Ласка с веером

2 глава Открыв глаза, посмотрела на уже ставший привычным потолок и впервые не испытала легкой тоски. По ощущениям было ещё раннее утро. Надежда проснуться в своём времени и мире погасла окончательно. Возвращение отца прошло как-то незаметно. Ещё на подходе к дому удалось ощутить чужую чакру, отчего сердце забилось быстрее. Брат прибавил шаг, пришлось тоже поднажать, хотя появилось желание оттянуть хоть немного момент встречи. Вот и ещё одна проверка. И я её, похоже, смогла пройти. Во всяком случае, мои передвижения не ограничивали и ни к каким специалистам не тащили. Последующий разговор словно отсек прошлое. Сегодня первое занятие с медиками. На ту вспышку гнева я не обижалась. Сама спровоцировала. А отцу идет улыбка, даже жесткие складки, залегшие у век и губ, нисколько ее не портят. Приходилось прилагать усилия, чтобы не прожигать взглядом дырки и не облизываться. Последнее стало открытием для самой же. Вблизи чакра родителя показалась какой-то особенно… вкусной. Обнять бы! Подобное замечала также в отношении к брату — и ещё некоторым соклановцам, без учета степени родства, пола и внешности. А от других, наоборот, хотелось отойти подальше. Интересное явление. Как и неожиданно богатая и живая мимика окружающих. Стараясь не разбудить ещё спящую Кин, начала потихоньку приводить себя в порядок. Кошмар какой! Отложив гребень, запустила пятерню в шевелюру. Все равно хуже уже не будет. Я-то думала, в манге такие прически потому, что «мангака так видит». Ничего подобного! Волосы тщательно промыты, прочесаны. И все равно после высыхания топорщатся, как ёж. А если подать чакру, то и мокрые встают дыбом. И если мои волосы ещё как-то можно уложить, расчесывать брата — пустая трата времени. Шевелюра очень быстро отросла уже до той степени, когда нормально собирать в хвост еще не выходит, а мешаться уже начинает. Снова посмотрела в зеркало. Постаралась придать лицу невозмутимый и отстраненный вид. Поняла, что долго такую маску не продержу. И как подобное удавалось канонному Саске? Результат психологической травмы? Или просто дело в способности шарингана подмечать и малейшие мимические изменения? Догадка внезапна и вызывает легкий смешок. То-то Хикару-сенсей регулярно изображает Станиславского и требует более ярких эмоций при разыгрывании сценок общения с посторонними. Для них-то наши эмоции могут быть незаметны. Сосредоточившись, смогла ощутить остальных обитателей дома, почувствовала, как меняется ток чакры у Ханы-сан. Просыпается. Подобралась к футону Кин и выпустила немного своей чакры. Ничего не произошло. Ладно, а если так? Чуть помедлив, изобразила подобие ки. Добилась переворачивания на другой бок. Хмыкнув, протянула руку и легонько потыкала пальцем. Девочка забавно фыркнула и завозилась, наконец просыпаясь. Хорошо, что этого не видит Тора-сенсей! Его любимое развлечение во время учебных ночевок на полигонах — подкрадываться и тыкать пальцем или веточкой. Особо крепко спящих — мазать тушью, а утром долго и со смаком перечислять, какой была бы цена такой невнимательности на рейде. *** Чувствуя легкую нерешительность, переступила порог госпиталя и огляделась. Похоже на обычный дом, только большой. Раньше тут бывать не доводилось. Ирьенины, если что, приходили сами. Сразу уловила специфические запахи препаратов. И куда теперь? Указателей или регистратуры не наблюдалось. До встречи с Хикару-сенсеем еще есть немного времени. Одна из седзе отъехала в строну, и в коридор вышел подросток, на вид ровесник Мадары, в светлом балахоне с завязками. — К кому-то или что случилось? — он сдул попавшую на лицо темно-каштановую прядь. Уже медик? Присмотрелась к собеседнику повнимательнее. Ошиблась, постарше брата будет, телосложение такое. — У меня практика назначена, — начала было объяснять ситуацию, но парень так просиял, что осеклась. — Ты-то мне и нужна! — воскликнул медик. — Сейчас за фартуком, и на склад! В травах разбираешься?