***
В ушах звенело. Было тяжело дышать. На нём лежал Бут, вокруг бардак, стены и потолок вращаются, голова гудит, в глаза лезет пыль и дым. Рэйл чувствовал себя плохо, но ему казалось, что Варфу было ещё хуже. Попытавшись оттолкнуть его, Янок потряс мутанта за плечи, но тут же осознал, что тот без сознания. Закашлявшись, попытался упокоить дыхание, но почувствовал, что задыхается. Едкий дым проник в горло, опалил его стенки и опустился в лёгкие. Затошнило. Янок закашлял сильнее. В ушах зазвенело так, что казалось — голова раскалывается на куски. Застонав, Рэйл напряг силы. Бут тяжёлый, надо скорее скинуть его с себя. Мутанта удалось спихнуть только через некоторое время. В какой-то момент упавший на бок Бут вдруг стал для Рэйла важнее всего. Он защищал его, спас, прикрыв собой. Янок чувствовал вину, но хотел спастись сам. Плохо соображая, Рэйл всё же поставил перед собой цель: добраться до двери и открыть её. В коридоре остался другой мутант, нужно его впустить, чтобы он вынес Бута. И Янок попытался встать. Именно в этот момент что-то щёлкнуло, Рэйл услышал звук отчётливо, будто взрыв не оглушил и будто этот щелчок произошёл у самого уха… Распылители пожарной системы безопасности начали действовать, сверху полилась спасительная вода, и Янок, кашляя, опустился на пол, делая вдох. Вода сразу же прибила пыль, дым и кое-где начавший распространяться огонь. Появившаяся в проёме фигура на мгновение показалась знакомой. Буквально на долю секунды Рэйл подумал о том, что это оставленный ими в коридоре мутант, но ошибся. Впрочем, фигура была и правда знакомой. Рэйл успел вскочить на ноги. Несмотря на головокружение, он смог уклониться от опасных ударов, что произвёл преступник, метнувшись к нему с намерением убить. Но уже через четыре шага Янок споткнулся о стул и вместе с ним повалился на пол. Эта неожиданность спасла ему жизнь, но радость была недолгой. Убийца не растерялся, упав на одно колено, он по-другому перехватил кинжал и замахнулся. Это движение показалось Яноку вечностью, но, несмотря на заторможенность реакций, Рэйл всё же успел выхватить из притороченных к ремню ножен саблю. Тело двигалось быстрее, чем разум. Прежде чем Рэйл понял, что случилось, он смог остановить удар, пнуть убийцу в живот и вскочить на ноги. Спальная зона была маленькой, но, несмотря на это, сражаться здесь можно было. Вот только не тогда, когда на полу лежит бесчувственный Бут. Рэйл даже не знал, жив ли мутант. Поэтому, решив его пока оставить так, он устремился в гостиную. — Да сдохни ты уже, бесплодный! — выкрикнул спешащий за ним убийца. Янок обернулся и скрестил саблю с его кинжалом. Противник был в чёрном костюме и шапке, на лице маска, но серые, полные ненависти глаза при мигающем свете люстры Янок видел отчётливо… Вода из системы безопасности лилась душем: холодная и противная. Взрыв разворотил кухонную стойку, затронул гостиную, окно… Кстати, как проник сюда убийца? Но сейчас это неважно. Нужно спастись и спасти Варфа. Драться против сабли кинжалом неудобно, как и саблей против кинжала, но Рэйл, оттолкнув противника, встал в стойку. Голова ещё болела, глаза щипало, во рту стояла сухость, было тяжело дышать, летящая с потолка вода мешала вниманию, обстановка отвлекала, но Рэйл заставил себя сосредоточиться. Он должен сразиться с противником и победить. Второго мутанта всё нет и нет, Бут без сознания, Рэйл отказывался верить в то, что Варф мёртв, Болчик… Надо самому, это его проблема, это его пытаются убить, а генерал, возможно, сейчас занят… Парень сорвал с лица маску вместе с шапкой, отбросил их в сторону и посмотрел на Рэйла злыми глазами. Теперь Янок мог видеть его лицо, мигающий свет позволил рассмотреть противника, но Рэйл ждал нападения, поэтому надолго