Стены

      Стоя, облокотившись руками о невысокий забор, Леви наблюдал за масштабной процессией. Она впечатляла даже его — человека, видевшего, можно сказать, расцвет легиона разведки, когда численность их достигла трёх сотен. Плоды деяний Эрвина. Да, как все тогда выкладывались лишь бы не получать препятствий со стороны чиновников. Теперь же приходилось изрядно стараться, чтобы вмешательства было меньше. Однако это не всегда удавалось. Нельзя было определённо сказать как было лучше: до или после. Отдельная структура на самообеспечении или же часть единого механизма со своей функцией. А назначение подразумевало большую ответственность. Что ж, сегодняшнее зрелище не давало об этом забыть. — Столько народу даже от дороги ничего не оставит, — пробормотал капитан, смотря на то, во что превращается влажная земля под множеством ног, копыт, колёс.       В простой фермерской одежде он ничем не выделялся на фоне прочих местных обитателей деревень, выползших поглазеть на переброс сил. Как и Зое, стоящая рядом. Признать в них военных могли бы только те, кто знал их в лицо. Не то, чтобы в этом была какая-то надобность. Просто так совпало, что объездка новых лошадей пересеклась со всем этим. Сейчас стреноженные животные стояли позади них. — М-да-а, — протянула Ханджи потирая то лоб, то чёрную повязку на слепом глазу, не находя внятных слов. — Развернулись они конечно, это да-а.       Колонна растянулась так далеко, что не было видно её конца. Отчасти это из-за узкого тракта, ещё не расчищенного толком после зимы, стёршей границы дороги, обозначенные в некоторых местах пресловутым забором. К Тросту приближалось куда как больше чем три сотни. Ещё весь этот скарб, скрытый в повозках специальными тентами. «Ну конечно, так ведь и должно быть. Надо быстро отстроить целый город», Аккерман выдохнул и продолжил наблюдать за движущимся потоком. Разведчикам не хотелось пока возвращаться в свой штаб, будто их притягивала, манила эта картина. Иногда вокруг то поднимался гомон, то затихал. Слышались отдельные команды, крики, но неизменным оставался звук шагов и скрип телег. — Знаешь, — спустя ещё пару минут произнёс Леви, не сводя глаз с прибывающей толпы, — не вижу гарнизонских ребят. Тут, скорее всего, только ремесленники и остальные, кого бы штаб не направил. — Ох, ни хрена себе, — она прикрыла лицо руками, которые сползли по нему, сбивая очки, возвела карий глаз к небу. — Это ж сколько в итоге-то их будет? Для военных наверняка отдельный сбор. Даже радуюсь, что нас направляют туда не в первую очередь, а во вторую.       С этим он мог с ней не согласиться, но прекрасно понимал, что его личные интересы не должны руководить их скромной группой. Уже было решено, что именно он поведёт троих или четверых разведчиков во втором подходе к Шиганшине. Ждать этого момента осталось точно меньше месяца. Учитывая тот факт, что военным чинам из Митры удалось сделать невозможное: не только собрать такое количество нужных людей, а начать отправку на неделю раньше запланированной даты. Снег ещё никуда не делся, однако не должен был стать таким серьёзным препятствием. Больше не было высоких сугробов, через которые лошади не смогли бы проехать, а невероятными усилиями солдат Гарнизона — дороги, хоть и были разбиты, но были более или менее расчищены. Во всяком случае, та, что соединяла Гермину и Трост. Быть может, Пиксис постарался и над участками южнее вверенного ему рубежа, но там нельзя было знать наверняка.       С таким-то «переселением» нельзя пройти быстро сквозь густой лес. Капитан помнил их зимнюю вылазку: там-то одни сани еле-еле проезжали при помощи толканий и мата. И сани в этом плане гораздо удобнее повозок на колёсах. Одно застрявшее может выломать или сломать крутящую жердь. А это уже серьёзная поломка. Впрочем, не ему за это переживать. Леви выпрямился, потянулся. Конца колонне всё не было. Наверху определённо либо сошли с ума, либо вырвались «на свободу». Если второе, то страшно представить, что будет дальше. Это уже было не на уровне экспедиции. — Нагляделись, — он взял женщину повыше локтя, оттаскивая её от дороги, — пора обратно.       