Стены

      Звук сматывающейся проволоки, шипение газа, выходящих из баллонов, установленных на спине, удар и приглушённое ругательство — Леви закрыл серые глаза и удержал своё едкое высказывание, которое поднялось вслед за неловкой чужой бранью, на дне глотки. Чувствовал, что до заката он ещё успеет высказать всё, что думает о нерадивых учениках. Да, у него самого было время на разогрев и тренировку, но ради всех богов, они здесь уже второй час, а пройти первое упражнение смог только Спрингер. И то, у парня был такой ошарашенный взгляд, что становилось понятно: ему дико повезло и движение получилось неосознанным. Это подтвердилось, когда Аккерман заставил парня повторить пролёт змейкой между близко расставленными столбами. Конни достаточно неплохо преодолел три из шести, после чего врезался боком в четвёртый. Он сумел вывернуться и приземлиться по-кошачьи на песок, переводя дыхание. Капитан терпеливо объяснил тому его ошибку и отправил на передышку. Это было минут двадцать назад, а сейчас… Леви выдохнул, скрестил руки на груди и начал отчитывать ученика по неволе. — Ханджи, не надо корпусом докручивать. Инерция движения такова, что этого просто не требуется. Всё что нужно, уже на подлёте немного наклонится в другую сторону. — Ага, как же, — пробурчала Зое, досадливо потирая ушибленную руку. — Не успеваешь даже подумать. — Здесь, — терпеливо процедил капитан, не двигаясь с места, — ты можешь думать заранее и привыкать к такой скорости, чтобы потом это не стало проблемой. — Ага, проблема, — девушка наконец встала и побрела к скамейке «запасных», — у нас определённо будет пара таких уже сегодня, если всё так продолжится.        Аккерман раздражённо выдохнул сквозь стиснутые зубы. Ну, а как ещё им всем учиться, если не на долбанной практике? Чего все ожидали, приходя сюда? Что он сначала научит их висеть и держать баланс, потом осторожный пролёт вперёд, в стороны и так далее по списку обучения в кадетских корпусах? Это не учиться пользоваться УПМ заново, это улучшить своё пользование, а улучшать что-то всегда тяжело. Без ошибок, боли и старания не обойдётся. Если разведчики это и понимали, то наступающий второй час тренировки явно убивал эту мысль. Отсутствие результата, чувство собственной неуклюжести, ушибы — всё это плохо сказывалось на настроении подопечных. Это Леви тоже понимал, но что он мог сделать. Никто никого жалеть не будет, пусть подберут сопли и пробуют снова и снова пока не получится. Он дал им простое упражнение, дал подсказки, объяснение, пример в конце концов. Ему же не далось всё по щелчку пальцев, как им сейчас может казаться. Он провёл здесь всё грёбанное утро и часть дня, чтобы начать «улавливать» это устройство. Но парень призвал себя к сдержанности, о спокойствии речи и не шло. Кто если не он? — Микаса, твоя очередь, — скомандовал Леви, наблюдая за тем как молчаливая однофамилица встаёт со скамьи.        Девушка поправляет смоляные волосы, затянутые в совсем уж короткий хвост, осматривает в очередной раз столбики, проецируя свой маршрут. Первый поворот направо, затем моментально налево, уклоняясь от препятствия. И так ещё два раза. Но расстояние между ними гораздо короче, чем между деревьями, нужно научиться реагировать быстрее.        Результатами Микасы капитан был доволен. Она не впадала в раздражение от неудачи, вставала и снова пыталась превзойти себя. На скамейке она не растирала болящие ушибы, а наблюдала за остальными, что-то усваивая для самой себя. Впрочем ничего другого от человека с фамилией Аккерман Леви и не ожидал. Момент силы, тело под невероятным контролем. Это он слышал от Кении, это он чувствовал сам, это он видел в этой девушке с упорным взглядом. Получалось у неё неплохо, но всё же недостаточно. Практика это поправит. И лучше здесь, чем в бою. Лучше сейчас, когда от этого зависит лишь количество синяков на собственной коже, а не количество жизней окружающих бойцов. Девушка встала на исходную точку, отмеченную на песке глубокой утоптанностью, потрогала пальцами курки рукояти, выдохнула и кивнула. — Начинай, — отдал команду капитан, полностью сосредоточившись на наблюдении.        