И Завеса разверзлась под их ногами, И Семеро пали. Врата города захлопнулись с грохотом. И нечистая порча, принесенная Семью, Покрыла их. И они больше не открывались. Создатель в печали отвратил взор Свой И больше не надеялся на возвращение Его детей. Песнь Тишины 3:8
«12 число Фрументума 800 года от основания Империи. Мы все еще в пути. Последняя цитадель Империи, Черный Шпиль Разикале, исчезла из виду более двух недель назад. От нее тракт сворачивает южнее, к Остагару. Но наш путь лежит дальше на восток. Вокруг лишь дикий лес и холмы. Никаких признаков цивилизации. Никаких дорог. Редкие тропы аламарри ведут лишь в западню. И Тень далеко. Здесь нет Драконов. Путешествие изнурительно и требует непредвиденных затрат как физических, так и магических ресурсов. Солдаты просят одарить их видениями родных регионов. Минратос, Вирантий, Неромениан, Кварин… Их слишком много. Мне приходится чаще полагаться на посох. Я чувствую его влияние на мои тело и дух. Заметны изменение цвета радужек и истончение кожного покрова. Спутанность сознания. Впрочем, это малая цена за возможность продолжать путь. Арфы не затихают. Во снах по-прежнему предстает Город. Верилий полагает, что мне следует отдохнуть». Адриана отложила карандаш и выпрямилась в седле. Помассировала затекшее запястье. Моргнула. Окружение уже привычно сменилось с леса на холмистую долину валунов. И в этом был весь Юг. Скупая дань балансу в непостижимом замысле Создателя. Если сердце Империи сияло и гнило, ее задворки дышали первозданной пустотой и серостью. Впервые в жизни Адриана скучала по уродству застроенного Минратоса. Когорта шла без привалов уже третий день. Нестройный ряд пик вздымался над шеренгами, словно подпирая тяжелое, серое, как алчные глаза Цертина Данария, небо. Пыль, поднимаемая сотнями коней, прилипала к одеждам, забивала легкие, оседала на волосах и лице. Хотелось пить. Но Адриана молилась богам, чтобы те не посылали дождь. Ехать по липкой, тянущей вниз грязи было бы еще большим проклятием. Лукан как-то говорил, что любая погода на Юге одинаково отвратна. С весенним дождем размываются и без того запутанные тропы, случаются оползни и разливы рек. Летнее солнце приносит засуху и лесные пожары. Под его жестокими лучами тухнет вода во флягах. Дикари звереют в жару. Чаще нападают на продовольственные караваны. Мягкая осень, как ее назвали бы дома, опасна капризным ветром и пылью. Южные зимы пробирают до костей, замораживают воздух где-то в горле и на кончиках ресниц. От холода не спрятаться даже за слоями одежды. Зимой приходят хасинды — племена, окончательно сдавшиеся своему звериному нутру. Не видя ничего из этого, Адриана боялась Юга, встретившись лицом к лицу — возненавидела. Эту землю хотелось перелепить, изменить по новому чертежу, исправить. Гай смог бы ее исправить. — Сестрица, — оклик Верилия пробился сквозь противоестественные переливы музыки, — очнись и посмотри. Конец наших мучений. Адриана проследила взглядом за его рукой и облегченно выдохнула. На одиноком утесе, невдалеке от тропы, возвышалась башня форта Драккон.***
Дом Драккон, некогда великий и почитаемый, утратил свое место среди альтус много десятилетий назад. Что-то случилось с их кровью, и потомки сновидцев потеряли магический дар. Еще при предыдущем Архонте Дракконов низвели до лаэтан и сослали на южные рубежи Империи — доживать свой век и приносить пользу немногими оставшимися способами. Магистры увидели в этом возможность. Выточили крепость в скалистой породе, укрепили бухту и воздвигли порт, став единственной точкой морского сообщения с этим непроходимым краем. Обычно надменный дядюшка искренне восхищался изгнанниками-Дракконами. Адриане