Стены

      Пост расположился на холме в подлеске, потому что так его было проще и привычнее замаскировать. На берегу встречались не менее подходящие места, но только элдийцы опасались, что не сумеют там обустроить наблюдательный пункт, что враги быстрее заприметят его. Ведь враги могли знать о морской линии прибоя что-то такое, чего обитатели Парадиза не могли допустить даже в мыслях. Рисковать было нельзя, поэтому база, выстроенная к концу лета, находилась в отдалении от вражеского порта. Оттуда же имелось удобное отступление, в том числе и для срочного гонца. Световые прожектора здесь никто не решился размещать, опасаясь выдать присутствие тех, кто по логике марлийцев просто не мог и не должен находиться в такой близости к морю. А разведчики наблюдали за прибывающими и убывающими волнами уже месяц как. — Надо же, приходят в самом деле по графику, — пробормотал Жан, отнимая новый бинокль от глаз и возвращая его капитану. — Как в прошлый раз.       Они уже несколько часов наблюдали за тем, как огоньки над водами приближаются и увеличиваются. По-началу те казались миражами или вовсе какими-то призраками, будто бы отражения звёзд, но при полной луне начинали подниматься над водой. Однако плавно и постепенно, медленно из тьмы выныривал, обрастал чёткостью силуэт корабля. Да какого… Очень большого и немыслимого в своём виде. Без парусов и с металлической, во всяком случае на глаз, обшивкой. Всё двигалось на каком-то внутреннем механизме. Вероятно, очень громадным, и один этот факт подавлял отряд Разведкорпуса, несущий вахту практически безвылазно. Раз в двадцать дней к ним приезжали запасы и смена из пяти человек для рядовых. Таким образом постепенно менялся состав, разве что Аккерман находился почти всегда на этом аванпосте. Как сильнейший, опытнейший и наиболее подходящий для всевозможных критичных ситуаций на той единственной, пока что, точки соприкосновения с врагом. Правда пока генеральный штаб настоятельно рекомендовал не прибегать к открытым действам. Наблюдение, вычисление действий и закономерности поведения противника. И пока были кое-какие результаты, несмотря на то, что они видели корабль лишь второй раз. — В полнолуние, значится, — Леви покачал головой, сидя в прикрытом ветвями и всем прочим, укрытии. — Умно, ничего не скажешь. Это самый надёжный ориентир. — Но у них есть прожектора, — голос Армина звучал тихо и очень напряжённо, — им не нужен свет, чтобы заходить в порт. — Это не для них, — капитан нахмурился и откинулся на обустроенной скамье. — Они ничего не делают больше, чем кроме как причаливают, выходят на берег и стену. Всё. Не догадываешься почему?       Сам он уже понимал такие визиты марлийцев. Те не стремились пересечь условную границу в степи. И не работали над пирсом, не выводили пленных да казни обращением в безмозглых гигантов. Размышления над этим мужчина пока держал при себе, не давая ложных надежд правительству. Сперва нужно было увериться в выводах и собрать больше данных, чтобы наверняка захватить их первый корабль. И пленных с того корабля. — Неужели ждут Бертольда и Энни? — ахнул владелец несокрушимой силы Колосса, что могла поднять даже такой корабль к самому небу. — Именно, они ждут их, своих воинов-титанов, — Аккерман не глядя передал тому бинокль. — Потому что не знают, что с ними случилось. У них нет информации об этом. Ни Браун, ни Звероподобный не видели, что с ними сталось. — Но они явно не спешат тем на выручку, если с Бертольдом что-то ещё можно предполагать, то насчёт Энни-то они вообще в догадках. Где она и что с ней, — заметил Кирштейн, продолжая посматривать на береговую линию.       Капитан лишь закрыл глаза, давая себе мгновения приятного мрака и подобия тишины. Плеск волн успокаивал и расслаблял — до высадки марлийцев ещё было время. За которое можно ещё раз подумать: а почему те не продолжают наседать на остров, не атакуют и очевидно не готовятся к нападению на жителей стен. Даже не отправляют новых титанов, чтобы те медленно делали свою «работу».       