Стены

       Он бежал, вновь стараясь увести преследование. В очередной раз недоумевая: а почему он собственно убегает. Но увы, уверенности в том, что он справится со всеми, при условии, что у них есть пушки, а у него нет, всё ещё не было. Револьвер у девушек, не способных продолжать бегство, должен послужить хоть какой-то защитой. Но что будет с ними, если он сбежит или же проиграет? Его трюк должен был дать им время, чтобы перевязать рану и прийти в себя. Либо им повезёт сегодня ночью, либо как минимум один человек уже не доживает до следующего дня, а остальные… Лучше не думать, только двигаться. Алонзо, тряхнув головой, забежал в очередной проулок, стараясь оставить чёткий кровяной след. Конечно глубокий порез на руке не сравнится раной в груди, но всё же он рассчитывал, что на первое время это сумеет запутать врагов. А там… Что там? Больше идей не было. Парень закусил губу, стараясь не сбивать дыхание. Сзади слышались топот и голоса, но пока ещё на отдалении. Долго он так не пробегает: они рассеются и начнут прочёсывать округу. Тогда девушек весьма вероятно найдут в ближайшие десять минут. Стало быть, надо начать действовать на упреждение, атаковать, пока он может. Алонзо стрельнул серыми глазами налево, затем направо. Подбежал к ящику, схватил его и закинул в ближайшее окно. Стекло разбилось вдребезги, а непрочная деревянная рама треснула и провалилась. Сейчас это был единственный применимый манёвр, выбирать не приходилось, а времени думать практически не было — только действовать. Сам парень побежал за угол и там затаился, тихо отрезая ткань от некогда чистой рубашки. Ему нужно было узнать: сколько людей в итоге пошли по следу из крови. Если он недооценил их умственные способности, то придётся бежать окольными путями обратно и через силу заставлять девушек бежать. Если бы только оружия было побольше, если бы только рядом было укрытие. Рука саднила, но перевязывать её пока рано. Наконец Алонзо услышал какое-то движение на улице. Выровняв дыхание до бесшумного, он осторожно выглянул, стараясь за секунду одним взглядом охватить всю улицу, все дома, всех людей, затем нырнул обратно. Часто моргая, парень мысленно воспроизвёл картинку перед собой. Четверо. И самое ужасное: они явно не собирались подходить к разбитому окну, они осматривали проулки, держа ружья наготове. Плохо. Если бы они отвлеклись на уловку, он смог бы атаковать и убить хотя бы одного, а так оставаться и выжидать момент бессмысленно. Парень быстро перематывал рану куском ткани, чтобы с неё не капало. Где ещё четверо? Двоих он убил, это совершенно точно. Алонзо встал и поспешил к другому концу проулка, чтобы там как можно скорее перелезть через дощатый забор. Даже если не все пошли по следу, то они хотя бы разделились. «А это значит, что…», мысль не успела сформироваться, её без всякого предупреждения оборвал грохот выстрела. Интуитивно парень успел пригнуться и соскочить вниз по ту сторону препятствия, приземляясь на ноги. Понять откуда стреляли он не успел, тело реагировало само. Эта реакция оказалась быстрее разума, в очередной раз доказывая свою полезность и незаменимость. Как только Алонзо коснулся земли — рванул к ближайшему повороту, не раздумывая. Важным было найти укрытие, там пораскинуть мозгами и принять решение: куда бежать дальше. Уже за углом парень понял, что стреляли в него не с той улицы, с которую он хотел незаметно покинуть. Прилетело откуда-то спереди. С улицы, на которую он только что вышел и сейчас загнал себя в тупик. Он громко выругался.        Если он сейчас побежит по переулку, где стоит, то на другом конце его буду ждать. Если попытается пересечь дорогу, то его буду расстреливать практически в упор. Однако второй вариант был оптимальней. Не тратя время на то, чтобы стрелки подошли ещё ближе, парень выбежал и петляя устремился к домам напротив. Благодаря своей скорости, спутанной траектории движения свистящие пули в него не попали, и таким образом он вырвался из опасных тисков, которые едва ли не сжались, грозя оставить от него только хладный труп. Краем глаза Алонзо заметил, что стрелявших было двое, и что оружие-то у них многозарядное. Что было очень скверно и говорило об уровне. «Значит четверо пошли по следу, а на двух параллельных улицах идут по двое, чтобы пресечь попытки бегства», понял парень, ища глазами какую-нибудь лазейку, не