Стены

       В особняке Фриц, живущим под круглосуточным наблюдением, несколько людей явно подошли вплотную к крайностям. Пожалуй человек, опередивший в этом заезде своих соперников на целую голову, и правда нуждался в экстренном выходе из своего крайне затруднительного положения. Элизабет Вайстамм чётко осознавала лишь одно: ей нужно каким-то образом сбежать из поместья. Фрицы попытаются от неё избавиться, это совершенно точно. Она видела этот взгляд Тироуна, ещё и эта история с вороньим глазом. Полиция ей не поверит, её уже подозревают. Большую часть вопросов ей задают уже не чтобы установить истину, а чтобы понять как лучше её обвинить. Допустим, через них она сможет выбраться из особняка от одной угрозы, но что дальше? В тюрьму на допрос? Нет уж, увольте. Все знают, как заканчиваются такие допросы. Под ними сознаешься в чём угодно. Весь день после того, как её вызвал на «беседу», молодая, прелестная девушка думала. Наверное, впервые за свою жизнь так активно и усиленно. Она продумывала варианты побега. И чем дольше думала, тем всё отчётливее приходила к выводу: «одной ей не выбраться». Нужна помощь, а единственным человеком, которому девушка могла хоть как-то довериться, ну или хотя бы попытаться привлечь к содействию, была Вероника Траут. У Бетти просто не было другого шанса, поэтому как только план был сформирован, она направилась помогать Веронике наводить чистоту на окнах и готовить деревянные рамы к грядущим заморозкам. Громадное здание требовалось утеплить перед наступающей зимой, и подготовка шла своим неспешным ходом. Все свободные руки направлялись именно на эту работу, поэтому ничего странного в том, что камеристка присоединилась к гувернантке, работающей по совместительству горничной, не было и быть не могло. Под скучающим взором полицейского, шатающегося по коридору туда сюда, девушки ладно работали и изредка, негромко переговаривались на нейтральные темы. Как только надзиратель прошёл к повороту на достаточное расстояние, Бетти наклонилась ближе к подруге, сжала её запястье и прошептала. — Ники, мне нужна твоя помощь. Очень нужна.        Траут удивлённо подняла голову и наткнулась на широко раскрытые карие глаза девушки. В них читался испуг и пока ещё сдерживаемая паника. Слов для ответа просто не нашлось, в то время как Бетти торопливо продолжила. — Я знаю, кто убил старого Фрица. Я знаю, и поэтому меня попытаются убить. Помоги мне сбежать отсюда.        Она отстранилась, поскольку охранник шёл обратно к другой стороне коридора, оставляя Траут в слегка шокированном состоянии. Просьба была крайне неожиданной и на пару секунд у той всё смешалось в голове.        Вероника знала, что Элизабет каким-то боком причастна ко всему происходящему. Как и то, что происходящее вокруг имеет не слишком-то хорошее направление. Она это поняла, когда её еженедельная передача новостей и сведений Киве плавно перетекла в серьёзное русло. Что-то больше похожее на реальную работу полицейских, что следовательно приводило и к реальным рискам. И как только всё подошло к этому, молодая Траут начала испытывать настойчивое желание закончить с этой работой и вернуться к спокойной жизни. Без тайн, шпионажа, заговоров и убийств. Но упрямство, рассудительность и воспоминания о погибшей сестре помогли ей не терять самообладания во всём этом балагане. Она сможет закончить свою работу здесь и это поможет неоконченным делам Карвен. Её совесть перед сестрой будет чиста. Просьба Бетти прозвучала слишком внезапно, и Траут, знавшая несколько больше остальных слуг, растерялась, поскольку не знала, что ей-то самой делать с этой просьбой. Впрочем и не делать Траут не могла, всё же положение её подруги было опасным. Возможно если она ничего не сделает, то всю жизнь будет себя винить в смерти Бетти, а может и других. Поэтому Вероника внимательно, с замиранием сердца слушала возобновившийся шёпот подруги, как только полицейский вновь отошёл подальше. — Меня могут арестовать, а там со со мной может случиться что угодно, поэтому мне нужно выбраться отсюда как можно скорее. — Но как? — наконец разлепила Вероника пересохшие губы.        