Ханджи заворчала, но сопротивляться не стала. Они подошли к лошадям и начали их распутывать. Животных прислали недавно из конюшни Хлорбы. Двугодки, как было заявлено, были готовы к боевым действиям, но капитан к досаде обнаружил, что дополнительная выездка совсем не будет лишней. Ничего удивительного: коневоды просто торопились согласно приказам обеспечить их корпус собственными ресурсами. Желательно до того момента, когда легион разведки примет в свои ряды новобранцев. Эти труды лучше было проводить раздельно. Аккерман взял под уздцы самого норовистого жеребца, пытаясь увести его. Тот заупрямился, попытался ущипнуть за плечо, явно оспаривая чужое лидерство. Мужчина выдохнув, скрывая раздражение, и уверенно вскочил в седло, сразу чуть сдавил рыжие бока шенкелями, давая понять, что не потерпит противоречий себе. Знал, что животное нельзя бить в таких случаях. Кенни говорил, что в зверях бесполезно вытравливать непокорность силой, это просто не нужно. Правда, этого правила старший Аккерман не придерживался в случаях с людьми. Леви заставил лошадь сдвинуться с места. Зое уже маячила чуть впереди, поэтому пришлось её догонять. — Раз уже началось, то надо уже сообщить нашим о разделении, — нервно заметила женщина. — Надо, — просто согласился Леви, не ослабляя контроля над животным.       Какое-то время, пока они отъезжали от зевак и людей, коим было суждено своими руками возвести новую Шиганшину из руин, они молчали. Вероятно, Ханджи ещё отходила от потрясения, чтобы начать нести привычную болтовню. Отсюда до старого замка полчаса шустрой рысью. Мужчина решил, что та ещё успеет разойтись в прежней манере. Однако когда та всё же нарушила тишину, то несколько удивила своего подопечного. — Весна пришла, — голос звучал неверяще и под конец вовсе задрожал. — Весна, мать её…       Капитан повернулся к ней, позволив не скрывать вопросительного выражения. У спутницы был отсутствующий взор, устремлённый куда-то в холку гнедой лошади. Голова, плечи безвольно покачивались в такт аллюру. Создавалось обманчивое ощущение, что всадница может упасть при любом неосторожном движении. Зое лишь невесело усмехнулась, заметив, что от неё ждут пояснений. — Просто, подумай только. Какой масштаб. И как много будет лежать, — она резко прервалась, зайдясь смехом, — лежит на наших плечах. Просто жуть берёт. Мы не сидели без дела эту зиму, но чёрт! Почему мне кажется, что этого всё равно ничтожно мало?!       Леви знал почему, но не счёл нужным разъяснять ей своё видение ситуации. Командор, возможно, тоже знала почему, но от эмоций было некуда деться. Так пусть выпустит их сейчас, пока никто, кроме его, невольного и вынужденного свидетеля, не может этого видеть или слышать. Они как раз свернули подальше от столпотворения на узкую тропинку, которой не грозили десятки сотен ботинок. Если обернуться, то сквозь переплетение лысых ветвей, подрагивающих от порывов ветерка, конечно были видны люди, но недостаточно отчётливо. Точно так же они скрывались от них. — Все ждут победы, результатов. А сможем ли мы всё это сделать? — теперь она запрокинула голову к серому, безучастному небу, в коем ответов быть не могло. — Так много предстоит сделать. Голова идёт кругом. И это не то, к чему мы привыкли, как бы мы не храбрились. Нас ждут не только титаны, но люди. Хрен знает сколько. Мы же, по сути ввязываемся в войну, где мы передовой отряд. У нас ни единой ниточки к дипломатичному решению этого долбанного конфликта!  — Война началась задолго до этого, — лаконично заметил Аккерман, — это не наше решение. У нас выбора нет. Мы можем попытаться закончить её. Но человеческая природа… — Меня не интересует природа! Вопросы добра и зла! — оборвала Ханджи его, сжимая до скрипа поводья. — Я хочу, чтобы мы, просто мы, смогли бы сделать всё правильно! — Мы можем лишь пытаться, — ответил он и умолк.       