Глава 30. Вкус страха
30 мая 2018 г. в 23:15
Удивительно, но когда Локи увидел, что ноги Старка подкосились и он вот-вот рухнет вниз, в ту же секунду схватил смертного за воротник, чтобы не позволить ему раскроить голову об пол. Старк издал хриплый звук, ткань натянулась, словно готова была порваться, но в конце концов Локи обнаружил себя поддерживающим вспотевшего, задыхающегося смертного, который был просто не способен стоять.
С одной стороны ас хотел наказать Старка за причиненные неудобства, но его заключенный выглядел слишком больным.
Локи прижал его к стене, ухватив за плечо, чтобы не позволить Тони упасть, а затем, нахмурившись, принялся изучать смертного.
Он чувствовал аномальное тепло, исходящее от тела противника, даже не касаясь его, но несмотря на это, тот дрожал. Его лицо и тело взмокли от пота, а веки оставались наполовину опущены, как будто он в любую минуту мог потерять сознание.
Локи приподнял его голову за подбородок, тщетно пытаясь устранить причину его головокружения.
Когда он бросил Старка в спальне, тот не был так безнадежно плох.
Использованное им заклинание не могло оказать подобное действие, даже в том случае, если жертва пыталась сопротивляться вторжению в собственный разум. При таких обстоятельствах Старк должен был просто почувствовать боль, однако он был настигнут врасплох и не обладал магическими способностями, чтобы защититься на ментальном уровне. Проникнуть в его сознание было так же легко, как отнять конфетку у ребенка.
Тем не менее, Старк был тяжело болен, буквально сгорал изнутри и Локи не мог отделаться от предчувствия возможной скорой смерти пленника.
Он переместил руку с плеча Тони на шею, стараясь нащупать пульс — сбитый, слишком быстрый, как и дыхание.
Локи мог свернуть ему шею в любой момент, а Старк даже не пытался защититься, как будто происходящее его вовсе не касалось.
Казалось слегка абсурдным, что пережив столько испытаний, он умирал сейчас, не имея ни ран, ни переломов, что служило бы хоть каким-то оправданием его внезапной слабости. Впрочем, Локи не впервой наблюдать, как хрупки были другие расы в сравнении с ним.
Однажды ему довелось лицезреть смертного из другого Мира, попавшего в лапы Скрулла, подвергшегося избиениям и пыткам, не убитого, но оставшегося калекой даже после визита к целителю. Казалось, смертные способны переносить тонны боли, несмотря на всю хрупкость своего тела, но вместе с тем начинали буквально разваливаться, когда должны были исцеляться.
И теперь Старк демонстрировал то же самое, напоминая, как все-таки легко ранить мидгардца.
Впрочем, возможно, вторжения в его разум было достаточно, чтобы нехило подорвать здоровье Тони после всего, что он пережил в руках того, другого смертного. Задумавшись об этом, Локи вдруг понял, что поспешил. Конечно, теперь Старк выглядел гораздо лучше, чем там, в сырой тюремной камере, будучи похожим на тень прежнего себя: раны затянулись, синяки исчезли, он несколько набрал в весе за последние пару дней. Однако он вряд ли успел залечить душевные травмы и, вероятно, его разум плохо отреагировал на заклинание, ибо его по-прежнему преследовало чувство вины и раскаяния.
Снова цапнув Тони за воротник, Локи приблизил его к себе, как будто противник был всего лишь марионеткой с отрезанными нитями.
— Почему вы, смертные, столь слабые и жалкие?
Старк понемногу стал приходить в себя, поэтому непременно должен был услышать его слова. Он протянул руку, чтобы дотянуться до туники Локи, ухватившись за нее со смехотворной силой, пока взгляд лихорадочно бродил по лицу аса, словно он не мог сосредоточиться.
— Не смей винить в этом меня, северный олень, — выдохнул он с едва заметным проблеском ярости в голосе. — Это из-за твоего хреново работающего заклинания я чуть не откинулся.
Локи сжал пальцы, стараясь игнорировать желание ударить его.