сбавляя темпа. Было в этом что-то хорошее, значит, если у этих соперников не имелось нигде подкрепления, до девушек никто не добрался. Прошло минут семь, да и пока он сам сейчас будет петлять, стряхивать с хвоста, может убьёт кого-нибудь, пройдёт больше десяти минут. Более чем достаточно для передышки, а дальше они должны убраться от всего этого. Вряд ли он сможет отвлекать врагов таким образом всю ночь, а возможности контратаковать практически нет, поскольку нападающие, помимо грамотного строя, ещё и прикрывали друг друга на расстоянии. Если бы он сейчас был один — действовал бы по-другому. Но в текущей реальности оставалось только пытаться дать задел на бегство и прятки. Поэтому Алонзо петлял, как загоняемый зверь, пытался обойти преследователей, запутать их. Тонкий труд, поскольку при малейшей ошибки приходилось всё начинать сначала, и вдобавок: он всё никак не мог подобраться к врагам на расстоянии выпада или удара ножом. Через двадцать минут парень смог сосредоточить внимание противников в отдалённом квадрате, правда, что его беспокоило, так это то, что он не увидел всех восьмерых. Их было семь, активно старающихся попасть в него с первого раза, а это значит, что последний где-то затаился или же побежал за подкреплением. Поэтому Алонзо решил, что настало подходящее время прокрасться обратно к девушкам и всё же попытаться их вывести. Лучше точно не станет, а вот хуже — вполне вероятно. Парень окольными улицами добрался до ящиков, где оставил злополучную парочку. Бетти пребывала в состоянии полуобморока, сказалось полная неготовность к такому. Она не была тренированным бойцом, чтобы сжать зубы и попытаться не обращать внимание на боль, к томе же рана мешала дыханию. Оно звучало тяжело и надрывно. Однако грудь была кое-как перевязана куском юбки, который Траут, не жалея, оторвала. Сама же Вероника подрагивающими руками сжимала одолженный револьвер. Боезапаса и инструмента видно не было. Видимо, девушка зарядила его, поскольку, как только услышала новый шорох, сразу вскинула его и начала оглядываться. Слишком неуверенное и нервное движение, в иной ситуации оно бы вызвало насмешку. Эти девушки явно не держали в руках ничего опасней ножей для готовки. Вот угораздило ж их свалиться ему на голову. — Это я, — предусмотрительно произнёс Алонзо, подходя к ним пригнувшись.        Вдруг ещё выстрелит ненароком. От истеричного испуга можно чего угодно ожидать, даже того, что она попадёт в него каким-то волшебным и нелепым образом. Траут опустила оружие дулом вниз, хоть что-то из того, о чём ей говорила сестра, осталось в мозгу.        Парень осмотрел сначала её, затем навскидку подругу. Идти сможет только одна, а вторую придётся тащить. Благо веса в молоденькой красотке было немного. По звукам сзади никого не было, а значит нужно уходить, пока можно. — Идём, — он наклонился и взял на руки Вайстамм.        Та никак практически не среагировала на это, только сдавленно застонала. Алвиз сделал себе заметку, что в самый неподходящий момент девушка может закричать или как-то выдать их. Не проще ли сейчас свернуть ей шею? Он скосил глаза на вторую. Нельзя сказать, как она сейчас среагирует на такое, к тому же убивать пока надобности действительно нет. Парень направился по дороге, двигаясь очень осторожно и стараясь смотреть во все стороны. Вероника молча пошла за ним, держа револьвер дрожащими руками и часто оглядываясь. Они прошли пару пролётов, как вдруг где-то вдалеке загрохотало хлопками. Светловолосая девушка подпрыгнула от неожиданности, а Алонзо нахмуренно вслушивался, повернув голову. — Стреляют не рядом, — заключил он вслух, чтобы успокоить Траут. — Но думаю, как-то связано со всем этим. Поспешим.        «Кто там с кем воюет? Это та же компашка? Что за день сегодня такой, а?», об этой стороне своих эмоций парень промолчал. Всё это не нравилось ему, хотя бы потому, что он практически ничего не знал о том, что и почему там творилось. Хватало и своих текущих проблем, но не стоило забывать о том, что и те события, которые весьма громко о себе заявили, могут повлиять на положение дел тут. Преследователи могут уйти к месту основных действий, а могли и яростней продолжить поиски, поскольку время, по всей видимости, поджимало. Он было сдвинулся с места, как его плеча коснулась холодная ладонь девушки. Она подошла к нему ближе, прижалась, подсознательно