их «подвиг» казался странным и чернеющим от недосказанностей. Любой хоть отчасти знакомый с логикой человек непременно задался бы вопросом, как лишенное магии, растратившее все богатство семейство сумело закрепиться в неспокойном регионе, снабдить его необходимыми для строительства ресурсами и укротить камень, сотворив почти что второй замок Тенебрис. Ныне все эти тонкости мало волновали ее. Адриана устала и была счастлива увидеть крепкие стены из черного камня, почуять тошнотворный запах живого города, громкие звуки его быта. Сердце жрицы приятно екнуло в унисон с лязгом цепей, опустивших окованный деревянный мост, на мгновение соединивший уютный островок цивилизации с жестокой варварской наружностью. Каким бы пафосом это ни показалось ей впоследствии, сейчас Адриана полностью соглашалась с такими мыслями. Угловатые военные постройки были готовы служить воплощением гения Уртемиэля, а жаркий очаг и горячая пища — величайшими сокровищами Империи. Должно быть, маршировавших следом солдат не могло бы отвлечь и само сияние Золотого Города. Они проехали над естественным рвом — широкой полноводной рекой, подступавшей прямиком к укреплениям — и направились по грязным, но все-таки мощеным улицам к приземистой прямоугольной башне, со всех сторон облепленной домами, столь жалкими и неказистыми, что ближе к Минратосу не каждый хозяин рискнул бы содержать в них рабов. Чем ближе становилось главное строение форта, тем сильнее росло беспокойство. Адриана не могла понять, что именно было причиной — необычно малые размеры города, кособокие здания высотой всего в один этаж, будто от страха жавшиеся к самой промерзлой земле, или же плотно обступавшая войсковую колонну толпа обитателей этого последнего рубежа здравого мира. Уже мало похожие на тевинтерцев поселенцы, которых выдавали скверно выбритые лица, широкие лбы и смуглая кожа уроженцев восточных провинций. Бородатые аламарри, грубые, неправильные, звероподобные, покрытые вязью синих татуировок. Вдвойне уродливые отпрыски бездумных союзов этих несчастных, возникавшие будто бы из самых стен или из темных проулков между лачугами. Все они смотрели исподлобья, настороженно, с плохо скрываемой злобой и, как показалось, страхом. Сопровождавшие командора мечники из передней центурии были вынуждены разгонять их ударами мечей, к счастью, пока еще заправленных в ножны. Напор толпы все нарастал — а Адриана вдруг поняла, что так и не видела во всем форте ни одного солдата, кроме подчиненных брата. Наконец легионеры смогли расчистить проход, решившись обнажить мечи. Голова колонны, провожаемая взглядами местных — чуть более испуганными, чем прежде — прошла на небольшой пятачок утоптанной земли, по другую сторону которого высились наглухо запертые, обшитые металлом ворота со знаменем драконьей пасти над ними. — Вот и гадать теперь, мессер командор, отворят или нет… — буркнул центурион, обращаясь к Верилию. — Встретить ведь обязаны, нелюди. — Они не знают, что мы прибыли, Нимиан. Так и задумывалось. Магистр Драккон не должен успеть предупредить Эонар, если они в сговоре. И, судя по цирку уродов на улицах, никто и не собирается ему сообщать. — Да, Альвиний, знаю. Поэтому мы сюда перли пешком, а не на корабле, с комфортом. Политика, интриги, все прочее. Но ребята устали в край. Гномы все изворчались. А твоя сестрица сейчас вовсе душу Богам отдаст. Смотри сам. — Адриана? Услышав свое имя, она повернулась и посмотрела на брата. Слишком резко. Адриана почувствовала, как заваливается на бок. Прочь из седла, на землю. В глазах потемнело, а слух взорвался от криков. — Проклятье! Адриана! Что стоишь, демоном вылупленный?! Беги за целителем! — Как же? Целители