Стены

       Леви равнодушно рассматривал установленные препятствия, стенки, столбики, надёжно вкопанные в песок. Не такой мягкий и рассыпчатый, какой можно встретить на берегу какой-нибудь реки, но всё же это было гораздо лучше голой, каменистой земли. Набивать шишки, ушибы лишний раз не хотелось, Аккерман полагал, что закончил с этим занятием ещё в детстве. Однако судьба в очередной раз преподнесла сюрприз. Новые УПМ, что были в ходу у центрального отдела Военной Полиции, оказались немного не такими как классические. Они ощущались по-другому, центр тяжести располагался не там, где обычно, резвость крюков и скорость катушки отличались, а так же ускорение при помощи газа обладало более широким диапазоном и отзывчивостью. В этом он уже успел убедится и сейчас как раз брал перерыв. Образец нового УПМ лежал на скамье возле стены здания. Сейчас уже был полдень и от солнечных лучей было не скрыться. Зато они не обжигали как прежде, тепло теряло силу с приближением зимы. Да и вобще это чувствовалось во всём. В воздухе, в обстановке. Тренировочная площадка была расположена во внутреннем дворе дома, отведённого для дел полиции. Закрытая от любопытных глаз и достаточно просторная для манёвров. «Лучшего варианта в столице не сыскать», хмыкнул про себя капитан, кругом обходя искусственные препятствия, призванные натренировать у солдат манёвренность, рефлексы, ловкость и скорость. Хотя, чёрта с два, он поверит, что полицейские взаправду приходили сюда тренироваться раз в неделю. В голове отчётливо вырисовывалась целая очередь приёмов и кульбитов, которые следовали друг за другом, выстраиваясь в маршрут. Такое непростое упражнение, где ошибки будут сами наказывать учеников. Чуть замешкаешься и повернёшь на долю секунды позже нужного — врежешься в стенку. Самый лучший способ привыкнуть к чему-то, наловчиться, так это практика. Кто кто, а уж разведчики знали это лучше всех. Им приходилось учиться на собственном опыте, чтобы просто не подохнуть в очередной вылазке. Эти же тренировки больше нацелены на городской рельеф. Не крыши, которыми пользоваться было проще чем деревьями, не выступающие вверх башенки, зацепившись за которые УПМ вытянет тебя на условно безопасное место. А узкие проулки, точные арки, высокие пролёты, внезапные повороты, окна, в которые надо было точно влетать. Ведь работа полиции, во всяком случае работа одного отдела, включала в себя «охоту» на людей. Что подразумевало долгое и непростое преследование, масштабные рейды, внезапные зачистки, мгновенные штурмы. И ещё много какой грязи. И, как и любую работу, эту кровавую надо было делать качественно, без ошибок. Аккерман усмехнулся, если бы в революции против них выступил три отряда, натренированных и обученных так же как отряд под руководством его дяди, то вероятно разведчики всё ещё болтались бы на виселицах, установленных на городских площадях.        Но на счастье и везение Разведкорпуса, такой отряд существовал в единственном виде, а все прочие полицейские не представляли никакой серьёзной угрозы из-за собственного раздолбайства. Леви, потирая непривычную нагрудную пластину и новые ремни, туго обхватывающие не только туловище, ноги, но ещё и руки, задумался над тем: приходил ли на одну из таких площадок Кенни? Или же у центрального отдела была где-то своя личная, спрятанная от всех посторонних глаз. По сути это не слишком будоражило любопытство парня, чтобы пытаться разузнать или спрашивать у Кивы об этом. Ему лучше собраться на планировании тренировок. Возможности новых УПМ помогут и при зачистке территорий от титанов, но больше пользы они принесут в столкновении с людьми. Рано или поздно им придётся вступить с ними в бой. Следует быть готовым. Будут новые города, новые технологии, новое оружие. Нужно улучшить имеющиеся навыки, чтобы выстоять в случае нападения. Кто знает, что произойдёт через неделю, со внутренними проблемами ещё только разбираются. Леви поморщился, стоило этой мысли скользнуть в голову. То, что происходило сейчас не касалось ни его, ни Разведкорпуса. Сейчас есть кому решать эти вопросы. Единственное чего не хотел