***
Артём приходит назад с усталым выражением лица и с мокрым куском ткани в руках, сложенным на манер вещмешка. Мешок шевелится и бьёт ему по бедру. И когда Оригинал видит картину перед собой и тлеющие угли на гнилом полу хижины, он падает коленями прямо на них. Душащий запах копченой кожи и затлевающий привкус ткани с его брюк наполняют помещение. Восьмой сидит без эмоций и продолжает проводить пальцами по волосам Идеального, глаза которого всё ещё открыты и налиты синтетической кровью. Глаза Артёма щиплет от боли, а вокруг горла образовывается петля. Резкий вдох и выпад в сторону Восьмого, заставляет того скинуть голову мёртвеца со своих голен и отползти. - Я ничего не делал, он сам. Голова Седьмого повернута неестественным образом на гнилом полу, а его взгляд оказывается направлен прямо на Артёма. - Я знаю. Злость.***
По утрам в городах чисто. Многие бы сказали, что просто нет людей, но Артём лишь по утрам может вдохнуть воздух в свои легкие и задержать дыхание, пока в рёбрах не начнет зудеть, а потом с расслаблением выдохнуть. Он осторожно скидывает последний чёрный пакет в водоканал и отходит к лавке, чтобы протереть руки влажными салфетками. - Накидав камни в пакеты, ты не избавился от всего. Они найдут его. Парень в тёмной толстовке сидит рядом и водит пальцами по левому боку, буквально сгибаясь пополам от боли. - Я успею уйти отсюда за это время. Они просто посмотрят на лицо и скажут, что это сын "того психа". - Почему же для тебя теперь все просто? - спрашивает Альтернативный, стараясь делать вид, что это не представляет для него особого интереса. Артём расправляет рукава белой рубашки и достаёт из кармана брюк красную бабочку. - Сложности мне создавал лишь он, - Он кивает в сторону озера и начинает отгибать воротник рубашки чтобы закрепить бабочку. - И что, дальше всегда будет так просто? - говорит Альтер и усмехается самой абсурдности этой фразы. - Для меня, скорее всего, - Оригинал чуть улыбается, чуть оттягивая "удавку" и загибая воротник назад. - А что со мной? - Не знаю. Придумай себе имя и постарайся научиться жить, - говорит Артём, словно это самая очевидная и непринужденная фраза для будничного разговора. - Ты же сказал, что моё тело не рассчитано на выздоровление и... - С каких это пор ты вообще мне веришь? И кто я такой, чтобы быть правым? Даже если тебе осталось пару часов, меня это больше не касается. Альтер не знает какие подобрать слова, но оставлять диалог в выигрыше Артёма - это унизительно для создания его Создателя. Оригинал тяжело вздыхает и поднимается с лавки и жмуриться от восходящего солнца. Альтер проверяет повязку на поясе и видит пятно крови просочившееся через слои грязных бинтов. - Ну, всего доброго, - он взмахивает ладонью и уходит по направлению выхода из парка.***
Подменять свою личность в социуме - это почти то же самое, что и подменивать свою кровь в лаборатории отца, на кровь (уже мертвых) братьев. Просыпаться от кошмаров, в которых активно фигурирует лицо Идеального, и сваливаясь с матраца в старом доме, где жил он, его мать и (ещё не тронувшийся головой) отец, не то же самое, что просыпаться от кошмаров в детстве. Заколоченные окна дома продувают декабрьский воздух и каждый шорох снаружи заставляет листву и мелкий мусор, гулять по комнате. А сильные порывы ветра, заставляют колыхаться тело, что так красиво висит на старой бельевой верёвке. В чистой белой рубашечке, в, прожжённых на коленках, брюках и ярким порезом на щеке. Резец, между Живописцем и Эриданом.***
Оригинал наконец мёртв. Но Создатель, всё ещё, жив. И пробирки с кровью, как и капсулы, всё ещё стоят в подвале.