Festis bei umo canavarum

      — Гореть мне в заднице Андрасте! — перепугано кричала Инес. — Предупреждала ведь, что нельзя до смерти добираться!       Её слова доносились до меня как сквозь набитую в уши вату, я едва различала слова. Перед глазами всё расплывалось хаотичными кругами, а собственное тело казалось тяжелым и непривычным. — Что со мной? — с трудом произнесла я. — А то, Бездна тебя забери, сумасшедшая девчонка, что окажись ты хоть чуточку слабее, то так бы в собственной смерти и застряла! Не вернулась бы, понимаешь! — тётушка всё еще сердилась, попутно обмахивая меня пучком зажжённой ползучей крапивы.       Туман в голове отступал слишком медленно. Во рту было сухо, глаза слезились, а руки и ноги всё еще не слушались. — Нагово дерьмо, — видимо, устав от переизбытка эмоций, Инес плюхнулась в кресло напротив. — Мариан, как же ты меня напугала, — прошептала она устало, надавив дрожащими руками на веки. — Всё в порядке, — я еле ворочала языком. — На вот, выпей, — она сунула мне в руки чашку с ароматным травяным отваром. Я осушила её залпом, даже не почувствовав вкуса. Легче не стало. — Лучше? — женщина не сводила с меня обеспокоенного взгляда. — Да, — выдохнула я и даже нашла в себе силы улыбнуться, — спасибо. И мне, пожалуй, пора. — Погоди немного, — засуетилась тётушка, — провожу тебя. — Всё в порядке, — я протестующее мотнула головой, — честное слово. Инес еле слышно выругалась и ещё раз сунула мне под нос пучок тлеющей травы. Удовлетворившись моим громким чихом, она меня отпустила.       Попрощавшись, я поспешила прочь из дома. Схватившись за косяк двери на крыльце, чтобы не упасть от накатывающей слабости, я жадно вдыхала раскалённый полуденный воздух. Взгляд блуждал по примостившимся вдоль дорожки ярким клумбам, стараясь зацепиться вниманием хоть за что-то. Я готова была думать о цветах, траве, деревьях, садовых граблях, дождевых червяках — о чём угодно, лишь бы не о том, что мне показал пурпурный туман. Мне казалось, что если я хоть на секунду задумаюсь о Фенрисе, то просто сойду с ума от отчаяния.       Пока я шла по гравийной дорожке к воротам, мысли упорно скакали от одной ерунды к другой. Но эти попытки бегства от правды истощили меня ещё больше. На улице оказалось пустынно. Зной разогнал всех прохожих. Впрочем, меня мало волновало, что кто-нибудь заметит моё состояние. Не в силах бороться со слабостью, я опустилась прямо на мостовую, прислонившись спиной к ограждению, и запрокинула голову. Хотелось кричать, рычать, кусать кулаки, или просто кого-нибудь хорошенько поколотить.       Шрам… Этот треклятый шрам на его левой брови объяснял всё. Был красноречивым доказательством неотвратимой истины… Как там говорил нам на занятиях старший чародей? Одна из граней могущества Лирия — власть над временем. Верно. Фенрис, которого я любила, с которым хотела сегодня уйти, был из будущего. Того самого будущего, которое сегодня открылось передо мной. — Мариан, ты чего? Знакомый голос немного отвлёк меня от тяжёлых дум. Я перевела мутный взгляд на стоящую напротив меня Лелиану. — Что-то случилось? — если она и пыталась изобразить сочувствие, то весьма неумело. — Неужели с Андерсом поругалась? Я ничего не ответила. — Наверное, всё дело в твоём новом остроухом поклоннике? — ехидно продолжила подруга. — Вы с ним так быстро куда-то ретировались с праздника, что даже я не успела заметить. На этот раз, не сдержавшись, я резко вскочила и угрожающе приблизилась к девушке. Лелиана, испугавшись, попятилась назад, но добавила дрожащим голосом: — Не сидеть тебе на двух стульях, я уже всё рассказала Андерсу.       Я равнодушно смотрела, как она бросилась куда-то бегом. Проводив её взглядом, медленно пошла вперёд. Безмолвная ярость улеглась, оставив после себя лишь усталость и безысходность.       Незаметно для себя я добрела до того излюбленного Мастерами озера. На берегу оказалось так же пустынно, как и на улицах. От воды веяло пленительной прохладой, но это нисколько не умаляло нещадного зноя. Казалось, солнце старательно пытается расплавить всё, что попадётся под его лучи. Мелькнула мрачная мысль, что светило возможно тоже создано Лирием. Я прислонилась к стволу знакомого раскидистого дуба. Но не ради сомнительной тени, а просто чтобы ощутить крепкую опору.       Присутствие Фенриса я почувствовала раньше, чем увидела его. Я теперь не сомневалась, что он меня найдёт, но всё же надеялась, что не так скоро, и я успею более-менее собраться с мыслями. Ему же, похоже, одного взгляда оказалось достаточно, чтобы всё понять.       