Стены

      На улице вдруг стало совсем тихо. Напряжённая тишина, которая упорно разубеждала рассудок в том, что всё действительно закончилось. Девушка зашагала вперёд к своему работнику, недобро оглядываясь и поглядывая во все стороны. Несмотря на сомнительный вид, в движениях ещё угадывалась сила. Думать над тем: в какую заварушку она попала, Алонзо не стал, ровно как и спрашивать её об этом. Вряд ли её приключения были легче его собственных, хотя Кива справилась с ними явно лучше. — Безумная ночка, да? — спросил парень, когда она приблизилась на расстояние десяти шагов.        Он не знал, как лучше начать разговор, да и стоит ли вобще. Собственное облегчение смылось, всё тело пребывало в прежней готовности. Казалось, что никогда больше он не сможет ходить по улице без опасений и напряжений. — Видала и посуматошнее, эта скорее, — девушка утёрла рукой лицо, размазывая грязь и кровь, и сплюнула, — поганая. Траут и её подружка с тобой? — Да, немного подранные, но живые, — Алонзо указал рукой за угол, сам не сводя взгляда с горизонта.        Не хватало ещё в такой момент бдительность потерять и налажать. Ведь перерыв и окончание только-только замаячили перед ними всеми. Кива прошла мимо своего соглядатая, исправно исполнившего сегодня ещё и роль телохранителя, мельком оглядывая на предмет ранений. Небольшие царапины, ничего страшного, продолжать сможет. В личный актив эту ночь ему можно занести. За поворотом ей открылся вид на злополучную парочку. Две девушки, плачущие вполголоса. Явно они находились в истерике после всего того, что случилось за последние сорок восемь часов. И явно уже слабо соображали, где находятся. Времени приводить их в чувства мягкими методами не было. Пришедшая приблизилась к ним — Ну и заставили вы меня по суетиться, — недовольно говорила она, не надеясь, что те её расслышат. — Это же надо до такого додуматься. Не терпится услышать, что там у вам произошло.       Внятной реакции, само собой, не последовало, девушка быстро осмотрела их, не двигаясь с места. Они были в крови, и раны требовали помощи. На взгляд Кивы смертельной не была ни одна из травм, но главное тут было другое. Им нужно было быстро брать ноги в руки и двигать отсюда, а с учётом всех факторов это виделось затруднительным. Не видя никакого смысла в разговорах, она просто отвесила пощёчину сначала одной, затем второй. — Поднимайтесь, живо! — не дожидаясь их неловких, заторможенных копашений, Кива просто в несколько рывков подняла Траут, игнорируя её вскрик боли и то, что одну ногу та держала на весу. — Да не ори ты, всё ты можешь: и стоять, и идти.        Хромать, конечно, Вероника будет, но на своих двоих ещё сумеет отшагать хотя бы пару миль. У Элизабет дела обстояли хуже. Когда Кива попробовала её поднять, та захаркала кровью, тяжело дыша из-за раны в лёгких. Заставлять её идти самостоятельно означало лишь усугубить ситуацию. Выругавшись пришедшая им на выручку повернулась в сторону улицы. — Алонзо, иди-ка сюда.        В тишине слышались лишь сдавленное хныканье Вероники, тяжёлое, скулящее дыхание её подруги и шаги. Это парень спешно подошёл, закидывая добытую винтовку на плечо. — Берёшь её на руки, — она указала пальцами на Бетти, затем перевела их на Траут, — и быстро веди их на сорок девятую улицу от второй площади, первый же подвал после семидесятого дома.        Слова были сказаны шёпотом, но он расслышал все указания от начальницы. Девушки вряд ли смогли разобрать их, впрочем их плач начинал стихать, плавно уступая место молчанию. Впрочем, оно тоже не продлится долго. Скоро на звуки выстрелов запоздало, как и всегда, прибегут отряды военпола. — Не пойдёшь с нами? — спросил Алонзо, прикидывая в голове маршрут. — Нет, у меня ещё есть одна работёнка, — Кива хищно улыбнулась, — ждите меня там. А теперь поторапливайтесь.        Парень кивнул, наклонился чтобы поднять Бетти. На этот раз он постарался доставить ей меньше боли, Вероника же сама направилась ковыляя в сторону улицы. Алонзо не составило труда её догнать и вскоре троица скрылась за поворотом.        