Его работа заключалась в этом, следить, отыскивать ошибки, направлять. Это единственная доступная на данный момент помощь. Леви гонял их по кругу: Жан, Конни, Ханджи, Микаса, Саша. Это начинало немного утомлять. Голова самую малость поднывала от собственной же старательности. Не имелось у него такой привычки делать что-то наполовину. Сложно было определить причины такого подхода, дело было то ли в его собственном характере, то ли в воспитании, то ли в опыте. Любая беспечность может потом дорого стоить. Наблюдая за Микасой, Аккерман отметил, что та не особо нуждается в его правках и наставлениях. Хватило первых двух, чтобы девушка прислушалась и пыталась исправить свои ошибки. «Хорошо, одной заботой меньше», серые глаза неотрывно следовали за стремительными движениями разведчицы. Всё заняло не больше четырёх или пяти секунд. Микаса преодолела пять столбов, но на последнем повороте не справилась с движением, попыталась как-то вывернуться, как сделала бы это на стандартном приводе. Новый среагировал резко, быстро и через мгновение юная Аккерман кубарем падала вниз, отчаянно стараясь выровнять баланс. Но устройство реагировало быстрее, чем обычно, поэтому все эти телодвижения лишь сбивали траекторию. В итоге девушка оказалась на песке, хватая ртом воздух, чтобы восстановить сбитое дыхание. Леви видел, как напрягся Жан, видимо желая вскочить со своего места, но тот этого не сделал. Лишь сжал кулаки. Пальцы мигом побелели, но даже так на них были видны свежие синяки. Пока ещё толком не налившиеся кровью, не посиневшие. Но парню завтра явно придётся заматывать каждый палец бинтами, чтобы хоть что-то ими удерживать. Всё это часть тренировки, часть их жизни. Теперь уже неотъемлемая. Аккерман выдыхает и вновь смотрит на девушку. Она уже встала, потирает правой рукой лоб и покручивает левой кистью, проверяя её сохранность. — Молодец, почти справилась, — выдаёт Леви сухую похвалу, — не торопись в конце и не теряйся. Ещё раз.        Микаса послушно отправляется к началу, что-то беззвучно повторяя про себя. Взгляд глаз обращён внутрь. «Скорее всего прокручивает случившееся, правильно», думает про себя капитан Разведкорпуса.        Вторая попытка получается ещё лучше. Девушка почти справляется с последним столбом. Совершая манёвр, она не сильно впечатывается в него, скользит по нему телом и завершает движение. Приземляется ловко на ноги и неверяще оглядывается назад. Все остальные повскакивали со скамьи, на которой отдыхали. — У тебя получилось! — радостно вскрикнула Саша, хлопая ладонями. — Почти, — Конни жадно всматривался в последнее деревянное препятствие, — почти удалось пролететь ровно.        Ханджи, словно забыв про свои ушибы, уже бежала к Микасе с тем, чтобы сжать в своих объятиях. Кирштейн же ограничился улыбкой облегчения. — Я знала, что ты сможешь, лучшая курсантка на выпуске, — всё бормотала Зое, крутя девушку. — Неплохо, но ты можешь представить что было бы с твоими рёбрами, будь это не закруглённая деревяшка, а угол каменного дома? — строго спросил Леви свою однофамилицу. — Я полагаю, что они были бы сломаны, — мрачно ответила девушка, выпутавшись из объятий командора.        Это остудило задор и радость остальных подобно холодной воде, выплеснутой из ведра на голову. Аккреман подождал, пока все лучше уяснят эту простую правду, затем сказал. — Повтори ещё раз, свою ошибку знаешь. — Есть, — девушка вновь пошла на исходную позицию.        