Её голос был не громче шелеста шёлка по каменному полу, но напряжённая Бетти всё равно разобрала эти два коротких слова. И по телу прокатилась волна такого сильного облегчения, что в голове девушки даже не возникло вопроса: а почему собственно подруга не выказала испуга, непонимания, недоумения. Не отказала и не подвергла сомнениям сказанные слова, а сразу спросила: как? На тот момент девушке это казалось подарком судьбы. Она удержала себя от сильного желания обнять подругу, жестами высказать как много это для неё значит. Но делать этого было нельзя, привлечёт внимание. Бетти сжала ладони в маленькие кулачки, выдохнула и собралась с мыслями, чтобы не терять драгоценное время. Вполне может статься, что шанса на переговоры больше не будет. — Мне нужно сбежать отсюда сегодня, и это удастся, если ты мне поможешь. — Весь особняк охраняют полицейские, ты, — тихо возразила юная Траут, — не сможешь проскользнуть мимо них. А даже если и сможешь, до Сины больше четырёх часов езды рысью на лошади, ногами и то больше.        Тут откуда-то из коридора со стороны большого холла раздался шум и плач детей. Обе служанки вздрогнули и повернули головы. Полицейский спешно направился в сторону неприятных звуков. Он остановился у поворота и наблюдал сверху вниз за какой-то сценой. Бетти же, воспользовавшись паузой, наклонилась ближе к подруге. — У меня, — сбивчиво и быстро зашептала девушка, — есть план, нужна лишь твоя помощь. За моими передвижениями следят тщательней чем за твоими, и меня теперь не подпускают к кухне. — К кухне? — Вероника облизнула губы и покосилась на полицейского, ещё стоящего на углу коридора. — Да, солдатам пищу готовят в отдельном котле, и это шанс для меня.        Траут совсем растерялась, не понимая куда клонит подруга. Но Бетти упорно продолжила стараясь тщательней излагать свой план, подсознательно стараясь убедить Веронику поучаствовать в нём, что всё продуманно и неприятности с ней, Вероникой, не приключаться. Траут же слушала, и по середине краткого рассказа глаза её расширились от удивления. Это был отчаянный план, практически впадение в крайность, но он мог сработать.        Уже вечерело, когда Кива готовилась нанести визит своему текущему «начальству». Благо причины имелись, и девушка пребывала в зло-весёлом настроении. Её эти причины не особо касались, но они говорили о медленной потери терпения у этого самого «начальства». Во-первых Закклай подписал смертную казнь убийцам Делроя Фрица. Очевидно он был крайне недоволен тем, что посланный им Найл ещё никого из Фрицев не арестовал и не привёз для дальнейшего «следования» в столицу. Вызнав эту новость, девушка едва ли не расхохоталась, но это обнаружило бы её присутствие в комнате с документами, поэтому она спешно ретировалась оттуда, беззвучно глотая смешки. Дариус наверное злится на всех вокруг из-за своего же решения. Но что поделать, они все связаны внешними правилами, открытое нарушение которых не все примут. Вторая причина носила более спокойный характер, пусть относилась уже ближе к самой девушке. Что вобще-то не слишком приятно, так как всё тот же Закклай пытался подкопаться под неё, только в этот раз через Вицу. Узнала Кива об этом из уст самого держателя курильни, когда в знак доброй воли передавала ему труп его человека. Берч даже и не напомнил, что девушка-то и убила его друга, тело принял с радостью, с чувством исполненного долга. В качестве то ли награды, то ли ответного знака Вица сказал, что некто из правительства хотел поговорить с ним в неформальной беседе, суля неплохую награду. — Интересно какую же? — спросила Кива, вглядываясь в лицо мужчины. — Ну, — тот почесал ногтем один из желтоватых зубов, — если обобщить, то наказать всех виновных в недавних неприятностях. — Да ладно? Так уж и всех, — девушка зло рассмеялась. — Но для таких ублюдков как он, у меня один ответ, — Берч осклабился, — надеюсь, что будет он истолкован правильно и однозначно.        