***
Метель плотно укрыла всю округу, и Хагриду даже пришлось вычищать налетевший сквозь окошки-жерди снег из совятни. Близилось рождество, а потому стены замка наполняли разговоры о планах на каникулы, как это всегда бывает в последнюю учебную неделю. Гарри тоже ждал начала каникул, хотя понимал, что они сулят ему только более интенсивное обучение, но ему не терпелось посмотреть на Хогвартс-Экспресс, о котором писали в энциклопедии. Утром мальчик как обычно гулял один во внутреннем дворике, рассматривая следы неизвестных ему птиц на снегу у лавочек, когда во дворик вошла миссис Минерва со своими подопечными. Гарри уже почти запомнил всех учеников факультетов, и каждый раз тренировал свою память, называя про себя их имена. Мальчик как раз разглядывал гриффиндорцев, когда внезапно услышал своё имя. — Профессор, давайте возьмем Гарри в Зонко вместе с нами! — радостно, будто бы на него снизошло озарение, предложил Чарли Уизли. — Там есть вполне безобидные варианты для детей, развивающие шутилки и всё такое… — Хогсмид не место для детей, мистер Уизли, — сурово отрезала Макгонагал. — Даже ученики не могут там появляться до третьего курса. Парень только со вздохом пожал плечами, глядя на Поттера, пока профессор проверяла наличие разрешений от родителей у собравшихся. — Прости, малец, я пытался. Хотя Чарли и его друзья были добры к Гарри, ему казалось, что он им, в принципе, не был интересен и служил скорее для шуток. Поэтому мальчишка очень удивился тому, что Уизли просил за него. — Пошли быстрее, зоофил, — шепнул Керли Маккормак, утягивая друга за собой, но мальчик уже их не слышал.***
Лучшее в работе профессора Снейпа, пожалуй, было то, что ученики боялись его, а потому лишь редкие кадры осмеливались подходить к нему после урока со своими вопросами. Однако в этот раз, как только последний ученик вышел из кабинета, в дверь тихонько постучали. Северус обернулся и увидел на пороге уже знакомое взволнованное выражение лица. — Сегодня заканчиваем с грамматикой, — констатировал профессор, достав средней толщины книгу, лежащую в кипе других прямо на полу у стола. Каждый раз оказываясь в кабинете, Гарри изучал всё вокруг, пока профессор подготавливал принадлежности для обучения. Этот кабинет сильно отличался от других и был похож скорее на забытый склад: многие склянки уже давно не протирались; книги беспорядочно лежали в местах, которые едва ли были для этого предназначены, а в некоторых сосудах были замаринованы части существ, которые, как понимал мальчик, были когда-то живыми. Когда на столе было всё необходимое, Гарри открыл книгу на том месте, где остановился в прошлый раз и принялся читать. Это обычно занимало немало времени, так что Северус, сидящий в соседнем кресле за столом обычно тоже углублялся в чтение, соответствующее его интересам. Когда же у Гарри возникал вопрос, он записывал его на пергаменте и передавал профессору. Страннее всего было то, что профессор стал выказывать недовольство гораздо реже, чем раньше и объяснял мальчику то, что вызывало у него затруднение. Снейпу, в общем, было даже по душе это молчание. Более того, он был бы доволен, если бы все гриффиндорцы не могли говорить, ведь это их умение и раздражало декана сильнее всего. Должно быть, прошло несколько часов к тому моменту, когда Гарри закрыл книгу и отодвинул её своему учителю. Книга закончилась, да и ужин в большом зале должен был вот-вот начаться. Северус оценивающе взглянул на мальчика. Гарри даже не надеялся на похвалу или что-то в этом роде, хотя бы отдалённо её напоминающее, а потому принял слова профессора как нечто разумеющееся само собой. — В следующий раз, надеюсь, ты управишься быстрее. Гарри лишь пожал плечами и сложил книгу с пергаментом на места, Северус, поглощённый книгой, за это время даже не шелохнулся. Помедлив у выхода, Гарри обернулся. Ему всегда было неловко, что он не мог сказать что-то: поприветствовать, попрощаться, поблагодарить. Это было чем-то, что казалось необходимым, и поэтому мальчик чувствовал себя ущербно. Но профессор даже не отвлёкся на него, и что-то подсказывало Гарри, что Снейп даже не заметил его ухода. Стало смеркаться, когда зельевар отложил весомый том с еле различимой латинской надписью «Mutus» и со вздохом принялся разбирать каракули по самостоятельной работе первогодок-пуффендуйцев, утвердившись в намерении снять с них несколько очков факультета.***