В этот раз Леви позволяет себе расслабиться и не смотреть так пристально. Эта «шестерёнка» уже отлажена. Хоть что-то за это время. Третья попытка удаётся, но капитан отправляет её сделать ещё две для лучшего закрепления результатов. Дальше настаёт очередь Блаус. Ей же это упражнение никак не даётся, она явно отстаёт от остальных. И Аккерман вспоминает, что Шаддис отмечал в личном деле каждого особые стороны. У Жана и Конни были способности к резким, неожиданным манёврам, Микаса вобще универсальные боец, а у Саши таких особенностей не было. Она использует некоторое оружие нестандартно, основывается на интуиции. Уровень владения УПМ отмечался как средний, достаточный. Глядя на её попытки, Леви задумался над тем, как нелегко многим будет даваться управление новым приводом. А ведь нужно вводить новые технологии в действующую армию, это улучшит боевой потенциал солдат. Как же это всё нескоро и как же это всё отдаляет их вылазку. Через десять минут Аккерман отпускает Блаус и всех остальных на очередной перерыв и сам берётся за оттачивание движений. Пять упражнений, заготовленных для учеников, получаются безо всяких проблем. Веселье начинается дальше, когда парень пытается повторить движения своего дяди. Те самые кульбиты, исполняемые противником с расслабленной грацией, которые чуть ли не отправили Леви в могилу. Выжил лишь благодаря реакции, смекалке и отсутствию сомнений по поводу своих же действий.        Все эти перевороты в воздухе, развороты, кувырки ощущались странно. Аккерман не помнил, что бы Кенни делал какие-то хитрые телодвижения. Тот словно позволял себе парить, летать, и будто бы УПМ могло читать его мысли. За все часы своей практики капитан усвоил одно: движения не были вальяжными и лёгкими, они такими лишь казались. В то же время отсутствовало лишнее мельтешение, а группировка тела, как при стандартном приводе, кардинально меняла управление, делала его через чур чувствительным. Осталось с этим как-то сладить. Проблема состояла в том, что все движения на старых устройствах были доведены до автоматизма, когда двигаешься не задумываясь. Сейчас нужно было как-то отойти от заученных до уровня дыхания действий. Процесс переобучения шёл нелегко, но с некоторыми успехами. Леви чувствовал, что понемногу свыкался с таким управлением, начинал доверять приводу. Перевороты в воздухе, мгновенные смены направления выходили скованными и какими-то недоделанными, но основа уже начала поддаваться. Ориентироваться стало проще и уже не приходилось задумываться над своим положением в пространстве, чтобы понять куда и как направлять своё тело. Каждый раз, когда ноги касались земли, парень чувствовал на себе взгляды остальных. Хорошо знакомые ему, те самые взгляды. «Кто бы сомневался, что этому коротышке всё так легко даётся. Ну конечно». Аккерман сталкивался с этим слишком часто. Почти всегда по-началу его недооценивали из-за роста, потом недоумевали, потом завидовали. Правда взгляды боевых товарищей отдавали скорее белой завистью, нежели чёрной. С этим можно было более чем спокойно мириться. Почувствовав первые признаки усталости, Леви спустился на землю, перевёл дыхание и прислушался к телу. Пришёл к выводу, что устали мышцы, которыми он раньше не пользовался так активно. «Хорошо, значит всё правильно», это напряжение приносило забытое удовольствие и редкое удовлетворение. Заметив эту явно незапланированную паузу, Ханджи встала и обратилась не сколько к парню, сколько ко всем вокруг. — Не пора ли нам всем прерваться и пойти перекусить, Ливай? — В самом деле, капитан. Давайте сделаем перерыв, — согласно закивал Жан, — голова уже кругом идёт. — Болит она у тебя совсем по другой причине, Кирштейн, — отрезал Аккерман, впрочем убрав пальцы с рукояти УПМ и направляясь к пустым ящикам. — Нечего лезть в бутылку, если не умеешь пить.        Как минимум от двоих подчинённых пахло перегаром, что не одобрялось военным уставом. Увольнительной им никто не давал. Впрочем эти двое старались как могли, поэтому особых причин их ругать или придираться не было. Леви начал отстёгивать крепления ремней, чтобы как можно скорее снять с себя привод. Это послужило остальным негласным разрешением, и они последовали примеру капитана. Через семь минут все новенькие УПМ, фиксаторы и ремни были аккуратно сложены обратно в ящики. А сами коробки были на время отнесены внутрь здания в одну из кладовых. Ещё утром полицейские покорно отдали Аккерману ключ от неё. В этом вопросе он был непреклонен. Мысль о том, чтобы оставлять драгоценные устройства во внутренней, но открытой площадке, отдавала кретинизмом. Тот, кто захочет, пролезет конечно и в кладовую, но так меньше шансов на скрытность и успех. Спокойней, когда такие вещи под контролем и ничего не пущено на самотёк.        