Festis bei umo canavarum

      Звон неведомых колокольчиков в моей голове не замолкал ни на минуту вот уже несколько дней подряд, заполняя собой оглушающую пустоту. После исчезновения Фенриса внутри всё словно замерло в ожиданье: жить дальше или нет. Я не чувствовала ни вкуса еды, ни мягкости объятий сестры и совсем не разбирала слов в обращенной ко мне речи. Лишь безучастно наблюдала в окно за снующими в кустах фенеками.       А вот окружающий меня мир не только не прекратил существовать, но и вёл себя весьма оживленно. Но, к счастью, меня не донимали. В один из дней приходил Дункан, и краем сознания я уловила его объяснения с моим отцом. Он в очередной раз сокрушался, какой я прирождённый и одаренный Страж, распознала Тёмного мага и, конечно же, это не могло пройти для меня бесследно — Лирий разрушительно повлиял на моё сознание. Близкие так и решили, что моё безучастие ко всему стало последствием воздействия враждебной магии. А я не спешила, да и не горела желанием их разубеждать.       Корку моего равнодушия даже не пробил состоявшийся у нас дома разговор между Дунканом, Андерсом и моим отцом. Я сидела к ним спиной в кресле-качалке и, закрыв глаза, растворялась в еле слышном звоне. Однако, кое-какие фразы настойчиво отпечатались, оставаясь бессвязными на границе памяти. «Он был из будущего и, само собой, он есть и в настоящем…» «Он сейчас уязвим…» «Найти его, пока он не владеет Лирием в полной мере…» «Маг без магии…» «Нельзя терять время…» «Пойдут лучшие из нас…» «У него не будет шанса выжить…»       Вот уже два дня как отец с нами не завтракал. Я бы этого и не заметила, но сестра чуть ли не волоком притащила меня к столу. Мама при этом лишь устало покачала головой. Бетани же потерла красные от слёз глаза и принялась яростно кромсать ломоть хлеба, будто это он был повинен во всех бедах мира. Чуть позже, когда я снова безучастно отправилась в папино кресло созерцать ненавистный мир через окно, к нам заглянула тётушка Инес. — Уже не знаю, что и делать, — всхлипывала мама, — сердце просто разрывается. — Лиандра, милая, не убивайся ты так, — Инес говорила совсем тихо, — давай я попробую с ней поговорить. — Да она будто и не слышит ничего, мы ведь сколько раз с близнецами пытались. Всё этот Лирий проклятый, — не унималась мама. — Я и Андерса с Вилл звала, только без толку. — Не помогут тут Целители, не болезнь ведь это, — тётушка вздохнула. — Шла бы ты прогулялась с Бетани немного, а я побуду с Мариан. Может, смогу что-нибудь сделать.       Всё так же всхлипывая, только теперь на пару с Бетани, мама ушла. Инес придвинула массивное кресло поближе к моему, села и взяла меня за руку. Тепло её ладони впивалось в кожу крохотными иголочками. Поплывшие перед глазами алые круги мгновенно напомнили туман Андраста. Казалось, он снова клубился вокруг, отгоняя назойливый звон. — Мариан, — голос Инес прозвучал не просто сурово, а даже грубо, — прекрати убегать, клянусь исподним Андрасте, это не выход.       Пара слов подействовали как пощечина и, дремавший всё последнее время Веридий во мне вдруг всколыхнулся. Я едва не вскрикнула от резкой боли в висках. — Ох, девочка моя, — Инес отпустила мою руку и с тяжким вздохом откинулась на мягкую спинку кресла. — Юность склонна всё драматизировать. Я, конечно, не знаю, что именно у тебя произошло, но расскажу тебе одну историю, и ты сама поймёшь, что, по сравнению с её героями, у тебя ещё всё замечательно. Я хотела возмутиться, возразить, что не хочу ничего слушать, но глаза соседки уже затуманились, словно она смотрела куда-то очень далеко, и она начала: — Жили-были двое влюблённых. Он и Она. И жили вроде бы счастливо. Но из-за разразившегося Пятого Мора Он вынужден был надолго отлучаться, чтобы с остальными магами сражаться против Данариуса Тёмного и его приспешников. Она же оставалась дома, моля