Система

По мнению Адофа, они ехали слишком медленно. Нервозность, царящая вокруг, ему не нравилась, но Болчик старался не обращать на неё внимания, смотрел в окно и думал о Рэйле. О горьких слезах, о невыносимо печальных глазах, о дрожащем теле, о губах и о том, что оставил его в доме вместе с Долле и Виктором. Хотелось взять с собой, но на место преступления ему нельзя. Он должен быть дома — так правильнее. Родственникам расследовать смерть близких запрещено. — Лучше бы остался, — услышал он голос Михаэля, сидевшего рядом — по левую руку от Колоша находился Бут, по правую Адоф. Лите сел на переднее сиденье пассажира. — У тебя есть незаконченное дело. — Оно подождёт, — буркнул Болчик и вернулся к своим мыслям. На самом деле дневник ждать не может, если рационально взвешивать все «за» и «против», то он важнее смерти Дикена Янока. Но игнорировать это убийство Адоф не мог. Михаэль на отлично справился бы с этим липовым самоубийством, в этом Болчик не сомневался, но дело было в том, что Дикен — отец Рэйла. — Ну, так ты что-нибудь нарыл? — спросил Михаэль, не глядя на Болчика. Адоф ответил не сразу. Нарыл, конечно. Особенно вчера вечером и даже ночью. Рэйл был слишком аппетитным, чтобы от него оторваться после первого раза. Жадность Адофа в этом плане не знала границ. Что ни говори, а в своей похотливой алчности Болчик преуспел. — Нет, — короткий ответ. Его можно понимать по-разному, главное, чтобы Колош не продолжил допрос. Но Адоф знал друга очень хорошо, и поскольку дневник его взволновал, то он будет засыпать вопросами, пока не получит нужный ответ. — Совсем ничего? — Пока рано что-либо говорить. — Ну хоть что-то смог разглядеть? Я могу предположить, что человек был в чёрном. Но я попросил запись, начиная с раннего утра, как рассвело. Если преступник был в маске, то можно отмотать назад, проследить его путь от твоего дома до того места, где он надел маску. Конечно, если тот момент не скроет темнота. — Долле сказала, что в воскресенье ей позвонили из магазина и сказали об акции, — проговорил Болчик, заходя немного с другого угла. — Она ушла. Магазин находится достаточно далеко от дома. Естественно, никаких скидок там не было. Наш преступник выманил Долле, потом залез в дом через окно в подвале. Дальше дело было за малым: найти мою комнату не составило труда, а дневник — тем более. — Твой дневник слишком приметный? Адоф задумался. Рэйл говорил, что незнакомец видел кусок дневника, однако когда Янок принёс ему свой ежедневник, он собирался его забрать. Преступник же украл альбомную тетрадь, явно понимая, что он крадёт. Так где же правда? Кто тот незнакомец, кто вор и в чём суть всего происходящего? И самое главное, если незнакомец видел дневник, то каким образом? Они говорили тихо, окно со стороны водителя было приоткрыто, машина летела, не меняя скорость, и Адоф надеялся, что Лите не слышит их разговор. Вот ещё одна головная боль, свалившаяся на него благодаря деду. Нет, всё же надо будет созвониться с предком и поставить этот вопрос ребром, такие неожиданности Болчика отнюдь не радовали. — Это наглость, — прошипел через некоторое время Колош, когда не дождался от Адофа ответа. — Проникнуть в дом, при этом выманив из него всех обитателей, украсть принадлежащее генералу. — Меня они выманили совершенно неприемлемым для нормального человека образом. Это преступление — подстроить крушение. Попытка убийства и похищение, — Адоф чувствовал негодование. Сейчас это ощущение казалось привычным, но ещё несколько дней назад он пришёл бы в удивление. — А что Дофуаны? — Ничего. Сидят себе спокойно под домашним арестом. Свифт меня в