В столичном отделении полиции однозначно была не только отличная тренировочная площадка, но ещё и хорошая столовая. Раньше разведчики и не мечтали сюда попасть, уж Леви и Ханджи это знали лучше остальных. Куда им, безумцам, лишь тратившим впустую налоги граждан. Однако сейчас они здесь, без всего того пренебрежения и косых взглядов. Оставалось только сравнивать эти две реали и в который раз дивиться произошедшим переменам. В такие моменты будущее казалось не таким уж беспросветным и безнадёжным. Впрочем поразмышлять о достижениях, даваемой ими мотивации и последующей отдаче Аккерману не дали. Ровно как и насладиться трапезой в тишине и покое. — Как думаешь, сколько дней потребуется для освоения? — Ханджи, сидевшая по правую руку, смотрела на него почти в упор, единственный карий глаз светился каким-то азартом. — Около двадцати. Почти три недели с учётом естественного отдыха, — мрачно сказал капитан, переводя глаза на содержимое тарелки и откладывая вилку на её край, поняв, что поесть спокойно ему не дадут, — нет нужды работать на износ. — Да? Разве, достигая своих пределов, мы не научимся быстрее? — недоумённо спросила Саша.        Леви одарил её таким неприятным взглядом, что Блаус, ругая саму себя, запнулась и торопливо опустила голову, чтобы укрыться от этого негодования. С начальством лучше не заговаривать в таком тоне, этот урок она усвоила ещё по кадетке и по суровому Шаддису. Только вот сейчас разомлевшая от новой тренировки, вкусной еды забыла об этом. — Я не уверен, что такой интенсивный режим принесёт только пользу, — слова были обращены к Ханджи, но присутствующие вслушивались в каждое из них. — Может нанести и вред, любое неосторожное движение, любая неточность могут привести к травмам. А никто из нас этого не хочет. Нам нужно как можно быстрее и, самое главное, продуктивнее освоить новую технику. Это подтолкнёт не только нашу вылазку за стену Роза, но и задаст тон обучения под новый привод. — Мы заказали их у Промышленного Города, — командор специально не сказала вслух: «Эрвин заказал их» и покачала головой, — пока это в своём роде эксклюзивная технология, как и громовые копья. У других просто нет доступа к ней. — Её поставят на общее производство, вопрос времени, — Леви пожал плечами, откидываясь на спинку стула. — Если мы сможем отчитаться об успехах и составить рекомендации, то их передадут в кадетские корпуса, а заказ на новые приводы будет создан на государственном уровне. — То есть мы сейчас делаем двойную работу? Первопроходцы и на наших ошибках будут учиться остальные, — спросил Жан, внимательно следя за своими начальниками. — Будут, если вы постараетесь, — сухо произнёс Аккерман, возвращаясь к еде, всем своим видом показывая, что больше ему нечего сказать. — В вашем случае, я надеюсь на три недели, в случае новичков на шесть, но скорее всего семь недель, если имеется базовая подготовка. И то, если мне хватит терпения изложить всё на бумаге. — Вы вдвоём с командором Ханджи обязательно справитесь, — Конни навалился на стол над своей тарелкой и несколько мечтательно протянул. — Я читал работу вашу работу, Ханджи, насчёт самой первой поимки титана. Думаю уж такое вам точно по силам. — Когда это ты её читал? — недоверчиво осведомилась Саша, наконец отрываясь от обеда. — Во время обучения нам вроде не давали такие материалы — После всех событий в Утгарде, — голос парня звучал выхолощено. — На самом деле всё очень занятно написано, даже такой балбес как я что-то понял.        