Leave No Soul Behind

Джим сидел в своей каюте, когда услышал дверной звонок. МакКой уже выпустил его из медотсека и отправил в краткосрочный медицинский отпуск. Видимо, единственной причиной, мешающей капитану Тэйлору уволить Кирка, был Спок, который, в свою очередь, заставлял Джима чувствовать себя полным придурком. Он продолжал прокручивать в голове тот разговор, находя в памяти все новые эмоциональные нотки в тщательно контролируемом голосе коммандера. Джим обхватил голову руками, чувствуя себя оправданным и виноватым одновременно: — Войдите. Два спокойных точно выверенных шага могли свидетельствовать только об одном госте: — Лейтенант. Джим поднял голову и встал, игнорируя боль в мышцах: — Коммандер, сэр. Дверь закрылась с характерным шипением, и Спок аккуратно завел руки за спину. Кажется, он чем-то пригрозил МакКою, чтобы тот вернул униформу — коммандер был в своей обычной форменке. Прическа выглядела идеальной, как и всегда. Он склонил голову и приподнял одну бровь: — Вы в порядке? Джим изо всех сил боролся с эмоциями, потому что, черт побери, услышал совсем не то, что ожидал. — Я подвел вас, — произнес он вместо ответа. — Я бы хотел сказать, что не подчинился только потому, что вы были не правы, приказав мне ждать. Что я принял решение, не требующее отлагательств. Но это было бы ложью, — он поднял голову, чтобы встретиться с внимательным взглядом Спока. — Правдиво звучит? Или может быть я просто нетерпеливый ублюдок, который не в состоянии ждать, пока кто-то другой примет решение? Спок сжал губы и глянул в сторону, потом в пол, задумавшись. — Это не совсем точно, — произнес он и сделал паузу, внимательно глядя на Джима. — С тех пор, как вы стали первым офицером дивизиона и Альфа-команды Никса, вы никогда не испытывали трудностей при исполнении моих приказов. До сих пор. Услышав правду, Джим растерялся, не зная, что ответить. На Tat'sar все было иначе. Спок сделал один шаг вперед, так же пристально глядя на человека: — Объясните. — Это неправильно, — Джим колебался, что было весьма непривычно — ведь он был королем остроумных ответов и колких импровизаций. Спок был единственным, кто мог заставить Кирка подумать, прежде чем ответить. — Неправильно так удерживать людей. Я не мог просто отступить, зная, что они могут быть ранены, и… — Он замолчал, пытаясь найти логику в своих аргументах. — Вы не можете отвернуться от людей, даже если план спасения подвергает вас опасности. Вы не можете бросить тех, кто не способен себя защитить. — Я согласен. Но по-прежнему не понимаю, почему это помешало вам подчиниться приказу, — сказал Спок, четко проговаривая слова, и сделал еще один шаг вперед. — Я дал вам повод полагать, что не смогу принять соответствующие меры для обеспечения безопасности людей на борту Tat'sar? Сердце в груди Джима забилось быстрее. Это определенно было как-то связано с этими тремя футами между ним и Споком и теми несчастными, что застряли на вулканском судне. — Нет, — ответил он, ненавидя себя за напряженный тон голоса. — Я задал тот же вопрос адмиралу Пайку, — признался Спок. — Мы подробно обсудили ваши действия и соответствующие дисциплинарные меры. Я попросил его объяснить, по какой причине вы могли бы действовать так легкомысленно, опрометчиво и непредусмотрительно. — Да? — Джим почувствовал, как начали потеть ладони. — И что он сказал? Спок немного прищурился, неосознанно напрягаясь: — Он посоветовал спросить вас. Джим пожал плечами, стараясь изобразить свою самую лучшую улыбку: — Жаль, но мне придется вас разочаровать. Мне нечего сказать. Кирк, увидев, как Спок стиснул челюсти, подумал о том, что услышит слова, которые положат конец его карьере. Вместо этого Спок внезапно расслабился — от лица до самых кончиков пальцев — и опустил руки. Джим посмотрел в его темные глаза, оглядел фигуру, анализируя каждую деталь, которая могла его выдать. — Да, — ответил мягко Спок, смотря в лицо Джиму. — Полагаю, вам действительно жаль. С этими словами он развернулся и направился к двери. — Подождите! — позвал Джим, чувствуя себя полностью разбитым. — Что теперь? Спок остановился и повернулся, чтобы взглянуть на Джима через