подробности не посвящает. И что там с девчонкой — тоже не знаю. — И тебя это устраивает? — Я не занимаюсь этим делом, поэтому — да, устраивает. Понимаешь, у меня тут своя работа. И её за последние дни набралось больше, чем хотелось бы. А если учесть то, что один очень хороший мой специалист взял отпуск на неделю, то я просто наслаждаюсь своим нынешним положением. Ах-ах, сейчас кончу. Адоф промолчал. Михаэль завёлся с раннего утра. Спасибо главе Президиума и глупому Лите, который решил переступить через голову Колоша. А ещё спасибо тем, кто творит что-то невообразимое. Конечно, Михаэля не устраивало такое положение, он не любил быть не в курсе событий, от этого его любопытство покрывалось мхом, но сейчас он ничего не мог поделать. Поэтому его настроение скатывалось всё ниже и ниже, отчего из всех щелей просачивался ядовитый цинизм, наполненный злостью и раздражением. Смерть Дикена Янока, директора золотодобывающей компании, принадлежавшей Верн-Республике, делало ситуацию ещё более натянутой. Михаэль редко бывал таким. В последний раз так сильно он раздражался, когда жена Адофа разбилась на шаре. Тогда много говна вытекло наружу, от которого мог бы пострадать именно Адоф. Завод встретил их шумя установками и дымя трубами. На взлётной площадке суетились люди, принимая дирижабли и воздушные шары, сгружая каменные валуны и ящики с мелким золотым песком. Одна бригада сменяла другую, заполнялись журналы, наполняя атмосферу жизнью. Новость о смерти директора разносилась с каждым шагом и каждым человеком. Когда Колош и Болчик приехали на завод, весь персонал уже кипел информацией, строя догадки одну хлеще другой. На КПП их пропустили легко, с напряжением и испугом. Директора редко кончали жизнь самоубийством, а вот убивали их частенько. В основном, такое происходило в других городах и государствах. Завод стоял на окраине Республики, это было такое место, где инфраструктура развивалась полным ходом. Район, в котором находились заводы, так и назывался — Заводской, и здесь купол был тоньше. Однако система слежения присутствовала. — На тотальное слежение я уже запрос скинул, — быстро ввёл их в курс дела полицейский, приехавший на место преступления сразу же, как пришёл вызов. Они шли по узким коридорам в кабинет директора. — Опрос очевидцев провёл. Правда, свидетелей нет. Господина Янока нашла экономист, она осталась на ночь доделать отчёт. Услышала выстрел, прошла проверить и вот, нашла. Полицейского оставили с Бутом, стоило только переступить порог маленького душного кабинета. Заставленные стеллажами стены, стол у окна, несколько стульев. Маленький диванчик, вешалка, на ней пальто, шляпа и сменная рубашка с пиджаком. Дикен сидел за столом, неестественно откинув голову назад. Адоф прошёл вперёд, обогнул большой стол и заглянул в лицо Яноку. — Снёс себе полголовы, — услышал он слова полицейского, на этот раз другого. Посмотрев на него, Адоф вернулся к мертвецу, а Колош не упустил случая, чтобы поддеть полицейского. — Интересно, эти полголовы нам расскажут о том, как тут было дело? — Э… — Вот было бы хорошо, будь такая экспертиза, — и он улыбнулся так хищно, что полицейский сбежал в коридор. Пистолет лежал на полу рядом со стулом, и Адоф кинул на него взгляд. Затем вернулся к Дикену. Выходное отверстие, оставленное пулей, было раскурочено, входное же представляло собой аккуратную дырочку. — А предсмертная записка есть? — спросил Колош, подошедший к трупу с другой стороны. Полицейский, разговаривавший с Бутом, сразу же откликнулся: — Есть, — и выдернул лист из папки, которую собирался передать Буту. — «Я устал. Прости меня, сын. Люблю