Заставить себя так же спокойно произнести: «после Рагако» он не смог, все остальные и так поняли причины таких внезапных изысканий парня, который никогда не тяготел к учёбе и не блистал рациональным умом. Желание всё исправить, вернуть хотя бы мать. Ужасная участь быть безмозглым титаном, такого никто не заслуживает.        Впрочем как и быть съеденным таким титаном. Всё это неправильно, ненормально. Они были жертвами своей же крови, сами того не ведая, целое столетие. Остаётся только нагонять и пытаться что-то исправить. Ханджи поправила очки, чувствуя смутное желание свернуть с этой липкой темы на более спокойную. Нацепила на себя небрежное, оптимистичное выражение лица и весело произнесла. — Да, я тогда старалась выбить нам больше разрешений и финансирования. Сейчас приводами всё равно будет заниматься Ливай, у меня сейчас много работы с Генштабом и…        Она планировала сказать, что это из-за её новой должности, что нужно готовиться к вылазке по зачистке аномальных особей, но всё же запнулась. Секундная заминка. Оживлённый разговор не предполагал такого, а собеседники мигом подхватили паузу, чтобы задать свои вопросы. Столь нежеланные вопросы. — Это то, почему вас не было в Сине? Вы работаете над чем-то важным? — спросил Жан, смотря на Зое с увлечённым интересом.        Перед внутренним взором командора появился образ. Мёртвое тело, отвратительная бледность в свете кристаллического фонаря, разрез, сделанный, чтобы снять кожу и обнажить грудную клетку. Скальпель, покрытый загустевшей кровью. Рука в кожаной перчатке, твёрдо ведущая этот скальпель. Её рука. Секунда и взгляд вернулся в реальность. Её рука держит ложку, а перед ней стоит тарелка с едой. Аппетит как-то увял, обернувшись привкусом золы на языке. Нужно срочно оборвать набирающие силу воспоминания, о которых хотелось забыть. — Да. Мы экспериментировали со взрывчаткой, чтобы суметь раскроить кристалл Леонхарт. Благо нам щедро выделили аналогичные обломки из пещеры Райссов, — без запинки соврала Ханджи, стараясь казаться как можно более непринуждённой.        Леви никак не среагировал на эту ложь, продолжая методично жевать пищу. Мрачное и немного усталое выражение лица осталось прежним. Возвращаться в беседу он явно был не намерен. — Правда? — мигом подхватил оживившийся Спрингер. — Мы в вас и не сомневались. — Что-нибудь получилось? — Саша подалась вперёд, забыв о прежнем решении не заговаривать с начальством. — Ничего толкового, взрывчатка не подходит, — Ханджи развела руки в стороны. — Наша последняя реальная надежда на броню Эрена. Будет ли она прочнее брони Энни или же нет. — Но Эрен и Армин скоро же присоединятся к нам, так ведь? — прервала своё молчание Микаса. — Сможем попробовать открыть кристалл, даже не придётся отвлекаться от тренировок. — Ну, нужно будет подготовить площадку, чтобы избежать досадных ошибок, — Зое лучше многих помнила, что Женскую Особь нельзя недооценивать, но старалась звучать оптимистично, — и в целом да, можно пробовать.        Аккерман, полностью разделявший это видение насчёт предосторожностей, не стал добавлять, что подготовка площадки займёт больше пяти часов, а так же наверняка потребует поддержки со стороны ребят из Гарнизона. И всё это ради проверки на полчаса, не факт что удачной. Ну и само собой, ещё не известно, когда они увидят Армина с Эреном. Микаса, которую интересовала скорее всего именно это часть вопроса, тоже промолчала, досадливо поджимая губы. Очень паршиво не быть хозяином ситуации, но куда как более эгоистичнее всегда проминать всех под себя ради своих целей или желаний. Сейчас оставалось только ждать и проводить ожидание разрешения сверху с пользой. Леви, покончив с трапезой, встал. — Жду вас через десять минут на площадке, — взял в руки пустую тарелку, столовые приборы и пошёл в сторону к кухне. — Эй, на сытый желудок нельзя делать все эти кульбиты! — запротестовала Ханджи, явно выражая общее мнение. — Потренируемся в быстроте надевания ремней, — бросил капитан на ходу, — их в этой версии больше на порядок.        