Аккерман, чтобы разведчики использовались как пешки в этой игре. Неважно кем и не имело значение для чего. Словно бы только Смит мог расставлять своих солдат в нужном ему порядке, чтобы достичь результата. И никто не смеет и пытаться так же манипулировать ими. Только Эрвину Леви безоговорочно доверял, а всем остальным нет. Да и что происходит сейчас? Последние переделки власти под шумок, пусть и приносящие пользу простым людям за счёт выкорчёвывания прогнивших богачей. Поэтому он и Ханджи постараются сосредоточиться на своих обязанностях, не вовлекаясь во все такие дела. Эрена и Армина не удалось вытащить из цепких рук Генштаба, но зато остальные четверо уже должны ехать сюда. Пять приводов нового образца лежали под скамейкой в не распакованных ящиках. Их заказали ещё до отправки к Шиганшине, и похищение части устройств было не очень хорошим знаком. И мозг Аккермана выдал два самых важных вопроса. Кому их хотели передать? Против кого их хотели использовать? Разумеется против новой власти, а вот кто взялся бы за реализацию нападений и саботажа большая загадка. Таких людей никогда не видно до того момента, как что-то начнёт происходить, и без разведки никогда не можешь знать наверняка откуда прилетит удар. Это всё заботы Генштаба и Военпола. Леви прекрасно видел, что и командующий играет в какую-то свою игру, чтобы получить как можно больше желаемого. Оставалось надеяться, что старик не заиграется. Парень решил, что хватит с него этих размышлений. Он готов действовать, если что-то в планах Разведкорпуса пойдёт не так. Это главное и нечего эту тему мусолить. Капитан направился к скамейке с оставленным УПМ, ему ещё нужно отработать упражнения, чтобы лучше понять модель обучения своих солдат. Наверху солнце незаметно начало катится на запад, середина дня прошла.        А к северу от стены Сина день только разгорался и набирал свою силу вместе со всеми вытекающими. В который раз за последнюю неделю в особняке бывших королей царило безумие. Но в этот раз оно носило агонизирующий характер со стороны и обитателей, и гостей полицейских. Потому что прибывшая гостья несла с собой наказание для всех. Когда несколько часов назад Кива вполне себе спокойно ехала в карете к своей цели, прокручивая в голове свою роль, фразы, жесты, моменты, на которые стоит обратить внимание, она и не подозревала насколько ситуация ухудшилась. Поездка слегка усыпила девушку своей монотонностью. Ничего не происходило, мерное покачивание, знакомый стук копыт, возница что-то напевал себе под нос, затем повозка резко остановилась. Сознание мигом скинуло оковы заторможенности, через долю секунды Кива уже стояла пригнувшись у дверцы, осматривая вид из окна и вслушиваясь в то, что могло творится снаружи. Лес, кусты, недовольное фырканье двух лошадей. Никого лишнего, по крайней мере на первый взгляд. Рука уже легла на рукоять ножа в кармане. От такого человека, как Закклай можно было ожидать чего угодно. Вдруг после Орвуда они лишь сначала ехали на север, а потом свернули и её отвезли прямо в расставленную ловушку. Затем она нахмурилась, потому что вдруг что-то не так возле поместья Фриц? Закрались дурные предчувствия, что-то явно пошло не так. Поколебавшись, Кива всё же открыла дверцу, готовая в любую секунду прыгать, отскакивать и бежать в сторону, и недовольно спросила кучера. — Ну? Чего остановился. — Там, — мужчина помялся, — что-то там неладное, посмотрите сами.       Девушка впрыгнула из кареты, налету оглядываясь. Никого вокруг них не было, во всяком случае на расстоянии выстрела из винтовки. Только проезжая дорога, местами полысевшие деревья, видневшееся знакомое поместье и ограда. Значит они уже приехали, ну почти. Приземлившись на ноги, она выпрямилась и петляя подошла вперёд к облучку. Служащий не заметил её странной траектории, он озадачено рассматривал что-то впереди. Не почувствовав угрозы, Кива немного расслабилась и вгляделась в видневшиеся закрытые ворота, высокие решётки. Предчувствие потемнело и грозовым облаком вплыло в сознание. В траве виднелись тела, цепочкой расположившиеся аккурат вдоль ограждения. Царила