Кива не сомневалась, что прошедшим вечером Дариус получил послание от Вицы. Кручёную розгу, примотанную к ручке двери. Для всех, кто имел хоть какое-то представление о действиях Берча, это было плохим знаком. Вспарывать кожу главнокомандующему поркой конечно никто не собирался, хотя… Случится может абсолютно что угодно, и кому как не девушке, с её богатым жизненным опытом, было этого не знать. Главное, что она получила новые, любопытные сведения. И уже на их основе можно снова набиться к Закклаю на вечер. Общее дело Фрицев не ждёт, здесь их интересы совпадали.       Но к сожалению, не взаимная терпимость. Кива знала, что Дариусу нужно перебеситься и как-то выплеснуть накопившееся раздражение. Однако зная его привычки, она понимала, что это может ей дорого стоить. Впрочем, чтобы удивить её, ему самому ещё надо было очень постараться. Застать врасплох готового человека — дело нелёгкое. Взять например того же Рода. После того как Гриша Йегер убил всю семью Райсс, Род превратился в такого параноика, что сопровождать его в поездках было очень выматывающим занятием, не говоря уже о том, чтобы следить за ним. С такими людьми дело иметь — себя не любить, но жизнь никого не спрашивает о предпочтениях. И к счастью это работает для всех сторон. Удовольствия не получал никто. Памятуя свой прошлый визит к Дариусу, девушка решила не нарываться и не проникать вечером в его кабинет. «А то ещё арестуют чего доброго на пару суток», хмыкнула девушка, поправляя над головой капюшон утеплённой куртки. Осень скоро быстро и незаметно перетечёт в зиму, это ощущалось в ночной, морозной прохладе. Она дожидалась того самого момента, когда из-за поворота появится карета, доставляющая каждое утро командующего до места работы, и каждый вечер обратно до дома. Неизменный ритуал. Можно было бы пролезть в само здание и уже там дожидаться Закклая, но это было бы очень грубо и тот уже дал понять, что такой выходки он не потерпит. А посему, Кива стояла на холодной улице и терпеливо ждала, переминаясь с ноги на ногу. Стояла и размышляла: отправит ли её Дариус в нынешних условиях к Фрицам? Командующий недоволен отсутствием результатов, это заметно по его действиям. Переселит ли его жажда втоптать Фрицев в грязь его терпение и осторожность? Или же у него был какой-то свой хитрый план, девушка нахмурилась. Это было возможным вариантом, но важным было продержаться в этом деле и втереться в важные круги нового правительства. «В конце концов мы все столкнёмся с внешним миром и…», тут послышалось цоканье копыт по мостовой и девушка встрепенулась, наклонив голову, чтобы сразу определить откуда шёл звук. Через секунду она оскалилась в хищной улыбке: наиболее вероятно, что ехали со стороны главной улицы, а значит и со стороны Генштаба. Был уже поздний, тёмный вечер, переходящий в ночь, и в такое время много карет не разъезжало. Вскоре из-за поворота вывернула двойка лошадей и сама карета, на кучере была армейская форма с перекрещенными мечами.        Сомнений не осталось и Кива выжидала в тёмном проулке последние минуты. Либо ей дадут от ворот поворот и отправят дальше блуждать в ночь, либо с ней поговорят дольше десяти секунд. Карета подъехала к дому, возле которого стояла девушка, остановилась. Дверца раскрылась и на подножку ступил сам усталый Закклай, затем сошёл на мощённую камнем дорогу. Пока он стоял и разминал затёкшую спину, кучер убедился, что его услуги больше не потребуются, что дверца закрыта, ударил вожжами и проехал вперёд, гремя колёсами, чтобы выехать с этой улицы с другой стороны, развернуться на главную и уже по ней поехать в сторону штаба. Когда он проехал мимо переулка, в котором стояла девушка, она бесшумно вышла из теней, держа руки в карманах куртки, и направилась к старику, подходившему к входной двери своего дома. Он как раз достал из недр внутреннего кармана ключ, когда девушка решила обозначить своё присутствие на безопасном и почтительном расстоянии. — Доброй ночи тебе, Дариус.        