Стены

      Не прошло двух месяцев, как Разведкорпус провёл первые в своей истории учения среди курсантов во всех кадетских корпусах. Новое мероприятие, если совсем не учитывать встречи с военной полицией на самом первом этапе, не встретило особых, внешних препятствий. Всё прошло на достойном уровне, и самым неприятным инцидентом стал кадет, сломавший щиколотку. Но это случилось уже под конец того манёвра, так что особой проблемы довести того до города-ковчега не возникло вовсе. А когда разведчики закончили все четыре практики, то начались законные десять дней отдыха. Для рядовых, коим разрешили разъехаться по родственникам. Старшим по званию же было совсем не до этого краткого отпуска — надо было сформировать, подвести, оформить итоги в письменном виде. И в некоторых аспектах мнения Зое и Аккермана упрямо не желали сходиться, превращая обычную, нудную рутину в невыносимую. Мужчина уже находился на грани терпения, и так демонстрируя образец, пожалуй, своей лучшей выдержки. С самого утра, с того самого, далеко не чудного момента, когда командор отыскала его в столовой казармы гарнизона, минуло больше пяти часов, и день можно было причислять к испорченным. Нет, он знал, что эту работу надо сделать, какой бы она противной не была. Этими результатами должны располагать не только они. Да только вот одна одноглазая особа на пустом месте делала ему нервы. Они расположились в более просторной комнате Ханджи: на лакированном и не очень большом столе лежала кипа чистых листов, разложенные личные дела учеников, чернильница, тряпка, сургуч, печатка. В лампах ещё не было надобности — солнечного света хватало пока что; но они стояли по центру, как две каланчи. Леви места для ровного, аккуратного мыслеизложения при помощи чернил и пера хватало едва ли. Он старательно выводил буквы, пытаясь хоть этим монотонным делом отвлечься от женщины, раздражавшей его. Зое ходила по комнате туда-сюда, паркет то ли скрипел, то ли хрустел под её ногами. Один этот звук действовал как пытка, если не обращать внимания на чужие метания. — Что ты здесь написал? Не рекомендован для сложных операций. Какие операции ты включаешь в это определения, Ливай? — она тыкала пальцами в уже порядком измятый листок. — Уточни, пожалуйста. Сложные это понятие о-очень растяжимое. Никаких неопределённостей быть не должно. Ты же это знаешь. Перепишешь. — Скажи мне, трёхглазая, а не пора ли нам в Митре запросить себе отдельные кабинеты в той же ратуше? — капитан поставил точку в последнем предложении, котором писал, и отложил ручку-перо в сторону к закрытой чернильнице. — Не знаю, можно наверное, — вопрос несколько сбил её с прежнего настроя, и она наконец остановилась, задумчиво подняла взор к потолку, затем посмотрела на Аккермана. — А с чего это ты об этом? — Да вот думаю, — он откинулся на стуле, где на спинке висел форменный китель, — что треснуть тебя каким-нибудь фолиантом по лбу лучше, наверное, в специальном помещении. Чтобы вопросов не возникало. — Фолиантом?! — Ханджи засопела и прошла к столу и взяла только что дописанный отчёт. — Знаешь, Ливай, моё стремление сделать всё идеальным того не заслуживает! Я для нас всех стараюсь между прочим.        Капитан промолчал. В голове на фоне всех юных лиц и замечаний, которые он им приписывал с момента начала практики, всё же крутилась мысль, каким-нибудь образом охладить или сбить пыл командора. Но он лишь прикрыл глаза рукой, потёр лоб — после бессонной ночи голова болела. Уснуть просто не получилось — возвращалось это дрянное состояние бессонницы.       Может, дело было в самой зиме. Было в ней нечто эдакое, что в принципе могло напоминать об отрочестве в Подземном Городе. О том времени, когда любой сон мог никогда не кончиться из-за оборванной жизни. Темно и холодно. Нужна выпивка, иначе, не имея возможности спать, он рискует схлопотать дополнительные проблемы. От этого отвлекло бормотание женщины где-то спиной. Леви убрал руку от лица, медленно вдохнул и чуть повернулся к говорившей, в очередной раз упрашивая себя не делать резких движений и ничего не предпринимать. Пока что. — … опять странная формулировка: наиболее эффективен для поддержки. Поддержки чего: наступательных действий? Обороны? Планирования? — Ханджи очевидно придиралась, сама не зная, чего хочет. — Мне показалось, что вполне годится и для основы. — Поддержка, гений, на то и поддержка, чтобы подхватывать все основные поручения вторым планом, — Аккерман крайне вольно процитировал ей военный протокол. — Не особо важно какие, а выше я указал, что подходящий профиль оборонный.       