неправдоподобная тишина. Первой мыслью было, что это трупы полицейских, и что Фрицы, дождавшись своих людей, глупо сбежали. Но затем логика внесла свои поправки и сомнения. Убийцы-то может оставляют мертвецов где попало, но никто не может убить одновременно всех охранников на их местах. Разве что нападающих было ровно столько же и действовали они абсолютно синхронно. Хотя может тела просто перетащили, чтобы всех запутать. Девушка ещё раз осмотрела окружающих их лес, затем перевела взгляд на окна особняка. Никаких признаков активной жизни, несмотря на то, что утро уже перешло в день, бывший в самом разгаре.        Из каминных труб не вился дымок, хотя уже пора было протапливать хотя бы одно жилое крыло. На улице не было ни садовника, ни конюха, занимающихся своими делами. Тёмно-синие глаза лже-посланницы Генштаба скользнули к дороге, а потом к пожухлой осенней траве и подступающим деревьям. Никаких следов на траве, во всяком случае здесь. — Отгони вправо, — скомандовала она кучеру, — сойди с дороги.        Тот молча кивнул, сдал назад и направил лошадей на грязно-жёлтую траву, местами покрытой опавшими листьями. Если что, так будет проще отступать. Сама девушка, засунув руки в карманы пальто, направилась по левой обочине вперёд. Ступала осторожно, словно требовалось быть тихой. Она рассматривала укатанную колёсами землю на предмет следов. И они были. Следы одной лошади чётко впечатались в дорожный тракт, как будто бы животное везло на себе что-то тяжёлое. Лошадь ехала от особняка и это были самые свежие следы, поверх них не было новых. Не было также ни отпечатков колёс, сапог или других лошадей. «Значит минимум один всадник», отметила девушка про себя эту информацию. Пока это никак не проливало света на случившееся здесь. Кива приблизилась к ограде, рассматривая лежащих людей в форме полицейских. Они…спали. Она видела как вздымаются их груди, спины, бока. Слышала их дыхание, перемешанное с сопением. Они не могли сами так уснуть, значит кто-то их усыпил. Для чего? Девушка прищурившись посмотрела на особняк. Да что происходило там этой ночью? Она развернулась и помахала рукой вознице, показывая, чтобы он подъезжал ближе. Попробовав открыть ворота, Кива поняла, что те заперты. — Очень интересно, — пробормотала она себе под нос.        Осталось только будить спящих и спрашивать у них. Возле одной женщины полицейской что-то тускло поблёскивало. Гостья немного наклонилась вперёд. Ключ. Кто-то специально оставил его на самом видном месте. «Значит тот, кто покинул особняк ночью решил не прятать его, а оставить. Хотя мог закинуть подальше в траву, и тогда пришлось бы ломать решётку. О чём это может говорить?», пока она думала, сзади раздалось фырканье лошадей. — Эй, эй, — в напряжённом голосе мужчины звучал страх, — они что все мёртвые? — Нет, — Кива подобрала ключ и распрямилась, — они спят, скорее всего им подсыпали сонной травы в еду. Значит в особняке тоже все спят. Наша задача помимо прежней: узнать что происходит.        Фрицы сбежали? Но почему следов так мало. Что-то похитили или выкрали? Возможно, только зачем. В особняке нет ничьих подосланных людей, кроме верной ей Вероники, и в какой-то степени полицейских. Центральный отдел полиции в своё время лично занимался подбором людей на эту службу, погрешностей быть не могло. Девушка подошла к воротам и вставила в скважину ключ. Повернула с тихим щелчком. — Разбуди этих, — бросила она через плечо своему спутнику, — я посмотрю, что там внутри.        Следы копыт привели её к конюшне. Как и ожидалось, одно стойло пустовало. За неимением лучшего Кива направилась в особняк, открытой оказалась небольшая дверь на кухню. За спиной раздавались сдавленные, хриплые голоса, вскрики удивления и прочая, ничего не значащая возня.       