плечо: — Вы остаетесь в медицинском отпуске до следующих распоряжений. Дождавшись, когда закроется дверь, Джим неловко опустился на кровать. Рука, которой он коснулся брови, дрожала, и он отстраненно провел ею от колена до бедра и обратно в неосознанной попытке успокоиться. -:- Спок, погруженный в свои мысли, шел вдоль коридоров Stalwart. Никто даже не посмел обратиться к коммандеру. Он шел, не замечая тревожных взглядов или тихих реплик, которыми, завидев его, обменивались члены экипажа. Тот самый “старейшина”, которого Джим знал как Сарека, связался со Stalwart и попросил о личной встрече, чтобы разъяснить “трагически неверное толкование” миссии и живого груза Tat'sar. Капитан Тэйлор принял предложение — это было вполне логично. Спок сообщил адмиралу Пайку о развитии событий и направился к главному конференц-залу. Совет Федерации настаивал на участии Дипломатического Корпуса в брифинге. Несомненно, к тому времени, как начнется обсуждение, они добьются своего. И тогда Споку придется следовать их протоколу со всей дружественной непринужденностью. Он зашел в турболифт и заметил, как пространство вокруг него привычно освободилось — другие члены экипажа отступили примерно на полметра. Споку не нужно было сверяться с хронометром, чтобы понять, что уже два целых и шесть десятых дня он не спал и нормально не медитировал. Если бы коммандер был подвержен нелогичным мыслям, то хотел бы иметь более благоприятные личные обстоятельства. Спок обдумывал введение еще одной дозы лекарства доктора МакКоя: в груди до сих пор неприятно тянуло, мышцы эпизодически сводило судорогой, а разум был каким угодно, но не ясным. Однако, после приблизительного расчета эффекта сорафина на организм, коммандер понял, что его использование нецелесообразно. Он решил подождать, пока ситуация не станет ясной, а потом можно будет погрузиться в транс, чтобы избежать фармакологического вмешательства. Двери лифта с шипением открылись. Спок шагнул в коридор, будто и не переставал двигаться. Он говорил с Кирком дольше, чем намеревался, и это могло привести к сдвигу временных рамок его предполагаемого прибытия. Он заставил уставшие мышцы работать усерднее, направляясь к месту назначения — коммандер никогда не опаздывал. Примерно за шестьдесят секунд до начала Спок добрался до конференц-зала. Войдя в комнату, он заметил присутствие представителя Дипломатического корпуса, а также с удивлением отметил отсутствие капитана Сенекота. Как оказалось, из всех присутствующих только двое не входили в команду Stalwart — человек и старейшина-вулканец. Он повернулся, заметив появление коммандера — если не по отдаленному ощущению присутствия другого телепата, то по звуку открывающейся двери. Этот вулканец выглядел намного старше, чем Спок — высокий, сутулый, седой, но с яркими глазами. Он поднял руку в жесте ta'al и произнес традиционное приветствие. Спок был почти уверен, что сделал он это только ради забавы. Коммандер вскинул одну бровь. Действительно, для вулканца, разделяющего имя его отца, сходство выглядело очень странным. — Живите долго и процветайте, — ответил Спок, стараясь придать своему голосу бесстрастность, и повернулся к остальным. — Капитан Тэйлор, посланник Дхиллон, — он кивнул и сделал паузу, не зная, как обратиться к другим присутствующим. — Прошу прощения, — произнес старший вулканец. — Вы можете звать меня Сарек. Позвольте также представить вам лейтенант-коммандера Ханну Бэйтс. Бэйтс очевидно хорошо знала обычаи вулканцев, поскольку встала и просто кивнула: — Коммандер Спок. — Ладно, — раздраженно произнес Тэйлор. — Теперь, когда мы все знакомы, то можем приступить к делу? — Безусловно, — кивнул Спок, садясь напротив Сарека. — Возможно, нам стоит начать с определения вашей роли в ходе нашего слушания, — предложил коммандер и, глядя на старшего вулканца, приподнял бровь. — Мой первый офицер утверждает, что знаком с вами, и предполагает, что на борту Tat'sar вас удерживали силой. Это кажется маловероятным, учитывая, что вы находитесь здесь. Так что прошу объяснений. Дхиллон выдохнула и поспешила извиниться, наклоняясь вперед: — Я уверена, коммандер имеет в виду… — Я