Стены

      Воспользовавшись перерывом между допросами, Кива отправилась перекусить. Никакой столовой в шахтах отродясь не было — все брали пайки с собой. Кому-то готовили жёны, дочери, сёстры. Некоторые мужчины готовили сами себе, запасаясь продуктами во время увалов. Начальница сыскного отдела, уже бывавшая в этих местах, только во время работы на другой должности, прекрасно знала об этом, поэтому обед и том числе ужин взяла с собой вместе с протоколами нужных документов. Смотрелось, конечно, не очень солидно. Однако позволяло недолго прерываться, а значит: выполнять работу так, как надо. Подчинённые же не вняли чужой предусмотрительности, а женщина и не настаивала. Как итог, поглощая пищу, она с садистским удовольствием смотрела на голодные глаза трёх парней и двух девушек, что взяла сегодня отрабатывать получение информации. Не сколько посредством допроса, а сколько при помощи своей наблюдательности. Каждого работника Кива опрашивала вместе с одним помощником. Затем первого отпускали, а сама она уже расспрашивала второго, задавала наводящие вопросы, заставляла анализировать услышанные слова. На всё есть своя причина. Чаще всего она заключается просто в характере человека, но иногда образуются крохотные зацепки, которые и должны интересовать следователей. Умение распознавать сущность человека важная часть их работы. Кто-то рождается с этим, кого-то же приходится пропускать через года практики. Благо отобранные «ученики» проявляли предрасположенность к таким делам, иначе лже-Вербоуген было бы совсем невыносимо заниматься всем этим. Это был уже третий день таких процедур, которые она обернула как чистейшую формальность. Ну конечно. Тревожную жертву надо сперва успокоить, создав видимость того, что гроза пройдёт мимо, это она просто так густеет над головой. Осторожно пройти по цепочке, а затем одним рывком вырвать весь сорняк. Ну или хотя поставить над ним колышки, чтобы знать, куда и как он тянется. Во время перерыва им привезли новые коробки со старыми бумагами и кое-что неожиданное, предназначавшееся лично ей, как обладателю достаточно высокого чина. Пакет из Митры, печати Генштаба. Еда медленно начала терять свой вкус, настроение падать. Но дурные предчувствия так и остались предчувствиями. Кива вскрыла конверт, достала оттуда письмо. Это была краткая сводка. Она с облегчением выдохнула и начала вчитываться. Зачистка окончена, Разведкорпус вернулся в Трост. Теперь надлежало приступить ко второму этапу: ближе к весне отослать полноценные конвои к трём городам-ковчегам стены Мария, чтобы начать наводить там порядки. Как следовало из рапортов, которые удалось передать дальним обитателям разведчикам, заняться там было чем. «Проще Шиганшину отстроить», подумалось девушке. К её основной работе добавлялось участие в подготовочных проектах, эдакий второй фронт. Ей нужно будет подготовить шесть отрядов полицейских ищеек, по два на каждый из пока ещё отрезанных городов. Кива прикрыла глаза рукой, запрокинула голову — очередная новая головная боль. В конце абзацев имелась рекомендация соблюдать высокий уровень осторожности, поскольку с условно открытыми границами могут начаться неконтролируемые передвижения. И всё. Никаких записок и приписок от понятного кого. Впрочем, ещё не вечер. Девушка сделала большой глоток, чтобы еда комом не встряла где-нибудь в глотке, и убрала послание в конверт. Она прочла и приняла эти сведения в работу. В Утопии надо будет ужесточить меры по выходу людей. Конечно, там за Розой снега, но ведь кому надо сбежать, тот и босым побежит. Так что, лучше не рисковать. А это значит, что придётся ей тут подзадержаться. Удержав лицо от того, чтобы поморщиться, Кива встала. Трапеза окончена, время браться за работу. «К тому же, скоро настанет очередь проверки пятнадцатой шахты», она хмыкнула. Главное никого не спугнуть раньше времени. Не очень-то ей и охота гоняться за кем-то по сугробам.       