На одной из кухонных полок девушка нашла очередную связку ключей. Это порадовало её, так как говорило о том, что она как минимум прошла по пути беглеца. Очень уж застенчивого и стыдливого или же просто глупого, чтобы уносить ключи с собой. «Сюда можно попасть откуда угодно, на ковре следы не остаются», девушка выглянула в безлюдный коридор. На этом месте цепочка обрывалась. В странной тишине раздался усталый вздох. Придётся разгребать чужие ошибки, просчёты. Но по крайней мере это можно делать в качестве начальника. А в такой ситуации можно подчинённых ещё и пугать, чтобы не лезли. Кива направилась по коридору в сторону главного холла, будя по пути встречающихся полицейских пинками, окриками. Заторможенные после нездорового сна, они не успевали понять, что к чему и что вобще происходит, как фигура уже удалялась от них дальше. Только то, что что-то явно не так. У всех были мешки под глазами, отёки рук, что указывало на отраву. Пнуть в бок самого командора Военной Полиции она не успела, тот уже сам проснулся то ли от поднявшегося шума снаружи, то ли по каким-то другим причинам. Он стоял в холле и судорожно отдавал приказы помятому солдату. До Кивы долетели слова, когда она приближалась к ним. — …живей, живей! Нужно узнать все ли на местах! — Что тут у вас происходит, командор? — недовольно рявкнула девушка, решив, что лучше брать своё, пока все растеряны и ничего не соображают.        Высокий мужчина резко обернулся. На лице Дока не отражалось испуга или виноватости. Он был напряжён, может зол, но явно ещё не осознал с кого будет спрос за столь непростительное происшествие. Поэтому он мигом выпалил встречный вопрос, полный возмущения и желания найти виновника. — Кто вы такая?! Как вы сюда попали?!        Девушка никак не ответила, сохраняя прежнее выражения лица. Только потом Найл, смотря сверху вниз, заметил форму и нашивки. Внутри сжался нервный ком. Он и так ощущал себя погано, а гости из Генштаба не к добру. Не привычный посыльный, а посланник. Поручение. Очень нехорошо. Когда же до него дошло, Кива произнесла, стараясь сохранять важность и недовольство. — Я Линсей Вербоуген. Меня отправили сюда советники, я здесь по распоряжению главнокомандующего Закклая. И я хочу знать, — в голосе прибавилось твёрдости, — что здесь происходит?        Найл помялся, не чувствуя за собой ни уверенности, ни желания отчитываться перед прибывшей. Да и сказать-то было нечего, он сам ничего не понимал, кроме разве что того, что дело дрянь. Так как и командор, и стоящий рядом полицейский задерживались с вразумительным ответом, девушка решила добавить оборотов, чтобы закрепить свой «авторитет». — Почему все ваши люди спят на постах? Как могло такое произойти, что всех ваших людей усыпили? Вы хоть знаете, что кто-то сбежал из особняка?! — Полагаю, чем скорее мы это выясним, тем лучше, — наконец ответил Найл, серьёзно оглядев её.        Выйдя таким образом из неловкого диалога, Док спешно направился куда-то вверх по лестнице. Эта фраза вынудила лже сотрудника генерального штаба присоединиться к нему в работе.        Уже через час для Кивы ситуация была ясна как безоблачный летний день, но формально следование продлилось ещё дольше. Она сидела возле пустого камина и думала, пока Найл судорожно мерил шагами пространство позади неё. «Так значит, Вероника сбежала вместе с этой девушкой, Элизабет. Надо же, духу хватило выкрутиться. Только вот…», злость поднялась внутри. Только вот это ухудшило её положение дел. Ей уже не нужно быть тут, ей нужно как можно скорее найти своих живых свидетелей против Фрицев. А при таком раскладе именно их и сделают виноватыми во всём, в чём хотели обвинить бывших монархов. Сомнительная девушка лёгкого поведения, чей отец вращался в криминальных кругах? Девушка, у которой сестра работала не абы где, а в пресловутом центральном отделе полиции, вырезавших людей? С другой стороны, у них наверняка были причины для побега. Кива ещё не виделась с Фрицами, но скорее всего причина была в них. Пытались устранить свидетеля? Возможно, в любом случае они в этом не проиграли, девушки сами выставили себя крайними. «Однако, эти игры закончились. У меня приказ об их аресте. Дело останется за малым — найти Веронику и Элизабет раньше людей Фрицев и раньше властей, чтобы те не приплели Траут и не повесили её», девушке не особо хотелось, чтобы сестра Карвен закончила именно так. Все шансы у неё имелись, но если Кива перехватит