Командор захлопала карим глазом, поправила очки и вчиталась на пару абзацев выше. Пока царила блаженная тишина, Леви отстранёно, несколько меланхолично принялся изучать пейзаж за окном, чтобы хоть как-то отвлечься. Ничего шибко красивого там не было. Льдисто-голубое небо. Не идеально чистое из-за редких клочков серых облаков. Свет от солнца падал аккурат на плац перед трёхэтажным зданием, окружённый решёткой. Ворот из этого положения мужчина не видел, зато ему открывался вид на соседние двухэтажные дома. Сделанные из камня, покрытые и выровненные чем-то, они казались бесконечно далёкими и при этом громадными. Скорее всего, дело было во всё тех же окнах. Большие, высокие, наверняка скрывающие за собой просторные комнаты, этажи. Казарма, с её основной ролью вместить в себя как можно больше военных, ощущалась иначе. В ней всё давило незримой ответственностью и долгом. Участь, которая сама нашла его, которую он принял. Мужчина не видел себя внутри простых домов. Как и не видел себе иной, простой спокойной жизни. — Ой не знаю, не знаю. Мы первый раз составляем такие рекомендации. Их не только прикрепят к личным делам, — Зое зарылась пальцами в уже порядком спутанные каштановые волосы, — но и положат на стол чиновникам штаба для планирования вылазок весной. — Разве там нам не выделят солдат из Гарнизона? — Леви продолжал смотреть в окно, а когда женщина прошла вперёд, без особого интереса и пытливости скосил серые глаза на неё — ему и так всё ясно. — Выделят, конечно, но и новобранцев рекомендовано с собой взять, — Ханджи развернулась к сидящему лицом, смотря сверху вниз. — И я считаю, что это необходимо, пусть может и жестоко. От старой гвардии остались только ты да я, а нам нужен максимально готовый набор разведчиков. Пусть и не такой большой, как сто человек, но всяко больше девяти. — Вот как, — он устало вздохнул и потянулся к металлическому перу, начал вяло вертеть его в пальцах. — Так ты перепишешь? — с надеждой спросила женщина.       На секунд десять или пятнадцать в комнате воцарилось молчание. Аккерман прекрасно знал, какой ответ даст, однако не спешил его озвучивать. Просто уже порядком устал и выдерживал паузу, чтобы иметь больше шансов спокойно покинуть место пытки самому. Либо вежливо выпроводить четырнадцатого командора и в тишине в рабочей обстановке по-быстрому на бумаге расправиться со своей дюжиной кадетов и разведчиков без щебета над ухом. — Нет. Сходи проветрись, а то, — Леви начал вставать со стула, не слишком утруждая себя тем, чтобы не греметь ножками, — хрень несёшь бестолковую.       Он потянулся, ощущая неприятную и даже несколько непривычную боль в спине от долгого сидения, пока Зое разразилась восклицаниями. Почти их все Аккерман пропустил мимо ушей, неспешно одевая куртку и вспоминая, где ближайшая достойная винная лавка. О наличии контрабандистов Ривза в столице он, к своему сожалению, не знал. — Ладно, чёрт с тобой, — капитан задержался понаблюдать за тем, как Ханджи кидает листы на захламлённый стол. — Не хочешь работать, так и я не должна!       Она направилась к шкафу, где принялась шарить в поисках своего тёплого пальто. Так, во всяком случае, хотелось думать Леви. Потому что, если она искала что-то другое… Он покачал головой и прошёл к двери, а сзади раздавалось ворчание о неблагодарности и шорох вещей, которые плавно оборвал тихий стук двери и щелчок замка в ручке.       