тебя. Твой папа». Какое содержательное предсмертное послание! Наверное, Янок торопился, сочиняя такую ересь. Ведь, насколько я могу судить, — Колош передал записку в руки Буту и осмотрел стол Янока, — тот явно работал над каким-то контрактом, а потом просто решил застрелиться. Теперь и Колош был уверен в том, что Дикена застрелили. Болчик переместился на другую сторону, чтобы внимательно присмотреться к отверстию от пули. Затем переместил взгляд на рубашку, в которой был Дикен, и обратил внимание на висящий на спинке кресла пиджак. Глянув на полицейского, сказал: — Забирайте. И предоставьте экспертизу к обеду. Полицейский кивнул и вышел из кабинета, а Адоф вернулся к осмотру и теперь взирал на столешницу. Колош подхватил один из документов и некоторое время в него вчитывался. Вспомнив о Лите, Болчик посмотрел на парня. Тот осматривал стеллажи, стараясь не смотреть на покойника. — Штот, — позвал паренька Адоф, и когда тот подошёл, бледнея на глазах, спокойно сказал: — Пойди на пропускной пункт и просмотри журнал посещений. А также возьми полный список работников и допроси охрану пункта. — Простите, — сказал Штот, — мы расследуем убийство? — Да, — коротко ответил Адоф и глянул на него так, что Лите тут же испарился. — Я люблю, когда ты оказываешься прав, но сегодня меня всё раздражает, — буркнул Колош, когда Лите вышел за дверь, а Адоф вернулся к разглядыванию документов. Михаэль вернул документ на место, подхватил другой. — Да, это большой вопрос, почему Дикен Янок решил застрелиться именно тогда, когда работал с документами. Контракт на поставку золотых украшений. Контракт на поставку золотых статуэток… — Здесь, — услышали они голос Бута и обратили на него внимание — Варф стоял у высокого узкого стеллажа со стеклянными дверками, — были статуэтки. По документам, их делали из сплава разного металла, а потом покрывали золотой крошкой. Рифлёная поверхность, а также мифологические существа в последнее время были очень модными и быстро расходились на мировом рынке. Дикен Янок предложил сие творение пять лет назад на конкурсе «Будущее нации», выиграл конкурс и чуть позже получил должность директора завода. За годы работы он добавил ряд проектов, надо сказать, успешных. Республика от этого получила в свою копилку достаточно денег. Сейчас этих статуэток здесь нет. Из допроса секретаря следует, что это были маркированные статуэтки, но такие можно было легко купить в любом ювелирном магазине Республики. — Простое ограбление? Или непростые статуэтки? — буркнул себе под нос Колош, посторонившись. Полицейские аккуратно укладывали труп на носилки. — Может, у Дикена Янока чёрная касса? — предположил полицейский. Болчик опередил готового сказать резкость Колоша: — Ступайте. Пока вы нам не нужны. Статуэтки были здесь точно, об этом говорили не только показания, но ещё и лёгкий слой пыли, аккуратно очерчивающий круги. Некоторое время Адоф смотрел на пустые стеклянные полки, а потом принял из рук Бута фотографии, где были изображены статуэтки. Мысль о том, что преступник залез в кабинет директора, чтобы украсть фигурки, а затем убил его, изобразив это как суицид, не укладывалась в голове, да и вообще казалась бредом. То, что Дикена убили, говорили и следы от выстрела, и глупая записка, и документы на столе, и показания секретаря и экономиста, которые в голос утверждали, что Дикен Янок никогда бы не пустил себе пулю в лоб. — Уж сына он бы не оставил, — говорила экономист, полная женщина среднего возраста. Она украдкой вытирала слёзы и шмыгала носом. — Он очень сильно любил Рэйла. У меня порой складывалось такое ощущение, что Дикен жил