злополучную парочку раньше всех, то всё будет хорошо. — Пора закончить с этим фарсом, Найл, — начала она, тщательно подбирая слова и интонации. — Вам надлежало не допустить ещё больших проблем. Теперь необходимо сделать то, что следовало сделать ещё несколько дней назад. Вы уже видели приказы, предлагаю не отклоняться от них. — У нас нет доказательств вины этих Фрицев. Для меня, — командор резко остановился и зло выплюнул, — совершенно очевидно, что преступница была не одна, и что они сбежали, когда стало понятно, кто одна из них. Меня интересует чьих намерений это дело, кто их подослал. Кто хотел настроить вражду между нами. Нужно искоренить эти сорняки на корню, мы должны все действовать заодно. — Если советники полагают, что в этом есть вина Фрицев — скорее всего так и есть. Вы промедлили с действиями и упустили не одного, а целых двух подозреваемых. Меня, — Кива тяжело встала и повернулась к Доку лицом, — не интересует, как так вышло, если все, как вы утверждаете, находились под наблюдением. Это вы будете объяснять главнокомандующему.        От просквозившей угрозы Найл внутренне поёжился, представляя этот самый разговор. Он и в самом деле не был уверен, как лучше поступить. Девушка сделала шаг к нему, не отводя тяжёлого взгляда. — Что меня интересует, так это выполнить распоряжение. Эти аресты могут остановить пущенное колесо и помочь нам в расследовании, — она смягчила свой тон, — нам нужно поскорее отправляться в столицу, чтобы начинать поиски беглецов. Пока они наша единственная реальная зацепка. — Пожалуй вы правы, — мужчина взъерошил волосы на затылке, — вы хотите забрать всех пятерых? — Думаю, что для начала нам всё же стоит с ними поговорить или допросить, — девушка пожала плечами, — как вам больше угодно, командор.        Киве нужно было удостовериться в своих догадках. В том, что именно Тироун пытался убить или Элизабет, или Веронику, или же обоих сразу.        Единственной реальной и оправданной причиной такого побега могла быть борьба за жизнь. И если она подтвердиться, то девушка сможет лучше понять, куда рванули беглянки, а может и запастись доказательствами вины бывшего принца. Через двадцать минут Док и Вербоуген занимались допросом, местами переходящим уже в жёсткое давление. Кива не особо опасалась, что будет узнана кем-то из многочисленных отпрысков Делроя. Ровно как и не беспокоилась, что кто-то обвинит её вслух в работе на Райссов. Она хранила много секретов Фрицев, разоблачение коих будет стоить им остатков иллюзии невиновности. Но так делать необязательно. Нужно провернуть это дело грубо, быстро, не давая им ни минуты на подумать. Гладко всё прошло лишь с Элсбейт. Та кололась язвительными фразами, злобой, возмущением. Но она, по согласию Линсей и Найла, вряд ли была причастна. Реакция на различные вопросы, связанные с делом, выражение лица и глаз. Её было решено оставить в особняке, под присмотром родителей и полицейских, как будто бы кто-то верил, что от них ещё есть хоть малейший толк. Самая младшая Рейлин однозначно узнала Киву, но виду не подала, лишь выглядела напуганной. Командор списал это на страх перед новым лицом, как страх перед возможными новыми переменами. Кива не стала его в этом разубеждать. Эту внучку Делроя было принято вести в столицу, как и её старшую сестру, Реганну. Та тоже узнала новую гостью, и её глаза лихорадочно заблестели, выдавая бег мыслей. Рассказ, расспросы. Когда Фриц увели, Кива заявила Найлу. — Версия об отравлении выглядит странно, — девушка потёрла подбородок, — не будем допускать беспечностей. — Думаете она могла отравить себя? — скептично спросил Док. — А вы думаете, что не могла? — ответила она вопросом на вопрос.        На этом эта тема и закончилась. Командор не нашёлся с вразумительным отрицанием. Да и блеснуло в голове на миг подозрение, что он чего-то недооценил. Может, слишком хорошо думал о людях? В любом случае, Реганна Фриц была в списке тех, кто отправится в Митру в качестве заключённых. С её старшим братом Родериком всё прошло ещё хуже. Потому что после десяти минут расспросов, он с лёгкой насмешкой выдал следующее: — Вы ведь, — Родерик не сводил взгляда с Кивы, — работаете в полиции? Почему на вас другая форма? Я точно вас видел раньше. — Должно быть, вы видели меня на некоторых смотрах и проверках войск, — девушка чуть улыбнулась, — я там часто бываю как скрытый сотрудник. Выявляю изъяны изнутри.        