Создателя, чтобы любимый остался жив, и ужасаясь доходящим до неё слухам о грозящей всему миру опасности из-за Тёмного мага. Она ненавидела мага Лирия больше чем любой из Стражей. Ведь не будь Данариуса, её любимый находился бы с ней рядом, в безопасности. И их малышу, который должен был скоро появиться на свет, ничего бы не угрожало. А так Она пребывала в постоянном страхе, представляя, что будет, если враг всё-таки одержит победу. А потом, — Инес вздохнула, — однажды случайно попавший в их город раненый Страж подробно описал мага Лирия. И оказалось, что столь ненавидимый ею Данариус Тёмный — это её любимый, который просто-напросто всё это время умело скрывал перед ней свою сущность. — А дальше? — не выдержала я через полминуты молчания. — А что дальше, — тётушка развела руками, — дальше только хуже. В очередной раз вернувшись домой, Данариус обнаружил, что его жена пропала, и бросил все силы на её поиски. А Она некоторое время скиталась, пока её не приютила одна сердобольная имперская подданная. Да только душевные мучения и тяготы скитаний не прошли без последствий. Родив сына, Она умерла. Данариусу же после исчезновения любимой стало не до захвата мира. Он продолжал поиски и прекратил лишь тогда, когда почувствовал её смерть. О ребенке он, увы, не знал. Так Данариус Тёмный и умер. От тоски по той, которую любил. Так совпало, что наши Стражи, наговы отродья, в это время сумели объединить Веридий и направили его мощным ударом. Поэтому и принято считать, что Данариуса убили именно Стражи. И мало кто знает, как оно было на самом деле. Я бы вот тоже, может, не хотела бы многое знать, но это дерьмо драконье само ко мне приходит... — А сын Данариуса? Что стало с ним? — я затаила дыхание. Инес на мгновение задумалась. Словно сама ждала откуда-то ответ. — Мальчика растила сначала та тевинтерка. Зная, кто он, она постоянно металась между двух огней. С одной стороны, её страх и обычная для каждого ненависть к Лирию гнали её если не убить ребёнка самой, то выдать его Стражам. Но с другой стороны, жалость и доброта всё же одерживали верх. Вот и рос мальчишка в постоянном понукании, что он — самое настоящее Зло и должен умереть ради всеобщего блага. Лет в семь, кажется, или восемь он сбежал. А что с ним происходило дальше, мне не открывалось.       Инес принялась вспоминать ещё какую-то историю, но я уже ничего не слышала. Голова гудела от лихорадочных мыслей, и набатом билось когда-то услышанное: «Мне напророчили такую же смерть, которая постигла в своё время моего отца». И только сейчас я осознала смысл недавнего разговора, который вели у нас дома Андерс, отец и Дункан.       Почему Фенрис исчез? Потому, что будущее изменилось. И в этом будущем его просто-напросто уже не существовало. Потому, что отправившаяся на поиски команда, сумела его убить… Я едва не закричала от охватившего меня отчаяния. Как я могла все эти дни бездействовать?! На несколько мгновений звон в моей голове стал нестерпимым… — Мариан, ты куда? — изумилась Инес, когда я резко вскочила.       Ничего не ответив, я выбежала на улицу. Хотелось рычать от собственной беспомощности. Надо спешить! Но куда?! Где и как мне найти Фенриса?!       Сама не знаю, на что я надеялась. На озарение? На чудо? Побрела вверх по улице. Бесцельно, лишь бы куда-то идти. Пусть и не покидала невесть откуда взявшаяся уверенность, что Фенрис сейчас жив, но вот надолго ли?       И в тот момент, когда я чуть не угодила под копыта лошади, а её наездник принялся громко охать, ясно почувствовала, что это именно то «чудо», которое я жду. — Ох, Мариан, прости, я задумался и совсем перестал следить за дорогой, ты не ушиблась? — участливо запричитал, спрыгнувший на мостовую Алистер.  — Здравствуй Алистер, — я медленно кивнула, принимая его руку. Страж помог мне подняться и даже отряхнул от дорожной пыли. — Быть может, составишь мне компанию? Я сегодня патрулирую площадь, — парень раздраженно взлохматил рыжие вихры. — Ты в патруле? — искренне изумилась я. — Помниться король не особо жаловал тебя в этом деле. Алистер пожал плечами. — Дункан, Малкольм, Риордан, твой Андерс, и даже Натаниэль отправились на поиски Того-Самого-Темного-Мага, а Кайлан, — тут парень закатил глаза, — то есть король велел мне не отвлекаться от выбора невесты. В другой раз я бы обязательно посочувствовала Алистеру и, с трудом удержавшись от порыва схватить его за грудки, выпалила: — Ты знаешь куда они отправились? Алистер недоверчиво прищурился. — Это ведь ты обнаружила мага Лирия, да? Дункан сказал, что ты подверглась разрушительному влиянию тёмной магии и тебе необходимо время, чтобы окончательно прийти в себя. — Я не хочу тебе врать, — я вздохнула. — Я должна знать, где они собираются искать Фенриса, чтобы… — на мгновение я осеклась, разум требовал молчать, но сердце упорно советовало довериться напарнику. — Чтобы не позволить им его убить. Алистер вытаращился на меня в немом ужасе. Может, прикидывал, куда меня лучше сослать: сразу в тюрьму или всё же сначала к Целителям лечиться от сумасшествия. — Лирий настолько на тебя повлиял, что ты начала его защищать? — только и смог вымолвить он. — Нет, — я покачала головой. — Я люблю Фенриса и, быть может, защищаю его только поэтому. В этот момент звон колокольчиков в моей голове настолько усилился, что я даже ахнула от боли, резко сдавившей виски. — С тобой всё в порядке? — не на шутку перепугался мой спутник. Некстати вспомнилась Лелиана. Почему-то теперь я не сомневалась, что она ненавидела меня из-за Андерса. И то происшествие со злосчастным платком невозможно назвать случайным. — Этот звон… — с трудом выдавила я, схватившись за голову. — С того момента, как исчез Фенрис, он только усиливается… Наверное, магия действительно разрушает меня… — Какой звон? — голос Алистера дрогнул. Кажется, парень даже дыхание затаил, ожидая моего ответа. — Словно где-то очень-очень далеко ветер резвится среди серебряных колокольчиков ловца. Он раскачивает их, создавая удивительную мелодию. И хотя кажется, что они настолько далеко, что никто не способен в те земли добраться, я почему-то слышу их звон. Представляю, насколько абсурдно это звучит со стороны, — я невесело усмехнулась, всё ещё сжимая виски. Алистер нервно сглотнул и почему-то осипшим голосом прошептал: — Это Камень Ферелдена. — При чём здесь кристалл? — не поняла я. — Знаешь, Кайлан очень самонадеянный, однако почти ни для кого из приближенных не секрет, что страной фактически правит Анора, — парень немного замялся, собираясь с мыслями. — Порой её взгляд, жесты и слова, направленные в мой адрес, бывают полны презрения и уверенности в моей никчёмности. Как будто приди я к власти, развалил бы Денерим и всю страну, — он вздохнул и почесал в затылке. — Во дворце хранятся летописи ещё тех времён, когда Создатель только сотворил Камень Ферелдена. Анора ревностно бережёт эти записи как величайшую ценность. Ещё по распоряжению Каленхада Великого их соединили в Кодекс, открывать который никто кроме королевского рода не имеет права. Считая меня совсем бестолковым, Анора и подумать не могла, что я им заинтересуюсь, поэтому открыто говорила при мне с Кайланом о месте схрона. К сожалению, из прочитанного я мало что понял. Кроме всего прочего, там говорилось о некоем Зове. Мол, может случиться такое, что Камень Ферелдена позовёт избранного Стража. И зов этот будет похож на прекрасную мелодию. Признаюсь, впервые за всю жизнь мне стало настолько жутко, что я даже дышать перестала. — Но зачем я понадобилась Камню? — пролепетала я шепотом, робко надеясь, что Алистер знает ответ. — Я не знаю, — он беспомощно развёл руками. — Но толку от этого Зова? Ключа от Башни Бдения нет даже у Кайлана. В голове пронеслись картинки увиденного варианта будущего. Там я вбегала в башню, просто отворив ворота. — Мариан, — решительно произнёс младший брат короля, — следовать Зову или нет — тут уж тебе решать. Что же касается мага Лирия, я помогу тебе, — он взъерошил и без того торчащий дыбом хохолок. — Я отправлюсь с тобой и докажу, что ты заблуждаешься насчёт него. Я сжала зубы и утвердительно кивнула.       