— меня уже тащили по коридору. — Немного, — торопливо вставила ответ в поток красноречия. — А предупредить никого не надо? — На обратном пути, — отмахнулся буксир. — А, да, я Кохаку! — Изуна, — представилась, ожидая реакции. — О, как химе! Я чуть не навернулась на ровном месте. Он меня не узнал? Хотя учитывая численность клана и иерархические заморочки, не факт, что он меня вообще когда-либо видел! — Изуна-чан, тут чистые фартуки, — провожатый тормознул у шкафа, резко открыл и ткнул пальцем на нижнюю полку. — Эти должны подойти. А вот с одеждой потом придется разбираться, если останешься. О, теперь понятно, что Мадара с Хаширамой так друг в друга вцепились! Нормальное общение! Старательно запоминая выдаваемые характеристики на ирьенинов, к которым могут приставить, и расположение палат, прошла за хм... семпаем весь госпиталь. Складом оказалась небольшая пристройка. Мой гид быстро провел краткую экскурсию, попутно прихватывая с полок свитки. И, не переставая фонтанировать ценной информацией, отбуксировал в соседний домик — лабораторию. В принесенных свитках оказались всевозможные травы в сушеном и свежем виде, минералы, флаконы с какими-то неопознанными жидкостями и порошками. Получив на руки ступку, пестик и охапку сухих трав принялась старательно растирать их в мелкую труху. Пользуясь моментом, лучше рассмотрела парня. Невысокий, бледный даже для Учиха. Волосы приглажены и собраны в низкий хвост. И синяки под глазами — явный недосып. Интересно, от чего? Кохаку наполнил котелок водой из установленной в углу бочки и поставил его на каменную столешницу. Вот только разжигать огонь в очаге и не подумал — прижал ладонь к посудине, и через несколько секунд от поверхности воды повалил пар. Я тоже так хочу! Не прекращая делиться ценной информацией, семпай свободной рукой забрасывал в котел ингредиенты, периодически помешивая варево. Вот только все хорошее имеет свойство быстро заканчиваться. Не открывайся дверь в бок, ее бы открыли с пинка. Явление Хикару-сенсея в компании высокой худой женщины в темном кимоно приравнялось к сходу лавины. — Изуна-химе, что вы здесь делаете? — вкрадчиво поинтересовалась наставница. — Мы вас обыскались. — Ой, у вас пропали сенсорные способности? — удивленно округлила глаза. — Вы здоровы?— Кохаку уже успел рассказать, что никаких барьеров вокруг лаборатории нет, так что нечего тут комедию ломать. Женщина в кимоно сохранила бесстрастную маску, только глазами сверкнула. — Хикару-сенсей, — поклон согласно этикету, — по вашему распоряжению и воле отца я прибыла в госпиталь для прохождения практики. Ею и занимаюсь. Сейчас готовим основы для чакровосстанавливающих пилюль. Семпай все хорошо объяснил и… — вот только залиться соловьем не дали. — Мизуки, — сенсей резко развернулась к спутнице, — знакома ли ты с моей головной болью? Теперь это и твоя головная боль! Химе, вечерние занятия как обычно. — На этой оптимистичной ноте наставница развернулась и удалилась с достоинством королевы. Губы Мизуки чуть дрогнули, глаза смеялись, но голос звучал холодно. — Как закончите, жду обоих у себя. Ясно? — Да, сенсей! — снова вежливый поклон. — Кохаку, ты меня слышал? — ответа не последовало, и женщина, вздохнув, тихо добавила. — Потом откачаешь своего семпая. — И уже разворачиваясь, чтобы уходить, неожиданно весело подмигнула. Он что там, в обморок упал?! *** Больно-то как! Я и не подозревала о наличии у себя таких мышц. И это-то при тренированном теле! Плавной, текучей походкой направляюсь в сторону полигона, где обычно тренируемся с братом. С достоинством, подобающим химе великого клана. Потому двигаться как-то иначе меня заставит только угроза жизни. Кажется, Тора-сенсей ревнует меня к новым наставницам, а те воспылали желанием показать, что учил меня неотесанный мужлан. Невольно вспомнился первый день на занятии. — Изуна-химе, для меня честь передавать вам свои знания, — медово пропела пожилая женщина и уважительно, но с достоинством склонила голову. В контексте отчетливо слышалось ''где тебя раньше носило?'' Оставалось вежливо поклониться и молиться всем силам этого мира, чтобы совсем уж не облажаться. Стиль преподавания