***
— Каждый рецепт имеет свою внутреннюю структуру и порядок. В учебниках они описаны сплошным текстом, — поморщился зельевар. — Но если понять логику, то станет в разы проще. На удивление профессор не сказал ни слова по поводу вчерашнего инцидента. Гарри старательно выводил слово за словом, переписывая рецепты зелий из учебника на пергамент. Управляться пером стало привычнее, чем в начале обучения. Почерк стал разборчивее и мельче, чтобы вмещать больше слов. — Здесь, — профессор указал пальцем. — Лучше ставить маркировки, будет легче вспомнить написанное. Мальчик следовал инструкциям Снейпа, и действительно начал понимать логику описываемых несложных смесей. К моменту, когда у Гарри заурчал живот в предчувствии обеда, он уже заканчивал дописывать способ приготовления зелья от фурункулов. Потянувшись, чтобы свернуть пергамент, Гарри задел чернильницу и замер, уже не в силах предотвратить неизбежное, — она перевернулась, расплескав черную вязкую жидкость на поверхность стола. Он успел только быстро отодвинуть пергамент. В предчувствии наказания, Гарри поднял глаза на Снейпа. От его взгляда у мальчика разболелся живот. Профессор подошел, оценивая масштаб происшествия, глядя на покрасневшего мальчишку, и направил палочку на расползающуюся жижу. Через пару мгновений чернила повисли в воздухе перламутровой синевато-черной каплей. Подставив флакон, он погрузил левитирующие чернила, и только после этого заметил ошеломленный взгляд Гарри. — Я уже уверял, что меня не стоит бояться. Непроходимые лбы, старше в два раза, делают ещё больше ошибок в процессе… Но мальчишка замотал головой. Широко распахнув глаза он приложил пальцы к своим губам, а после непонимающе указал на палочку в руках Северуса. — Конечно… — Снейп понял, что Поттер не видел, чтобы кто-то творил заклинания без произношения заклинаний. — Об этом тебе рано беспокоиться, но да. Возможно, в будущем. До этого нужно будет освоить ещё многое. Гарри задумчиво смотрел на палочку, пока, наконец, не кивнул. Он собрал принадлежности, уделяя чернилам особое внимание, стараясь не допустить ошибки снова. Но тут же понял, что поторопился. — Урок не окончен, мистер Поттер, — прервал его голос Снейпа. — Вчера мне пришлось отлучиться, поэтому пропущенное время я возмещу сегодня. Но Гарри был только рад, когда увидел на обложке потертой книги, раскрытой перед собой, оттиск волшебной палочки.***
Несмотря на то, что Гарри не смог бы произнести ни единого слова, изучать заклинания было чрезвычайно увлекательно. Учебник для первого курса был изрядно потрепан, но очень подробно описывал все манипуляции с палочкой и движения рук при сотворении заклинаний, а также их удивительные последствия. Картинки особенно ему нравились. Он старательно записывал и пытался зарисовать изображения из учебника, хоть они и выходили слишком по-детски. В завершение каждой страницы Северус демонстрировал действие заклинаний, замечая, как восторженно загорались глаза мальчишки. Левитационные и световые чары, отпирающее и восстанавливающее заклинания. Старания Гарри профессор одобрял, хотя количество времени, которое тот тратил на переписывание простейших заклинаний, раздражало настолько, что приходилось собрать в кулак всё свое терпение. К облегчению Снейпа за небольшими оконцами под потолком уже опустились сумерки и последний луч солнца утонул за горизонтом. — Инсендио, — нетерпеливо произнес зельевар, зажигая свечу на столе и закрывая учебник на воспламеняющих чарах. — На сегодня этого будет достаточно. Гарри сложил все принадлежности и, кивнув в знак благодарности, более возбужденно чем обычно, направился к двери, с удивлением заметив, что его попечитель направляется за ним. — Сегодня будем ужинать в большом зале, — сухо констатировал Северус.***