Пожилой мужчина моментально остановился, чуть повернул голову и скосил прищуренные глаза. Движение вышло как у хищной птицы. Да и взгляд ничем не лучше. Недовольный, кусачий, выражающий всё недовольство сегодняшним днём, словно говорящий: «с радостью стравил бы на тебе всю злобу, да вот не могу». Но раз беседа начата, то нужно продолжать. Им обоим это так или иначе нужно. — Слышала, что ты не получил желаемого. И что Док ещё не вернулся, — девушка хмыкнула, вспоминая прошлый разговор на эту тему, — это должно быть так разочаровывает — Чего тебе надо? — морщинистая рука, уже державшая ключ, нырнула обратно в карман форменного плаща. — Ты сам знаешь, Дариус. Думаю, — Кива удержала себя от того, чтобы не оскалить зубы в пугающей улыбке, — надо ещё раз поговорить.        Закклай поднял голову к чёрному небу, очевидно ища ответы на свои вопросы, не нашёл их, прикрыл натруженные глаза и устало выдохнул. Хоть ему и не хотелось вести беседу с этой особой, да ещё и после удручающего рабочего дня, но это был один из самых благоприятных вариантов. Девушка, как дикое, не прикормленное животное, появлялась когда хотела, где хотела. Что-то неподвластное контролю, не вписывающееся в привычную схему действий. — Только не здесь, — наконец вынес старик свой вердикт, — тут недалеко есть неплохое и самое главное тихое заведение. Там и поговорим. — Иначе я не стала бы тебя дожидаться на улице, — девушка сделала два шага назад, неотрывно наблюдая за тем, как главнокомандующий расправляет плечи, складывает руки за спиной и разворачивается к безлюдной и безмолвной улице.        Он никак не прокомментировал её вежливость и проявленное уважение, просто направился в «тихое заведение», ведя за собой ночную гостью.        Ну не совсем, просто она следовала за ним на расстоянии пятнадцати шагов. Со стороны всё выглядело так, как будто они просто идут в одном направлении. Кива знала, что такое соседство нервирует Закклая. Причём в любом виде: шла бы она рядом, шла бы она впереди, шла бы она под прицелом ружья. Но выдерживая расстояние, она хоть как-то делала эту встречу менее дискомфортной для них обоих. Неплохое заведение оказалось подобием элитного трактира, правда из-за контингента и ассортимента их чаще называли чайными. Будто бы родство с придорожными, захудалыми харчевнями было каким-то недоразумением, случайным сходством. «Всё же сидеть здесь куда как приятней», подумала Кива, когда устроилась за одним из столиков, расположенных в укромной нише в стене. Столик был рассчитан на две персоны, а само пространство прикрывалось тяжёлыми тёмно-алыми шторами, а что создавало интимную, тайную обстановку для парочек или деловых переговоров. Самое главное, что в таком месте говорящие были скрыты от глаз зевак и ненужных свидетелей. Девушка расстегнула куртку и повесила её на высокую спинку стула, хотя рядом стояла специальная вешалка для уличной одежды. Ею воспользовался главнокомандующий перед тем, как пойти и что-то себе заказать. «Интересно узнали ли владельцы сегодняшнего посетителя или нет?», вопрос недолго крутился в голове девушки. Едва ли Закклай решил бы устраивать переговоры в незнакомом месте. Может он периодически захаживает сюда для негласных дел, а может и просто так. Наконец старик вернулся и занял стул напротив, пристально смотря собеседнице в глаза. — Ну. О чём ты хотела поговорить? — он сплёл пальцы в замок. — Подписал смертную казнь, не слишком ли, — она наклонила голову и прищурилась, — радикальное решение от такого обстоятельного человека? — Решение вынесено не мной, — Дариус пожал плечами и замолчал.        