Его богатый опыт говорил о том, что с этой стороны вопроса — всё просто бессмысленно. Однако если не стараться — не получится никогда. Если бежать и закрывать глаза на проблему — лучше вряд ли сделается. Остаётся только приспосабливаться и выживать. Бороться за то, что есть.       И за олухов, что напортачили с поручением. Эти самые бездари, проинструктированные и оставленные менять черепицу на одном из крыльев здания, умудрились погнуть без толку кучу клямеров и уронить под стропильные решётки некоторое количество старой черепиц. Приличное количество. А работа не могла похвастать особым прогрессом. — Кто-то должен слазить на чердак и выудить оттуда весь мусор, — Конни отряхивался и водил плечом, которое защемил в попытках пролезть между балками. — Я туда никак не помещусь, как бы вы не хотели. — Просто отлично! — всплеснул руками Эрен и начал ходить из стороны в сторону. — Они скоро вернутся, и я даже знаю, кто будет нас всех отчитывать. Сколько времени прошло? Я не хочу снова драить весь первый этаж просто потому, что у кого-то кривые руки.       С момента приезда в этот замок, служивший Разведкорпусу обителью и домом, Йегер вроде бы нашёл баланс между своим прежним состоянием и какими-то сомнениями и переживаниями. Хотя бы временный. Это место хранило воспоминания даже до поимки Энни Леонхарт. По-своему они должны были согревать. Микасе хотелось верить, что это действительно так. Видеть тот былой проблеск живых эмоций было даже приятно. Вдруг всё то упадничество было из-за заточения в столице? Из-за встреч с некоторыми людьми… с Хисторией? Что-то смутно грызло юную Аккерман именно в этом отношении. И даже то, что Эрен теперь на долгое время лишён встреч с королевой, радовало больше прочего, а стоило только увидеть в парне прежние эмоции, так и вовсе все наказания, что они возможно сегодня получат, были нестрашны. Поэтому девушка спокойно взирала на общий лёгкий мандраж. Какая разница? Ведь это будет больше времени с ними и, главное, с ним. — Сдаётся мне, что час уже прошёл точно, — заключила Саша, сверяясь с тусклым из-за облаков солнечным диском. — Так ладно, — Флок потёр переносицу, пытаясь здраво рассуждать. — Кто знает, как залезть на чердак? Ключи там, дверь. Какая лестница хоть ведёт туда?       Он указал рукой на частично разобранный участок крыши. Все проследили за жестом и разочарованно выдохнули. Две лестницы, установленные у стены, их ножки глубоко увязли в сырой земле, сиротливо поставленные у них ящики с инструментами и стопками новой черепицы. Было бы проще заниматься всем этим на УПМ, но однако о том, чтобы достать их речи и не шло — за такие выкрутасы им грозило нечто большее нарядов вне очереди. Можно было бы нанять рабочих, более опытных в кровельных делах, но капитан строго объявил, что пока их бюджет не стоит тратить на такие вещи. Приходилось разбираться самим. — Да кто ж знает, — Жан зарылся пальцами в чуть отросшие волосы, наморщил лоб. — Мы-то не знаем замка по сути дальше комнат второго этажа. Вряд ли кто-то стал закрывать бы проход наверх на замок. Так что, если пойдём поищем хотя бы, то может найдём нужную лестницу или хотя бы комнату, откуда можно будет подлезть к балкам. — Кто-то может остаться тут и доделывать работу, заодно по шуму будет проще ориентироваться, — предложил Армин, подводя общий итог. — Мусор после себя всё равно придётся выгребать. Кто хочет пойти на поиски чердака?       Вызвался Форстер и, скрипя зубами, Кирштейн, как человек, для которого место было хоть сколько-то знакомым. Хотел пойти Эрен, но Микаса холодно указала, что нужны крепкие руки и на крыше, чтобы подавать стопки черепицы и ящики со скобами, если они хотят хоть сколько-то продвинуть работу вперёд. По стропам могут без опасений перемещаться лёгкий Арлерт и Спрингер, а сама она с Сашей будут подавать и помогать крепить черепицу. — Во всяком случае, это поможет нам делать работу аккуратней, — закончила она свои доводы, негласно обвиняя двух сосланных парней в неуклюжести.       