Дальше события развивались столь стремительно, что даже не было времени толком всё обдумать и составить план. К счастью, Алистер тоже, не отличался благоразумием, поскольку разделял мою точку зрения, что нужно отправляться в путь как можно скорее. Он поспешил во дворец, а я домой. Мама спала, близнецов дома не оказалось, так что врать ничего не пришлось. Я быстро проверила содержимое уложенного ранее мешка, который всё ещё ждал своего часа в дальнем углу под кроватью. Удовлетворившись сохранностью собранных вещей, я уместила сверху жестяной футляр, в который поместила холст, нарисованный Мерриль. Доспех Стража я сразу же надела на себя. Так он почти не чувствовался, а в качестве поклажи был бы слишком увесистым грузом. Притом именно на него возлагались мои надежды в ещё одной крайне неблагоразумной затее.       Оставила семье покаянное письмо, что, мол, со мной всё отлично, просто я как Страж не могу отсиживаться дома, пока другие рискуют жизнями ради общего блага. Надеюсь, получилось убедительно. И я поспешила прочь из дома. Мой сумасбродный путь лежал в Башню Бдения.       Удивительно, но чем ближе я была к цели, тем тише становился звон. А когда подошла к самим воротам неведомая мелодия вообще стихла. Мои ожидания оправдались, башню не охраняли. Видимо, Кайлан решил все силы бросить на поиски Фенриса, будучи уверенным, что тот всё равно пока не в силах напасть на Ферелден.       Светящиеся проходы в окружающих башню защитных стенах благосклонно пропускали меня в святая святых. Скорее всего, тут большую роль сыграл доспех Стража, который усиливал Веридий, и благодаря этому оградительная магия чувствовала родственную ей силу.       Ворота самой башни, как я и предполагала, оказались не заперты. С гулко бьющимся сердцем я ступила на уже знакомую мне по видению будущего винтовую лестницу с толстым слоем пыли на ступенях и свисающими со стен клоками паутины. Да и на крыше башни всё было так же, как я запомнила: Камень на постаменте и хаотичные всполохи света вокруг. Я подняла глаза к прозрачному хрустальному куполу, нахлынувшая острая тоска так и понукала упасть на каменный пол и, пока есть силы дышать, без остановки сбивать кулаки, глотая горькие слёзы. Слишком много воспоминаний навевало это место. Тот волшебный вечер в прошлом, когда мы с Фенрисом кружились в танце над крышей. И тот страшный миг в будущем, когда он хотел забрать Камень и едва меня не убил…       С трудом сглотнув горький комок в горле, я подошла к постаменту. Светящийся кристалл размером оказался не больше куриного яйца. Но внутри его помещалась будто бы целая вечность. Даже не огромная — бесконечная. Иного описания я и подобрать не могла. И в этой невыразимой глубине переплетались два искрящихся вихря: изумрудный и алый. Повинуясь внезапно возникшему порыву, я уверенно протянула руку и коснулась холодной кристальной грани. Больше я не могла пошевелиться при всём желании, будто бы враз окаменев. Мне оставалось лишь наблюдать за происходящим.       Отделившийся от алого изумрудный вихрь рванул вверх к моим пальцам, в которые в то же мгновение будто бы впились тысячи острых зубов. Но боли не было. Как и страха. Только осознание, что так всё и должно быть. Моя собственная сила Веридия хлынула навстречу, сливаясь с пребывающей магией. Всё произошло буквально за доли секунды.       В кристалле остался только кроваво-алый вихрь. Теперь заключавшаяся в Камне сила Веридия принадлежала мне.