Прервался он из-за подошедшей с стеклянным стаканом, созданных для алкогольных напитков, официантки. Она поставила свою ношу на столик, мельком бросила взгляд на спутницу пожилого мужчины и поспешила удалиться. Только тогда командующий продолжил. — Как только в Митру поступило официальное донесение о ситуации, все прочие советники сочли такую меру наказания оптимальной. Я утвердил, — голос звучал спокойно и не вязался с острым взглядом. — Мы оба знаем, — устало выдохнув, произнесла девушка, — что это то, чего ты хотел. Хоть мне-то ты можешь не говорить, что такая мера заставит оппозицию притормозить и задуматься? — Пожалуй, — Закклай не глядя притянул к себе стакан, который не слишком-то его и интересовал. — И мы оба знаем, что ты недоволен отсутствием арестов, — Кива поиграла пальцами правой руки, будто подчёркивая сказанное.        Говорили они тихо, так чтобы никто не мог слышать их. Получилось это само собой, никто не задумывался над этим. В заведении было немноголюдно и сонно. Впрочем чего ещё можно было ожидать от начинающейся ночи. Та самая грань, когда вечерние дела только только окончились, а ночные только только начинались.        Такое своеобразное «утро». Из-под сумрачного неба в непроглядную темноту. Командующий впервые за это время отвёл взгляд и со скучающим видом взялся за заказанный напиток. Осторожно покачав стакан из стороны в сторону, наблюдая за ровной гранью воды, он наконец просто ответил. — Недоволен.        Мог бы добавить, что считает, что Найлу следует быть похватливее. Что все карты были у командора в руках, но из-за его нерешительности момент упущен. Но это был более чем предсказуемый вариант событий, и несмотря на него, заготовки сделаны, клинья подбиты. Нужно только ждать следующего шага Фрицев, он же станет для них последним. Однако не счёл нужным делиться своими мыслями с собеседницей. — Пошли меня, — она на секунду раскрыла глаза пошире, словно желая что-то рассмотреть на его лице, затем вновь прикрыла веки, — и я принесу тебе на блюдечке в тот же день.        Дариус взглянул на неё, удержав кислое выражение лица где-то внутри. Он знал, не сомневался, что так оно и будет. Что девушку не сковывают ни нормы морали, ни прежние обязательства перед Фрицами. Что она исполнит всё в точности, как он потребует, лишь бы угодить. Если бы загвоздка была только в этом, он бы принял это предложение без особых колебаний. — Я думаю, что ситуация там могла несколько поменяться не в лучшую сторону, — заметил старик и пригубил свой напиток. — Я не буду ей пользоваться против Генштаба, — Кива попыталась заверить Закклая, чувствуя его сомнения, — не в моих интересах, раз уж я ввязалась к тебе. — Пожалуй, — вновь однозначно высказался Дариус, презрительно изогнув губы, — как же я, по твоему разумению, должен тебя туда отправить? В качестве посыльного или няньки? — У тебя есть парочка мёртвых душ, как раз на такие случаи, — девушка пропустила его последний вопрос мимо ушей, — такие есть наверное в каждом отделе. Люди существующие только на бумагах. Насколько я помню, у тебя имелся один сотрудник следственного отдела. — И мне не нравится, что ты знаешь всё о таких вещах, — покачал седой головой командующий, — но допустим. Я мог бы распорядиться и завтра выдать тебе приказ со всеми сопутствующими документами. Временно. Что дальше? — Надену на себя форму с нашивками Штаба, — она хмыкнула, настолько сказанное звучало чуждым, — поеду в особняков Фрицев, найду пару говорящих улик, а может и скорбные останки Делроя, кто знает. Вобще, как ты и сказал, Док там уже долго и ситуация могла немного поменяться, так что придётся разбираться походу. В любом случае два или три Фрица отправятся со мной в столичную тюрьму для дальнейших разъяснений. — Звучит достаточно, как по мне, — Дариус промокнул губы салфеткой и погрузился в молчание.        