в хвосте колонны, да и не зайдут они сюда. Тут наша центурия с трудом помещается… — Мне плевать! Исполняй! Крики стихли, а потом она стояла на ногах, вцепившись в посох, и Верилий тряс ее за плечи. — Адриана? Адриана, посмотри на меня! Брось ты эту штуку… Она замотала головой. — Не могу… Упаду. — Когда в последний раз ты оставляла треклятый посох? Я же говорил… Брат постелил на землю свой плащ, затем подхватил Адриану на руки и бережно уложил. — Вот. Полежи, отдохни. А я пока разберусь, что здесь с администрацией. Нимиан приведет целителя… Его прервал оглушительный скрежет с другой стороны пустыря. Адриана приподнялась на локтях и проследила за взглядом Верилия. Ворота распахнулись, выпуская десяток солдат необычного вида и блеклого, низкого человека в дорогих одеждах с двумя слугами-эльфами. Адриане подумалось, что с такого расстояния его можно было бы принять за гнома, только безбородого. Пройдя три десятка шагов, человек остановился в недоумении, переводя удивленный взгляд с нее на Верилия, затем на легионеров и вновь на нее. — Позвольте, а что, собственно говоря, здесь происходит? — только и успел сказать он, прежде чем Верилий отчеканил: — Моей сестре стало плохо от долгой дороги, и она лишилась чувств. Возможно, этого не произошло бы, если бы меня и моих людей не вынуждали ехать сюда по запруженным сопорати улицам и стоять на продуваемом ветрами пустыре. — Продуваемом ветрами… Запруженным сопорати… — человек выглядел растерянным, но тут же взял себя в руки. — Подождите, каких ещё «ваших людей»? — Моих солдат. Вторую когорту первой терции легиона Саар-То. В общей сложности девять сотен человек, не считая подконвойного расчета инженеров Гномьей Амбассадории со специальными инструментами и верхового транспорта. Все это надо разместить в форте до темноты. Надеюсь, там достаточно просторно. Когда я смогу видеть магистра Драккона? Адриану удивила резкость произошедшей в брате перемены. Только что он, не находя себе места, носился вокруг нее на грани паники — и вот уже спокойно чеканит приказы, не позволяя опомниться несчастному встречающему. Возможно, Вер куда лучше подходил для столицы, чем ей думалось. — Собственно, я и есть магистр Кадм из Дома Драккон. И мне не сообщали об усилении гарнизона. — Мы не усиление, магистр, — Верилий произнес привычный титул безо всякого почтения. — Прибыли сюда по личному поручению Архонта Декратия Игниса. Теперь прикажите своим слугам перенести мою сестру в крепость и озаботиться её комфортом. После поясните мне причину неуставного вида ваших солдат и то, почему прямо перед воротами отведен участок, идеальный для окружения… Эльфы подняли плащ с Адрианой за края и понесли к воротам. До нее донесся обрывок фразы Кадма Драккона: — …не хватало тут столичных…***
Трезвость рассудка возвращалась медленнее, чем она могла бы представить. В покоях с растопленным камином и шкурами на стенах ее разлучили с оружием, раздели и отогрели. Подготовили ванну. Вода стала черной от грязи и пыли после первых же мочалок. Рабы сменили ее для повторного омовения — почти так же расторопно, как было бы в Минратосе. Адриана улыбалась самой мысли, что ей не придется возвращаться туда. В плен крошащихся мраморных стен и чужих приказов. Ее тело не станет разменной монетой. Ее веру не обернут против тех, кто ей дорог. Ее разум отныне будет принадлежать только ей. Словно спеша разрушить иллюзию, Лерноуд прильнул лопатками к противоположному краю ванны. Золотистые локоны, очаровательное лицо юного раба, любопытные, до бесконечности древние лазурные глаза. Дух не изменился с их последней встречи. Наоборот, его образ стал еще более осязаемым. Адриана чувствовала, как он