Опросы шахтёров продолжились. Шли минуты, менялись лица, помощники. Чистые листы в блокноте с особыми пометками медленно заканчивались. К тому моменту, как пришла очередь самого нужного ей человека, у Кивы уже имелось примерное представление о том, что происходит. Один из бригадиров, Уфдекен, явно в курсе схемы, но предпочитает редко участвовать в слишком очевидных списаниях. Однако это не мешает ему спокойно переставлять нужных ему работников туда, где наиболее вероятно урвать что-нибудь. И определённо его «люди» были не только в его бригаде. Потому что за последние несколько месяцев что-то да пропало со всех без исключения шахт. Но подозрительных личностей набралось едва ли меньше десятка. И самым очевидным и часто-заменяющим был Борен. И стоило ему зайти в комнату, где расположилась опросная команда, Кива сразу же поняла, почему он. Это оказался не взрослый, зрелый мужчина, как подавляющее большинство рабочих в этом месте. Это был не особо рослый, но почти наверняка ловкий юноша с рыжеватыми волосами, веснушками на немного впалых щеках и карими глазами, смотрящими вроде бы как обычно. Да только вот было что-то во взгляде. Что-то знакомое девушке. Загнанная внимательность, присущая скорее детям подземелья. Ну, в данном случае: он просто был самым младшим, его подавляли старшие. Они же бросали его в очевидные и самые заметные авантюры, дабы не рисковать самим. Собственно, те, кто сильнее, почти всегда ищут себе людей на побегушках, так сказать. Но обычно, именно такие всех и сдают. Беседа началась как обычно, за особо ничем не примечательными фразами Кива щупала скрытые грани. Парня звали Куртис, а по-простому Курт. На вопросы он отвечал как надо, скорее заученными словами, придерживаясь конкретной легенды там, где разговор подходил к опасным темам. Женщина же находила отклик с тем же Уффдекеном, и с Хабгиром, и с прочими. — Что ж, — Кива сделала вид, что сверяется с его досье, но на самом деле тщательно наблюдая за парнем краешком глаза. — Ты часто берёшь смены в выходные, неужто та-ак сильно дома не сидится? — Я хочу заработать много денег, — парнишка пожал плечами, — пока силы позволяют. Не слишком-то мне хочется оставаться здесь до сорока лет, как некоторые.        Вот и первый мотив. Хоть говорил он работе, но подразумевалась необходимость заработка в целом. А если помогать подворовывать, да ещё такие игрушки как взрывчатки, то вполне можно получить много денег. Вполне вероятно, что из-за них Борен и влез в эту авантюру. Во всяком случае, это была реальная причина. — Похвальное стремление, — девушка чуть улыбнулась благосклонно, затем продолжила. — Однако чем больше работаешь, тем больше место тебя поглощает, если можно так выразиться. Ты работаешь здесь меньше трёх лет, а уже хорошо знаешь большинство шахт, туннелей. Думаю, лучше, чем некоторые твои старшие коллеги. Если я тебя спрошу: сколько поворотов в тринадцатой шахте, сектор К, то ты дашь мне чёткий и правильный ответ. — Восемнадцать, — тут же откликнулся Курт, немного смутившись. — Четвёртый ещё пострадал от подрыва в позапрошлом месяце. — Вот, немного шахтёров сразу же отвели на аналогичный вопрос, — Кива сложила руки перед собой, держась непринуждённо. — К тому же тебя хвалят многие бригадиры, когда ты подменяешь кого-то. Может даже, ты скоро станешь помощником своего и будешь получать больший оклад. А если сумеешь сохранить такой подход, то сам возглавишь бригаду. Так что, не торопись в своих суждениях. Здесь ответственный и знающий руководитель всегда на вес золота.        Она увидела, как парень, который начал чуть расслабляться от такой простой беседы, сам того не замечая, раскрылся: резко моргнул именно при упоминании своего начальника. Неприметное движение, но опытному глазу оно смотрелось судорогой тела после удара. Почувствовав, что нащупала ещё одну зацепку, Кива внутренне оскалилась, продолжая удерживать вежливое, доброжелательное выражение лица. Помощник, уже ранее задавший все вопросы, мирно стоял в стороне и не собирался встревать. «И лучше тебе этого не делать», хмыкнула про себя девушка — сейчас её охота.       