Кива, проводив их тяжёлым, недовольным взглядом, выдохнула и потрусила на выход, только на улице повернула в другую сторону. Дело есть дело, нужно спешить. Она и так очень сильно рискнула, оставив приз в одном из заброшенных домов. Вряд ли конечно женщина сумеет выпутаться из верёвок или вытащить кляп, но чем чёрт не шутит. Сегодня уже случился один просак, лишь благодаря стечению обстоятельств удалось закончить с ним быстро и без особых потерь. Она не только забрала одного Фрица в дар седому ублюдку, как он того и хотел, но и успела выручить своих подопечных. Благо те сумели протянуть до прихода помощи. И хорошо, что остановить этих нападавших удалось словами, ведь им больше не было смысла исполнять поручение. Теперь нужно подлатать саму себя, девушек, спрятать их, а потом подниматься наверх. Нелёгкий путь, да ещё с дырками в руках. Она потёрла рану под левой ключицей. С такими она долго ещё не полазает и придётся не высовываться недели три точно. Впрочем, бывало и хуже. Уже через пару перекрёстков послышался топот десятков ног и озабоченные голоса-команды. Это вынудило Киву нырнуть в первый попавшийся переулок и там затаиться. Ещё бы — человека в окровавленной и подранной одежде стоило задержать. Желания выяснять отношения ещё и с этими блюстителями закона не было от слова совсем. Поэтому как только вооружённые люди в форме отошли на приличное расстояние, девушка поспешила убраться окольными путями подальше от улицы, где случилась эта перестрелка. Наверняка на место её разборки, куда не так давно подоспел Вица, уже прибыла парочка полицейских патрулей. Что ж, ничего кроме трупов и горящего здания они там не найдут Если подсуетятся — смогут потушить прежде, чем займутся соседние дома. А ежели нет, то почему это должно её заботить: победителям достаётся жизнь и не важно какой ценой. Спустя десять минут быстрого шага Кива замёрзла ещё больше — в рубашке без рукавов долго не походишь; от этого раны начали противно поднывать. Кровь продолжала понемногу вытекать, быстро застывая на прохладе. «Ничего, скоро их осмотрят», подбадривала себя девушка, приближаясь к дому, где оставила своё подношение. Здание было с покосившимся вторым этажом, местами отсутствовала крыша, а дымоход торчал как обломанный позвоночник. Окна выглядели пустыми глазницами без стёкол и ставней. Когда девушка зашла внутрь, скрипя половицами, большая часть из которых была проломлена, то услышала приглушённые звуки возни. Кива оскалилась, этот шум означал, что Реганна ещё не выпуталась из всех узлов. Однако из предосторожности приготовила нож и стала ступать осторожней, плавно перенося вес на ступнях. Впрочем худшие опасения не подтвердились — всего лишь девушка, бывшая монаршая особа, бесполезно трепыхалась в своих путах. Практически её судьба была решена. Оставалось закинуть на то плечо, что болело меньше, и совершить марш-бросок к указанному адресу. Там перевязка и сбор информации, новые указания, а потом подъём к Сине. В Митру, в Генштаб. В подвал Генштаба, если точнее. Губы искривила ломанная улыбка. Ублюдок. Ей стоило принести ему взрывчатку и посмотреть, как здание сотрясёт канонада взрывов. Но, увы, этого пока не будет. Она подошла ближе к Фриц, намереваясь перевязать её так, чтобы было удобней нести. Жертва отчаянно сопротивлялась. Что ж, её можно было понять — страх за свою жизнь это штука такая. Киву это не беспокоило, она методично делала свою работу, периодически разбавляя шум возни фразами, обращёнными скорее к самой себе. — Знаешь, почему все, кто вырос в Подземном Городе умеют метать пращу? Нет? — переспросила она, оскалившись. — Ну куда тебе-то знать такую правду жизни. Просто камни всегда под ногами. Всегда. И для детей, живущих на улице, это первое оружие, где по-твоему ребёнок нож раздобудет.        Сама она давно не пользовалась пращей, но было очень приятно чувствовать, как навык, приобретённый много лет назад, сработал как надо. Основа, заложенная в детстве, никуда не делась.        