ища защиты. Такой естественный и вместе с тем волнующий жест. Однако Алонзо никак не ответил на него. Во-первых не знал, что хотел бы сказать или сделать, а во-вторых сейчас не до этого. Он молча продолжил идти, надеясь, что Вероника просто последует за ним и не будет мешаться под ногами в случае чего. Тишина в их стороне оказалась недолгой, через десять минут прокрадываний вперёд им не повезло. Они натолкнулись на одного из ищущих. Тот мешкать не стал — выстрелил, практически не целясь, и начал звать остальных. Судя по-всему, они рассыпались по улицам неподалёку, не желая отступать. Видимо, им были очень нужны эти девушки. На грохот тут же выбежало ещё двое. Троим же осталось только забежать за ближайший угол, уходя с открытой местности. И вновь неудача: проход оканчивался забором, поставленным зачем-то каким-то местным жителем. Алонзо сразу понял, что это самый худший из возможных вариантов. Их будут расстреливать на расстоянии, а возможности скрыться практически нет: нету ни бочек, ни окон, ни дверей. Только стены и забор. Оставалось только перелазить. За неимением лучше парень перевалил раненную девушку через край досок, не обращая внимания на её истошный вскрик. Главное, что она упала где-то за ограждением. А вот в каком виде парня не интересовало — теперь очередь второй девушки. Рядом раздался негромкий хлопок револьвера. Траут с побелевшими губами выстрелила в просвет. Взгляда она не сводила с того места, и Алонзо просто ухватил её поперёк талии и закинул на верхушку забора. — Прыгай давай, только смотри под ноги, — с этими словами он, бросив взгляд за спину, подтянулся сам и нырнул вниз головой, не тратя времени на элегантной приземление.        Жизнь важнее того, как смотришься. Бетти же, придя от новой боли в себя, кое-как начала вставать, опираясь рукой о злосчастный забор. Шок и адреналин делали своё дело.       Сверху раздался выстрел и крик. Кому-то не повезло, кому-то, кто замешкался и теперь падал вниз зажимая ладонями ногу. Хуже и представить было нельзя — теперь и Траут не сможет передвигаться самостоятельно. По сути, наступил самый подходящий момент бросить их, но парень слишком далеко зашёл, чтобы так поступить. — Перезаряжай револьвер, — прошипел он Веронике, хватающей ртом воздух и тупо смотрящей на кровь, проступающую сквозь пальцы.        Для верности Алонзо потряс её за плечо, надеясь, что не придётся давать ей затрещину. Благо девушка не впала в истерику, оставаясь рассудком в этом самом месте, осознавая всё происходящее в данный момент. Сам парень оглядел улицу, опасаясь что вот-вот к ним выбегут с другой стороны. Положение было наихудшим. — Вставайте, ну! — рявкнул он, рывком ставя на ноги кашляющую Бетти, заставляя её идти. — Туда!       Он указал рукой. Траут же кое-как встала самостоятельно, облокотилась спиной о доски и уже возилась с кожаными мешочками на перевязи. Её парень подтолкнул вслед за другой девушкой, которую он направил вдоль стенки. Пускай на ходу справляется. Сам Алонзо приготовил нож и затаился у забора, надеясь, что преследователи потеряют бдительность, когда попытаются перелезть или хотя бы выглянуть поверху. Его спутницы уже ковыляя отошли шагов на десять, когда сверху показался первый человек, осторожно оглядывающий улицу, но парня, вжавшегося в стенку, он в первые две секунды не заметил. За что и поплатился жизнью. Лезвие ножа вошло аккурат тому в открытую снизу шею. Алонзо попытался ухватить жертву за голову и перетянуть на себя, чтобы отнять огнестрельное оружие, однако не получилось. Показалось сначала бахнувшее зарядом дроби дуло ружья, затем и женщина, мельком выглянувшая на результат своих действий. Её мишень спешно отскочила, успев выдернуть нож и получить пару царапин на лице от шрапнели, взлетевшей от стенки дома. Последовал второй выстрел, и парню оставалось лишь отпрыгивать в сторону, надеясь, что пока враг занят им, и что пока не подоспеют оставшиеся — девушки сумеют добрести до поворота и там хотя бы уйти с линии огня. Нужно было атаковать, как раз женщина нырнула за преграду, дабы перезарядиться. Алонзо мигом устремился обратно, краем глаза замечая какое-то движение на другом конце улицы. Вряд ли это были местные обитатели — они, следуя голосу разума, всегда прятались, если начиналась пальба. Кто-то вновь высунулся из-за забора, на парень ждал этого, мигом меняя