им. Дышал им. Что этот ребёнок для него — весь мир. От этих слов внутри Болчика всё переворачивалось. Жить и дышать Рэйлом — странно, но эти слова были знакомы. Сейчас ему не хватало голубых глаз, соломенных волос, лёгкой улыбки, тихого голоса. Не хватало Рэйла. Рядом, совсем близко, плечом к плечу. И если Дикен так же сильно любил сына, как и Болчик, то он точно никогда, даже если бы рушился мир, не пустил бы себе пулю в висок. Секретарь, высокий мужчина средних лет, принёс кофе. Сидя на диванчике в кабинете Янока, Болчик потягивал противный, никогда им не любимый напиток, в который раз, пробегая глазами по стеллажам. Рядом сидел Колош, он делал то же самое, Бут фотографировал документы, копировал кое-какие листы, общался с полицейскими. — Если Янока убил не элитарий, дело придётся отдать другому отделу, — нарушил тишину Колош. — К тому моменту я уже найду убийцу, — уверенно заявил Адоф, и Михаэль, вздёрнув брови, посмотрел на друга. Впрочем, чему он удивлялся, сам не мог понять. Уверенность у Болчика была всегда, вот только так открыто он проявлял её редко. — Статуэтки здесь даже мимо не пробегали, — добавил он, когда от Колоша не последовало ответа. — Думаешь, не стоит на них зацикливаться? — наконец спросил он. Адоф посмотрел на стеллаж и чуть заметно кивнул: — Думаю, да. — Тогда что? Болчик снова задумался. Глянул на вход в кабинет, задержался взглядом на секретаре, который о чём-то говорил с высоким мужчиной, одетым в комбинезон. Скорей всего, бригадир или кто-то из простых рабочих. — Пойду, найду Штота, — сказал Адоф и встал с дивана. Михаэль остался сидеть, а он, выйдя из кабинета и вручив секретарю чашку с недопитым кофе, направился по коридору прочь. Лите Адоф встретил у лифта. Когда открылись двери, к нему шагнул юноша, неся в руках толстый журнал, папку с бумагами и карандаш. Под мышкой находился толстый блокнот. Отступив в сторону и позволив Лите сделать ещё пару шагов, чтобы двери лифта спокойно закрылись и не придавили его, Болчик присел с ним на стоявшие в углу стулья. Между ними рос высокий фикус, больше похожий на пальму. Хотя, вполне вероятно, то и была пальма. А может, папоротник. После Катастрофы многое изменилось, правда, Болчик в растениях не разбирался совсем. — Простите, я долго? — вопросил Штот, уставившись на Адофа наивными глазами. От напыщенного и серьёзного паренька, что появился у него в доме утром, не осталось и следа. Встреча с генералом у лифта взволновала Штота. — Всё будет зависеть от того, что ты мне расскажешь, — сказал Болчик, и Лите, уверенно кивнув, положил свою ношу на колени. — Поскольку, со слов экономиста, преступление было совершенно в пятом часу утра, то, просмотрев журнал посещений, могу сказать, что последний сотрудник из этой части здания ушёл около двенадцати ночи. На этаже, со слов охранника, остались экономист, которая позвонила на пункт, сообщила охране код и получила разрешение задержаться на работе, и директор, господин Янок. Охранники больше никого не фиксировали — ни приходящих, ни уходящих. — Это всё? — В этом крыле оставались только двое. У экономиста нет алиби, и свидетелей преступления тоже нет. В общем, я немного расспросил о ней охранников. Думаю, она не убивала. — Нет конечно, — сказал Адоф и тут же встрепенулся. На момент преступления их было двое. И если экономист не убивала, а Болчик был точно в этом уверен, и преступник не проходил мимо пункта, тогда… — Также я осмотрел пункт. Ночью дежурить остаются четыре охранника, каждый отвечает за своё крыло. Чтобы пройти в зону работников и офисов, им нужно пройти мимо сканера, который высветит посещение. Я