Возможно, подчинённый как раз ощущал нечто такое, поэтому и не мешал, благо не глупый идиот. Кива планировала именно его сделать временным заместителем отдела в Митре, как только опыта наберётся побольше и докажет свою лояльность. Ну или хотя бы благоразумность не гадить начальству. Их дело, как нового подразделение, работать если не за одну идею, то хотя бы сплочённо. И лучше бы всем зарубить это себе на носу сейчас. Потому что потом… Женщина вновь сосредоточилась на реальности. К тому же, Курт как раз нашёлся с ответом после паузы в несколько секунд. — Я ещё не думал об этом в таком плане, — пробормотал он. — Но не уверен, что мне захочется работать здесь всю жизнь. — Дело твоё, — Кива поправила тёмные пряди на висках, приступая к менее интересной части. — И так, как человек, бесспорно разбирающийся в принципе работы добычи, в самих шахтах и товарищах, не можешь ли ты сказать, что видел что-то странное, подозрительное? То, что отклонялось от обычной работы?        Борен задумался, отвёл глаза. И на этот раз, скорее всего, действительно размышлял. Только о том, как и что сказать, не выдав своего секрета. Он знал, что если он скажет, что всё нормально — то ложь будет слишком очевидной, так как все знают, что работники на шахтах не идеально себя ведут. Поэтому парень поступил хитрее, тем самым косвенно подтвердив свою сообразительность и причастность. — Видел конечно, — Курт хмыкнул, желая казаться расслабленным, — многие часто пьют прямо в туннелях, и из-за этого часто ломается инвентарь. Керосин воруют. Ещё больше отлынивает, но ничего такого в этом нет. Вы бы попробовали сами поработать под землёй, когда у тебя с собой лишь один источник света и подсумок с провизией на несколько дней. Один обвал — и ты отрезан от всего мира. Очень нервно порой бывает, так что на такие вещи как запой на рабочем месте можно не обращать внимания. — А что насчёт не дисциплинарных нарушений? — спросила Кива, сдерживая внутри себя иной вопрос. — Ничего такого я не видел, — он снова пожал плечами. — Что ж, хорошо, ты свободен, — женщина кивнула и притянула к себе досье следующего сотрудника этой бригады.        Борен встал и направился к двери. Кива не проводила его взглядом: никаких оплошностей на этом этапе тот не допустит. Ни ускорится, ни облегчённо утрёт лицо рукой, ни выдохнет, ни улыбнётся тому, что заочно проверку прошёл без нареканий. Дверь тихо закрылась. Прошла молчаливая минута прежде чем помощник нарушил тишину. — Заводить следующего?        Лже-Вербоуген не надо было смотреть на него, чтобы видеть эту безэмоциональную маску. Собранный, пытающийся наблюдать. Ему ещё стоило попрактиковаться в естественности и лёгкости. Острое лицо, обрамлённое чёрными волосами, кривой нос, который раньше кто-то грубо сломал, бледно-голубые косящие глаза. — Чуть позже, Флинт, — пробормотала женщина, делая вид, что вчитывается, на самом деле отдыхая и думая о планах на вечер. — Вы его в чём-то подозреваете? — офицер что-то явно почуял. — Не больше, чем всех остальных, — Кива подняла голову и обворожительно улыбнулась.        Для несведущих это предложение оправдывало всех. Для знающих оно должно было говорить о том, что девушка всегда и всех подозревает. Он чуть наморщил брови и уголок губ дёрнулся в кривой ухмылке. «Всё правильно не лезь туда, куда не хочешь», подумала девушка и дала команду вести следующего человека. На самом деле хотелось, чтобы первый набор её отдела вышел удачным. Чтобы можно было сработаться. А то потом за собой же и прибирать. Муторно, долго. Если уж на то пошло, никто из её временного штата не горел какими-то невнятными идеями об общем благе, честности. Работа у них грязная, и эта грязь с рук никогда не сойдёт. Пусть в благородство играют другие. Так что пока всё указывало на то, что набранные ребята впишутся в сыскной отдел. Ведя очередного работника, Флинт улыбнулся ей, менее натужно чем раньше. Всё складывалось очень даже неплохо.       