траекторию, уходя от выстрела и попутно хватая камень на земле. Его он закинул за доски для отвлечения и сам на бегу перепрыгнул следом. За счёт первого манёвра и неожиданности — ему повезло. Все выстрелили угодили над ним. Он ловко приземлился на ноги, тут же вставая и вонзая нож в шею женщины, которая только заканчивала перезарядку. Остальные двое стояли рядом. Алонзо осталось только прикрыться умирающей, и когда отзвучали выстрелы — порох и пули сменили лезвия. Они втроём пытались друг друга задеть и не попасться под встречные выпады. «Зато хоть у этих ублюдков нет времени возиться с патронами», мрачно подумалось парню, когда двое попытались зажать его в угол. Допустить этого он не мог, слишком уж высока ставка в этом поединке. Поэтому приходилось действовать наверняка, хоть и с риском для самого себя. Лучше так, чем прощаться с жизнью. Бросившись прямо на одного из противников, Алонзо в самый последний момент отскочил к другому, поднырнул тому под руку и наотмашь сделал удар ножом. Он не стал задерживаться ни на секунду, чтобы проверить точность разреза и его глубину — сразу отпрыгнул в сторону, поскольку практически ощущал спиной взгляд второго врага. Место, куда тот целился. Но теперь, когда один из атакующих был ранен, может даже смертельно, всё стало вопросом пяти минут. Почувствовав уверенность и прежнее хладнокровие, парень ловко уворачивался и следил за всеми движениями соперника. Выцепил просвет, ринулся навстречу, перехватил руку с ножом у запястья, сжал, удерживая жертву на месте, в то время как сам перехватил свой клинок и направил врагу аккурат в глазницу.        Длины лезвия идеально хватило, чтобы достать до мозга, и человек упал, забился от боли в конвульсиях, умирая. Алонзо прошёл мимо него, небрежно выдернув своё верное оружие. Теперь нужно забрать ружьё или чей-нибудь револьвер, а лучше всё сразу, и возвращаться к девушкам. Парень, которого он ранил в шею, был ещё жив и пытался что-то сделать со своей винтовкой. Убийца спокойно ударил ногой по дрожащей ладони, уничтожая всякую попытку сопротивления. А чтобы не допустить просчётов, для верности, ногой наступил тому на голову и перенёс весь свой вес, дробя её. Тело ещё дёргалось, когда Алонзо, обшарив карманы трупа, взял патроны, а затем поднял винтовку и направился обратно к забору. Он не стал его перелазить, а прислушался, одновременно заряжая новое оружие, приглушив рукой затвор. Никакого топота или беготни. И уж тем более никаких разговоров, если кто-то и шёл в эту сторону, то явно делал это тихо и осторожно. А значит — расслабляться рано. Парень, стараясь быть бесшумным, потрусил от забора к другому концу переулка, чтобы обойти проблемное место кругом. Уже выйдя на улицу и пробежав вверх по ней несколько метров, он столкнулся с препятствием: проулок, куда завернули девушки по его наущению оказался не сквозным. Там, где обычно располагался проход между домами, возвышалась стена здания. Ругаясь вслух на чём свет стоит, он рванул к следующему, надеясь, что ничего за эти секунды не случится. Во всяком случае, криков не слышно, что уже неплохо, ровно как и череды выстрелов вдалеке. Чтобы не происходило в соседнем квартале — оно уже закончилось. Да и здесь дело близится к развязке, осталось всего четверо или пятеро. Но и его спутницы больше не могут продолжать спасительное бегство. Надежда только на его не особо большой опыт открытых столкновений и меткость. Перед тем, как вернуться на улицу, где примерно должны находиться девушки, если они конечно не догадались залезть кому-то в дом, парень остановился за углом и перевёл дыхание. Собравшись с силами, нацеливаясь на чёткость движений и реакции, он вышел из-за препятствия. Увиденное не порадовало его. Четверо людей, соблюдая дистанцию и прикрывая друг друга, медленно шли по следу из крови, оставленным Траут. До укрытия оставалось метра два. Ещё несколько шагов и неизвестные найдут тех, кого ищут. Алонзо не думал за эти доли секунды, не анализировал положение, а просто начал действовать раньше, чем был замечен. Выстрелил в ближайшего мужчину, целясь тому в грудь. Попал неудачно, враг был только ранен. Все тут же рассредоточились на ещё большем расстоянии, ища заградительные препятствия. Раненый, вполне разумно отпрыгнул за ближайший угол, возле которого и стоял. Куда вёл кровавый след, и Алонзо, не думая, метнулся к