Непреложный обет молчания

Не обнаружив мальчика в комнате, Снейп понял, что совершил ошибку. Медлить было нельзя. Одна догадка была хуже другой. В голове не укладывалось, как Гарри мог додуматься покинуть школу. Он же предупреждал его. Неужели непонятно, что все это ради его блага? Почему нельзя просто следовать правилам? У портрета Виолетты на первом этаже рядом с большим залом Северус утвердился в том, что Гарри вышел за пределы замка. Времени сообщать о случившемся директору не было, поэтому он сразу направился к большим деревянным воротам. С помощью заклинания volantem velum — знание, обретенное во времена служения пожирателем смерти, — Снейп взмыл вверх, охваченный темной дымной субстанцией, и направился прочь от замка, мимо верхушек башен и многовековых деревьев. С того самого дня, когда Лили не стало, он поклялся оставить всё в прошлом. И теперь ощущение полёта прибивало к земле как никогда. Мгновения превращались в минуты, прошло, быть может около часа, когда стало очевидно, что ни в лесу, ни у озера нет следов присутствия мальчика. Не было его и в мирно спящем Хогсмиде. Пролетая над каменными грядами, лежащими все дальше за пределами территории Хогвартса, зельевар все же убедился в том, что выбрал на этот раз верное направление. Опустившись Северус тут же заметил на ветках вереска болтающуюся на ветру мокрую серую тряпку, с цветной нашивкой. Маленькую и грязную. И снова взмыл в воздух чернеющим столпом дыма, уже в воздухе он услышал пронзительный детский крик. Северус онемел лишь на мгновение, преодолевая оставшееся расстояние в поисках источника звука и приближаясь к обрыву над океаном. Ноги снова увязли в холодной грязной каше. Опустившись у самого обрыва, Северус не мог оторвать взгляд от ужасающего зрелища, свидетелем которого раньше ему никогда не доводилось быть. В паре метров над мокрой скользкой травой парил, извиваясь темный сгусток энергии, то и дело плевавшийся языками жаркого пламени и обвиваясь острыми, будто живыми, похожими на колючие лианы, щупальцами. Зельевар уже направил палочку на пугающее существо, но присмотревшись, внутри, в редких алых просветах, ему удалось разглядеть очертания маленького детского тельца. До боли знакомые очертания. Руку, крепко держащую палочку, ударила мелкая дрожь. Неподалеку мужчина заметил хаотично разбросанные, истерзанные, опаленные куски ткани, напоминавшие некогда мантию волшебника. — Гарри… — тихо произнёс мужчина, все ещё не веря глазам. — Ты слышишь меня? Северус протянул руку к постоянно извивающейся сфере, но не смог прикоснуться из-за жара. Невозможно было представить, чтобы кому-то удалось выжить, оказавшись внутри этого адского жерла. Помедлив, он все же прислонил ладонь к сфере, о чем тут же пожалел. Одернув руку, Северус почувствовал жуткую боль — кожа треснула и вспузырилась от ожога, а кровь, вырвавшаяся наружу, тут же запеклась. Северус упал на колени, прижимая руку к холодной влажной траве, и шумно вдохнул сквозь зубы. Сфера будто наблюдала, пыталась проникнуть в его голову, понять, стоит ли превратить его в такую же кучу праха, как предыдущего врага. Северус смотрел снизу вверх на пылающий кокон, который вглядывался в него. Волны врезались в скалы. Он отбросил палочку в грязь, чувствуя как быстро бьется испуганное сердце. Вместо того, чтобы напасть, мужчина опустил руки. — Верни его, — произнёс он, пытаясь вложить в голос остатки самообладания, и протянул руки. — Я защищу его, клянусь. Огонь полыхнул ещё ярче и сфера опустилась ближе, обжигая кожу порывом жара. Северус почувствовал запах паленых волос. — Верни мне его… Прошу. Северус почувствовал как руки опутывают светящиеся нити. Когда они исчезли, пламенный шар опустился на землю и потух. Темные щупальца, казалось растворились в теле самого Гарри. Он крепко прижал мальчика одной рукой, укутав от холода полой мантии. Столб черного дыма поднялся в воздух над безжизненной скалистой долиной, направляясь в замок.