Родерик согласился с этим утверждением. Ещё бы, не мог же он вслух сказать, что именно этот человек приезжал много лет назад в их особняк, чтобы разобраться с парочкой «несчастных» случаев. Не хотелось ему к текущим проблемам добавлять ещё и прошлые. По общему решению, старший из внуков Делроя, подлежит аресту. И настала очередь последнего, самого нужного Киве, Тироуна.        Он узнал её, но держался лучше сестёр и брата. Возможно он продумывал в голове такой исход, может имел план на такой случай, а может просто морально вырос с тех пор, как совершал ошибки. Найлу он поводов для сомнений не дал, но вот Кива, которая за каждым Фрицем следила особо тщательно, приметила, что тот выглядит не таким бодрым как все остальные, что лицо чуть напрягается для удержания эмоций, когда он осторожно поворачивал голову. Девушка жалела, что не может просто осмотреть его, отыскать следы борьбы на теле: царапины, ушибы. В любом случае из всех благородных отпрысков ей и Закклаю нужен был именно этот. И его почти идеальное поведение ничего не меняло. Когда Тироуна увели, в комнате воцарилась тишина. Кива откинулась на спинку стула, переваривая всё увиденное, чтобы слить воедино. Она не особо вслушивалась в пустые слова, произносимые подозреваемыми. Просто заученные фразы, упрёки, ничего нового. Со стороны ситуация немного чудно выглядит: нашли подозреваемого в убийстве, тот сбежал, а арестовывают хозяев поместья. Но такая логика просто перекрывалась приказом сверху, настоятельными рекомендациями. Девушка думала: усыпили полицейских сбежавшие или же это сделали по приказу Фрицев, чтобы дать больше манёвра для устранения свидетеля. Ведь если бы Элизабет заговорила или попала бы в нужные руки, то с помощью пары писем и может одного дополнительного свидетельства, удалось бы решить эту проблему. Изначально Кива думала просто раскрыть местонахождения трупа бывшего короля, но теперь смысла в этом просто не было. Всё запуталось и переплелось ещё больше. Отвлёк голос командора. — Думаю, что его можно оставить здесь. Мне не к чему придраться. — Он поедет в Митру с остальными на допрос другого рода, — медленно произнесла девушка, потирая виски пальцами. — Это из-за его поведения в прошлом? — уточнил Найл. — В целом там не всё так гладко, но сейчас ничего такого незаметно. — У советников свои подозрения, — девушка говорила устало, — причины имеются. Например, по сообщениям и опросам, именно он чаще всего спорил с Делроем Фрицем, а сейчас ведёт себя тихо и прилежно. — Значит четверо из пяти, — согласился Док. — Я бы предпочёл перевести их по отдельности, но у нас только две кареты. Можем разделить по два на каждую, сами поедем верхом. Лошадей должно хватить, часть солдат останется тут. — Да, это самый разумный выход, — Кива встала, — готовьтесь к отправке, я пока хочу осмотреть кладовую, где находилась Вайстамм.        Осталась одна деталь, для пущей уверенности. Получив согласие Найла, она направилась на первый этаж. Сейчас маленькую комнату не охраняли и войти туда можно было без препятствий. Там всё осталось так же, от девушки лишь распутанная верёвка на полу. Кива простукивала стены, половицы, пытаясь найти там пустоты, которые свидетельствовали о потайном лазе. Спустя пятнадцать минут поисков ей удалось обнаружить что-то отдалённо свидетельствующее о наличии такового. Всего лишь чуть странный отстук в одной из половиц. Разница была столь небольшой, что девушка решила, что уже просто параноит. Открыть, подцепить не удалось. Тайники этого особняка ей никак не давались, видимо делал их настоящий мастер своего дела. Скорее всего Тироун мог знать о существовании таких. Может даже хотел им воспользоваться, чтобы незаметно проникнуть в кладовую. Кива выдохнула, закрывая глаза. Получается, что полицейских отравила Вероника.