Всё накладывалось друг на друга, но имелось время всё распределить и подготовить. Найл набрасывал черновик операций в городах стены Мария. Пришлось в очередной раз задержаться на работе. Формально ему оставили прежнюю должность. Формально. Но де факто он был лишён и её, и её привилегий, и её ответственности на какой-то срок. Но это не значило, что Док собирался всё пускать на самотёк. Работал он по-прежнему с рвением и невероятным трудолюбием. Ему даже давали небольшие выходные на следующей неделе, чтобы мужчина мог хотя бы пару дней провести спокойно с семьёй. Без него беды не случится — пока почти все процессы, происходящие в военполе, контролировались людьми генерального штаба. Реформа всегда дело нелёгкое, и первые результаты будут только через месяц или около того. Во всяком случае, Найл рассчитывал на такой срок. Все изменения запущены, теперь надо просто довериться другим. Ну а пока можно готовить схему для весенних перемещений. В отрезанные ковчеги надлежало сперва отправить военных, ставленников нового порядка. Они же должны будут перетрясти города, заготовить площадку для дальнейшего. Потом отправлять туда ремесленников, новое оружие. В свою очередь оттуда же могли хлынуть потоки преступности, так как они сумели образоваться и там. Неизбежное следствие замкнутого мирка. Поэтому надо действовать осторожно. Как вскрыть старый нарыв. Доку нравилась поэтапная схема, она давала больше гарантий, чем разовая глобальная облава. Однако всё это занимало собой западное, северное и восточное направления, а вот южное… С ним всё было проще в плане самих действий, но немного сложнее с реализацией. Южные пределы вновь доставались Разведкорпусу. Но надо заметить лишь частично. В дверь постучали, прерывая неспешные размышления о далёкой весне. — Войдите, — откликнулся мужчина.       Он вообще пребывал в спокойном и мирном настроении, несмотря на ухудшения своей репутации и положения. Возможно, это тот отдых, который был ему необходим. Никакой особой работы на износ, никаких тебе гонок. Так что, покажись в проёме кто угодно — это не сильно бы испортило ему поздний вечер, который вот-вот переваливался в ночь. Но это всего лишь оказалась Ханджи. — Вечера тебе Найл! — она радостно вскинула руку. — Всё работаешь? — Да вот, прикидываю порядок действий, — Док потыкал пальцем в исписанные карандашом лист. — Вы же привезли весточки от ковчегов Марии, надо приготовить всё. А ты чего тут делаешь? — А я, — девушка прошла и села на свободный стул без всякого спроса, потому что знала, что не является незваным гостем, — подавала прошение на поддержку пожарных, вы же всё поменяли, теперь так это работает? У нас новые громовые копья подвезли. Закклай без дела не сидит — везде работа кипит. И вот нужна страховка, чтобы полигон не спалить, потому что на некоторых копьях есть маркировка «поджигательные». — Вот как, — добродушно хмыкнул низложенный командор сил полиции. — Они нам пригодятся, думаю, в ближайшем будущем. И как тебе новые правила? Всё работает в пробном режиме. — Непривычно, но вроде стало проще и удобней, — Зое расправила каштановые волосы и сняла очки, оставив на лице чёрную повязку. — А вообще я к тебе за советом.        Это было сказано чуть более серьёзным тоном. Сейчас она обращалась к нему не как к боевому сотоварищу, а как к хорошему знакомому. Значит, речь пойдёт о том, что знать начальству ни к чему. И этот переход с официального на личное сегодня дался Доку легче. Слишком он уж издёргался за последние два месяца, чтобы сейчас напрягаться. — Слушаю, — сказал мужчина, отложив прежнее занятие в сторону.        Женщина чуть помедлила, наклонив голову, явно совещаясь с внутренним голосом разума. Найл её не торопил. Подумал о том, стоит ли позвать клерка и попросить принести новый чайник с мятным чаем. А может спуститься вниз и самому, привлекая меньше внимания.       Хотя может, и беседа будет короткой. Так что мужчина решил ориентироваться по ситуации. Уже поздно, и работников в главном здании Военной Полиции не так-то уж и много. За дверьми вряд ли кто-то будет стоять. Пока мужчина спокойно думал об этом, Зое кивнула и подняла на него единственный карий глаз. — Вообщем, — она хлопнула ладонями по гладкой, лакированной поверхности стола, — сверху так понравилась эффективность нашего лёгкого построения, да и нам тоже, что получили мы поручение отработать его и взять на практику с собой некоторых новобранцев, которые уже определились, что хотят пойти в Разведкорпус. — Пока звучит очень неплохо и полезно, — заметил Найл и всё же потянулся к чайнику, стоящему на столе рядом с лампой. — Будешь? — Не, не, не, а то застряну тут на час, — Ханджи миролюбиво улыбнулась, — а завтра нужно с утра инспектировать полигон. Так вот, да. Всё это весьма кстати, да и новеньких надо быстрее набирать и готовить к тому, что их ожидает. И как показал опыт: в зимнее время вполне реально обучаться. Если условия и обстоятельства вокруг не мешают.        