отвлекаться не мог. Юноша чуть моложе его, а может, и того же возраста, перекинул из одной руки в другую кинжал и обратно. Облизал полные губы, шмыгнул курносым носом. Он чем-то был похож на милого и симпатичного Ирвилга, но у Даина не было столько ненависти и злости в глазах. Рэйл испугался, однако вынужден был себя одёрнуть: если сейчас побежит, то может умереть. — Давай, ублюдок, нападай, — прохрипел убийца, и Янок его послушал. Сделал выпад, но парень ушёл в сторону, потом в другую, затем скрестил с ним клинки и, оттолкнув Рэйла, сделал выпад. Янок растерялся, отбил атаку, нанёс удар, но парень отскочил. — В чём дело? — вдруг вопросил он, рассмеялся и отпрыгнул снова назад, раскинув руки в стороны. — Ты же можешь, можешь меня убить, бесплодный. Давай, попробуй, сделай это. — Зачем? — вдруг вступил в разговор Рэйл. — Зачем мне тебя убивать? Зачем ты пришёл убить меня? — Это Система, — ответил парень. — Система должна быть идеальной. А ты, который не можешь даже пальцем сделать дитя, должен сдохнуть. Системе не нужны такие ублюдки, как ты. Только те, кто может приносить потомство, должны жить в этом мире, вы же — ненужный продукт. Насмешка Бога, который создал вас, когда ему было скучно. Парень вновь рассмеялся, а Рэйлу стало больно. От понимания этого и так внутри всё переворачивалось, он ещё с этой новостью не свыкся, не сжился, не нашёл смысл, не заменил его кем-то или чем-то, а тут какой-то мальчишка над ним смеётся! Рэйл подбежал и нанёс удар, но парень отпрыгнул, потом ещё раз. Перемахнув через разваленную стойку, убийца подхватил что-то с пола и бросил. В Янока угодило что-то тяжёлое, застонав от боли, он отступил назад, а когда в него полетела тарелка, отбил её рукой. Следом ещё одна, потом электрический чайник, дальше — тяжёлая мясорубка. Рэйл спрятался за перевёрнутый взрывом диван. Несколько ударов, а потом тишина. Тяжело дыша, Янок крепко сжал саблю, готовый к новой волне атаки. Но в этот момент краем глаза уловил тень за разбитым окном, что вело на балкон. Отвлёкшись на неё, он почти пропустил нависшего над ним паренька. Рэйл успел каким-то образом уклониться, упал на спину, слепо взмахнул саблей. Убийца отпрыгнул, занёс руку для удара, готовый ринуться на Рэйла, но не успел и шага сделать, у самого его горла сверкнул клинок, заставив остановиться. — Я могу тебя убить, — этот холодный, почти безжизненный голос Рэйл до конца своей жизни не забудет. Так мог говорить только Болчик. — Сдавайся, ты арестован. Правда, пожизненный на каторге тебе обеспечен. — Меня? Убить? — Кажется, слова про каторгу парень пропустил мимо ушей. — За что? За то, что я пытаюсь очистить этот мир от грязи? За то, что сама Система вложила мне в руки этот кинжал и сказала: «Ступай, сделай человечество чище, пусть оно будет правильным»? Правильным! А бесплодие — это уродство. Это мутация. Это проклятие нашего мира! — Кто в твою глупую голову вбил такую чушь? — Болчик продолжал быть бесстрастным, а Рэйла трясло от его спокойствия. Он удивлялся, как парень, у шеи которого острый клинок, а за спиной стоит сам Болчик, ведёт с ним разговор, да ещё злится за то, что его остановили. — Кто? Чушь? Система — не чушь! Убийца ловко вывернулся, чуть не сломав себе шею. Сабля лишь задела плечо противника, легко полоснув по куртке. Юноша замер в трёх шагах от генерала, перехватив удобнее кинжал. — Система — это наш мир. Ты не имеешь право так говорить о ней. Она диктует нам, как жить дальше, она наш прародитель, то, что вывело умирающий род из пасти гнилого прошлого!.. — Я понял твою позицию, — спокойно прервал его Болчик. — У тебя был шанс продолжать жить… Парень зарычал и кинулся на Болчика, и не успел Рэйл моргнуть, как генерал полоснул несчастного саблей по груди, ловко