Кива закончила с верёвкой, а Реганна хоть и трепыхалась слабее, но всё же не оставляла отчаянных попыток. Оставалось порадоваться, что рот у неё был заткнут, не то бы поднялся бы ор. Можно было бы её оставить с кем-нибудь из людей Вицы, но Кива не собиралась просить его об услугах и одолжениях. Чревато последствиями, да и никогда нельзя предугадать, что взбредёт такому человеку в голову. Ко всему, никто задерживаться там не собирался: ни он, ни его люди, ни она сама. В итоге пришлось возиться со связыванием пленницы, предварительно оглушив её. Бить затылком о стену второй раз не хотелось, не хватало ещё покалечить больше нужного. Ведь Закклаю нужна игрушка на подольше. Этому он обрадуется как дитя. На этом его жажда выместить злобу должна прекратиться на ближайшее время. — Да не дёргайся ты, — прорычала Кива, когда Фриц сопротивляясь достаточно сильно, задела рану на предплечье, заставляя поморщиться. — Или тебя ещё раз приложить?        Реганна не восприняла эту угрозу, лишь вырывалась из последних сил. Платье было всё в пыли и грязи, некогда красивые каштановые волосы безнадёжно слиплись и спутались. Всё это начинало раздражать. Но рано или поздно жертва должна просто выдохнуться. Кива решила в этой ей помочь просто придушив её до потери сознания. Поэтому часть пешего пути с ношей она прошла в драгоценной тишине и покое. Тем не менее и собственные силы кончались, отдых был жизненно необходим, и Кива, сжав зубы, продолжала дорогу. Пришлось делать большой круг, чтобы наверняка не пересечься ни с кем. Свидетели были не нужны. Под конец Фриц уже начинала приходить в себя и активно мешать. Хотелось скинуть её на землю и ножом «убедить» её не рыпаться, но девушка исправно терпела весь дискомфорт. Она думала над тем, как решить эту проблему перед тем, как начать подниматься на поверхность. Ещё один многочасовой переход. Здесь было сумеречно, тусклый свет от домов редких фонарей создавал ощущение наступающего вечера. И в самом деле, накатывало ощущение усталости, желание сесть, а ещё лучше лечь, на пару часиков и подремать, усиливалось. Но о такой роскоши можно только мечтать. Там куда она идёт сейчас не до сна. За ту помощь, что она получит, придётся дорого заплатить, но потом. И вот девушка с тяжёлой и важной ношей свернула на нужную улицу. Глаза сразу же выцепили знакомые силуэты. «Хорошо, они добрались без приключений», отметила она про себя. Трое послушно сидели недалеко от узенькой лестницы, ведущей под твёрдую землю, под фундамент одного из домов. Алонзо встал, как только заметил своего работодателя, девушки же шокировано смотрели на Реганну, которую несла Кива. — Кто это? — спросил парень, который ни одного члена королевской семьи до этого не видел своими глазами. — Одна из Фрицев, — ответила пришедшая, хмыкнув, — эта проблема теперь исчерпана, останутся детали, но ими займутся другие. Они объявят, что Тироун и Реганна Фриц были застрелены сегодня в Подземном Городе солдатами после бегства из тюрьмы. Так ведь?        Она тряхнула женщину на плече, но не отдала груз Алонзо, стоящему рядом. Вероника смотрела на Киву и уже раскрыла было рот, чтобы что-то сказать, но та опередила её покачав головой. — Сначала вас надо подлатать. Вставайте, пойдём вниз. И лучше молчите, он терпеть не может живых гостей. Даже думать не хочу, — пробормотала она, проходя мимо сидящих к спуску, — во что мне встанет эта помощь.        Пока сзади парень помогал встать Бетти, Кива постучала кулаком в дверь. Железный лязг звучал тяжело и громко. «Что что, а на защиту он никогда не скупился», девушка в очередной раз сравнивала это надёжное сооружение, служившее преградой от всего мира, со своей дверью. — Саль, это я, — сказала она, когда через минуту стука никто не отозвался.        И только после этой фразы, словно бы та была волшебным заклинанием, за преградой послышался лязг, шуршание, треск и щелчки. Когда дверь медленно приоткрылась, наружу потёк желтоватый свет от свечей. Но внутри имелись куда более яркие светильники, видимо владелец сего обиталища в этот момент отдыхал от своих изысканий.        