Она сделала паузу, видимо подходя к сути совета. Док терпеливо выжидал, давая гостье время, чтобы внятно сформировать свои мысли. За окном сыпал мелкий снег, тьма скрывала вид на улицу. В принципе тихая ночь. Свет от лампы приятно разгонял темноту, создавая манящий уют. — Мне дали свободу в выборе места и кадетского корпуса, — объявила Зое и продолжила. — И я вот хочу спросить у тебя: в каком районе сейчас тише? Я просто не хочу пересекаться с чем-то таким, или чтобы моих ребят вовлекали во все эти интриги. Ты наверняка знаешь или прикидываешь, где что затевается нынче.        Мужчина задумался на пару минут. Это нужно было реально обдумать. Что ему известно? А о чём он подозревает? Важное решение, потому что на его мнение будет опираться человек, который и пострадает случись что. Поэтому Док подошёл так серьёзно, как только мог, потому что это ответственность за других. Теперь же Ханджи смиренно ждала и хранила молчание. — Хм-м, — Найл потёр подбородок и наконец изрёк, — возле Утопии сейчас работает новый сыскной отдел, так что туда лучше не соваться. Я не знаю, чего от них можно ожидать, но совершенно точно не мягких действий. Может и будет какая шумиха, а может и нет, но думаю, что будет. Так же начались проверки в Каранессе, его планируют первым открыть для дороги в город стены Мария. Так что, наверняка оттуда побегут контрабандисты и кто похуже. Думаю, лучше тебе взять западное направление. От Яркела до Хлорбы. Хотя, если спрашивать меня, если что-то эдакое и случится, то сделает это в любом месте. — Твоя правда, но хочется обезопасить себя по максимуму и не лезть на рожон, — закивала женщина и вернула очки на нос. — Значит, запад? — Я бы выбирал запад, — подтвердил Найл и отпил приятно пахнущий чай. — Отлично, а что с Устлиштадом? Не над этим ты так задумался? — голос звучал немного веселее, оставалось лишь порадоваться этому. — Да, нужно продумать, как лучше провернуть реинтеграцию. Они ведь пять лет были практически оторваны от нас, там такое творится, — Док придвинул черновик плана, выдохнул и улыбнулся. — Весной, Ханджи, когда природа выйдет из зимней спячки, мы тоже сбросим эти оковы. Человечество восстанет ото сна, чтобы столкнуться с кошмаром реальности.        Зое, которая начала было вставать со стула с мягкой обивкой, плюхнулась обратно и беззлобно засмеялась. Как и Док. А что им ещё оставалось делать в таком положении. Ведь проблемы, с коими они неизбежно столкнутся, будут действительно хуже любого кошмара. Никто из них не выбирал это «милостивое» незнание, неведение, на которое обрекли их сто лет назад. Уж спасибо мёртвому королю Карлу. Разбираться-то со всем этим придётся им. Простым смертным, лишённым большей части знаний о своей же силе. Если не пугаться и плакать, то хотя бы смеяться. — Надо же, Найл, да ты поэт, — отдышавшись сказала командор разведки. — Ты часом Мари стихи не пишешь? — Кто знает, — загадочно произнёс мужчина, впрочем сохраняя немного неуместное веселье. — Если ты заглянешь к нам к востоку от Стохесса, то может быть она и прочтёт тебе парочку. — Эх, да, — протянула Зое и всё же встала на ноги, — надо бы как-нибудь нагрянуть, да и родителей не мешало бы навестить. У тебя же три дочки так? — Младшей и года нет, — ответил Док, теплоты на его лице прибавилось. — Свезло так свезло, — она направилась к выходу. — Хорошей ночи, Найл! Спасибо за совет! — Бывай, — он проводил её немного усталым взглядом и вернулся к работе.        Ночь и в самом деле наступала, и ему стоило поспешить, если он хотел вернуться на штабную квартиру и отдохнуть. Лишь затем, чтобы завтра приехать пораньше и подтянуть все хвосты перед небольшим отпуском с его семьёй.