думаю, мы с коммандером прекрасно понимаем друг друга, — перебил дипломата Сарек с явным намеком на веселье. — Позвольте ответить на вопрос, — он поднял глаза и оглядел всю комнату. — Ради всеобщего блага. Я служил на борту научного судна Tat'sar в течение последних восемнадцати месяцев, двух недель, шести целых и четырех десятых дня. Моя должность на корабле — научный советник, но, поскольку вы видите здесь меня вместо капитана Сенекота, стоит сказать, что цепь инстанций на нашем судне… — он приподнял бровь. — Можно растолковать по-разному. — Если вы находились на борту Tat'sar и были добровольным участником неизвестной нам миссии, тогда объясните наличие силового поля, которое временно вывело из строя моего первого офицера, — еще немного, и голос Спока дрогнул бы от гнева. Но он не собирался руководить слушанием — не с таким уровнем эмоциональности. Усталость ослабила его контроль. Сарек повернулся к Споку и мягко ответил: — Лейтенант Кирк наткнулся на шестерых наших старших техников за работой. Силовое поле служит для того, чтобы исключить вероятность побега, но не по той причине, которую он описал. — Коммандер, — вмешался Тэйлор, нахмурившись. — Хоть повреждения лейтенанта достойны сожаления, но не они являются предметом нашего обсуждения. — Наоборот, капитан, — спокойно возразил Сарек. — Я полагаю, что эта информация является ключевой для разрешения напряженной ситуации между Высшим вулканским советом и Федерацией, — он обвел комнату пристальным взглядом. — Позволите мне продолжить? Тэйлор показал жестом, что можно продолжать, а Дхиллон подвинула свой рекордер чуть ближе. — Силовое поле, которое вывело из строя вашего импульсивного лейтенанта Кирка служит для того, чтобы сдержать тахионные частицы, — Сарек смотрел на капитана Тэйлора, который, в свою очередь, ждал разъяснений от Спока. — Тахионная радиация связана с временными аномалиями, — произнес коммандер, возвращая Сареку пристальный взгляд. — Именно на ней основана энергетическая сигнатура, которую мы ранее идентифицировали на секретном оружии Нерона. — Как раз здесь мы сталкиваемся с основной проблемой, — Сарек кивнул и соединил кончики пальцев перед собой. — Так как я сомневаюсь, что Федерация просто поверит, что энергетическая сигнатура на борту Tat'sar отличается по своей природе. — Нет, — Тэйлор покачал головой. — Мы не поверим. — Логично, — отметил Сарек. — Но очень осложняет ситуацию. — Кому? — спросила Дхиллон прежде, чем Спок или капитан смогли вставить слово. — Меня удивляет, мистер Сарек, что все ваши утверждения даже отдаленно не могут быть истолкованы как обнадеживающие. Совет Федерации попросил меня убедиться в том, что Tat'sar действует исключительно с разрешения Вулканского высшего совета и никоим образом не связан с преступником Нероном, — она нахмурилась, внимательно глядя на вулканца. — Вы можете это гарантировать? — Если вы ищете окончательные доказательства, то нет. Не могу, — Сарек спокойно оглядел сидящих за столом. — Однако, логичность того, что вулканцы присоединились к ромуланцам, учитывая историю разногласий наших рас и недавние события, весьма сомнительна. Вы не согласны? Посланник Дхиллон внезапно отвела глаза в сторону, избегая взгляда вулканца. Спок ощутил горькое чувство потери, покалывающее на гранях прерванных расовых связей: — Я признаю, что трудно представить достаточно сильную мотивацию для формирования подобного сотрудничества, однако это не отменяет возможность ее существования. — Нет, — ответил Сарек. — Не отменяет, — он вытянул руки на столе. Его вид был слишком дружелюбным для вулканца. — Вы должны предложить нам убедительное объяснение вашего присутствия на борту Tat’sar, а также наличие почти двух дюжин беженцев, — тут же возразил Спок. — Старейшины уполномочили меня разрешить проведение сканирования корабля на определенной длине волны, чтобы опровергнуть нашу причастность к Нерону. Также у меня есть заверенный документ от Вулканского высшего совета, что мы не являемся военным формированием и не представляем угрозу для Федерации. Кроме того, любой из тех, кто находится на борту, имеет право покинуть его в любой момент. — Отказ от проведения расследования не поможет достигнуть вашей цели, — предупредил Спок. — Коммандер, — ответил Сарек, его взгляд вдруг стал жестче. — Никто из сидящих за этим столом не способен понять моих мотивов. В комнате внезапно повисла тишина, и двое вулканцев уставились друг на друга. Спок вдруг почувствовал себя тем самым юнцом, представшим перед Советом, бросившим вызов всему, основываясь на одних инстинктах, которые он был обучен игнорировать. Горячечная смесь гнева и доверия затопила его синапсы и заставила задать тот самый вопрос, на который Спок искал ответ с тех пор, как Джим упомянул его: — Кто вы? Сарек медленно встал, его широкие рукава скользнули вниз к запястьям. Он глянул на офицера Дипломатического корпуса и капитана Stalwart, будто они были единственными в конференц-зале. — Я предоставлю вам неоспоримое доказательство, — категорично произнес он. — Я предлагаю слияние разумов. Земля ушла у Спока из под ног, поскольку он оказался единственно логичным кандидатом на проведение подобной процедуры, и явно не приветствовал близость. — Вы согласны? — требовательно спросил Сарек. Это могло быть настойчивостью или красивым жестом для того, чтобы придать вес своим словам. — Этого будет достаточно? Тэйлор и Дхиллон обменялись неопределенными взглядами. — Командир дивизии Спок заслуженный старший офицер в ранге коммандера, — неуверенно сказала Дхиллон. — Я полагаю, Совет примет его свидетельские показания, если они будут подкреплены четкими диагностическими данными, о которых вы говорили. — Я согласен, — кивнул Тэйлор. — Логичный и разумный вывод. Сарек повернулся к Споку, уверенно посмотрел на него и склонил голову: — У вас нет возражений? Поднимаясь из-за стола, коммандер приложил все усилия, чтобы выглядеть безразличным: — Нет. То, что Тэйлор даже не спросил о его согласии выполнить просьбу, заставило Спока почувствовать дискомфорт. Среди вулканцев мелдинг не был чем-то обыденным и простым для восприятия. Тот факт, что Сарек предложил это, означало, что не было никакого другого способа доказать свою точку зрения. А подозрения, появившиеся у Спока из-за сложившейся ситуации, были не подходящей основой для мелдинга. — Очень хорошо. С тяжелым чувством Спок понял, что им не предоставят ни капли приватности. Проверенная временем техника должна была стать настоящим представлением для капитана и дипломата — необходимо было зарегистрировать каждую реакцию Спока, чтобы включить их в отчет. Его поведение станет доказательством истинности заявлений Сарека и демонстрацией навыков его собственного вулканского контроля. Даже будучи отдохнувшим и собранным, Спок не мог гарантировать, что все пройдет гладко. Он напряженно уставился в стол и обошел его, чтобы оказаться в пределах досягаемости Сарека. Спок не объединялся ни с кем с тех пор, как покинул Вулкан и примкнул к EPAS. Это было много лет назад, и знакомые знания поросли пылью и чувством вины. Его последний мелдинг прошел с вулканцем с тем же именем, и это не помогло им сосуществовать мирно. Он был… Спок поднял глаза, сделал еще полшага, и сухие пальцы, со знанием дела, расположились на его лице. — Мой разум к твоему разуму, — произнес Сарек. — Мои мысли к твоим мыслям. Как Спок ни пытался, он не смог сдержать волну страха, когда чужой, более старый и сильный разум вторгся в его собственный. -:- Джим гордился тем, что точно знал, когда отпустить или начать контролировать собственную несдержанность. Он давно не чувствовал себя таким съехавшим с катушек. Если бы Кирк был в себе, он бы признал, насколько бесполезен конфликт, которого он искал. Но разум был затуманен гневом и осознанием предательства, потому что, черт побери, буквально пятнадцать минут назад он на самом деле жалел о том, что отказался доверять Споку. Робикон IV отступил, Tat'sar перестал быть угрозой, а капитан объявил увольнительную на Ганте, их следующей точке назначения после того, как вулканцы будут отбуксированы домой. Так что неудивительно, почему ангар был пуст. Однако, это позволило Джиму заметить знакомую фигуру Спока, скользнувшую в их недавно спасенный, но по-прежнему поврежденный шаттл. — Эй! — позвал