касается голой стопой ее бедра. Даже в горячей воде Лерноуд оставался ледяным. Отталкивать его не было сил. Он уже был внутри нее. Проник в каждую клетку ее тела. Пропитал собой мысли. Открыл перед ней карты… и исчез больше чем на месяц. «Ты скучала по мне?» — Что с моей одеждой? — без особого интереса спросила Адриана у единственной рабыни, оставшейся, чтобы ухаживать за ней. Девица вздрогнула от звука ее голоса. — Ее уже должны были отчистить, госпожа. — Сходи за ней. Их оставили наедине, и жрица плеснула на духа водой, чтобы проверить догадку. Капли прошли сквозь казавшееся плотным тело. Лерноуд был реален только для нее. — Я велела тебе не возвращаться. — Мог ли я исполнить твое повеление? — он потянулся к ее ладони. Коснулся подушечками пальцев коротко подстриженных ногтей. Замер, когда Адриана пробудила силу. — Мы — это все, что у нас есть. — Больше нет, — Адриана переплела их пальцы, сцепила в замок, ощущая свою власть над движениями и словами обоих. — Я планирую начать новую жизнь. Тебе в ней нет места. Мы можем договориться здесь и сейчас, что ты оставишь мое тело и найдешь себе новое. Или я сообщу о тебе магам Эонара. Они годами изучают Тень и ее обитателей. Уверена, им не составит труда избавить меня от не самого сильного духа. Лерноуд усмехнулся и разорвал связь. Уперся ладонями в бортики ванны, нависая над Адрианой. — Я нужен тебе. Твоя «новая жизнь» строится на фундаменте из лжи. Верилий ведь не сказал тебе, что вы должны забрать из Эонара? — его шепот пронесся чистым страхом по коже жрицы. От уха к низу живота. Вот только кто из них боялся? — То, что мы искали с таким рвением. Один из жрецов Звездного Синода. Оценщик Рабства. Твой милый братец должен посадить его в ту клетку, что гномы тащили за вами через три провинции, и доставить на пиршественный стол Архонта. Продолжишь доверять брату и надеяться на одну смертную жизнь с ним — потеряешь шанс на вечность с Ранвием. Адриана сглотнула, вспоминая, что инженеры Амбассадории во главе с Галвриком действительно везли за когортой телегу с некой конструкцией. Это было причиной частых привалов. Но она не задавала вопросов. Слишком много времени занимали просьбы солдат. Впрочем, это не отменяло возможности того, что дух просто лгал. — Мне нужны доказательства, — стараясь не выдать волнения, потребовала она. Лерноуд наклонился еще ближе, вынуждая смотреть ему в глаза. — Не порть интригу. А сейчас… будь мила с братом. Стук в дверь, осторожный, но громкий, побудил Адриану опуститься в воду по шею. Давление и холод исчезли, не оставив и следа — только бедро онемело. Альвиния небольно шлепнула себя, возвращая чувствительность. — Кто там? Вместо ответа Адриана услышала скрип дверных петель и шаги. Посох стоял слишком далеко, у кровати. Но для простого защитного заклятья он был не нужен. Только концентрация. Иром. Вода обратилась серебром. Звук шагов стал совсем близок, но Адриана не могла обернуться. Теплые ладони легли на плечи, и дыхание обожгло затылок. Она запрокинула голову, чтобы встретиться взглядами с вторженцем. Верилий мягко улыбнулся. Огладил ее ключицу. Удивленно изогнул бровь, наконец почувствовав чары. — Ты ждала кого-то другого? — Прием был не слишком радушным. Да и наш дом не дружен с Дракконами. — Ты меня очень напугала… Адриана отняла его руку от своей груди. Стальное кольцо на безымянном пальце — клятва верности Имилии — жгло ее кожу. Она думала о Гае, о словах Лерноуда и гномьих инженерах. Вопрос сам слетел с губ: — Что мы здесь делаем, Вер? Что так желанно сердцу и разуму Архонта? Улыбка брата стала напряженной. Подобно тому, как часто делала сама Адриана, он сузил глаза, плотно сомкнул челюсти до боли в скулах. В знак успокоения жрица поцеловала костяшку выше кольца, пропустила импульс под загорелую кожу. Фокус энтропов, обычно недоступный ей — но посох вносил коррективы в возможности. А теоретических знаний у нее было достаточно. — Я не могу сказать тебе. Как бы сильно я того ни хотел, — Верилий присел рядом с ванной, не сводя глаз с сестры. Адриана часто ловила такой взгляд. От Гая, от Акция, от Цертина Данария… От братьев такого взгляда обычно не ждут. — Но это и не должно тебя волновать. Это дело армии и государства. Не религии, и уж точно не семьи. Не задавай вопросов. Все очень быстро закончится, и ты уплывешь в Эмерий. Я зафрахтовал корабль к нашему возвращению из Эонара. Лучшая каюта — твоя. Адриана нежно погладила брата по бритой щеке. Вздрогнула, когда он поцеловал ладонь, когда взглянул на изуродованные запястья. Что же было в его голове? Какие мысли? Какие желания? Кем был этот человек, должный являться ее двойником? Она ведь почти не знала его. Возможно, потому и боялась? Представить себе не могла, каково это: вновь быть так близко к части себя, отделенной замыслом Богов. Уже взрослыми, знающими о грязи и подлости мира. Даже согласившись сбежать с ним, Адриана чувствовала тьму и близость ночных кошмаров. А Вер просто любил ее. И почти наверняка терзался теми же вопросами. — Тебе не подходит красный, — прошептал он, прерывая затянувшееся молчание. — Не подходит боль, обмороки и этот посох. Да он и не должен быть твоим. Отправила бы его в Кварин. На такое предложение Адриана всегда отвечала колкостью. «Я все еще младший маг в роду». «Мои братья имеют дурную привычку появляться на свет без таланта к истинному наследию сновидцев». Но сейчас ей впервые хотелось сказать правду. — Амеллий еще более близок к Созиданию, чем я. Посох отравит его дар. Один из двух великих артефактов их Дома — посох Тракта Альвиния, младшего из братьев-сновидцев, принявших учение Богов — был проклятием для его потомков. В кристалл неизвестной природы была вплетена суть страдания и порока. Посох давал своему обладателю — по традиции младшему магу в роду — власть над искусством энтропии, но подпитывался его жизненной силой и трезвостью разума. Медленно истощал тело. Глаза, горящие тусклым красным светом, были первым признаком того, что посох пора передавать другому или же запирать в семейной сокровищнице. С обнаружением у Адрианы склонности к Созиданию, не свойственной предкам, все стало только хуже. Но посох, отвечавший ей искренней нелюбовью, жрица так и оставила при себе. — Не раньше, чем отравит твой. И этого я допустить не могу. Верилий потянулся к поясу и через пару мгновений передал сестре небольшой кинжал с черной рукоятью. Простое, но изящное оружие. Без магических узоров. Без чар. Адриана осторожно провела указательным пальцем по идеально заточенному лезвию. Надавила. Две алые капли упали в белесую от мыла воду. — Зачем он мне? — сталь отразила красную радужку и воспаленный белок ее правого глаза. Она действительно слишком долго играла с посохом. — Потому что ты прекрасна и дорога мне. А красоту должно оберегать. Я не смогу всегда быть рядом, — Адриана перевела взгляд на брата. Зеркальные черты тронула печаль. — Но мне нужна уверенность, что с тобой не приключиться дурного. Чтобы идти дальше. Чтобы было за что сражаться. Я люблю тебя. — Я знаю, Вер. Дыхание сбилось. Что-то странное, невыразимо драгоценное и неправильное было во всем, что они говорили. Но Адриана не могла понять, что именно. Верилий вновь попытался коснуться ее, но отдернул руку, как от свежих углей. Встал и отошел от ванны. Адриана больше не могла видеть его. Но слышала, как нервно он сглатывает и вдыхает прогретый воздух. — Если будет необходимость защититься — бей в шею. И варвар, и легионер прикрывают ее одинаково плохо. Тяжелые и быстрые шаги, удаляющиеся прочь от нее, и последовавший за ними громкий хлопок дверного полотна заставили Адриану испуганно вздрогнуть, прижимая подарок к груди.***