Последний день перед каникулами выдался весьма тёплым для зимы, и Гарри вместе с ребятами бегал по дворику, кидаясь снежками. Его щадили, но в силу своего возраста он этого пока не понимал. Сейчас он чувствовал себя таким же, как все дети. Он был в команде с гриффиндорцами Чарли и Керли и слизеринцами Дунбаром и Гвеног. Против них были ребята с пуффендуя. Гарри был меньше всех, а потому в него было сложнее всего попасть, так что в одного из противников он даже смог попасть сам, но после этого Колин Дейзи попал в него снежком, и Гарри пришлось выйти из игры. Всё это продолжалось до тех пор, пока Гвеног не влепила снежком в ухо проходящего мимо Филча, после чего все участники битв разбежались. Команда в полном составе понеслась к спуску с холма, куда Филч вряд ли направился бы даже одержимый жаждой мщения. На полпути Керли споткнулся о камень и рухнул в снег, от чего все залились смехом и только после помогли товарищу. — Может, к Хагриду заглянем, — предложил Чарли, отряхивая Спину Керли. — Ну… — задумчиво протянул Маккормак. — Горячий чай нам бы не помешал, тем более, Филч теперь с полчаса будет бегать в поисках нарушителей. Выбор очевиден. Гвеног только вздохнула. Она считала Хагрида недоучкой, но никогда не говорила об этом, да и не имела ничего против него, кроме того, что его чрезмерное увлечение дикими тварями казалось ей странным. Больше всего Хагрид обычно был рад Гарри. Он всегда радостно встречал его и доставал печенье для гостя. Мальчик иногда думал, что в некотором смысле Хагрид так любил его потому, что он относился к Гарри так же, как и к созданиям, за которыми тот ухаживал. Между тем мальчику было приятнее всего слушать именно Хагрида. И хотя сам он говорить не мог, лесник постоянно рассказывал Гарри что-то интересное, хвастался своими любимцами и иногда позволял поиграть с самыми безобидными из них, например с большим седым псом, которого Хагрид нашёл в лесу, застрявшим между корягами. Снежок постоянно оставлял на одежде Гарри слюнявые следы, но мальчик всё равно любил играть с псом. В этот раз ребята даже забыли о времени. Чарли и Хагрид вели живую беседу о разных драконах, и хотя Гарри ни разу не видел дракона даже на картинке, он рисовал образ в своём воображении со слов друзей, не до конца понимая почему именно они хотят работать с этими пугающими животными. Любил Гарри слушать и разговоры Керли с Гвеног, хотя они, казалось, были абсолютными противоположностями: гриффиндорец и слизеринка, музыкант и загонщица — они постоянно говорили каждый о своём любимом увлечении и планах на будущее. В небе уже мерцали звёзды, когда ребята возвращались в замок. С каждым шагом по подмерзшему насту раздавался приятный хруст. Вернувшись в холл, ребята разошлись по своим спальням, а Гвеног проводила Гарри до подземелий и вернулась в слизеринскую гостиную.***
Утром Гарри наконец-то впервые увидел поблескивающий в солнечных лучах Хогвартс-Экспресс, который собирался увезти его друзей туда, где ждали их соскучившиеся родные. — Здоровяк! — уже перед самым отправлением Уизли окликнул мальчика. — Лови! Гарри едва успел поймать небольшой свёрток и недоумевающе взглянул на него, а после на Чарли. — С наступающим тебя. Мы с ребятами решили, что будет не так скучно торчать в школе во время каникул, если у тебя есть что-то от Зонко, например, — заговорщически подмигнул мальчишке Уизли. Гарри тут же расплылся в улыбке. Это был его первый подарок от друзей и… В общем-то, его первые друзья. Он кивнул в знак благодарности, после чего Чарли, Гвеног и Керли скрылись в вагоне. Мальчик махал им, пока поезд не тронулся с места и не загудел. — Они вернутся, ты и не заметишь, — похлопал Поттера по плечу Хагрид, проследивший за тем, чтобы при отправлении не случилось никаких казусов. — Можешь приходить ко мне каждый день, да и Снежок по тебе соскучился. Гарри не терпелось поскорее вернуться в свою маленькую комнатку в подземельях и посмотреть, что было в свертке, но в тот момент, когда он открыл дверь, позади послышался знакомый давящий голос. — Стойте, молодой человек, — отразился голос от каменных стен подземелья. — У нас на сегодня еще много работы.