За столом раздался общий удручённый выдох, полный изнеможения. Но что сделать, Аккерман был прав. Оставалось только подчиняться человеку, которому удалось сладить с новыми приводами.        Две фигуры устало брели по оживлённой улице. Походные плащи порядком запылились и вместе с вялой походкой выдавали в девушках путников, явно заканчивающих своё путешествие. Жизнь в городе плавно переходила в вечернюю, и в Стохессе вечер тянулся чуть ли не до полуночи. Восточный ковчег стены Сина принимал путников со стороны Каранеса, да и собственные обитатели любили отдохнуть в кабаках, которых тут было в избытке. Ещё тут было множество полицейских патрулей, останавливающих людей, вызывающих у них какие-то подозрения. Такая активность была обусловлена наличием обширных катакомб под городом, которыми активно пользовались контрабандисты и кто похуже. В целом город был спокойным. Местные жители нормально относились к обилию военных, потому что люди в форме — защита и безопасность для добропорядочных граждан. Увы, на двоих девушек вид военной полиции навевал страх. Они как могли старались избегать любых пересечений с охранными патрулями. Сворачивали в первые же попадавшиеся повороты, шли, стараясь не сорваться на бег. Всё это лишь удлиняло их пеший путь, тянувшийся от самого Яркела, истощало силы и последние частицы самообладания. С незнакомых улиц они попадали на те, что смутно помнили, проходили по ним, стремясь к конечному пункту на сегодня, затем впереди маячили фигуры в военной форме и история повторялась. Каким-то чудом парочке удалось пройти ворота несколько часов назад по своим паспортам, но вот выйти из города им уже не удастся. В этом сомнений не было. Судорожно ухватившись за призрачный шанс получить помощь, они заперли себя в Сине. Сейчас Траут думала: а не ошибка ли это? Сейчас они могли только продолжать намеченный путь, но не думать о том, что всего этого можно было как-то избежать — не получалось. Происходящее до конца не укладывалось в голове, отдавая нереальностью. «Зато хотя бы Бетти пришла в себя», девушка скосила серо-голубые глаза на свою спутницу. Та же шла на шаг позади, периодически оглядываясь, делая вид, что осматривает улицу. Паника и ужас ушли с красивого лица, оставив лишь нервную тень страха. Карие глаза затравленно поблёскивали. А синяки на шее прикрывались шарфом. Вдвоём они вышли на маленькую площадь, находившуюся в отдалении от больших, ярко освещённых улиц. — Опять не туда пришли, — пробормотала Вероника, зарываясь пальцами в жёсткие светлые волосы.        За всю ночь, утро и день они потеряли свою привлекательность и белизну, теперь они выглядели посеревшими и засаленными. Девушка устало выдохнула, чувствуя желание плюхнуться на пятую точку и просто остаться здесь. — Пойдём, тут есть колодец, — указала рукой Бетти, желая хоть как-то приободрить подругу, — попьём, передохнём и будем искать дальше тот трактир.        Они подошли к колодцу с возведённой над ним каменной аркой и крышей. Вайстамм схватила небольшое ведро на цепочке, стоявшее на краю, и принялась спускать его вниз, как вдруг резко обернулась, выронив ношу. Та с упала глухим плеском, отразившимся от стен колодца. Вероника, устало прислонившаяся к одному из столбов арки обеспокоенно подняла голову. — Что такое? — спросила она и принялась нервно оглядываться. — Показалось, что кто-то смотрит на меня, — Бетти сильно закусила губу, карие глаза затравленно перескакивали с одного проулка на другой, с крыш на окна.        Учитывая нервное состояние обеих девушек ощущение постоянного наблюдения более чем нормально. А если от ситуации собственное чутьё обострилось? — Давай быстрее пополним запас воды, — Траут достала пустую стеклянную бутылку, послужившую ей оружием ночью, — и продолжим идти.        Через пару минут парочка покинула открытое место. Небо над ними продолжало сгущаться, солнце медленно садилось.