Бормотание и перебирание костей всем подряд само собой стихло, стоило Ханджи остаться в одиночестве. Руки обессилено повисли вдоль тела. Она не знала, чего конкретно хотела от всего этого. Впереди маячила Шиганшина и просторы к югу от неё. Им необходимо быстрее продвинуться к морю и вражеской заставе. У них будет больше шансов, если хотя бы провести разведку малыми группами, за которыми будет тянуться основной массив. А он должен быть мало того, что большим, так ещё и компетентным. Для массы и закаливания новеньких такое тоже сойдёт на самом-то деле. Выживут сильнейшие, опыта получат вдобавок. Всё как в старые добрые времена. Привычная, отработанная схема. Однако актуален ли такой метод «отбора»? Не лучше ли поступить иначе с новобранцами? Распорядиться этим «ресурсом» с большей пользой? Тащить с собой хотя бы часть, например, а остальных оставить в той же Шиганшине как дозорных. Это всё занимало мысли сильнее резюме, которые можно было рассматривать так же по-разному. Леви писал-то нейтрально и подходящее ко всем вопросам, проблема была именно в этой неопределённости. Командор постоянно в голове прокручивала различные варианты и никак не могла остановиться на каком-то конкретном. Все варианты были логичны, у всех были как плюсы, так и минусы. Никаких особых указаний из Генштаба не поступало. Закклай обозначил два приоритета: скорость и эффективность; и полную свободу действий. Женщина слишком много размышляла, и может Аккерман был прав насчёт того, что ей надо прочистить мозги. Она взял форменный, зимний плащ с отделкой из овчины. Потеребив ворот, Зое принялась надевать его. Тоже выйдет прогуляться, раз так всё без толку выходит. Шанс закончить работу сегодня ещё оставался. Если, конечно, самовольный капитан вернётся до позднего вечера. Задавшись вопросом, куда и надолго ли пошёл Леви, командор взяла ключ от комнаты и вышла, оставив на небольшом столике беспорядок. Всё равно черновики не несли в себе какой-то особой важности или тайны. Может, она вернётся и всё запишет по новой. «Хотя едва ли Леви пойдёт на это», Ханджи цокнула вслух, запирая дверь. Последний этаж был тих и безлюден. Офицерские, капитанские комнаты, да и тех, кто выше по званию, пустовали в разгар рабочего дня. Как и этажи ниже. Зое знала, что разведчиков в них нет — все разъехались на этот краткий отдых. Спускаясь по лестнице, ей подумалось, что как только закончит с этой вознёй, оставит Аккерману надзор за освоением новых приводов и укатит к стареньким родителям. Сейчас выдаётся относительно спокойный период, и кто знает, когда ещё выдастся возможность навестить стариков. «И хорошо, что молодняк разлетелся», она молча кивнула, перескакивая сразу через две ступеньки. Они были живыми, сохраняли те силы, чтобы подняться выше, чем те, кто только был до них. Пусть побудут простыми людьми и пронесут это с собой. Иногда надо напоминать себе о близких, родных, о том, что есть ещё и мирная жизнь. Зое быстро пролетела коридору, холл, прокричала дежурному: — Я буду через час, ежели кто спросит!       И, не дождавшись ответа, выскочила за дверь на плац с укатанным колёсами и утоптанным множеством копыт и сапог снегом. Такой и убирать не надо: ровная, вполне твёрдая поверхность. Хотя вот по краям решётки виднелись горы сугробов, накиданных явно лопатой. Командор втянула свежий морозный воздух, заставивший лёгкие мигом похолодеть прямо изнутри, огляделась. Само собой, Аккермана видно нигде не было, а его следы не отличались от всех прочих. Доставать его во внеслужебное время не получится. Ханджи однако долго не тужила на этот счёт — её первоначальной целью была прогулка по улицам Митры, а тут можно смело наслаждаться и одиночеством. Она прошла в раскрытые ворота, прошла пару относительно пустых кварталов и на одной из сверкающей от лучей улиц слилась с толпой. Хотя даже на оживлённом проспекте среди людей выделялась её спина с нашивкой гордых сине-белых крыльев.       