Totally captivated

Какаши всегда знал, что его ученик — та еще заноза в заднице, но никогда не подозревал о масштабах катастрофы. Рядом с Наруто ему приходилось многое переживать, но, признаться честно, такого на его памяти еще не было. Полузатемненная и сырая пещера, куда этот неугомонный умудрился скатиться кубарем, грубый свод потолка и несколько каменных колонн для укрепления, раздражающе капающая на пол вода и тонкая дорожка света, льющегося из небольшого отверстия. Выход был завален большим круглым камнем, перекрывая всякую возможность на отступление. Ах да, еще стоит упомянуть довольно странное нечто с кучей склизких и холодных щупальцев, которое удерживало Какаши и Наруто за руки и ноги, раздвинув их в стороны. Хатаке хотел бы выбраться, да вот только даже пальцем пошевелить не мог. Странная тварь чем-то кольнула его шею, стоило им с Узумаки только войти в пещеру, и мужчина растерял всякую способность двигаться. Наруто, судя по всему, вкололи что-то другое, потому что тот, изначально активно вырывающийся и проклинающий эту пещеру на чем свет стоит, сейчас затих и часто дышал. Какаши слышал его тяжелое, хрипящее и рваное дыхание. Лицо Узумаки даже в полутьме казалось красным, на лбу выступила испарина. Парень словно пребывал в лихорадке, и Какаши заволновался. Он бы не хотел, чтобы с Наруто что-то случилось. «Черт!» — выругался про себя Хатаке, наблюдая за учеником. Джоунин переживал за этого непутевого парня с того самого момента, как познакомился с ним, слушая уверенные высказывания о том, как этот мальчишка станет Хокаге. К тому же Наруто был сыном Четвертого, значит Какаши, как его ученик, должен был заботиться о нем вместо родителей. — Эй, Наруто, ты как? — спросил мужчина осторожно, не издавая резких звуков. Он понятия не имел, как отреагирует странная тварь. Пока что она не делала ничего, лишь удерживала склизкими щупальцами. Узумаки не ответил, только слегка приподнял голову, смотря подтянутыми дымкой голубыми глазами. Он долго не сводил с Какаши расфокусированного взгляда, после чего протяжно и громко застонал. Хатаке не на шутку перепугался, а после заметил, как скользкое щупальце пробирается под оранжевую с черным куртку парня, натягивая ее до тех пор, пока ткань не пошла по швам. Под курткой оказалась слишком откровенная черная майка в сеточку. И что за мода носить такое? К тому же у кого? У Наруто? Хатаке невольно дернулся, как от удара током, как завороженный смотря на яркие, набухшие и явно очень твердые бусины сосков. На коже вокруг них тянулись прозрачные следы слизи со щупалец. Какаши видел их, потому что глаза начинали привыкать к темноте, да и тот небольшой лучик света, что пронизывал пещеру, падал как раз на подвешенного над полом Наруто. Щупальце заскользило по загорелому и довольно сильному для подростка телу прямо по сетчатой майке, пропитывая слизью ткань. Наруто дрожал от этих прикосновений и изредка конвульсивно дергался, запрокидывая голову и постанывая так, что Какаши не составило труда понять, что именно ему вколола эта тварь. Афродизиак. Ну, и джоунин просто заметил внушительный стояк, оттопыривавший штаны Наруто, и небольшое мокрое пятно в том же месте. Узумаки явно плохо соображал, его лицо горело, он безвольно висел в тисках щупалец, позволяя делать с собой все, что заблагорассудится. И странная тварь пользовалась его покорностью, вызванной препаратом. Щупальца продолжали скользить по коже, по торсу, поднимаясь выше и проходясь по твердым соскам. Наруто закричал, чем вызвал дрожь Какаши, потому что таких протяжных стонов и томных выдохов от Наруто тот не слышал никогда. Узумаки не воспринимался как кто-то, способный хоть у кого-то вызвать желание. И не из-за его внешности, потому что парень был довольно красив, а из-за характера и вечного раздолбайства. Единственной, кого устраивало и это, была Хината. Но теперь самого Какаши от хриплого, надсадного голоса ученика прошило так, что органы внутри скрутились в трубочку. Он