просмотрел программу сканировки и ничего не обнаружил. Адоф посмотрел на Лите другими глазами. Хотя Рэйл ему всё равно нравился больше. Стоп, причём тут Рэйл, и когда он начал их сравнивать?! Ощутив себя неуютно, Болчик встал со стула. — Это что? — он ткнул пальцем в журнал и папку с бумагами. — Я решил снять копии с журнала и просмотреть кое-какие заявления на взломы и попытки ограбления. Это заявления от работников на пункт охраны. Охрана их сканирует и отдаёт в участок. После ими уже занимается полиция. — И когда была последняя попытка? — Три недели назад. — Где?  — В другом крыле, — Лите тоже встал. — Там пытались вскрыть сейф у бригадира литейной группы. Бригадир, задержавшись, как обычно, на работе, это дело пресёк. Преступник пытался скрыться в этом крыле, но сканер его не пропустил. Охранникам удалось его повязать. — Просто кино какое-то, — буркнул Болчик и, кивнув в знак того, что он принимает информацию Лите, пошёл обратно в кабинет. От взгляда Болчика не ускользнуло, что Штоту понравилось еле заметное одобрение генерала. И всё равно, когда радуется Рэйл, это намного лучше. Адоф сразу же направился к окну. Конечно, это первое, что можно подумать после той информации, что озвучил Лите. Но про окно Болчик думал давно, вот только толкнула его на осмотр этого места другая мысль. Отчего-то вспомнилось проникновение в его дом. Домушников и форточников в Верн-Республике хватает. А что если в дом к нему забрался такой же профи, нанятый тем, кому нужен был дневник Болчика? И что если это тот самый вор? Адоф подсознательно ощутил страх. Страх, что его очередная ужасная мысль окажется страшнее предыдущих. Окно было небольшое, состоящее из двух узких створок. Открывались они легко. В кабинете было душно, скорей всего, тепло поднималось из цехов, располагавшихся на первых этажах. Кабинет директора размещался на четвёртом. Соответственно, такой полный человек, как Дикен, сильно потел и не переносил жару. Потому его окно было открыто всегда. Охранной системе, что охватывала территорию завода, Янок доверял. Но у домушников свои причуды и уловки. Открыв одну из створок, Адоф опёрся на узкий подоконник и глянул вниз. Достаточно высоко, цеха предполагали высокие потолки, когда кабинеты были маленькими. Окинув местность взглядом, отметил рядом пожарную лестницу, небольшие выступы и цепи для быстрой эвакуации при пожаре. В таких местах они случались часто. Что ж, проникнуть в кабинет не составляло труда, как и убить толстого неповоротливого Дикена. Если дело было в статуэтках, тогда непонятен ход убийства. Как правило, домушники не убивают. Но если всё дело в Дикене? В самом? Хотя не так. Если всё же дело в дневнике?.. — Пришла экспертиза по пистолету, — рядом оказался Михаэль, и Адоф вынырнул из проёма, выжидательно глядя на друга. — Записано на имя Тода Бунха. Есть адрес. Тебя одного я отпустить не имею права, Штот ещё не прошёл испытательный срок, да и доверять мальчишке я так сразу не могу. Так что отправлю с тобой Бута. Если что, дело поручаю ему. У нас есть ещё пара часов до тех пор, пока не опомнится местная полиция и верхушка. Адоф кивнул головой и взял из рук Колоша листок с адресом. Действовать нужно быстро. Нет вероятности, что убийца Бунх, по идее, воры пистолетов не носили и, соответственно, не убивали. Но как объяснить то, что Дикен мёртв? Возможно, Бунх, застав Янока на работе, совершил непреднамеренное преступление. Тогда зачем пистолет, и почему он полез в кабинет, когда не увидеть свет в окне и не понять, что там кто-то есть, просто глупо? А есть и такой вариант: Бунх — убийца. И если он убийца, значит, проник на