Под землёй никакого потока людей в ярком свете не было. Те площади и редкие широкие улицы, которые могли похвастать кое-каким столпотворением, выглядели как будто заполненные призраками. Примерно так выглядели здешние обитатели в своих одеждах, лишённые солнца. Фонари, да кристаллы на сталактитах и сталагмитах не давали того точного и резкого света. Да и выходить без всякого повода никому на улицу в холод не хотелось. Здесь было не так морозно, как наверху — земля промерзала не столь быстро и давала хоть какую-то временную защиту. Зато воздух стал чуть менее спёртым. Правда, за всё приходилось платить — когда пласт почвы замёрзнет окончательно, тепла никто не напасётся. Даже весной. Затхлая клетка, с которой жителям просто приходилось мириться и принимать все те правила. Однако визитёрам с поверхности мириться и принимать как-то не хотелось. Полицейским, вдобавок, пришлось сменить свою форму на наряды местных. К раздражению Кивы, готовившей это предприятие больше недели, выяснилось, что некоторые из отдела по существу ещё ни разу не были в Подземном Городе. Поэтому ей пришлось до старта операции по поиску «пропавших без вести» новых приводов срочно отправлять тех на практику. Чтобы хотя бы привыкли к атмосфере и обстановке. Пока она передала их более опытным коллегам, самой пришлось менять план. Для Кивы это была игра с двух сторон, в любой момент могущая окончиться плачевно. Надо было очень натурально всё разыграть, и если кое-кто из банд знал, что женщина теперь имеет больше влияния наверху, то вот для самих полицейских её подлинное влияние под землёй должно было остаться тайной. Да и привлекать лишнее внимание не хотелось: быстро нанесут удар, вернут УПМ, вернутся на поверхность героями. Во всяком случае, одобрение сверху будет получено, а может даже участникам и премию дадут скромную. Так надеялись некоторые члены отдела. Женщина, притаившаяся на крыше в тени трубы, вжимавшейся к её боку и скатной поверхности для большей скрытности, сдержала смешок. Это был не вопрос золота, и вряд ли Генштаб вместе с чиновниками решат отщипнуть на поощрение денег из казны. Это был вопрос профессиональной пригодности. Ведь помимо пойманных разбойников, учинённых арестов в Утопии и вскрытие целого сбыта взрывчатки и прочих вещей с шахт надо было предоставить ещё результаты. Тогда, быть может, начальники спустят с них столь пристальные взоры, ожидающие найти хоть крошечную осечку. И можно будет спокойно заниматься своими делами и понемногу развивать сыскной отдел, улучшать статистику. В конце улицы, примыкающей к одной из площадей, показалось шестеро человек с какой-то поклажей. Их появление мигом переключило внимание Кивы. Ожидание кончилось, теперь надо лишь посмотреть, как подчинённые справятся с операцией. Сама она вмешается, если только что-то пойдёт не по плану. По сценарию: преступники должны были уйти, пользуясь превосходящим знанием местности. Женщина уже говорила об этом людям, которые должны были «пронести» части с приводами якобы на сделку. За особые риски им даже пришлось заплатить из своего кошелька, но это не беда: любая работа должна быть оплачена. И какая разница: ограбить кого-нибудь или побыть зайцами на охоте? Когда неизвестные люди порядком отошли от площади, свернули в проулок рядом с домом, на котором расположилась Кива. Она отметила, что трое своих полицейских, таящиеся и терпеливо ждущие, двинулись следом, как и оговорено. Трое было на соседней улице и трое на следующей. Ниже по кварталу расположилось три отряда, по большей части из местного военпола, а ещё один на площади. Но все эти меры обязаны были сегодня не помочь. Женщина бесшумно переползла на другую сторону крыши, чтобы сменить себе обзор на другую захудалую улицу. Долгая подготовка и подтасовка в добыче сведений о «сделке» того стоила. Из других проулков вынырнуло ещё пятеро. В отличии от первой шестёрки, те вели себя так, как будто направлялись из одного кабака в другой. Внешне это вообще не привлекало никакого постороннего внимания. Наблюдая за тем, как сближаются подельники, Кива отметила, что за пятёркой тоже крались полицейские. Не слишком неприметно, их, скорее всего, уже заметили от того веселье пятерых наёмников было более искренним, но это сейчас роли не играло. Решающие секунды уже тикали — момент близился к кульминации. Начальница сыскного отдела рукой нащупала рукоять привода старого образца, готовясь среагировать как бы дело не пошло. Вторая рука выудила специальный свисток, чтобы дать вовремя сигнал. Нет смысла наводить шороху в городе ракетницами.       