Кива знала, что это верный признак активного размышления, поэтому не стала ничего добавлять к своим доводам и пояснениям. Процесс запущен, ей нужно лишь подождать окончательного решения. Послушно сидела, рассматривала поверхность стола, пыталась про себя угадать, какой же напиток был заказан начальством. Время тянулось минута за минутой, в конце концов ни для кого из этих двоих мысль об общем сотрудничестве не приносила радости.        Она выглядела скорее тяжёлой и опасной. Однако игнорировать друг друга в нынешнем мире было бы глупым. Вопросом оставалось: готовы ли они сосуществовать? Что ж, ответ на него они получат только после парочки совместных дел. Если они хотя бы одно смогут довести до ума без попыток убить или покалечить друг друга. Дариус даже и не скрывает своей враждебности, а ей может банально не хватить терпения. Капризы своевольного, упрямого старикашки могут вывести из себя кого угодно. Ведь даже сейчас они имеют дело с последствиями такой прихоти. — Ла-адно, — протянул Закклай, поправив очки, — но перед этим я кое-чего хочу. — Вся во внимании, — девушка развела открытыми ладонями в приглашающем жесте. — Мне не нравится то, чего я не знаю, — тон стал жёстким и командным. — Я хочу знать твоё настоящее имя.        Справедливое требование, но Киве оно не понравилось. Но либо она назовётся сейчас, либо командующий передумает о своём решении. Проще было не иметь ни лица, ни определённостей. Приходить из ниоткуда и уходить в никуда. Правда едва ли её имя могло помочь Закклаю в раскопке её развесёлого и пёстрого прошлого. У выходцев подземелья одна и та же безликая история, замешанная на выживании. — Кива, — серьёзно представилась девушка, — именно это имя моё. — Как у собаки, — едко фыркнул Дариус, — у тебя есть фамилия? — Увы, мои родители не сказали её, когда выставляли меня ребёнком на улицу, — она криво усмехнулась, не договаривая всей правды, — видимо не хотели, чтобы я имела к ним хоть какое-то отношение. — Ясно, значит ты одна из тех беспризорников, — старик закатил глаза.        Этот обмен шагами на встречу он проиграл. У таких людей искать предысторию, связи, зацепки, интересные моменты просто бесполезно. Она затеряна в где-то на грязных улицах Подземного Города, в полном отсутствии бумажных документов, а люди, которые могли что-то сообщить, пребывают скорее всего в мёртвом состоянии. Разрыть этот «труп» для встречного шантажа не получиться. Но ведь есть ещё работа в Центральном Отделе военпола. Этим командующий уже основательно занялся и смог добыть кое-какие интересные детали, но вряд ли эта новая информация очень поможет ему в их сортировке. — Так уж вышло, — как бы извиняюще сказала девушка и пожала плечами. — Придёшь завтра к девяти в штаб, — Дариус упёрся локтями о лакированную поверхность столика, сложил руки на весу прямо над стаканом, — представишься Линсей Вербоуген, тебе выдадут приказ, документы, подтверждающие твои полномочия. Ко мне не смей приходить до того самого момента, как в особняке случатся благоприятные сподвижки, у меня уже заканчивается элементарное терпение, чтобы видеть тебя. — Как скажешь, ты у нас главнокомандующий, — Кива позволила себе лёгкую улыбку, — надо полагать, отчёт подавать в письменном виде и по всем правилам? — В трёх экземплярах, — важно подтвердил Закклай, надменно сверля её взглядом, — правила ты знаешь.        Девушка хмыкнула, встала и сгребла рукой свою куртку. Правила. Конечно она их знает. Ей одобрили задание, и ей стоит не разочаровывать начальство, вот и всё тут. Второй возможности у неё не будет. Впрочем к этому она привыкла давно: зачастую в сражении представляется один единственный момент для решающего удара, колебаниям и ошибкам тут не место. Ничего не сказав Дариусу на прощание, она просто вышла из чайной, одевая тёплую куртку находу. Ей нужно помимо своих дел успеть поспать и привести себя с цивильный вид, подобающий агенту Генштаба. Пускай даже и временному, и фальшивому. «Чудно, снова работа, как мне тебя не хватало», на этой мрачной мысли Кива хлопнула входной дверью.