Когда большие двери зала открылись, мальчик сощурился от яркого света. Зал выглядел волшебно. Ночное звездное небо под потолком завораживало и было располосано золотыми нитями гирлянд, по которым бегали искрящиеся огоньки. За преподавательским столом возвышалась до самых звезд пушистая ёлка, увешанная праздничными украшениями всех цветов. Все чаши-факелы были зажжены, а большой венок из остролиста и омелы над камином наполнил зал едва уловимым ароматом. Но больше всего Гарри удивили добродушные лица профессоров, приглашающих вошедших сесть к ним за стол. Снейп направился к столу, сел на свободное место, и Гарри неуверенно последовал за ним. Он удобно устроился между зельеваром и профессором Стебль. Все поздравляли друг друга, ели, пили что-то, чего мальчику попробовать не довелось, хохотали. Сейчас присутствующие напоминали скорее веселых подростков, чем суровых и серьезных преподавателей. Директор то и дело смеялся, а Хагрид раззадоренный этим, продолжал травить байки о людях, которых Гарри не знал. — Но вы же шотландка! — шутливо возмущалась целительница. — Темноволосый мужчина, переступающий порог, приносит удачу! — Говорю же, это все предрассудки, — спорила Макгонагалл с уже разгоряченным Флитвиком и раскрасневшейся мадам Помфри. — Нам нужно просто немного удачи, Минерва! — хихикнул Флитвик. — От этого предрассудка зла не будет. Дамблдор шепнул что-то Северусу, и тот едва заметно ухмыльнулся. Гарри почувствовал, как будто что-то внутри него мягко заурчало. Может быть его волосы были достаточно темны для того, чтобы принести удачу? Мальчик попробовал пастуший пирог, пудинг и запечённые медовые яблоки, которые заботливо время от времени подкладывала на его тарелку профессор Стебль. Теплое сливочное пиво согрело, и веки начали тяжелеть, хотя он и пытался сопротивляться. Профессор Трюк поднялась и постучала вилкой по бокалу, собираясь произнести тост. Уходить в комнату совсем не хотелось. Приятные голоса раздавались будто через пелену, а после совсем исчезли, погрузив мальчика в спокойный сон. Он проснулся глубокой ночью от того, что нечто прижало его ногу к кровати, и тут же резко сел. Сердце заколотилось, но в свете свечи, догорающей на тумбе, рассмотрел небольшой черный клубочек. Кажется, это нечто тоже испугалось, и теперь смотрело на Гарри большими черными зрачками. Мальчик медленно протянул руку и коснулся теплого носа кончиком пальца. Ещё совсем молодая кошка потерлась головой о протянутую ладонь, и он погладил её гладкую блестящую шерстку. На полу у тумбы цветастой грудой лежало несколько свертков в блестящих обертках, перевязанных лентами. Кошка недовольно мяукнула и растянулась на кровати. Гарри спустился на пол и принялся за свертки. От Чарли он получил три чудо-хлопушки от Доктора Фейерверкуса, присыпаемые драже «Берти Ботс» и кислотную шипучку. Нежно-лиловая атласная ткань, перевязанная золотистым канатиком, хранила внутри сборник сказок с большим огненным драконом и волшебником в остроконечной шляпе на обложке. В красной оберточной бумаге были заботливо уложены красно-жёлтые теплые носки, коробка имбирных тритонов и карточки игроков национальной сборной в квиддич, а в рыжую грубую ткань оказались завернуты ягодные цукаты, и несколько плиток шоколада. Сонливость Гарри сняло как рукой. Свертки хранили несметные богатства: новая чёрная мантия с вышитым гербом Хогвартса, шар-напоминалка, резная свистулька в виде саламандры и куча сладостей. Развернув сверток, который лежал в самом низу, Гарри обнаружил толстую тетрадь в кожаном переплете, самозаправляющееся перо и увесистую книгу с вытесненными словами «Mutus Lingua» на переплете. Когда фитиль свечного огарка потух, Гарри уже смотрел не первый чудесный сон под мирное мурчание. Но все же один из «даров» остался незамеченным. Послание на отрезке пергамента, оставленное на тумбе, было не слишком многословно: «Завтра урока не будет».