— Мое заклинание сработало превосходно. Если хочешь найти виноватого — вини собственную немощность.
Не дожидаясь ответа, он потащил Тони на кухню, где толкнул противника на стул, не обращая внимание на проклятия, сыплющиеся в его адрес.
Бросив на Старка короткий взгляд, Локи отметил, что пленник, кажется, стал выглядеть лучше, несмотря на покрасневшее лицо и сильную одышку.
Последнее крайне не радовало, но ас, разумеется, не станет использовать магию исцеления, дабы помочь ему. Помимо отсутствия желания тратить силы на своего заключенного, он вдобавок не знал, как смертный отреагирует на второе заклинание, будучи таким слабым и жалким.
Но жар держался, поэтому Локи нашел самое простое решение справиться с этим.
Повернувшись спиной к смертному, он порылся в шкафу и выудил оттуда небольшое ведро. Затем наполнил его холодной водой, но как только потянулся за салфетками, внезапный шум за спиной заставил его развернуться.
Старк стоял, дрожа и задыхаясь, одной рукой опирался на стол, а в другой сжимал рукоятку кухонного ножа.
— Положи на место, Старк.
Локи не представлял, как смертному вообще удалось встать, не говоря уже о том, чтобы добраться до ящика и осмелиться угрожать ему.
Но когда ас увидел его расширенные от ужаса глаза, услышал тяжелое дыхание, свидетельствующее о близости паники и взгляд, сфокусированный больше на ведре, чем на нем, до него вдруг дошло.
Вода.
Ледяная вода заполняла легкие — он тонул, в то время как израненное сердце билось из последних сил. Слишком страшно и больно, он больше не чувствовал различий между водой и воздухом, между холодом и знойным жаром, между вопросами и смехом.
Он появился рядом со Старком в мгновение ока, легко избегая неуклюжей попытки нанести удар.
Не давая смертному второго шанса, он коснулся двумя пальцами его лба, позволив тени намека на собственную магию проникнуть в разум Тони и безболезненно отключить его сознание. Как только тело Старка обмякло, Локи удержал его от падения, наблюдая, как взгляд противника медленно расфокусируется, а веки опускаются.
Отныне мне известны твои самые потаенные страхи, Старк.
Чистое блаженство наполняло аса от осознания того, как легко он мог уничтожить своего врага. Угрожая пытками водой или используя ужас воспоминаний о проигранной битве, где навсегда умерла его героическая сущность, он запросто мог завладеть его разумом, раскрыть самые постыдные секреты, заставить выдать всю необходимую ему информацию.
Сейчас он всецело владел Старком. Мог уничтожить его, подчинить своей воле, принудить убивать. Знание чужих страхов гарантирует неограниченную власть, статус настоящего божества для этого маленького существа.
Но в то же время, Локи отнюдь не нравился столь слабый и измученный вид Старка, вызванный какой-то непонятной болезнью.
А ведь смертный не всегда был таким жалким: ас своими глазами видел, с какой тяжестью Тони давался каждый вдох, когда он полз за своим вторым сердцем, пока то, что находилось в груди, угрожало остановиться в любой миг. И он чувствовал отчаянное желание Старка жить, когда неизвестный вспорол его грудь, и невыносимая боль заполонила его тело.
Забыв о ведре, полном воды, Локи подхватил бессознательного смертного и потащил в ванную.
Помимо влажных салфеток на лбу и запястьях, был и другой, более действенный способ понизить температуру, а теперь, когда Тони находился в отключке, он не побеспокоит аса своим недовольством.
Локи аккуратно уложил смертного на пол, перед тем как включить прохладную воду.
Несколько минут спустя, он опустил Старка в ванну, чтобы тот охладился естественным путем.
Однако снова обратив внимание на свою проблему, ас заметил, что Старк не двигался, а лишь задыхался и дрожал.
Легким жестом пальцев Локи полностью лишил смертного одежды, отправив ее в корзину с грязным бельем в углу. А затем снова посмотрел на уже обнаженного Тони, и синий свет, живущий в его груди, стал единственным, что приковало к себе его взгляд.