Слух обострился. Теперь тишина за спиной казалась гнетущей и в такой же степени успокаивающей. Любой шорох — и она спрыгнет со своего места. А то мало ли что. От этого города можно было ожидать всего. Каких угодно сюрпризов. Однако пока всё шло как надо. Вот группы подозреваемых пересеклись, краткий разговор, и мешки с поклажей были поставлены на землю. Ещё пара фраз в более серьёзном тоне, несколько нервных поворотов головой. Надолго «торговля» не затянулась: меньше чем через три минуты мешки с неизвестным содержимым раскрывались, чтобы продемонстрировать товар. Из каких-то обрезков и чего-то ещё, призванного замаскировать детали, сделанные мастерами Промышленного Города, на всеобщее обозрение показался баллон для газа нового типа. Менее вытянутый, более компактный и при всём этом более вместительный. Самое главное: уникальный — такие ещё не поставили на массовое производство. Ждать дальше не имело смысла, есть подтверждение УПМ — осталось их «изъять». Короткий свист, негромко прорезавший общий фон города, и операция началась. Как только полицейские услышали сигнал — ринулись перехватить одиннадцать преступников и их поклажу. Те, не будь идиотами и не будь научены перед этим, как и куда бежать, бросились в рассыпную, как только показался первый военный. Даже в гражданском их всегда что-то отличало. Вот и сейчас: ни у кого сомнений не было. Раскрытый мешок бросили там, где стояли, а два остальных закинули на плечи и дали дёру, уводя за собой в разные стороны полицейских. Силы военпола несколько растерялись, но быстро перегруппировались для преследования. С высоты Кива смотрела в спины удаляющимся, слышала в уже в отдалении грохот выстрелов, окрики. Вскоре и те затихли, когда расстояние стало больше. Она спрыгнула на землю, чтобы осмотреть оставленную ношу. Всё было так, как оговорено — часть деталей разобранного привода. Порядком запылённые, грязные, но не беда. Через десять минут вернулась одна образовавшаяся во время преследования группа и, запыхавшись, отчиталась о том, что шестеро ушли, как они не старались их зажать в угол или подстрелить. Зато они смиренно и с мрачным довольством сказали, что им удалось перехватить ещё один из мешков. — Отлично, вытаскивайте — проверим все ли УПМ они с собой принесли, — женщина указала на уже разложенные ею детали.       Через семь минут вернулась вторая половина участников операции с точно такими же результатами. И спустя краткое время полицейские пришли к тяготящему выводу: механизмы были не целиком. Пока Кива-Линсей деланно хмурилась, делала вид, что размышляет, вокруг нервно переругивались и выдвигали идеи её подчинённые. Выждав правдоподобное время, начальница подозвала офицера местного отдела. — Постовые на площади и примыкающих проулках ещё на местах? — они кивнула в сторону мерцающего впереди участка. — Наверное, — мужчина пожал плечами, поджал губы, — никакого сигнала они не подавали. — А здесь точно не все УПМ? — вмешалась девушка из сыскного отдела. — Точно, мне передавали схему, — Кива помнила как собирается привод нового образца больше по практике, чем по чертежам. — Но зачем им продавать их по частям? — спросил смурной Флинт, косящий глазами то на крыши, но на улицу. — Для безопасности, а может не нашли покупателям на целые. Цена у таких вещиц тут нешуточная. В любом случае, — Вербоуген выдохнула и потёрла глаза, повысила голос до командного, — берите эти, поносим их с собой. Идём к площади! — А что нам там делать? — устало и обречённо спросил кто-то из полицейских. — Искать схрон. Никто не будет тащить такую ношу на себе сквозь все эти трущобы. Вероятно, они просто планировали продать их поэтапно, чтобы не вызывать подозрений. А для этого, — важно разъясняла Кива, — им нужно было место для передержки. Если наши ещё приглядывают за тем районом, то никто не ещё не успел незамеченным вернуться туда, чтобы их перебросить опять.       Она пошла вперёд уже без прежней скрытности, как бы показывая тем самым, что нужда в этом на данный момент отпала. Сейчас они в силе, и им пока бояться некого. Едва ли кто-то «вернётся мстить» или отбивать товар. Подчинённые шустро запаковывали первые трофеи, к которым через час, а может и два, зависит от настроения Кивы, прибавятся ещё одни.