Хотя единственным и общим огрехом была неслаженность, вызванная сомнениями и неопытностью в ремонтном деле. Даже несмотря на то, что Леви и Ханджи показали, как правильно перестилается черепица.       Двое за неимением лучшего направились внутрь замка. Зашли в холл, вылизанный до блеска, поднялись по ступеням и молча свернули в коридор нужного крыла. Здесь же многие комнаты пустовали, а некоторые и вовсе были заперты. Редко встречающиеся окна в этом проходе кто-то закрыл ставнями. Разведчики ещё толком не обживали свой штаб, хотя Ханджи говорила, что надо будет скоро всё здание привести в порядок: и снаружи и внутри; до прибытия новобранцев. — Может, сходить за лампой, — неуверенно произнёс Жан, вглядываясь в сумрак. — Что, ссыкуешь? — грубо спросил спутник, впрочем без ядовитого ехидства, не сводя взгляда с коридора. — Пропустить нужную дверь неохота, — ответил более опытный разведчик, проигнорировав дерзость.       Обоим было чуть не по себе. Пустой замок обычно не давил на них собой, но отчего-то мысль о запертых дверях и об их жильцах, что ныне лежали где-то на полях Шиаганшины, заставляла каждого по-своему нервничать. Больше света помогло бы ускорить поиски и не задерживаться, рассматривая чужие комнаты. Убирал ли кто-то личные вещи солдат? Хотя кому было до этого. Наверняка: всё осталось там нетронутым, ожидая владельцев. — Хорошо, сейчас сбегаю в кладовую, — Флок не стал спорить и поспешил обратно.       Пока его шаги эхом отлетали от каменных, мрачных стен, Кирштейн стоял не шелохнувшись. Если они не найдут комнаты типа холла, лестницы, ведущей наверх или хотя бы дверцы в потолке, то придётся обыскивать и эти комнаты. Если они найдут от них связку ключей. Если, конечно, у каждого не было своего ключа, унесённого с собой. Парень прикрыл глаза и выдохнул, беря себя в руки. Ничего страшного, просто не так легко. К этому сложно привыкнуть. Он попытался в голове построить план замка, чтобы меньше торчать в пустынном блоке. Мелькнула мысль о том, что забить на это дело не так уж и плохо. Они могут успеть покрыть большую часть крыши, никто и не заметит всего мусора на чердаке. Можно так же дождаться старших, получить нагоняй и уже под их руководством без этих плутаний найти нужный подъём. От раздавшегося сзади голоса Жан чуть ли не подпрыгнул. — Взял масленую, — Форстер уже держал в руках зажжённую лампу, — кристаллические лежат где-то в другом месте, видимо. Да и хрен с ними. — Ладно, пойдём сначала до упора, — кивнул Кирштейн и сдвинулся с места, — может дойдём до гостиной какой-нибудь.       Они двинулись вперёд, отбрасывая на пол и стены пляшущие, мерцающие тени. Закрытые двери из постаревшего дерева с облезлым лаком проносились как нескончаемая вереница образов. Наконец они начали слышать возню где-то в стороне и сверху и уже шли скорее на звук. Внезапно путь оборвался развилкой. Слева винтовая лестница наверх, но она шла в сторону от шума. Справа проход сужался и уводил куда-то дальше. — Логичным будет подняться наверх, — Флок осветил каменные ступени, от времени те еле заметно подавились и сгладились в тех местах, где ступали люди. — Да, — кивнул Жан, хмуря брови, стараясь понять, где они находятся. — Если это не башня, конечно. — Тогда вернёмся и проверим этот коридор, — рыжеволосый парень первым начал подниматься наверх.       Вскоре свет лампы осветил дверь с коваными креплениями. Форстер толкнул её, но та, глухо лязгнув, не подалась. Он цыкнул и закатил глаза. Ломать препятствие бесполезно. Вряд ли получится, а даже если и да, то лишь больше огребут. Не сговариваясь они начали спускаться обратно.       