он. Челюсть ныла от напряжения. — Коммандер! Никто не отозвался, и Джим почувствовал, как его кровь начала закипать. Он сорвался на бег и, стиснув ладони в кулаки, сжал губы, запрыгивая на трап. Джим действовал на одном адреналине. Спок стоял к нему спиной, держась за перила. — У меня есть несколько вопросов, — произнес Джим, дыша через нос. — Например, почему вы убедили Тэйлора и Совет, что те вулканские ублюдки могут удерживать людей против их воли? — На борту Tat'sar нет заключенных, — ответил Спок, не оборачиваясь. — Все вольны уйти и делать то, что считают нужным. — И откуда вы это знаете? — настаивал Джим. — Потому что Сарек забрался вам в голову и убедил в этом? Спок немного повернулся, мрачно глядя на человека: — Во время мелдинга невозможно лгать. — Тогда, возможно, Сарек сам верит в это, — нахмурился Джим. — Я не знаю. Он казался хорошим парнем там, в Айове. Но, серьезно, вы поверите ему на слово? — Он не тот, кем вы его знаете. У меня нет выбора. Если бы Джим не был так зол, то, возможно, заметил бы легкую дрожь в обычно ровном голосе коммандера. Вместо этого он сделал шаг вперед — ногти впивались в ладони. — Хрена с два у вас нет выбора, — прорычал он. — Вы были единственным шансом вернуться на Tat’sar, добраться до сути, освободить тех несчастных людей и узнать раз и навсегда, что этот ваш скрытный супер-пупер-вулканский совет делает с кораблем, от которого несет оружием массового уничтожения! — Tat'sar — спасательный корабль, и ничем не отличается от нашего, — тихо проговорил Спок и сглотнул. — Тахионная радиация — побочный продукт их основной миссии. Я видел это. Я видел все. — Ну а я нихрена не видел! — закричал Джим, хватая Спока за плечо и разворачивая его к себе. — И никто другой в Федерации. Мне плевать, что говорит Тэйлор. Пока я своими глазами не увижу, что пассажиры в порядке, я ему не поверю. Спок рассеянно повел плечом, отстраняясь, его взгляд остался странно расфокусированным: — Вы ничего не знаете о доверии. — О-о, — злобно рассмеялся Джим. — Забавно слышать это от единственного человека на корабле, который имеет хотя бы малейшее представления о том, что происходит! Давайте, скажите мне что-нибудь. Убедите меня в том, что мы не поворачиваемся к ним спиной просто потому, что так проще. — Я не обязан убеждать вас. Мои свидетельские показания засекречены, пока Совет Федерации не примет иное решение. — К черту мой уровень допуска, — Джим схватил его за грудки. — К черту ваше чувство долга. Я хочу доверять вам, но не знаю, как. Спок взглянул на сжатые ладони Джима, потом снова посмотрел в лицо и немного выпрямился: — Если бы вы не были в медицинском отпуске, мне бы пришлось отстранить вас, так как вы эмоционально скомпрометированы. Джим с ухмылкой выдохнул и склонил голову, в которой еще пульсировало желание либо что-то сломать, либо узнать правду. Но он ослабил хватку и опустил руки, чтобы поправить униформу Спока: — Вы правы. Я скомпрометирован. — Вернитесь на допустимое расстояние, — потребовал Спок, но что-то в его голосе привлекло внимание Джима. Он вгляделся в коммандера, замечая, наконец, как мало осталось от его вулканского контроля: — Что во время мелдинга заставило вас тоже стать эмоционально скомпрометированным? Спок ничего не ответил и, не отрывая взгляда темных глаз от человека, опустил руки вдоль тела. Джим внезапно почувствовал себя опустошенным после вспышки гнева и наплыва адреналина: — Поклянитесь мне, что мы поступаем верно. Я хочу услышать это от вас. — Люди на борту Tat'sar обязаны своими жизнями вулканцам — тому, кого вы знаете как Сарека, и капитану Сенекоту. Их условия далеки от идеала, но их никто не принуждает, не оскорбляет, и никто не обращается с ними плохо. — Черт бы вас побрал, — напряженно прошептал Джим. — Вам лучше не врать мне. — Вы бы об этом, несомненно, узнали. Губы Джима дернулись в неловкой улыбке, ведь он прекрасно помнил об их уроках лжи на смотровой палубе — то, как они сблизились, говоря о правде и неправде. Всего лишь несколько часов назад он, несмотря на непреодолимые обстоятельства, чувствовал уверенную поддержку Спока, они справлялись с этим вместе — так, как и