Хикару-сенсея был своеобразен. Женщина обо всем рассказывала этак скучающе, монотонно. Словно одолжение делала. Уже на пятой минуте появлялась легкая сонливость. Приходилось напрягаться, чтобы не терять нить витиеватой речи. Вот только вся эта леность слетала, стоило закончиться вводной части. Милая старушка, явно с садистскими наклонностями. И сейчас она сцепилась с Торой-сенсеем. А кто в итоге между молотом и наковальней? Уф, дошла и не рассыпалась по дороге. Полюбовавшись на избивающего манекен брата, осторожно перетекла в сидячее положение под дерево. Сейчас немного переведу дух и... — Изуна, тебе плохо? — бросивший тренировку Мадара оказался рядом, вызвав приступ умиления. Вот, хоть кто-то поинтересовался. — Что с тобой случилось? — допытывался брат. — Энтузиазм наставников, — поспешила ответить, пока меня не начали трясти как грушу. — Сейчас погоняю чакру и легче станет. И с тобой потренируюсь. Что? — Имото, ты сюда-то едва пришла, — нахмурился Мадара. — Я слышал, как Тора-сенсей ругался с Хикару-сан. Они же тебя загонят! — Ну, все, что нас не убивает, делает сильнее, — пожала плечами и чуть поморщилась. — Если свалишься после первых же пропущенных ударов, я иду к отцу и все ему рассказываю! — С ума сошел?! — от того, чтобы схватить брата за плечи, остановило только то, что надо было поднимать руки. — Это его приказ. — Зачем ему калечить тебя? — не поверил брат. — Никто меня и не калечит. Просто выматывают до предела. Проверяют. Чтобы быть уверенными, что не отступлюсь. — Да какой убойной технике тебя собираются учить? — Шосену. Похлопала по спине закашлявшегося брата. И вот многие в клане так. Все бы им помощнее вдарить. Или просто удар по самолюбию, как так, шаринган и почти бессилен в освоении. Толку-то скопировать печати, если контроля не хватает. — Посмотрим, как ты потом засмеешься. Заканчивай, и смахнемся! — не глядя уже на идущего к макиваре подростка, продолжаю старательно гонять чакру по телу. До полноценной мистической руки еще далеко, но взбодрить саму себя и убрать часть неприятных ощущений — вполне. — Я готова! — едва почувствовав вернувшуюся легкость, окликнула брата, вскочила на ноги и приняла стойку. Опробую-ка еще одну заготовку! Шаг, другой, прочувствовать ток чакры, продолжить движение брата, как бы обтекая его удар. Увернуться, перекатиться, почти под ноги и, поднырнув под удар, использовать движение против его же, дополнить пинком от себя, роняя на утрамбованную землю. Следующую атаку отразить удалось сложнее — Мадара, убедившись, что развалину сестрица не напоминает, начал двигаться быстрее и атаковать агрессивнее. Какой хороший удар у брата, даже дыхание отбило. Отступаю, но понимаю, что продолжения не будет. — Может быть, хватит? Ты все чаще пропускаешь удары. — Пожалуй, — прислушавшись к ощущениям в теле, вынуждена была согласиться. А то в госпиталь попаду в качестве пациентки. — Либо большой опыт, либо шаринган, — вынес вердикт брат. — Но когда ты просто уворачиваешься, подловить сложно. — Значит, нужно будить додзюцу, — со вздохом распечатала выданные наставницей свитки. — Какие-то техники? — оживился брат. — В основном рецепты, глянь, если хочешь. — Я подошла к примеченному дереву, взбежала по стволу и повисла на надломленном суку, немножко покачалась, прислушиваясь к потрескиванию. Наконец полетела с добычей вниз, по-кошачьи извернувшись, приземлилась на ноги. Глянула на притихшего брата. Тот как завороженный смотрел в развернутый свиток. Это то, о чем я думаю? Из всех моих свитков техники, весьма специфичные, были записаны лишь в одном. После первого прочтения я искренне радовалась, что тело досталось женское. — Братик, что с тобой? — слегка потрясла смотрящего на меня со смесью смущения и опаски подростка. — Тебя учат всему... этому? — По большей части теория. На практику материала не наберешься. Родич чуть заметно вздрогнул. Гадство! Вот надо ж было из всех свитков ему выбрать именно этот. Еще и возраст такой, когда гормоны бурлят. А подробности там такие, что можно психику травмировать. — А палка