Эльф шумно вздохнул и с нескрываемой досадой поинтересовался: — Как ты узнала? — Какая разница, — собственный голос показался мне чужим, неестественным. Я не сводила глаз с зеркальной глади озера. Всё, лишь бы не смотреть на Фенриса. — Думаю, о твоей реакции нет смысла даже спрашивать, — он мрачно усмехнулся.       Я не ответила. Просто молча боролась с подступающими чувствами. Сердце, Мор его дери, настойчиво шептало, что не имеет значения, кто Фенрис на самом деле. И то будущее, которое я видела, всё равно уже не произойдёт, так зачем портить из-за него настоящее. Но вбитые в голову с раннего детства убеждения не хотели так просто сдаваться. — В этот раз я рассчитывал, что ты никогда не узнаешь, кто я, — Фенрис тоже смотрел на озеро и говорил до равнодушия спокойно, но я чувствовала, что за внешним самообладанием скрывается буря. — Я не прошу меня понять, просто выслушай. С самого детства я только и слышал, что я — воплощение Зла, ничтожество и не имею права жить. И самое лучшее, что я могу сделать для человечества, это прекратить существовать. Сама понимаешь, любви к окружающим это не способствовало. Стоит добавить для полного счастья Стражей… То, что маг Лирия появляется раз в сотню лет, банальная ложь, чтобы успокоить народ. Сила передаётся исключительно по наследству, и пока линия рода не прервалась, Тёмный, как вы выражаетесь, появляется соответственно в каждое поколение. Эту цепь можно прервать, если убить мага в юности. Лирий проявляется ближе к двадцати годам, и до этого момента его обладатель фактически бессилен.       Фенрис молчал не меньше минуты. Хмурился. Я не хотела слушать и одновременно боялась упустить хоть слово. Всё, во что я верила, было готово вот-вот оказаться паутиной ловко сотканной лжи. А главное, хоть я и не решалась открыто это признать, чувства к Фенрису всё равно были несравнимо сильнее привычных убеждений. — Мне повезло, если это слово вообще тут применимо, — спокойно продолжал он. — Я умудрился выжить. Обрёл Лирий, но тщательно скрывал свою силу. А потом в один прекрасный момент мне надоело терпеть и прятаться. — И ты напал на Ферелден? — хрипло прошептала я. — Да. Собирался до основания разрушить Башню Бдения, стереть в пыль дворец вашего короля и заставить Стражей спасаться бегством. Превосходство Веридия ведь тоже передается по наследству, и я рассчитывал всё перевернуть: чтобы теперь Стражам и их потомкам пришлось скрываться, чтобы они, так же как и я в детстве, боялись лечь спать и больше не проснуться. Можешь назвать это жестокостью или бессердечностью, но я жаждал именно такой мести. — Но за что тебе было мстить, если никто здесь даже не подозревал о твоём существовании? — я не сводила с него глаз. Его слова не вызывали и тени отвращения, хотя и должны были. — Всё дело в этих проклятых метках, — эльф кивнул на свои открытые ладони и вздохнул. — Вы считаете мою силу Злом в чистом виде, но это не так. Всё зависит исключительно от обладателя. Я хотел доказать всему миру, что Лирий — не зло, что отмеченные им, независимо от расы — такой же народ, как и остальные. Но сам того не замечая, выбрал в корне противоположный путь.       Фенрис перевёл взгляд на меня. — Ты всё изменила. В тот момент, когда я увидел тебя впервые, понял, что больше не нужны мне ни власть, ни месть, ни попытка изменить этот мир, — он подошёл ко мне, осторожно притянул к себе и едва ощутимо коснулся губами виска. — Ты стояла на крыше Башни среди вихря магических вспышек… Такая беззащитная… Но сколько решимости и бесстрашия читалось в твоих удивительных глазах. Я готов был пойти на всё, лишь бы заполучить тебя…       Видимо, у меня на лице красноречиво отразилось всё, что я об этом думаю. Фенрис невесело усмехнулся. — Да, всё верно, мне было глубоко плевать на твои чувства. Я воспринимал тебя лишь как трофей, чуть ли не вещью. Пойми, я слишком люто ненавидел Стражей, а ты всё-таки одна из них. Но одержимость тобою затмила даже эту ненависть. Я хотел забрать тебя ещё тогда, во время нашей первой встречи, когда ты пыталась мне противостоять. Но я внял голосу разума и не стал спешить. Мне нужны были гарантии, что ты не попытаешься сбежать. — И поэтому ты убил Андерса? — я нехотя отстранилась. — Я его не убивал, — возразил Фенрис, и я почувствовала, что он не лжёт. — Хотя, врать не буду, собирался. Но меня опередили. Ваш король приказал избавиться от него. Впрочем, это всё равно было мне на руку. Ведь тогда я наивно считал, что Андерс — это единственная преграда на пути к тебе. Мне казалось, что я всё продумал. Пусть и таким подлым способом, но