напрягся, ощущая, как жар стекается к паху, а штаны непроизвольно начинают натягиваться сильнее, причиняя дискомфорт. Хатаке не хотел смотреть, как неведомое нечто раздевает его ученика, но не мог повернуть головы. Да и пусть мозг противился, но все его существо реагировало на Наруто, поэтому глаз отвести он не мог. Когда щупальца разорвали штаны и нижнее белье, кучкой съехавшие к ногам подрагивающего Наруто, тот остался наполовину обнаженным. Аккуратный, ровный и небольшой член, блестящий от смазки, с гладкой покрасневшей головкой лип к напряженному животу парня, оставляя на коже подтеки смазки. Щупальца обвились вокруг члена Наруто, заставив того в очередной раз громко вскрикнуть. Какаши не вовремя для себя отметил, что ему до одури захотелось узнать, какой Наруто на вкус. От настолько дикой и противоречивой мысли стало одновременно и жарко, и паршиво. Наруто ведь парень, его ученик, да и к тому же младше черт знает на сколько, а Какаши смотрит на то, как щупальце ему дрочит, и думает о том, что не прочь взять в рот у парня. Джоунин понятия не имел, смеяться ему или идти вешаться. Поток его мыслей прервал очередной протяжный и слишком пошлый стон. Узумаки словно бы на мгновение очнулся от дымки, заволакивающей мозг. Его глаза стали ярче, он поднял голову, смотря Какаши прямо в лицо. Тот снова забеспокоился, потому что такого ужаса на лице этого парня он не видел никогда за все время, проведенное рядом с ним. Узумаки дернулся, попытался вырваться, но тело было словно ватное, а щупальца держали жестко, крепко. Он закусил губу, чтобы не стонать, по подбородку побежала тонкая алая струйка, но его все равно выгнуло так, что едва не хрустнул позвоночник, когда липкие щупальца потерлись между ягодиц, оставляя смазку на коже, проталкивая ее внутрь тугих мышц входа. — Даттебае! — рвано выдохнул Наруто, срываясь на крик — склизкое щупальце проникло в него и медленно двинулось назад. Джинчурики задергался, едва не до звездочек в глазах чувствуя каждое медленное и глубокое проникновение. Ему было чертовски хорошо и стыдно, потому что на него смотрел человек, которого он хотел и любил черт знает сколько времени, но не надеялся вообще ни на что, а сзади в него вбивалось склизкое щупальце, цепляя простату при каждом проникновении и вызывая яркие всполохи перед глазами. Хотелось сдержать позорные стоны, крики и всхлипывания, но все, что Наруто мог делать, это именно стонать в голос, запрокидывая голову и широко раскрывая рот, подрагивать от ощущения щупальца внутри и непроизвольно подмахивать бедрами. Потому что тело хотело еще. Больше, сильнее, глубже. Черт подери, он же не железный! — Какаши-сенсей, не… смотрите, — прохрипел Наруто, судорожно глотая воздух, когда второе щупальце попыталось проникнуть в него. Мучительно медленно, словно бы эта тварь боялась причинить боль. Смешно! Очередной крик вырывался из горла, Наруто до чертиков хотелось кончить, но щупальце пережимало напряженный член у основания, оттягивая момент. Это больно, внутри все горело и плавилось, мозг отказывался думать, в горло словно раскаленный металл залили, а перед глазами плыло. Внизу живота словно скручивалась пружина, готовая распрямиться в любой момент, но ей не позволяли. Чувство, что вот-вот наступит разрядка, длилось бесконечно долго. — Не смотрите, даттебае! — почти прорычал Наруто, потому что учитель смотрит прямо на него, и глаза у него горят, а член напряжен и упирается в ширинку штанов. Парень сглотнул. Ему бы хотелось почувствовать сейчас внутри себя не щупальце, а именно… Черт, и о чем он думает? Как будто Какаши-сенсей хоть когда-нибудь…? Он дергается и стыдливо краснеет, когда щупальца обвивают его лодыжки и приподнимают ноги, сгибая их и разводя широко в стороны, чтобы Хатаке мог видеть, как два щупальца исчезают одновременно в блестящем от смазки, растянутом и слегка покрасневшем колечке мышц. Наруто отчетливо слышит, как сенсей сглатывает, и отводит глаза. Щупальца продолжают двигаться внутри него, тогда