нему, опасаясь за своих попутчиц. На пролетавшие рядом пули и грохот выстрелов он не обращал внимания, но один звук заставил его чуть ли не замереть, настолько он отличался от всех прочих. Чей-то вскрик. Парень уже не сомневался, что увидит нелицеприятную картину заложников или чью-то простреленную голову. Однако в тупиковом проулке его встретил мужчина, лежащий на спине, хватающийся за горло, и две дрожащие девушки, осевшие на землю. Вероника, завидев чужака, выстрелила. И попала скорее по воле случая, нежели прицела, потому что в серо-голубых глазах отражалось такое неверие, непонимание, что любой бы засомневался в том, что именно девушка спустила курок. Ужас и осознание только медленно зарождались, когда Алонзо забежал к ним, схватил выроненное врагом оружие и бросил на ходу. — Неплохо, не расслабляйтесь, — он осмотрел стены на предмет лазеек, в виде спасительных окон или хотя бы препятствий, не увидел. — Заряжай по новой.        Сам парень развернулся к проходу, приподнял тело и прислонил его полусидя к стенке, сел за такой «щит», устраивая на плече прежнюю винтовку поудобнее. Лучше чем совсем никакого, от части пуль сбережёт так точно.        У девушек, расположившихся за ним, явно начиналась истерика — нервы сдавали. Слишком уж много насыщенных, красочных и непривычных для них событий за последние сорок восемь часов. Алонзо не оборачивался взглянуть на них — но обе они уже плакали, задыхаясь новыми, тяжёлыми эмоциями. И на дополнительную помощь в виде единичного выстрела револьвера рассчитывать более не приходилось. Сидеть и тщательно всматриваться в проход, ожидая того самого момента, когда кто-нибудь рискнёт туда сунуться, под этот плач и ещё какое-то тихое бормотание было сомнительным удовольствием. Но он не отвлекался, его задача не успокоить их, а вытащить из этой заварушки. Через минуту ожидания их попытались обстрелять, чтобы во время заминки или перезарядки попытаться забежать внутрь тупика. Однако Алонзо предвидел такую попытку, у него было две заряженных винтовки, следовательно больше заряд боезапаса, в то время как патроны нападающих кончились быстрее. Это заставило их отступить и переосмыслить тактику. Впрочем, за ближний бой парень не боялся. Если кто-то и сумеет подойти, то контратаковать из своего положения он сумеет. Дальше будет прикрываться телами. Не помешала бы помощь в виде пассивной перезарядки со стороны девушек, но от них было не больше толку, чем от дорожной пыли. Впрочем, свою «квоту» они уже отработали с лихвой, поэтому он даже не призывал их что-то делать. Спустя ещё пять нервных минут и одной отбитой атаки, Алонзо пришёл к выводу, что пока всё не так скверно, однако патроны скоро закончатся. Вопрос только у кого раньше: у него или нападающих? Если у него, то придётся рано или поздно самому переходить в атаку, их осталось трое. «Надо только подпустить поближе, на расстояние рывка», думал он про себя, когда вдруг с улицы, уже пропахшей порохом, донеслись голоса. Не те, которыми переговариваются, а громкие и требовательные. Парень мигом насторожился. Что произошло? Пришёл кто-то новый? А если подкрепление? «Тогда лучше бежать, иначе просто зазря тут лягу», он повернул голову на бок и прислушался. Там спорили, во всяком случае довольства не было слышно, уже хорошо. Последовала краткая пауза, во время которой кто-то что-то втолковывал — разобрать не удалось. Прикусив губу, парень решил подобраться поближе к углу. Тут говорящий внезапно сорвался на крик, явно теряя своё терпение. — Вам никто не заплатит, так что уматывайте, пока можно!        Голос был знаком. Хорошо знаком. И Алонзо, из предусмотрительности проверив винтовку, осторожно выглянул. Им на выручку пришла Кива. Вид своего работодателя и наставника почти что шокировал. В разодранной рубашке без рукава, вся крови, одно плечо обвязано какой-то тряпкой, на перепачканном вдобавок ещё и пылью лице читалась ярость, подтачивающая терпение и самообладание. Он это видел, девушка напоминала разъярённого подранка, который теперь преследовал неудачливых охотников. Всё это вкупе с её дурной репутацией, словам, озвученными ранее, сделало своё дело. Оставшиеся трое нападавших зло посмотрели на неё, переговорили друг с другом и устремились прочь, под тяжёлый и недовольный взгляд Кивы. Всё было кончено. Алонзо впервые за последние несколько часов облегчённо выдохнул.