Коридор завёл их в тупик с небольшим окном-бойницей, смотрящим на конюшню. Перекрытие здесь было сделано из камня. Жан потрогал старинный подоконник, покачал головой. Эту часть замка не перестраивали. Конечно, старое здание отдали Разведкорпусу, не заботясь о размещении воинов. Скорее всего все те комнаты, которые теперь им предстоит обыскивать, были относительно недавним введением. — Будет чертовски обидно, если та дверь вела на чердак, — Флок покачал головой, не прекращая оглядывать каменный потолок. — Вряд ли. Башня. Почти уверен в этом, — Кирштейн оторвался от созерцания окна, — Здесь должен быть где-то проход наверх. Должны же они были как-то укреплять и обрабатывать несущие балки и перекрытия.       Они вернулись к развилке и начали проверять двери, стараясь приблизиться обратно к возне, которая отдалённо доносилась сверху. Какие-то всё же открывались, и тогда им открывались виды на фрагменты жизни чужих людей. Кое-где сдвинутые кровати, различное убранство. Чужие вещи. Много вещей. Стопки книг, одежда, какие-то шкатулки с неизвестным содержимым, даже склянки трав. Зое или Аккерман, наверное, даже смогли по всему этому назвать бывших обитателей. Но нарушившие покой сейчас, старались всё это не рассматривать, пусть детали и оседали где-то на подкорке. Быстрый взор вокруг на предмет лестницы, тщательное изучение сводов потолка и балок, закрытая дверь. Воздух был тяжёлым, но лишь потому что здесь просто давно никто не дышал. Продвижение шло достаточно быстро, и наконец их усилия были вознаграждены. Очередное помещение не было жилой комнатой, хоть и затесалось между ними. Гораздо меньше, без окна и мебели. Лишь утварь и лестница промощённая к одной стен вела как раз к люку. — Кладовая, ну надо же, — выдохнул Флок с ноткой облегчения и поднял светильник повыше. — Там задвижки? — Сейчас проверю, придержи лестницу только, — Кирштейн уже проверял её на предмет устойчивости и надёжности.       Вряд ли она стояла тут несколько лет на одном месте, но всё же ощущение заброшенности никуда не девалось. Форстер подошёл, одной рукой прижал лестницу, стараясь при этом и держать высоко фонарь другой и смотреть наверх. Жан полез наверх, буквально ощущая пальцами, как старая древесина движется и издаёт противные скрипы под его весом. Он остановился на четвёртой ступеньки с конца, осторожно выпрямился, осматривая люк. — Что там? — спросил парень снизу.       В следующую секунду вниз полетела пыль, заставив его затрясти головой, яростно жмуриться, тереть глаза о плечо и отплёвываться. Но не отпустил ни лампу ни лестницу. Та лишь чуть задёргалась от его судорожных движений. — Жан! Чтоб тебя, — ругнулся он и закашлялся от новой порции.       Его ругань потонула в гулком, шероховатом скрипе. Кирштейн же сохранял концентрацию и сосредоточенность. Хотя скачущий свет не улучшал его положения. Петли были снаружи, поэтому ему приходилось страховать створки одной рукой, а второй вытаскивать удерживающий блок. — Лишь на заслонах, — ответил Жан, положение которого не располагало даже к тому, чтобы иметь возможность даже почесать себе глаза. — Ох, как не хочется мне отсюда падать, если эта хрень тяжелее, чем кажется. — А мне-то как не хочется, чтобы ты падал, — проворчал Флок, наблюдая за тем, как соратник медленно вытаскивает брус из пазов. — У меня шансов выжить тогда вообще не будет.        Они чуть посмеялись, явно в красках вообразив это зрелище. Однако смешки стихли, стоило Жану только скинуть брус вниз на кучу какого-то скарба и начать открывать створки. Сверху полился тихий, отдалённый свет, а им навстречу пахнуло свежим воздухом. Кирштейн забрался повыше и заглянул внутрь. — Чердак, он самый, — сообщил он, влазя туда и пачкаясь в пыли ещё больше, высунулся и протянул руку, чтобы забрать светильник. — Осталось надеяться, что мы не опоздали. — Думаю, мы услышим, — Флок передал ношу и полез сам и почувствовал, что сейчас самое удобное время, чтобы сказать: — Ты прости меня, если что. Нервным бываю иногда, вот и извожу вас порой.       Это было отчасти и правдой и ложью. Срывался ли он на них? Да. Получал ли он от этого удовольствие? Да, конечно. Но иногда порой лучше хоть на сколько-то избавить себя от груза. — Всё путём, только на непричастных не срывайся, — ответил парень сверху и чуть улыбнулся. — А теперь пойдём поищем брешь.