должно было быть. Внезапно он захотел вернуть это чувство. Ему нужен был противовес его воспоминаниям и скрытности, чтобы последние двадцать четыре часа имели хоть какой-то смысл. Джим протянул руку, снова схватил Спока за униформу и впился в его губы своими. Жестко. Джим не был точно уверен, что им двигало, но он всегда имел склонность к саморазрушению, когда злился. Момент продлился долю секунды — Спок толкнул его в грудь. Джим отлетел и ударился спиной о внутреннюю обшивку Никса. Внезапно у него перехватило дыхание, вот только совсем по другим причинам. Глядя практически черными глазами, Спок стремительно пересек пространство между ними и схватил Джима за горло, прижимая к стене, достаточно сильно для того, чтобы заставить его видеть звезды перед глазами. Полный противоречий, Джим не удивился, когда нашел это приятным и осознал, что ему была необходима эта полная беспомощность, некий вид поражения. Он действительно верил Споку и доверял ему свою жизнь. Подобная уязвимость не была похожа ни на что, что он ощущал прежде — причиненная боль не ассоциировалась с предательством. С затрудненным дыханием, переходящим в удушье, с кровью, стучащей в ушах, оказываясь на грани потери сознания, он мог думать только: “Да, так!” Уверенность Спока пошатнулась — Джим чувствовал это через кончики его пальцев. Когда хватка ослабла, он сделал глубокий вдох. Губы и щеки начало покалывать. Это как удар вакуума, как смерть и опасность, что всегда были рядом. Как всегда, он чувствовал себя наиболее целостным только тогда, когда был надломлен. — Давай, — прохрипел Джим. Это больше походило на вызов, чем на просьбу. Спок уставился на него с напряженной концентрацией так, как будто изучал необъяснимое явление — его брови нахмурены, губы сжаты в тонкую линию. Наконец, он склонил голову и отвернулся. Рука тоже опустилась, но не так, как ожидал Джим. С уверенным давлением ладонь сползла по груди вниз и почти неохотно прервала контакт. Спок уперся в стену, чтобы вернуть себе равновесие, и выпрыгнул из шаттла, оставляя Джима наедине с ритмичным звуком удаляющихся шагов. Кирк поднял руку и коснулся красных пятен на горле — совсем скоро они превратятся в синяки. Задыхаясь от шока, удушья и неопределенного физического желания, он уставился в стену напротив. Голова, слишком тяжелая, чтобы удерживать ее ровно, запрокинулась назад, с глухим стуком ударившись о внутреннюю обшивку. — Блять, — прошептал он. -:- В пустой транспортерной Спок старший обернулся на звук своих собственных шагов — их быстрый ритм выдавал эмоции отчетливее любого шифра. Его младшая копия появилась в дверях — коммандер выглядел опустошенным и сбитым с толку. Пожилой вулканец не помнил, чтобы когда-либо чувствовал себя таким разбитым в этом возрасте. Увиденное им во время мелдинга объясняло, почему эта реальность так отличается от любых других. Его Джим сказал бы что-то про желания и лошадей*. — У тебя есть вопросы? Спок младший кивнул: — Много вопросов. — Ты теперь знаешь, что отвечать на них опасно. — Джеймс Т. Кирк? — А. -:- Джим никогда не был хорош в бумажной работе, и неудивительно, что на третий день Пайк отправил ему сообщение, чтобы непринужденно спросить, почему все его отчеты о миссии, статистика и прогнозы оказались до тошноты точны. Джим написал адмиралу пару строчек о том, что Спок на него плохо влияет, стараясь как можно меньше думать об этом. Прошло семьдесят два часа с тех пор, как они покинули систему Nu'ri Ah'rak и Tat'sar. Джим остался без какой-либо миссии или определенных задач, а Спок пропадал на видеоконференциях с Советом Федерации. Все оказалось проще, чем он предполагал. Не зная, чем еще заняться, он обратился к коммуникатору, чтобы проверить входящие сообщение — немного, но хоть что-то. Джим бессознательно отбросил сообщение от матери — это была автоматическая рассылка с координатами ее текущего местоположения — он мог просмотреть ее позже. Неизбежно он остановился на последнем официальном письме от Сулу. Сообщение уже горело красным, а не оранжевым, что свидетельствовало о том, что Джим сильно затянул с ответом. Кирк слишком долго просидел в своей каюте и сделал