так странный монстр скользит по полу по направлению к замершему Хатаке. Штаны на том оказываются разорваны вместе с бельем, мужчина дергается и смотрит с непониманием. Наруто первым понимает, что сейчас должно произойти. — Нет, нет-нет-нет, даттебае! — он рычит и снова пытается выбраться, но очередное движение — и парень запрокидывает голову, не в силах противостоять. Он переживает волну сильных ощущений, прерывисто и со свистом дыша. — Какаши-сенсей не такой, не надо… Хатаке с недоумением посмотрел на почти жалобно скулящего ученика. — Что ты имеешь в виду? — поинтересовался он. — Наруто? Узумаки хочется провалиться сквозь землю. Он ведь шиноби, будущий Хокаге, а попал в такое дерьмо вместе со своим учителем, в которого по уши влюблен. У него в жизни как всегда не все в порядке. Конечно, на кой-хрен любить девушек, когда можно любить сразу своего лучшего друга, а потом и учителя? — Люблю я вас, так понятно? — огрызнулся Узумаки, оказываясь в непозволительной близости от джоунина. Тот смотрел широко раскрытыми глазами. Наруто закусил губу, чувствуя, как щупальце направляет в него горячий и твердый член мужчины. Чувства разительно отличались от тех, когда внутри были щупальца. По нервам ударило так, что Наруто буквально заскулил, насаживаясь самостоятельно до самого конца, чувствуя прикосновение кожи к коже. Перед глазами все затянулось дымкой. Стало внезапно наплевать на стыд и страх. Наруто просто отдался ощущениям, стонал и кричал в голос, подмахивая бедрами при каждом толчке, хватаясь руками, свободными от щупалец, перешедших на талию, за сильную шею. Он бесконечно шептал какой-то бред, которого и сам не помнил, но, кажется, это были слова любви. И плевать ему на то, будет потом. Сейчас он был рядом с человеком, которого любит. Кончая, Наруто вцепился в волосы мужчины, зубами отодвинул его маску и поцеловал, едва не захлебываясь от счастья, почувствовав, что ему ответили. Какаши перехватил инициативу, кусая его губы, грубо сминая их и хозяйничая во рту языком. Узумаки откровенно кайфовал, не обращая внимания на липкую влагу на животе и разливающее семя внутри. Ему было плевать. Ему было хорошо.

***

Первое, что увидел Наруто, открыв тяжелые веки, его не обрадовало — перед ним сидел Какаши. Вполне одетый, но слегка помятый и лохматый. От него пахло самим Наруто, так что, как бы ни хотелось, а произошедшее сном не оказалось. Сам Узумаки, кстати, тоже был одет, хотя, как он помнил, его одежду порвали в клочья. — Здрасьте, — буркнул он, приподнимаясь и пытаясь отползти от наставника как можно дальше. Находиться рядом было чертовски неловко. — И куда собрался? — осведомился Хатаке со смешком, притягивая красного, как рак, парня к себе и целуя в шею. — Думаешь, что после произошедшего сможешь так просто удрать от меня? — Я на это рассчитываю, — не удержался Наруто, чувствуя тепло, разлившееся по телу от места поцелуя. — Если чувствуете себя виноватым в случившемся, то не надо изображать желание помочь. Я и сам справлюсь. — Виноватым не чувствую, а вот от продолжения я бы не отказался, — Хатаке многозначительно приподнял бровь. — Издеваетесь? — Нет. Почему раньше не сказал? — А чтобы вы сделали? — Предложил бы тебе стать моим гораздо раньше, — Какаши пожал плечами. Он и сам до случившегося не понимал причины своей гиперзаботы по отношению к этому парню. Это не просто из-за того, что он ученик или сын Четвертого, не по какой-то еще глупой причине. А просто потому, что Наруто — это Наруто, и в жизни Какаши он нужен гораздо больше, чем тот полагал. — Так что скажешь? — мужчина приобнял Узумаки со спины, кладя голову на подбородок и выцеловывая шею. — Дашь мне шанс исправиться? Наруто посмотрел на него долгим взглядом, которым можно было и душу вытащить. — Если скажете, что пошутили, убью! — процедил он. Ну как можно обмануть этого непоседливого идиота с его честными глазами и неуемной верой в лучший мир? Да Какаши быстрее сам на кунай напрыгнет, чем сделает больно этому парню.