужчина успел дотронуться до дверной ручки, Алекс подскочил к нему, кладя руку ему на запястье. — Мы ведь увидимся до твоего отъезда? — Как иначе, — Иисус тепло улыбнулся и шагнул за дверь. Этот лёгкий жест не остался незамеченным. Не сказать, что из короткого разговора Дэрил не заметил в их отношениях что-то большее, чем товарищество двух людей, живущих рядом долгое время. Это едва заметное прикосновения выражало куда больше, чем слова, которыми они обменялись, и мужчина не мог ничего поделать с нарастающим чувством дискомфорта. Он был здесь чужим и теперь почувствовал себя ещё более одиноко. Ему было необходимо увидеть своих людей, почувствовать их близость. В конце концов, ему нужно знать, в порядке ли они.