благо нации

За несколько дней до того, как тело Тэхёна начинает выделять секрет в непомерных количествах, и как раз на моменте его случайных слёз из-за вывалившейся из рук картошки фри, по колледжу стремительно проносится странный слух. Шепотки настигают повсюду, щекочут загривок, достигают цели. Хороший ход, правильный. Со всеми своими личными обстоятельствами, жором, надвигающейся неделей приглушённого блокаторами возбуждения, умело разыгранным безразличием, Тэхён забывает о важном. Что естественно, то не сверхъестественно. Чонгук разгуливает по колледжу с прозрачным портфелем набитым тампонами, прокладками, пластинками витаминов и платочками клинекс. Пожалуйста, заботьтесь о себе. Гигиена это важно. Завидев Тэхёна, он вручает ему всего понемножку. - Не нужно ни в чем себя ограничивать, здоровье прежде всего, - он говорит спокойно, все всё понимают, время такое, подростки ещё, может быть, дразнят девочек за красные пятна на одежде, но чем старше становишься, тем проще относишься к своей природе. Тэхён краснеет - кровь приливает к щекам, устремляется от шеи к паху и обратно. Бежит со флэш-скоростью, не иначе. - Спасибо. - Не за что. - Ты клёвый, лучше, чем кажешься. - А кажусь, значит, не очень. - Да, то есть, нет. Не знаю? Чонгук хмыкает, продолжая раздавать содержимое рюкзака. Он не пытается поскорее избавиться от него, но лучше, если всё пойдёт во благо. Пол неважен. Рано или поздно им всем это понадобится. Тэхён следует за ним по пятам, глядя под ноги. Он нервничает и умирает от голода, и будь он трижды проклят, если собирается сказать то, что собирается. - Друзья уговаривают меня презентоваться тебе. Чонгук сбивается с шага, и Тэхён чуть снова не налетает на него. Спасает выражение лица. Чонгук оборачивается и смотрит так, словно пытается прожечь взглядом. Весьма странная реакция. Не совсем то, чего он ожидал. Тэхён нервно ухмыляется. - Представь, каково мне. - И каково тебе? Голос на несколько октав ниже, грубее, холоднее. Тэхён вздрагивает от неожиданности. О боже. - О боже, - потерянно проговаривает он, - постой, ты же не хочешь… Когда ты накормил меня, курочка, хот-доги, помнишь? (Я идиот. Конечно, ты помнишь.) Уже тогда ты знал, что у меня началось, и ты попытался… - Ухаживать. Да. Чонгук хмурится и говорит совсем тихо, но твёрдо, так что Тэхён отчётливо слышит сталь в его интонации. Это тупо. Это очень тупо. Тэхён пытается быть открытым новым горизонтам, которые пропагандирует интернет. Красивые картинки о свободе слова и сексуальных предпочтениях. Бросить вызов всему традиционному. Пустое сотрясание воздуха. Родители поддерживают его, в любом случае, уж точно не отвергают его точку зрения. Его отец очень последовательный, рациональный, очень справедливый человек. Человек чести. А его мама – его чудесная, консервативная, старомодная мама. Родители, которые слушают Джо Кокера и смотрят «морской» канал. Семейное кино по выходным. Старые чёрно-белые фильмы про отношения альф и омег. С течками, показанными как две минуты ярчайшего наслаждения. Про жор, замедление метаболизма и продолжительную дефекацию ни слова. Про то, что в последующие дни Тэхён потеряет связь с миром и - в зависимости от принятия или не принятия медикаментов - либо перетерпит несколько дней, безудержно мастурбируя, либо будет бесконечно умолять о вязке. Как бы там ни было, в его возрасте шестьдесят процентов его мыслей продиктованы членом. И это по-прежнему очень тупо. Он сокрушается до конца дня, а потом его накрывает рвота, и мама по телефону берёт на него больничный.