Кадм Драккон ожидал их в ничтожном подобии триклиния. В центре зала горел круглый очаг, дым от которого стлался под потолком, не находя выхода. У трех стен стояли крепко сбитые, грубые столы, слишком высокие для того, чтобы за ними можно было возлежать. К ним, словно в насмешку над нормами приличия, были приставлены такие же грубые скамьи. Верилий наклонился к сестре. — Ничего не поделаешь. Таковы уж варварские порядки. Магистр Драккон, — уже громче поприветствовал он хозяина. — Мы рады будем сидеть за вашим столом. — Ох, умоляю вас, мессер Альвиний, я прекрасно понимаю, что наши порядки далеки от того, к чему привыкли в столице. Но, как говорят местные, если ты спишь с собаками, у тебя появятся блохи. — Остроумно, — соврал Верилий прежде, чем Адриана успела возмутиться. — Я надеюсь, наше прибытие не слишком вас обременило? — Обременило бы меньше, если бы меня уведомили заранее. И если бы вы не стали предъявлять претензии с самого начала разговора. — Такова уж особенность нашего задания здесь. Я шел через три провинции не затем, чтобы быть убитым в засаде на… Что это у вас там было? — Рыночная площадь. Мы используем ее только по праздникам. А сейчас время такое, что на праздники плевать. — Сложности с собаками или с блохами? — спросила Адриана, все-таки усаживаясь на скамью. Драккон сощурил свои маленькие глаза. — Не с собаками, монна, но с породистыми драконами. — Что это может значить? — Предпочту объяснить за едой. Вот, угощайтесь. Чем богат дом… — Тоже местное выражение, магистр? — Адриана подозрительно сощурилась. — Вы весьма расположены к местным и их, кхм, культуре. Как на это смотрят ваши сограждане в ближайшей отсюда крепости? Вопреки ожиданию, Драккон не растерялся. — Вы об Эонаре? Не знаю. Они не присылали гонцов с конца Матриналиса. Что происходит, мне никто не докладывал. А в столицу, значит, доложили? — Ничего конкретного, — вступил Верилий. — Просто обеспокоены последним донесением магистра Вигорта. — Старый пес… — пробормотал Драккон. — И что же Корнелий? — Трудности с взаимопониманием между ним и Архонтом. — И ради этого потребовалась целая когорта и поддержка жречества? Уж не интриги ли это вашего дяди? Верилий посмотрел прямо в глаза магистру и как ни в чем не бывало потянулся к блюду с хлебом. — Уверяю вас: Лукан тут ни при чем. — Просто не каждый день прибывают девять сотен лбов с оружием наголо, от Архонта, которого я в глаза не видел. Через подозрительно короткое время после того, как старый Корнелий отбывает на Север. Один. На личной галере. А вы по дороге, через всю Империю. Что вам мешало воспользоваться флотом? — Таков был приказ, — пожал плечами Верилий. — Я разбираться не стал. Что это у вас такое? — Полбяная каша с ягодами. Осторожнее, кислят. Брат наложил себе десяток ложек и принялся уплетать с таким видом, словно ничего не произошло. Адриана же ясно поняла — этот дикий магистр с самого начала догадался, зачем они здесь. Но поднимать тревогу почему-то не стал. — Послушайте, я действительно мало что знаю. В Эонаре что-то стряслось. Мятеж или бунт. Может они Завесу к демонам порвали своими экспериментами? Мне ровным счетом все равно. Но видимо, не все равно столичным бюрократам. Я видел, что бывает, когда они присылают молодчиков вроде вас — с приказом, но без четкого разбора. Летят головы. Причем чаще всего абсолютно лишние… То есть по мнению таких, как