избежал удара кинжалом и отступил в сторону, глядя на то, как убийца повалился на грязный и мокрый пол, захлёбываясь в крови. Всего лишь один удар, несмотря на моргающий свет и воду, несмотря на разгром в квартире и обстоятельства. Только один удар, безжалостный и точный, не оставляющий даже шанса. Болчик вновь поразил, удивил, заставил посмотреть на него другими глазами, и Рэйлу показалось, что и на этот раз он видит абсолютно другого человека. — Янок, — услышал он и понял, что Болчик зовёт его и это не первый раз. — Ты ранен? — Н… Нет, — хрипло отозвался Рэйл, поднимаясь на дрожащих ногах. — Вытащи Бута в коридор, я помогу Толу, кажется, у него стрелок, — сказал Болчик, перед этим быстро осмотревшись. Больше ничего не говоря, он направился к двери, а Рэйл бросился в свою комнату, стараясь не обращать внимания на всё ещё дышащего паренька-убийцу.***
До элитки Адоф добежал за считанные минуты. Взрыв напугал консьержа, и он отключил питание лифта, а также вызвал полицию и скорую, он об этом сообщил Болчику, который пролетел мимо него как ветер, на ходу прося вызвать службы. Благодаря старательному консьержу, который отчего-то подумал, что лифт — это угроза, Болчик летел на девятый этаж по лестнице, перепрыгивая через ступени. Конечно, цели он достиг за минуту, но оказавшись у двери квартиры Янока, понял, что внутрь не попадёт. Дёрнув металлическую створку, чертыхнулся. Заглянул в дыру, но она была слишком мала, чтобы что-то рассмотреть внутри. Оглядевшись, приметил приоткрытую дверь в соседнюю квартиру. Не встретив никакого препятствия, Болчик не стал разглядывать убранство жилища и пытаться сложить два и два. Метнувшись к балкону, он ловко перепрыгнул на соседний и оказался возле разбитого окна. Быстро оценив то, что стекло разбили чем-то тяжёлым, Адоф быстро забрался в квартиру и вовремя успел остановить удар. Внутри всё клокотало. Какие способные оказались фанатики! Ведь ждали их, ждали именно здесь, а не где-то в другом месте. Ведь знали, что рано или поздно Янок вернётся. Не делали попыток проникнуть в дом к Болчику, не искали встреч на улицах, они залегли здесь, подложив в квартиру бомбу. А когда она сработала, проникли внутрь, чтобы удостовериться, точно ли убит Янок или же нет. Адоф в глубине души чувствовал восхищение и негодование. Его провели, как, впрочем, и Колоша, какие-то мальчишки, дилетанты, глупцы, которые придумали эту несуразную веру. Система — это зло, и те, кто убивают во имя её — ещё хуже. Адоф ворвался на крышу, но его помощь уже не понадобилась. Тол прижимал к площадке несчастного убийцу с переломанными костями, переводя дыхание и готовясь вместе с ним спуститься на девятый этаж, в квартиру Янока, чтобы помочь брату и Рэйлу. Всё закончилось, но Болчик до сих пор чувствовал раздражение. Его обвели вокруг пальца! Почему он не проверил квартиру на наличие взрывоопасных предметов, почему не проверил соседей? Ведь это было очевидно, как пить дать. Они ждали, как хищники, удобного момента, они знали, что Янок вернётся домой. Рано или поздно, но вернётся. Почему преступники оказались умнее и расчётливее Болчика?! Этот вопрос не давал ему покоя, пока к ним добирались скорая и полиция, пока не приехал Штальц и Михаэль, пока мчались в больницу. Адоф не обращал внимания ни на что, он чувствовал себя скверно, и от этого раздражение усиливалось. Слишком рано Болчик возомнил себя отменным следователем, слишком рано успокоился и перестал совершенствоваться, слишком рано перестал быть к себе критичным. Оказывается, есть ещё те, кто может обвести его вокруг пальца. И самое главное, есть те, в ком профессионализма и умения ноль, а мозг работает на отлично! — Раны несерьёзные, — услышал он голос доктора и вынырнул из своих мыслей. — Пара