тебе зачем? — попытался перевести тему Мадара. Не очень удачно. Но надо отвечать, пока не напридумывал ужасов. — Зубы точить, — ляпнула первое, что пришло в голову. — Тренировка. — Направила чакру в челюсти, к зубам, и с хрустом отхватила от ветки кусок, поморщилась, выплюнула. Бобр-мутант, блин. Глаза Мадары стали совсем круглыми, а на виске отчетливо блеснула капелька пота. Он что, и до этого момента дошел? Плохо. — Братик, давай я тебе лучше другую тренировку покажу, — отбросила злосчастную ветку, — вот эти приемы отрабатываются регулярно и желающих стать манекеном хватает. Садись-ка ровно! Кажется, от поспешного бегства парня остановила лишь мысль, что любимая имото вреда все же не причинит, да и обидеться может. А на что способны обиженные куноичи, он теперь знает. Мягко прикоснулась кончиками пальцев к его затылку, провела ими по шее, определяя фронт работ. Массажные техники, пожалуй, сейчас самое оно, чтобы загладить плохие впечатления. *** — Добрый вечер, Юрико-сан, — пролетела мимо женщины, дежурно улыбнувшись. Отогнала ощущение гадливости. Завернула в уже ставшую родной лабораторию, распечатала из свитка сразу забившуюся рыбу и сконцентрировалась. Зеленоватое свечение шосена затягивало пальцы медленно, словно нехотя. Прижала ладони к затихшей рыбине, стараясь пропихнуть в нее хоть немного чакры. В коридоре что-то бухнуло, заставив отвлечься. В ответ от рук полыхнуло жаром. Опять. Следующий свиток и еще одна рыба. Месяц — это много или мало? Потыкала пальцем прожаренную рыбу. В первые разы вообще выходили угли. Освоение шосена застопорилось. Переложила тушку на тарелку, к товаркам по несчастью. В который раз закралась мысль, что все это бесполезно. Особенно после того, как Юрико долго и проникновенно втирала, что у меня слишком большой резерв и сродство с катоном. Почти поверила. Спасибо Кохаку: пояснил шепотом, что барышне покровительствует один из старейшин, с которым у отца давние разногласия. — Изуна-химе? — в лабораторию скользнул семпай, прикрывая за собой седзе. — Изуна-чан, — привычно поправила. Попытки добиться более простого обращения проходили с переменным успехом. Подросток виновато улыбнулся. — Как насчет салата на гарнир? — кивнула на результаты тренировки. — Дай-ка руки, — неожиданно попросил Кохаку. Некоторое время он внимательно изучал мои ладони, а затем довольно улыбнулся. — У тебя нет ожогов. Себя лечить ты уже можешь. — И добавил едва слышно. — Ну, еще трое выбывают из игры. — Какой такой игры? — подозрительно прищурилась. — Да народ делает ставки, чем дело закончится, — с хитрой улыбкой пояснил семпай. — А на что поставил ты? — отзеркалила улыбку. — Нечестно участвовать, когда точно знаешь результат. Ты всех превзойдешь! Даже если отшутился, все равно приятно. — На полигон придешь или у тебя внеочередное дежурство? — перевела тему, чувствуя, как начинают гореть кончики ушей. — Приду, только сдам Юрико-сан списки закупок для госпиталя. Не теряй! — вытащив из комода пару тонких свитков, сенпай выскользнул в коридор. Вот уж точно «не теряй». Она гарантированно найдет к чему придраться! Запаковала рыбу в отдельное бенто. Прибралась в лаборатории и неспешно направилась к облюбованному полигону рядом с госпиталем. Никого, только птички в ветвях чирикают. Оставив ношу в теньке, потянулась всем телом и приступила к разминке. Еще немного, и совсем гуттаперчевой стану — упражнения на растяжку закончила выгибаниями, достойными цирковых акробатов. И вот, на выполнении последней фигуры, взгляд зацепился за небольшое серое пятно в кустах. Пятно смотрело сияющими голубыми глазами. Не сводя с гостьи взгляда, перекатом приняла обычное положение, нащупала коробку с бенто. — Кис-кис, иди ко мне, красавица, — опустившись на корточки, поманила небольшую пушистую кошечку кусочком рыбы. Неожиданная гостья принюхалась, осторожно подошла поближе, облизнулась и, немного подумав, принялась за еду. В поселении кошки мелькали постоянно, но такая на глаза не попадалась. Легонько погладила мягкую серую шубку на спинке, а затем и