Stray Fics

Несмотря на то, что Ли Ёнбок теперь на «исправительных работах» у Со Чанбина на постоянной основе, косячить он не перестаёт. Конечно же, происходит это скорее специально, ведь должны же быть у учителя причины оставлять непутёвого ученика после уроков. Этот раз не исключение. Чанбин оставил Феликса на дополнительные занятия по английскому языку. В классе человек пять-шесть вместе с ними, ведь двоечникам дан шанс исправить свои оценки после контрольной работы, а Феликс сидит за последней партой и старательно делает вид, как и на уроке, что ничего не понимает, хоть и знает английский в идеале, о чём знает и учитель тоже, но пользуется случаем, чтобы провести чуть больше времени с младшим. Поэтому Чанбин раздаёт остальным ученикам задания, а сам подсаживается к Феликсу, который пользуется моментом и просто начинает лапать учителя под партой. Он сжимает его крепкие бёдра, водит ладонью вверх-вниз, дразнит, пытается коснуться паха, но Чанбин перехватывает его руку, убирает, а сам укладывает свои пальцы на постепенно напрягающийся член Феликса под его касаниями. — Ёнбок, пожалуйста, сосредоточься на задании. Ты ведь не хочешь остаться в школе допоздна? Тот ойкает, но понимает, что не может больше издать ни звука, потому что вокруг одноклассники, которые не должны ничего знать об их неоднозначных отношениях. Руку Чанбина убрать никак не получается, потому что тот плотно обхватил крепчающий стояк, какое-то время просто держит его, а потом начинает через одежду двигать рукой. — Сколько раз мне ещё объяснять тебе, Ёнбок, когда используется артикль «a», а когда «the»? — ворчит Со как ни в чём не бывало по-учительски, а Феликс только мотает головой из стороны в сторону и мычит сквозь сомкнутые губы, боясь застонать прилюдно. И пока Чанбин объясняет одно и то же по десятому кругу, не забывая двигать своей рукой по чужому возбуждению, чувствуя, как смазка пропитывает джинсы, ведь Феликс по привычке без белья для своего учителя, Ли держится побелевшими пальцами одной руки за край стула, а второй за бедро старшего, и лицо опускает так, чтобы не было видно покрасневших щёк. Феликс понимает, что очень сильно объебался, когда чувствует как проворные пальцы расстёгивают ширинку и пуговицу, выпуская стояк из тесных штанов, позволяя одновременно выдохнуть с облегчением и напрячься, обеспокоянно оглядываясь, не замечают ли их другие ребята, но те слишком погружены в свою работу. Ведь изначально именно Ли хотел раздразнить своего учителя, заставить почувствовать неудобство перед классом, но Со оказывается тем, кто остаётся в выигрыше. Чанбин перехватывает поудобнее чужую плоть и принимается неспешно надрачивать, надавливая большим пальцем на головку, из которой сочится смазка. — Ёнбок, какой всё-таки артикль должен быть с Black Sea? — спрашивает Чанбин, останавливая движение рукой и сжимая основание пальцами в кольцо. — A~, — почти что стонет против воли Ли, хотя он прекрасно знает правильный ответ. — Нет, Ёнбок, — Со снова начинает двигаться, перекрывая неконтролируемый стон своими словами, пока Ли ртом воздух хватает. — Ты не уяснил ничего. Давай ещё раз. Или быть может ты сам мне правила употребления артиклей расскажешь? — Нет, пожалуйста, давайте Вы, учитель, я всё пойму в этот раз, — шепчет Феликс и жмурится, потому что фрикции учащаются. — Значит так, я объясняю тебе последний раз, — говорит учитель, а что было произнесено дальше, Ли совсем не слышит и даже не пытается расслышать. Ему приходится полностью сконцентрироваться на самоконтроле, ведь если он обронит хоть один стон, то всему настанет конец, и уже завтра Чанбин будет уволен, а сам школьник переведён в другое учреждение. Он отваживается и кладёт свою ладонь поверх чанбиновой, ловя от того несколько удивлённый взгляд, но теперь они вместе дрочат Феликсу, пока у него звёздочки перед глазами не начинаются мерцать. Учитель продолжает что-то говорить, и Ёнбоку очень хочется, чтобы это были какие-нибудь пошлые, ещё сильнее возбуждающие, или нежные слова, хотя на самом деле он знает, что продолжает впустую пересказывать правила английского языка. Не проходит и пяти минут, как Феликс берёт в дрожащую руку карандаш и коряво пишет на поле тетради «Чанбин, пожалуйста, я уже…». Почерк получается прерывистый, а в конце многоточие превращается в линию, уходящую за края тетради, потому что Со читает очень вовремя, делает ещё несколько рваных, быстрых движений по плоти и уберает ладонь за мгновение до того, как Феликс изливается, пачкая свои же джинсы, внутренние стороны стенки парты и пол. Он закусывает кисть руки, держится, умудряясь не обронить ни звука. Чанбин поднимается с места рядом с Феликсом и проходит к своему столу со словами, обращенными ученикам: — Сдаём свои работы, проверю к следующему уроку. Ли Ёнбок, пожалуйста, задержитесь, нам нужно снова поговорить о вашей успеваемости. — Да, учитель.