царапин, реабилитацию делать не стоит. Болчик быстро окинул палату взглядом, Рэйл сидел на кушетке, над ним колдовали две медсестры, дежуривший в этот момент врач объяснял ему, что за Янока беспокоиться не стоит. Пахло медикаментами, от которых Болчика затошнило. Он кивнул головой и вышел из палаты. Небольшой коридорчик вывел его в общий. На мягком диванчике расположился Михаэль, поджав ноги к груди, он уткнулся лбом в колени, тихонько раскачиваясь и постанывая. Тол стоял рядом, вид у него был такой, будто… Адоф почувствовал холод внутри, ему показалось, что сердце остановилось. — Что с Бутом? — всё же спросил Болчик. Михаэль поднял на него красные и влажные глаза, было видно, что он держится, чтобы не броситься туда, где сейчас Варф. Однако не Колош ему ответил, а Тол. — В тяжёлом состоянии. Они отказываются делать реабилитацию, аргументируя это тем, что он мутант, а у них для мутантов нет аппарата. — Но это всё неправда, Адоф, — всхлипнул Михаэль и застонал. — Я сейчас… Я сейчас соберусь с силами и… И я им… — Сиди здесь, — холодный голос Адофа заставил вздрогнуть даже Тола. Однако Михаэль этого не заметил, он снова ткнулся лбом в коленки и всхлипнул. — Тол, присмотри за ним. Путь до той палаты, где он оставил дежурного врача, составил меньше минуты, Адофу показалось, что это была секунда. Раздражение исчезло, гнев и злость всколыхнулись внутри такой волной, что Болчик задохнулся. Судорожно сделав вдох, он вошёл в палату, глянул на разговаривавшего по телефону врача. — Я же сказал, у нас нет аппарата, — говорил тот, повернувшись спиной к входной двери. — Пусть везут в другую больницу… Ну, сдохнет так сдохнет… Рука Болчика опустилась на рычажки, и доктор, вздрогнув, посмотрел на генерала. То, что он увидел, ему чертовски не понравилось. Впрочем, он увидел то, что считалось слишком редким: Болчик был в ярости. Его лицо, всегда спокойное и в какой-то мере ленивое, исказила маска злости, а глаза, зачастую холодные и непроницаемые, горели адским огнём. Врач сглотнул и отступил назад, даже медсёстры, которые закончили обрабатывать ссадины Рэйла, сжались в комочек, а сам Рэйл задрожал, не смея пошевелиться. Болчик судорожно вдохнул, от гнева он забыл, как надо дышать. Руки сами потянулись к шее врача. — Бут Варф — адъютант генерала Колоша, был тяжело ранен, спасая жизнь человеку, — прохрипел Адоф, а затем, вцепившись в шею доктора, заорал, сдавливая её с каждой буквой всё сильнее: — И ты, мразь, сделаешь ему реабилитацию, потому что если не сделаешь, я тебя порежу на куски и скормлю каннибалам!!! Доктор захрипел, Адоф вовремя опомнился и отпустил его. Потом схватил телефонную трубку, которую тот выронил из руки, сунул её тяжело дышащему и испуганному до полусмерти врачу, испепеляя того взглядом. — Пять секунд, — зарычал Болчик. — Время пошло. Один… Доктор не стал храбриться, быстро набрал нужный номер и дрожащим голосом дал команду на операцию Буту Варфу. Когда доктор закончил разговор, Болчик вышел из палаты. Как ни странно, стоило ему оказаться возле диванчика, на котором продолжал сидеть Михаэль, резко успокоился. Глянув на друга, почувствовав его боль, заглянув в глаза, которые Колош поднял, когда Адоф подошёл к нему, ощутил дикое спокойствие и желание поспать часов эдак сорок. Сев рядом, Болчик вздохнул, откинулся на мягкую спинку, посмотрел на осторожно идущего по коридорчику Рэйла. — Уже делают, — сказал Адоф. — Всё будет хорошо. Михаэль всхлипнул и пробормотал: — Я пытался надавить, а они… Я думал, сейчас успокоюсь и пойду… Но слёзы эти… Чёрт возьми! — И Михаэль, всхлипнув снова, неожиданно обнял Болчика за шею. — Я люблю тебя, Адоф. Ты мой единственный настоящий и лучший друг. Ни у кого такого друга нет… Я бы их убил, поэтому ушёл… Думал, успокоюсь, а