завод с целью устранить Янока. И украсть статуэтки? Или же статуэтки прихватил попутно? Бунх оказался дома, в глубоком запое. Хватаясь за стакан с алкоголем, он сообщил, что от него три дня назад ушла жена. Пистолет он хранил на кухне, в ящике для ложек и вилок. Заглянув туда вместе с Болчиком, обнаружил только столовые приборы. Вопросы, зачем ему пистолет и прочее, Адоф задавать не стал. Нетрезво глядя на то место, где лежало оружие, Бунх пожимал плечами и что-то невнятно бормотал. Такой не то что влезть в окно — выйти из дома не смог бы. Бух не убийца и не вор. Оставалось одно: узнать, кто был за эти три дня у Бунха в доме. — Да никто, — пьяно сказал мужчина, недавно сделавший реабилитацию: для своих пятидесяти он выглядел слишком молодо. — А если ты напряжёшь свой куриный мозг? — Бут не кричал, не угрожал и не хватал несчастного за грудки, однако впечатление производил. Бунх хотел возразить, но, видно, не совсем ещё пропил мозг. Сглотнул и указал пальцем на соседнюю квартиру. Дверь Бут выломал легко, будто всегда этим занимался. Труп предполагаемого преступника нашли на диване, после чего Болчик велел шедшему следом за ними Лите позвонить в полицию. Теперь было ясно, почему хозяин дома не открывал дверь — Варф стучал громко и безостановочно. Соседка, которая ничего не видела и ничего не знала, сообщила, что он пришёл домой рано утром и до сих пор не выходил. Статуэтки нашлись в шкафу, в ящике вместе с трусами, носками, презервативами и женскими чулками. Девять штук. Красивые, дорогие и явно не принадлежащие молодому человеку. Сомнений в том, что они были из кабинета Янока, не возникло. И всё же Адоф чувствовал себя неуютно. Труп вора наводил на ряд вопросов. Например, один из них: убитого наняли, чтобы убить Дикена Янока, а потом устранили как ненужную помеху? Ощущая себя марионеткой, Болчик открыл дверку шкафа снова и принялся скидывать вещи с полок. На вопрос Бута, что он делает, Адоф ничего не ответил. Проверив ещё раз ящик с трусами и прочим бельём, Болчик открыл второй ящик. Там хранились конфетные коробки. Вскрыв их, Адоф обнаружил конфеты, но подняв имитацию сладостей, нашёл деньги. Очевидный блеф подтвердил его догадку. Окинув взглядом комнату, метнулся к столу. В ящиках ничего полезного не нашлось, только разного рода отмычки, воровские гаджеты и проводочки. Диван, на котором сидел убитый, Адоф проверять не стал. Оказавшись в маленькой кухне, вывернул наизнанку все ящики, тумбы и холодильник. Осмотрев нищенский скарб парня в прихожей, Болчик выдохнул и задумался. — Может, скажите уже, что ищете? — спросил Варф, но в этот момент в квартиру вошли полицейские. — Когда осмотрят убитого, сделают опись имущества и унесут труп, проверь диван. — На наличие чего? Болчик посмотрел внимательно на Бута и тихо сказал: — Ты, как увидишь, сразу поймёшь. Очень важно, чтобы это вернулось ко мне. Варф понимающе кивнул и вернулся в комнату, а Болчик метнулся снова к соседке, которая ничего не видела, не слышала и не знала. Однако каким-то чудом оказалась в прихожей своей квартиры и видела в глазок, как из квартиры напротив выходил мужчина. — Это был мутант, — с видом знающего человека заявила она. Болчик поблагодарил женщину и пошёл прочь. Всё это время следом за ним тенью ходил Штот. Парень не успел откопировать журнал посещений, но успел много чего сфотографировать. И всё же, оказавшись на улице, он решил утолить своё любопытство: — Мы нашли преступника? — Убийцу нашли, — ответил Адоф, отметив на стоянке знакомую машину. Ригис махнул им рукой, привлекая к себе внимание. Болчик сразу же направился к нему. — Заказчика — нет.