перетащила замурлыкавшую кошку на колени. Мягонькая какая! Вот только ощущается немного странно, словно источник чакры рядом. — Изуна-химе, это ваш призыв? — поинтересовался подошедший Кохаку. — Что? — с недоумением посмотрела на парня, а затем на замершую мурлыку. Животное прикрыло лапкой мордочку и с тихим хлопком просто исчезло в воздухе. — У меня нет призыва. — Странно, обычно ниннеко не призывают просто так. — Кохаку чуть нахмурился и сдул упавшую на глаза прядку. — А это вообще нормально, что ко мне чужой призыв ластился? — Ниннеко — общий призыв для всех Учих, таких маленьких обычно призывают для разведки и присмотра за детьми. — И, похоже, за мною следят, как за малышкой, — несколько натянуто рассмеялась. А я-то удивлялась, что Учихи такие кошатники! *** — Таджима-сама,— осторожно окликнул Хару внезапно замершего главу. — Довольно, Хару-кун. — У мужчины даже не сбилось дыхание. Парень позволил себе немного расслабиться и перевести дух. Он уже ожидал хорошей трепки и визита в госпиталь. Таджима-сама и раньше частенько сбрасывал скопившееся напряжение в поединках, очень условно относящихся к тренировочным, но сегодня, видимо, был особо не в духе. Очень уж быстро простое тай перешло в техники. Уворачиваться от атак и держать дистанцию становилось все труднее, не говоря уже об ответных действиях. — У меня будет для тебя задание, — голос звучал спокойно, но по лицу мелькнула тень. – Присматривай за химе. Мне нужно знать, каковы будут её действия. — Телохранитель, — осторожное уточнение сорвалось с губ само, — или… — продолжение повисло в воздухе. — Нет. — Заминка была бы незаметна, если бы не шаринган. — Лучше, если она не узнает о тебе. Хару поклонился, считая, что приказ получен, но продолжение заставило его обмереть. — Поведение химе изменилось. Я хочу знать, взялась ли она за ум или это чье-то воздействие. — Я понял, Таджима-сама, — лишь чудом удалось сохранить голос спокойным. Войти в личный отряд главы клана — большая честь, но подобный приказ с дополнениями это как приглашение в еще более тесный круг. От воспоминаний отвлёк привкус туши во рту. Опять, задумавшись, прикусил кисточку. Поморщившись, Хару вернул её на подставку и ещё раз перечитал составленный отчет. Писалось плохо. — Ну вот как это безобразие нести Таджиме-сама! — шиноби раздраженно дернул себя за кончик собранных в длинный хвост волос. Парень внезапно осознал, что совсем не с чем сравнивать поведение химе. Он знал боевые навыки девочки, но вот что для нее норма, а что нет, сказать не мог. Приходилось писать очень подробно. Потерев веки, парень тяжело вздохнул. А ведь началось все с того, что глава клана перехватил его на полпути с полигона и жестом велел следовать за собой, пришлось возвращаться. — Вот что мешало чуть раньше уйти или немного задержаться, — посетовал Хару. Проколов палец кончиком куная, парень сложил печати призыва. Небольшая серая кошечка появилась в облаке дыма, быстро огляделась и, поняв, что опасности нет, села, обернув лапки хвостиком. — Гин-чан, что скажешь, — Хару подтянул к себе чистый листок. — Няблюдать за котятами это хорошо, — довольно сощурилась ниннеко. — Забавные. А как химе гладить умеет, ня-я-я, и готовить няучилась. Уже обмакнувший кисточку в тушь Хару от неожиданности поставил кляксу. — Что?! Она тебя видела? — Она ня знала про призыв, а рыбка вкусная! — ниннеко облизнулась. — А теперь, значит, знает? — на всякий случай уточнил парень. — Ня-я-я, — протянула Гин, — подросший котенок ей рассказал. Боец он слабый, но лечит хорошо. — Какой еще котенок? — Кисточка в пальцах жалобно хрустнула. — А, Кохаку… Ветвь побочная, но ирьенин хороший, Таджима-сама не против его присутствия. Вовремя подсуетился парень, быстрый взлет ему теперь обеспечен. Ниннеко немного насмешливо щурилась. Создавалось впечатление, что сказала она не всё, но вытягивать что-либо у вредного призыва было бесполезно. — Гин, ты ничего не хочешь добавить? — Хару всё же попытался уточнить. — Няучись гладить шерстку! С жалобным хрустом древко кисточки все же сломалось.