Да и лицо его, обрамлённое спутанными волосами цвета вороново крыла, выглядело очень недовольным. Он сверлил пришедшую осатанелыми, зелёными глазами. А завидев сопровождение, вобще закатил их и хотел было захлопнуть тяжёлую дверь, но Кива навалилась свободным плечом, не давая этого сделать, и прошла внутрь. — У меня тут парочка ран, — сказала она, когда мужчина всё же сделал шаг назад, пропуская её, — надо подладать — Да чтобы тебя, — прорычал Салливан, — не только у тебя. Какого хера, Кива? Может, мне ухо тебе отрезать, чтобы ты не тащила ко мне всякий сброд? — Резать ничего не надо, — спокойно ответила девушка, наблюдая за тем, как у хозяина дома судорожно пульсирует венка под глазом. — Осмотри их для начала.        Тем временем её спутницы уже прошли внутрь, а высокий парень, идущий последним, притворил за собой дверь. Возиться с хитрыми замками он не стал, предоставив это дело живущему здесь. — Нет уж, начну с тебя, — процедил Саль, как раз задвигая засов, — до них мне нет дела, хоть тут сдохнут и то больше пользы будет. Так что отдавай мне мою плату и идти к столу. — Это не для тебя уж извини, — сказала Кива, стряхивая Реганну, которую приняли за оплату, прямо в ближайший угол, где стояли ящики со скарбом и инструментами. — Мне, кстати, понадобится тот наркотик, чтобы вырубить её часов на пять.        Девушка под громкие ругательства направилась в глубь помещения к металлическому столу, виднеющемуся в полумраке. — То есть ты, сука такая, пришла, требуешь помощи, да ещё и без оплаты?! Тебе там мозги не вынесло пулями? — кричал он, следуя за ней.        На ходу он схватил какой-то скальпель. Со стороны выглядело так, как будто он подкрадывается к ней, чтобы нанести свой удар. Но мужчина ворча просто следовал за низкой фигурой, покручивая инструмент в длинных пальцах. Кива же расстёгивала остатки рубашки, чтобы не мешать осмотру. Стянула её, расслабляя плотно прилегающую ткань на груди, заменявшую корсет, и смиренно села на стол. Салливан уже включал пару ярких светильников, холодно озаривших ту часть подвальной комнаты. Вероника и Бетти устало оглядывали странное помещение. Просторное, с маленькими оконцами под самым потолком. Сейчас они были прикрыты изнутри фанерой. Стульев, чтобы присесть, не было. У стен стояли металлические шкафчики, тумбочки, деревянные письменные столы и везде висели лампы, ныне потушенные. На полу виднелись сомнительные желобки и пара решёток. В стене напротив было три двери, скрывающих видимо спальню, уборную и ещё что-нибудь. За неимением лучшего, Траут села просто на пол, чувствуя как ноет от усталости всё тело. Её примеру последовала и Бетти, а через пару мину ещё и Алонзо. Девушки нервно посматривали на Реганну, которую никто не удосужился устроить поудобней, она лёжа на боку сама смотрела на них с гневом в глазах. Какая смена ролей, ещё пару дней Фриц могла их отравить, могла уволить, а сейчас не властна даже над своей судьбой. В то время как у служанок всё более или менее хорошо. Если бы не было бы кляпа, то трое обменялись бы любезностями. Но, к облегчению прислуги, им были доступны только немые взгляды. И пока происходила эта немая перестрелка, Алонзо краем глаза наблюдал за тем, что творилось в другом конце комнаты. Тихих слов он разобрать не мог, но отчётливо слышал, как мужчина кроет сидящую перед ним девушку. Сам парень в этом месте ещё ни разу не бывал, но быстро понял, что это врач, услугами которого пользуется Кива. А стало быть доверяет, и следовательно здесь они в безопасности, правда ненадолго, учитывая неоднозначную реакцию хозяина. Но пока можно расслабиться. Он откинул голову и прикрыл глаза.        На хирургическом столе прийти к такому же спокойствию не получалось. — Сколько раз я тебе говорил? Расслабь ты это грёбанное плечо, — шипел Саль, стискивая одной рукой левую ключицу, а второй щупая пальцами нутро отверстия, выискивая пулю. — Оно и так расслаблено, — ответила Кива, терпя неприятные и болезненные ощущения. — Достало, ложись и вытяни руки, — мужчина отошёл и открыл один из ящиков.        