Змей. Мое дело незаметное, но важное — курировать поставки. Без меня и форта здесь все встанет. Так что ни мне нет резона участвовать в «проблемах» Корнелия и Архонта, ни вам — меня в этом обвинять. — Вас никто не обвиняет. Пока что, — в голосе брата появилась знакомая уже сталь. — Но это можно устроить, если вы будете слишком много — или наоборот, слишком мало на себя брать. Мы здесь не для того, чтобы спрашивать с вашего маленького форта. И мне жаль, если в прошлом такое и впрямь бывало. Верилий улыбнулся — совершенно неискренне, но убедительно. Так улыбался Лукан. Так улыбались сенаторы в Магистерии. Иногда, к особой досаде Адрианы, такая улыбка касалась губ Гая Ранвия. — Было, есть и будет впредь. Вам этого не изменить. Но если Корнелий не оклеветал меня, значит, там что-то другое, о чем он беспокоился? — Верно. Поэтому мы и здесь. Сами не знаем, зачем. Приказ получен, и все. От вас требуется лишь посильное содействие и отсутствие какого-либо дальнейшего интереса к этому делу. Вам все равно — пусть так и остаётся. Иначе, дядюшка может о вас ненароком вспомнить. Кстати о нем… Кадм с тяжелой усмешкой приподнял брови. — Слушаю. — Вам необходимо оставить Эонар без каких-либо поставок, пока мы не подойдём к его стенам. Абсолютно никакого снабжения. Даже по специальным заказам. Это сравнительно легко сделать. Лукан прекрасно умеет выбирать места под закладку укреплений. — А жрица из Строителей здесь, чтобы помочь вам найти вход, не так ли? Вы упоминали ваше родство. Удивительное сходство. И совпадение тоже немалое. — Это не имеет отношения к делу. Адриана здесь под моей ответственностью. Это все, что вам следует знать. Верилий остановил ее в коридоре. По его лицу Адриана поняла, что брат недоволен. — Не стоит тратить время на упрёки, Вер. В горах быстро темнеет. А мне будет спаться спокойнее, если я буду уверена в твоей безопасности. — Ты отправишься со мной. После того, что я слышал, оставлять тебя в форте, как просил Лукан, было бы неразумно. Драккон волком взвоет от твоих столичных замашек. Это может создать проблемы по возвращении. — Не вижу ничего особенного. Но спасибо. Не знаю, что бы я здесь делала без тебя. — Просто не стоило говорить с ним так, будто вы в Магистерии. Тут совсем другие игры. — Я не солдат, Вер. Мне не понять. — И он не солдат. Он нечистый на руку чиновник. С ними не надо возиться, как с достойными оппонентами альтус. Припугнула разок — и достаточно. Даже если пугать придется дядей. Адриана рассмеялась: — Он страшнее любого демона, можешь мне поверить. — Мессер Альвиний, — голос магистра Драккона раздался с другого конца коридора. Он спешил к ним в сопровождении трех солдат, которых никак нельзя было отличить от варваров. Похоже, тех самых, с которыми он их и встретил. — Я подумал, что вам может пригодиться сопровождение. В сумерках Эонар будет сложно найти. Зато себя обнаружить легко. Хотя там нет достойного гарнизона — одни маги, зоркость глаз у них никто не отбирал. К тому же, как только я отдам приказ о сокращении поставок, они заметят. Идти туда вам предстоит трое суток. Если в Эонаре Лукана и его схемы знают так же хорошо, как я, если Корнелий оставил инструкции, то у них совершенно точно припасен канал теневого снабжения. Они могут засесть там на месяцы — при еде, воде и амуниции. Аламарри помогут вам перекрыть этот канал. — То есть они не просто выглядят как животные? Они и есть из них. — Других солдат здесь найти сложно. Они не ударят в спину, это я вам гарантирую. — Хорошо, — кивнул Верилий. — Проводники действительно не помешают. Но в темноте я выступать не рискну. Вам придется потерпеть нас ещё одну ночь. Надеюсь, в спальнях есть дымоходы?