тут… Эти слёзы. Адоф, ты лучший. Спасибо тебе. Я тебя люблю… Болчик обнял Михаэля за плечи. Проявления чувств для него было неизведанной территорией. Болчик не мог быть настолько откровенным, как Колош, не мог быть настолько сентиментальным, он не привык. Однако сейчас рука сама потянулась к единственному другу, к тому, кто всегда рядом. — Ладно, хватит плакать, — тихо сказал он и глянул на замершего напротив них Рэйла. Затем посмотрел на Тола. — Отвези его ко мне, — попросил он мутанта. — Твоя квартира разрушена. Поживёшь пока у меня. Иди.***
Если бы Рэйлу сказали, что он когда-нибудь увидит столь сентиментальную сцену с участием Болчика, он бы ни за что не поверил. Но это было именно так: Колош плакал, он был похож на ребёнка, а генерал его не гнал со своего плеча, а, наоборот, обнял. Когда Рэйл направился по коридору следом за мутантом, он украдкой оглянулся. Михаэль положил голову на коленки Болчику, и тот зарылся пальцами в его светлые волосы. Выглядело это как-то неправильно по отношению к Болчику, совсем трепетно и нежно. И грустно. На дворе ночь, двое мужчин на диване в больнице, в пустоте и тишине. Внутри всё сжалось, и Рэйлу захотелось вернуться, чтобы не оставлять их одних. Ему вдруг показалось, что они исчезнут, растворятся, истают. Что они призраки этого длинного, полутёмного больничного коридора. Два абсолютно разных человека, но таких близких, родных и судьбоносных. Неужели они созданы друг для друга?.. Неожиданно в голове Янока появилась нелепая мысль: а может, Болчик влюблён в Колоша? Или наоборот? Но если бы наоборот, то Михаэль не спал бы с Бутом, об этом ему рассказал Виктор. Или же у них всё настолько сложно, что Колош спит с Бутом, а Болчик… ни с кем не спит? «Нет, — тут же сказал сам себе Рэйл. — Они друзья. Очень близкие и лучшие друзья. Такие друзья, каких нет у меня». От этой мысли стало ещё горше, и Янок ускорил шаг, чтобы догнать замершего у лифта Тола. Когда они ехали в машине, на улице стояла глухая и тёмная ночь. Усилился ветер, тихо бормотало радио, женщина вещала о Системе, рассказывая о том, насколько она идеальна, что она создана для людей и что она любит человечество. Рэйл слушал заученные наизусть слова и понимал, что Система на самом деле дырявая. К мутантам он тоже относился плохо, он их боялся и считал, что они не должны жить среди людей. Но совсем недавно один из мутантов спас ему жизнь. «Бут Варф — адъютант генерала Колоша, был тяжело ранен спасая жизнь человеку…» — вспомнились слова Болчика, а вместе с тем и его злость. Колош пропустил то, о чём всегда мечтал, а Рэйл, увидев это, точно знал, что больше никогда не хотел бы наблюдать подобную вспышку ярости и уж тем более быть её причиной. В этом Болчик оказался тоже невероятен, взрыв гнева был неожиданным, но он так же быстро истаял, как и появился. И всё же мутант спас ему жизнь. Если бы Бут не прикрыл его собой, то осколки угодили бы в его тело. Да, Варф выполнял работу, но он мог спрятаться сам, а не защищать. Мог бы сделать что угодно, а вместо этого выполнил свой долг. Не то чтобы Рэйл изменил своим привычкам, вдруг приобрёл новое мнение, просто того, что он увидел, ему хватило, чтобы сделать определённые выводы. Мутанты страшные, опасные и нелюди, но они чувствуют, живут, дышат и являются такими же детьми планеты, как люди. А квартира… Квартира и правда разрушена. Только сейчас Рэйл понял, что он ничего не чувствует. Будто пустой. Внутри рваные отрывки чувств и эмоций, в голове такими же лоскутами издевается память. Он думает обо всех, но только не о себе. Он остался без дома, он совершенно один, его снова чуть не убили и его опять везут в дом к Болчику… В голове кавардак, а внутри, там, где обычно присутствует душа, сплошная пустота.