Девушка легла спиной на холодную, металлическую поверхность, забираясь на стол с ногами. Это должно было расслабить мышцы. Ссадина на лопатках тут же прекратила ныть, осталось только пощипывание. Да и вобще вытянуть спину оказалось очень приятным делом. Если бы только человек перед ней с пинцетом в руках пребывал в лучшем расположении духа. — Везучая, паршивка, в этот раз ничего не задето, — говорил он, ковыряясь в её теле, и очень скоро извлёк свинцовую пулю. — Теперь предплечье, садись.        И Кива молча повиновалось, всё же дело он своё знает превосходно. Залечит всё так, что останутся только небольшие шрамы, а тело будет работать как и прежде. Через минуту Саль ловко вытащил последний патрон, застрявший рядом с костью, сколов кусочек. Его мужчина чем-то помазал и каким-то образом прилепил обратно, наказав неделю рукой не поднимать ничего тяжелее метательного ножа. Правда звучало это скорее как угроза. Дальше он взялся обрабатывать рваную рану на правом плече. Её пришлось ушивать. Кива наблюдала за тем как грациозно двигаются пальцы этого врача, который большую часть жизни исследовал человеческое тело и органы. И делал это с одержимой страстью. — Ну, расскажешь, с кем сцепилась на этот раз? — спросил Саль между дел, работая загнутой маленькой иглой. — Да нарвалась на группу из тридцати человек, как назло с собой не было ничего дальнобойного. Пришлось сооружать пращу, — она поиграла кистью левой руки, слушая как отзывается рана у ключицы.        Черные брови скользнули вверх, выражая удивление и холодное любопытство, сам он хлопнул ей по левому запястью, и девушка, прекратив лишнее движение, вкратце рассказала ему всё случившееся. Примерно как и зачем, почему так случилось и для чего всё это вобще. — Слабачка, Кенни бы всех положил, да кишки жрать заставил бы перед этим, но, — он наклонился к её уху и что-то прошептал.        Кива тут же отвела глаза и зажмурила их. Затем судорожно вдохнула и закивала. Салливан тем временем продолжал работать, придирчиво осматривая свои труды. Вскоре он приступил к предплечью, нанося внутрь какую-то мазь, разглядывая края раны, совершая какие-то хитрые махинации. Через пятнадцать минут рука была туго забинтована. — Через часов шесть ослабишь бинт, — сказал он, — плечо отдаёт какой болью? — Ноющей, — отозвался девушка, всё ещё не смотря на него.        Саль хмыкнул и взялся за левую ключицу. Кива не смотрела на то, что он делает с этой раной, но чувствовала внутри какое-то копошение, что-то холодное металлическое. Затем вдруг защипало и к коже коснулась какая-то припарка, мужчина уже приматывал её. — Ушивать смысла нет, если ты послушаешься — всё зарастёт само, благо я подсобил, — он взял её за подбородок окровавленными пальцами и начал разворачивать спиной к себе. — Теперь с этой.        Кива тут же подобрала ноги под себя и крутанулась на столе. Врач стянул ткань, целиком обнажая туловище и грудь, приказал ей нагнуться, а затем выпрямиться. Видимо смотрел, как рана сходится и как расходится, прикидывая, что можно сделать. Нагота их двоих вовсе не смущала. Девушка чувствовала, как спины касается острие иголки, как чужие пальцы натягивают края раны. — Если ты не будешь скакать ближайшие пару недель, то я ограничусь повязкой, — сказал мужчина, постукивая пальцами по её лопатке, — а если нет, я заштопаю, будешь мучатся при каждом наклоне от нитей. — Давай повязку, — неуверенно сказала девушка.        Дела-то у неё будут, но несколько дней она точно проведёт в покое. Пока Закклай будет играться, приходить к нему обсуждать дела бесполезно. Да и дальше, если она будет осторожна, хвататься за оружие не придётся. Игра окончена, останется только разобраться с тем, что осталось в качестве выигрыша.       