я получу тебя. Твои же чувства на тот момент вообще не казались мне проблемой. Я был уверен, что ты смиришься. Сначала ради Ферелдена, став заложницей мира, а потом и сама по себе перестанешь меня ненавидеть. Правда, и твоя ненависть не казалась мне чем-то существенным. Ослеплённый чувствами, я ещё не осознавал, что ты — не красивый и желанный трофей, а смысл моей жизни. И каково же было моё изумление, когда я понял, что даже поцеловать тебя не посмею, пока ты сама этого не захочешь. Собственных чувств оказалось недостаточно, мне нужна была твоя любовь. Не притворство, не смирение — только любовь. Но чем дальше, тем яснее я понимал, что ты всегда будешь меня ненавидеть.       Фенрис замолчал. Я столько всего хотела спросить, но слова упорно не давались. Оставалось лишь молча смотреть на него, ожидая продолжения. — Всё изменилось в тот момент, когда ты отказалась меня убивать, хотя я был уверен в обратном. Я понял, что всё могло сложиться иначе, если бы ты не знала, кто я. Ты ненавидела мою силу, а не меня. Эта ненависть ослепляла тебя, не позволяя дать волю другим чувствам. И ты будто бы даже справилась с ней, но в итоге она всё равно восторжествовала. Когда я нашёл тебя мёртвой… — его голос дрогнул, Фенрис явно с трудом унял нахлынувшие эмоции. — Я решился на отчаянную попытку всё исправить. — И ты отправился в прошлое, — прошептала я, не сводя с него глаз. Он кивнул. — Только и здесь всё оказалось совсем не просто. Я не мог долго находиться рядом с тобой и при этом не выдать себя. Лирий — неотъемлемая моя часть, потому очень бурно на тебя реагировал. Но ни в коем случае я не мог допустить, чтобы ты узнала правду. — Увы, твой план не удался.        Пусть я и не ненавидела его, но слишком тяжело было пока смириться с открывшейся истиной. И то, что он всё это время лишь ловко мною манипулировал, злило не на шутку. — Удался, — Фенрис улыбнулся и ласково приподнял за подбородок моё лицо. — Ты любишь меня. То твоё будущее — для меня свершившееся прошлое, которое не изменить. А нас с тобой ждёт совсем иное. Что бы ты ни говорила сейчас, ты любишь меня. И теперь это лишь вопрос твоего упрямства. — Ты снова решаешь за меня, — я распалялась всё сильнее. — Так разве что-то изменилось? Почему я должна относиться к тебе иначе, если ты точно такой же?       Зелёные глаза Фенриса резко приобрели небесно-синий оттенок вслед за метками. Видимо, он больше не пытался сдержать Лирий. — Хоук, я не намерен впустую спорить. Сейчас, в этом времени, я удерживаюсь лишь силой своей магии. Вмешавшись в прошлое, я изменил будущее. И, по сути, я уже не могу существовать. Того меня уже нет, понимаешь? Но и Лирий не всесилен. Я могу развоплотиться в любой момент, стоит только будущему измениться окончательно. Поэтому давай не будем тратить отмеренное нам драгоценное время на выяснение отношений, — он схватил меня на руки, но взмыть вверх не успел. Убийственная волна Веридия накатила со всех сторон, сжимая куполом и не оставляя шансов на отступление. Я даже испугаться не успела, как ответная синяя вспышка свела её на нет. И тут я увидела окруживших нас Стражей. Похоже, здесь собрались все. Вот только откуда они узнали?       До ближайшего Стража было не ближе пятиста шагов, но Фенрис не стал ждать, пока они приблизятся для новой общей атаки. Он опустил меня и небрежно коснулся двумя пальцами лба, закрыв глаза, словно что-то обдумывал. На мгновение наступила звенящая тишина, и тут же следом раздался оглушительный взрыв. Не веря своим глазам, я смотрела, как искрящаяся синими отблесками волна вырывает с корнем деревья и откидывает Стражей, как ничтожные пылинки. И хотя до ближайших домов было далеко, но отчётливо послышался звук брызнувших вдребезги множества стёкол. — Остановись! — я в отчаянии схватила Фенриса за руку. Он перевёл на меня ледяной взгляд, который тут же потеплел. — Прошу тебя, Фенрис, не нужно больше ненависти, — мой голос дрожал. — Я люблю тебя, ты любишь меня — разве этого недостаточно? Я люблю тебя, люблю, и мне всё равно, что ты маг Лирия!       В одно мгновение воздух вокруг дрогнул. Фенрис становился прозрачным. Синие всполохи отчаянно пытались удержать его в реальности, но тщетно. — Что происходит? — прошептала я в ужасе. — Ты всё же изменила будущее окончательно. Я перестаю существовать… Если так лучше для тебя, я готов умереть, — прошептал он, в последний миг склонившись к моему лицу.       Но поцелуя я уже не почувствовала — Фенрис исчез. Лишь синие искорки ещё потеряно мерцали в воздухе, но через несколько мгновений погасли и они.