то, на что раньше никогда бы не решился. Он ткнул в комм, даже не потрудившись узнать, где находится Сулу, и сколько у него времени. Удача улыбнулась Джиму, и удивленное лицо Хикару появилось на экране: — Джим, все в порядке? — Я не могу связаться с тобой, не попав в чрезвычайную ситуацию? — Хреновые с тобой отношения на расстоянии. — Я уже говорил, что не хочу тебя. — Скажи это убедительнее, и я, возможно, поверю тебе, — Сулу усмехнулся. — Серьезно, как дела? Джим потер шею и опустился на стул: — Не знаю. Большая часть моей жизни засекречена. Это немного мешает светской беседе. — Ты говоришь о Робиконе. — Неудивительно, что ты слышал. — Достаточно трудно скрыть такое. Черт, Джим, ты не мог хотя бы отправить сообщение о том, что жив? — Мне жаль, — забормотал он и посмотрел в потолок. — Веришь или нет, для меня это не новость. Джим закатил глаза: — Я начинаю жалеть, что позвонил. — Засранец. — Моя несдержанность, кажется, доставила мне много проблем в последнее время, — он вздохнул. — Пайк сказал то же самое. Джим нахмурился и немного выпрямился на стуле: — Вы двое постоянно болтаете друг с другом. Что он сделал? Принес цветы, пока ты был на больничном? — Возможно, он использовал отчет EPAS, чтобы меня не понизили в должности, — признался Сулу. — Я многим ему обязан. — Угу, — уклончиво пробормотал Джим. — Итак, — произнес Сулу спустя несколько мгновений. — Ты скажешь мне, зачем позвонил? Джим размышлял о возможности просто открыться и рассказать правду. Он позволил себе почувствовать тень облегчения, которое последовало бы за признанием о том, что он ослушался, послал и поцеловал своего вышестоящего офицера — и все это в течение нескольких часов. Джим внимательно посмотрел на Сулу, выдавил улыбку и ответил: — Просто так. -:- Эйша почувствовала выход из варпа. Она нутром ощущала вибрацию этого старого доблестного корабля. Даже спустя десять лет коридоры Stalwart останутся для нее домом. Неловко поднимаясь при помощи новых костылей, она взглянула в иллюминатор и увидела мирную планету Гант. Ее снаряжение было упаковано, а имущество собрано для транспортировки домой. Там, куда она направлялась, не понадобится много вещей. Кроме того, они бы напоминали ей о том, что она решила оставить позади. — Эйша? — прежде чем продолжить, МакКой откашлялся и неловко переступил с ноги на ногу. — Хотите, чтобы я пошел с вами? Ее глаза наполнились слезами — она этого не выдержит, только не сейчас: — Встретимся там, ладно? — Хорошо, — доктор с пониманием кивнул. -:- Они состыковались с орбитальной станцией Ганта. После разговора с Сулу Джим принял долгий горячий душ — ему нужно было почувствовать жар и потоки воды на коже, чтобы справиться с напряжением. Он закрыл глаза, стараясь не думать о крушении шаттла, о своем бессилии на борту Tat'sar, о неожиданном чувстве правильности происходящего, прежде чем Спок оттолкнул его. Даже когда он ударил кулаком в стену, боль показалась недостаточно сильной. -:- Говоря откровенно, Эйша немного погрязла в депрессии. Самым главным было этого не показывать, поэтому она только посмеивалась в ответ на предложенную помощь, игнорировала свою неустойчивость на костылях и ту часть себя, которая хотела скрыться в пункте реабилитации подальше от чужих глаз. Другая часть ее еще помнила Салли Моррисон и бессчетное количество ее предшественников, не обладавших роскошью испытывать жалость к себе — этого было вполне достаточно для того, чтобы продолжать идти вперед. Она работала здесь достаточно долго, чтобы понимать — забота о команде всегда мотивирована страхом. Эйша сама не раз была там, глядя на одного из раненых, и думала: “Черт возьми, хорошо, что это не я”. Она не ненавидела их за это. И не позволит себе снова оказаться в этой ловушке. Она никогда не была жертвой — этому Эйша научилась от Спока. Она вобрала в себя его духовную и физическую силу, но узнала, какую цену ему пришлось заплатить за это — когда маска спадала с его лица. Это позволило ей цепляться за свое собственное самосознание. Удивительно, но компьютер сообщил Эйше, что она может найти коммандера в кормовом доке. Он проверял декларации и отправления словно