Вскоре бинт надёжно был обмотан вокруг спины и груди, фиксируя рану. На этом Саль закончил оказание помощи и известил об этом весьма приземлённым способом. — За тебя, так и быть по старой памяти, возьму двести золотых, а за тех, — он кивнул головой в сторону сидящих на полу, — по два трупа за каждого, да сто пятьдесят за ампулу наркотика. Хочу всё завтра, у меня как раз идёт один опыт. — Салливан, у меня сейчас нет, — она скатывала свою прежнюю повязку и одевала остатки некогда белой рубашки, — на это времени. Как я закончу, так начну разбираться с этим. — Тогда принесёшь мне ещё хорошей выпивки в качестве задатка, и сойдёмся пока на этом, — сердито сказал он, вытирая руки полотенцем, пахнущим спиртом. — Уж это ты сможешь сделать в ближайшее время? — Достану самое лучшее, Саль, — сказала Кива, соскальзывая со стола на ноги. — Алонзо, тащи эту Элизабет сюда.        Сама она двигалась осторожно, чтобы не разозлить врача якобы неуважением к его труду. Если она не будет аккуратной и вернётся с осложнениями, мужчина предпочтёт лично ей отпилить руки, нежели чем будет исправлять ещё и это. Мимо прошёл парень, неся раненную девушку. Врач должен был теперь оказать помощь и ей, правда начал он это делать куда грубее. Бетти вскрикивала от боли, которую он, не слишком заботясь, доставлял ей осматривая. На что Салливан кричал сам, теряя остатки терпения, предлагая пациентке заткнуться и открывать рот только тогда, когда он её спросит. Алонзо же шустро ретировался подальше от стола, чтобы не иметь дела со злым мужчиной, от которого веяло неприятной угрозой. — Ну, Вероника, — сказала Кива, бережно прислоняясь спиной к стене над девушкой, — рассказывай, как так вышло. — Кива, — выдохнула Траут и нервно потеребила руками край рубашки, — ну, наверное, началось всё с того, что убили Делроя Фрица. — Убили? — делано удивившись, переспросила мрачная девушка. — Может, скажешь даже кто. Ну давай, ты же не просто там работала. — Я думаю, что это были… Тироун и Реганна. Тела так и не нашли, а потом… Бетти обвинили в том, что она травила её, — сидящая осторожно посмотрела на притихшую Фриц. — Полиция решила, что это Бетти во всём виновата. Но, Кива, её хотели подставить. Я думаю, Тироун в самом деле хотел убить её, чтобы она ничего не разболтала. Я не могла ей отказать, мы сбежали. Я поступила так, как считала правильным. Прости, если это доставило тебе хлопот.        Под конец она уже тараторила, практические захлёбываясь словами, спеша всё сказать до того, как её оборвут. Выглядела Траут маленькой виноватой девочкой, которая вот-вот заплачет. Кива минуту молчала, осмысливая сумбурное сказанное. Многие странности, замеченные в особняке, стали ясными как день. — Сбежали? — уточнила она, скрестив руки на груди. — Почему просто не пошли к полицейским? — А разве бы нам поверили? — Вероника вскинула светло-голубые глаза и утёрла их рукой, стирая слёзы. — Шпионке, да любовнице. — Сразу бы нет, но неужели ты думаешь, что я ничего бы не сделала в такой ситуации? — жёстко переспросила Кива.        Молчание. Молоденькая девушка ничего не ответила. Алонзо, стоящий неподалеку, слушал разговор, сверяя его с той сказочкой, что рассказали ему в трактире беглянки. Пока расхождений не было. — Вот живые вы вечно такие, постоянно шевелитесь, дёргаетесь, когда начинаешь работать, — прорычал сзади Саль, нарушая тишину вместе со сдавленным стоном Бетти. — Сиди смирно! — Как вы сбежали? — выдохнула Кива и потёрла переносицу, не став говорить о том, что ничего бы из этого не было, поступи они разумнее. — Я подсыпала в общий котёл сонной травы, а потом выкрала ключи, — Вероника теперь разглядывала свои ладони. — Когда я пришла в кладовую, где заперли Бетти, там был Тироун и он уже душил её. Огрела его по голове, затем мы выбрались наружу, взяли лошадь и поехали в Митру. А там искали отца Бетти, потом пошли в Стохесс искать тебя. Потом нас нашёл Алонзо.        Дальше историю пересказывал сам парень. Как они храбро пытались от него сбежать, как они шли, как они убегали и спасались от преследования. Под конец рассказа Кива хмыкнула. — Наигралась, теперь будешь жить как прежде? — спросила она, наклонившись к Траут.       Та лишь судорожно закивала. Приключений ей хватило на всю жизнь.