кадет-первогодка. Это подкосило ее равновесие, и она споткнулась о груду неаккуратно сложенных медикаментов. Они шумно покатились по палубе, заставляя Спока поднять взгляд. Внезапно Хо почувствовала, что может думать только о том, что не хочет уходить отсюда, что она не готова. Спок взглянул на нее, приподняв одну бровь: — Лейтенант-коммандер. — Сэр. — Доктор МакКой выписал вас. — Как видите. Она заметила едва заметный кивок в ответ на логичное высказывание. — Он не упомянул об этом во время нашего утреннего брифинга. — Он выпустил меня три дня назад, — ответила Хо. — Сейчас я официально нахожусь в медицинском отпуске. За все это время Спок успел достаточно хорошо ее узнать, чтобы понять, что Эйша чего-то не договаривает: — А неофициально? — Я не уверена. — Понятно. Некоторое время они смотрели друг на друга. Спок встал с кресла, сжимая в одной руке документы, а Эйша все стояла среди беспорядочно рассыпанных дезинфицирующих средств и одноразовых салфеток. Было так много вопросов и несоответствий, столь многочисленных, что многие их них просто повисли в воздухе. Они оба были там, где не должны были быть. И никогда, вероятно, не оказались бы здесь, если бы не странные обстоятельства. — Джим хороший парень, — вдруг ни с того ни с сего сказала она, но подумала, что момент был подходящим. — Ваше отсутствие станет значительной потерей для EPAS, — аккуратно ответил Спок. — Тем не менее, вы справитесь. — Конечно, — согласился он безэмоционально, контролируя тон голоса. — Я просто не думаю, что смогу и дальше в этом участвовать. Впервые в ходе этого разговора Спок показался расстроенным: — Если это возможно, я бы хотел попросить вас не торопиться и обдумать свой план действий. Логично, что травма и недавние события оказали негативное влияние на ваше эмоциональное равновесие. — Со всем уважением, но вы ничего не знаете о состоянии моего эмоционального равновесия. Он моргнул: — Это, по всей вероятности, верно. Тем не менее, мое предложение в силе. — Я не могу смотреть на то, как вы снова окажетесь на волосок от смерти, — сказала Эйша, чувствуя ком в горле. — И не должна. Губы Спока дернулись, но он ничего не ответил. — Найдите кого-то другого, — процедила она. — Того, кто не будет чувствовать к вам того, что чувствую я, — Эйша мучительно сглотнула, костяшки ее пальцев побелели от напряжения. — Все так, как и должно быть, несмотря на то, что я люблю свою работу. Это все, чем я всегда хотела заниматься. Неважно, что я приобрела здесь, я все оставляю позади. Я очень дерьмово чувствую себя из-за этого, но должна спасти хотя бы часть себя, — она наклонилась вперед, подняла руку, стиснутую в кулак, и прижала ее к сердцу, чувствуя, как оно бьется. — Вы понимаете, о чем я говорю? Еще немного, и ничего бы не осталось. Спок долго смотрел на нее с нечитаемым выражением на угловатом лице. Его форма, как всегда, была идеально выглаженной, как и в начале дня. Эйша знала, что она будет скучать по таким мелочам, включая миллионы других деталей, до конца своих дней. Не дав ему возможности сказать что-то еще, она отсалютовала, пробормотала что-то о бумажной работе и, прихрамывая, направилась к выходу, не оглядываясь. Ей нужно было выпить. И убраться с этого корабля. -:- Оставшись в одиночестве в ангаре, Спок медленно опустился на стул. Когда он положил документы на стол, они идеально ровно легли рядом с краем компилятора и портом данных, несмотря на дрожь в руках. -:- Джим надел кожаную куртку, как только они спустились. Вещь почти заплесневела за месяцы ненадобности, и мягкая кожа на плечах вытянулась от вешалки. Как бы Джим ни поправлял ее, куртка все равно сидела странно. Он схватил МакКоя за рубашку и потащил за собой. — Разве ты не собирался обсудить что-то со Споком? — хмуро спросил доктор, пробираясь сквозь толпу в космопорте. — Объясни мне еще раз, почему ты решил пойти в увольнительную после всего этого? — Спонтанное решение. — Ты хотя бы сумку собрал? Черт возьми, Джим, куда мы идем? — Забей, это неважно, — он деловито огляделся и прищурился, ища глазами возможные выходы. — Я не планирую переодеваться. — Ради всего св… У меня встреча! — Пойдем. Сюда.