Это говорило об одном, но разными предложениями: враг не может сейчас сделать ничего из вышеперечисленного. Но по каким причинам? Вариантов крутилось в голове множество. От самых перспективных до самых скверных. Противник мог у себя готовить что-то грандиозное и неодолимое, чтобы сравнять их всех с землёй. Так же марлийцы могли попросту не иметь необходимого для уверенных действий ресурса. Всё же теоретическая потеря двух титанов могла сказаться сильно на боевой способности. Тогда это говорило о том, что не так страшен чёрт, как его малюют. Да и ждали они Леонхарт и Гувера вряд ли из большой любви и привязанности к ним. И уж точно не из веры в успех их миссии. Их план вернуть основателя провалился с треском и паром, утаскивая за собой множество жизней и старый порядок Райсс-Фриц на Парадизе. Кто бы мог подумать, что такое окажет услугу им всем — где они были два года назад? Топтались и боролись за жалкое существование причём без особых успехов. А теперь они, затаившиеся охотники наблюдают за дичью, изучая повадки перед неизбежным ударом. Эта операция уже продумывалась Зое и другими военными. Требовались все советы, каждое мнение. — Мы ведь должны будем их атаковать, — тем временем заговорил Армин, — но нужно сделать это грамотно — местность открытая, а под водой мы не можем долго находиться, если не придумать что-то. Может, кто-то прикинется Энни или Бертольдом для отвлечения их внимания. — Ну если ты в росте не прибавишь — сыграешь Энни, — Жан толкнул его в бок, подначивая лишь на половину. — Тебе не в первой.       Арлерт отвернулся от него и от старшего. Несмотря на то, что Кирштейн не стыдил за то переодевание и уж тем более не насмехался — всё равно память откинулась не очень приятно. Сейчас они лишь втроём находились в смотровой, тогда как остальные были в комнатах ниже. Что ж, этот вопрос, казалось, начал тревожить его больше основной темы, чему офицер был рад. Он-то видел черновой вариант операции. И «забава» была далеко не детской игрой. Всё, что они делали в революцию с верой в лучшее, покажется невинным срыванием полевых цветов. — Жан, — строго обратился Леви к подчинённому, — сходи вниз и убедись в том, что все готовы и что все УПМ проверены. Не хочу осечек, если ночь пройдёт не тихо. — Так точно, — отозвался тот совсем по-военному.       Соскользнул с места и осторожно направился к ступеням, прикреплённым к стене, вниз. Снова воцарилась тишина, как и положено ночи. Лишь прибой волн. Аккерману казалось, что остававшийся парень старается не двигаться, чтобы не шуметь лишний раз как будто враги могли их услышать. Армин смотрел в прорезь окна, но не туда, где был порт. И даже не на приближающийся корабль. Капитан выдохнул и прикрыл глаза, занимая прежнее положение — им надо собраться, а не смотреть в даль. Дежурство, как никак. Всё нужно было запротоколировать, когда корабль пристанет. Рукой Леви нашёл блокнот и выудил карандаш. Он выдохнул и потёр лоб — писать в темноте дело нелёгкое, но привычное. Да и ночь не облачная, так что лунный свет хоть сколько-то озарял всё вокруг. С окна-бойницы необычной, горизонтальной формы резко влетел порыв холодного ветра. От воды ещё веяло теплом по ночам, однако с неба уже поступали первые признаки осени. Прохладный воздух. Мужчина повёл носом, принюхиваясь к новому в этом месте запаху. Конец лета он провёл тут, сейчас же новый сезон будто бы перевалил за какую-то черту узнавания. Осень для них будет переходным этапом от наблюдений к действию. Чёткому и рассудительному, не имеющим место для уязвимой жалости. Аккерман вновь взглянул на вражеский порт через бинокль, затем на корабль, из широкой трубы на палубе валил дым или же пар. «Есть ещё минут двадцать», рассчитал он про себя время после оценки дистанции. Бдительно присматривался, рассматривал как мог длинный борт. Вдруг увидит что-то новое. Но, по всей видимости, марлийцы не чувствовали угрозы. Всё было так же, как и в прошлый раз.       И точно таким же по-началу стал и тот раз, когда ночное безмолвие и покой были нарушены. Нарушены элдийцами, пожалуй, впервые за долгую и тяжёлую сотню лет. Не имеющие шанса на ошибку, они действовали неожиданно и грубо. Зое хмуро смотрела со стены на итоги их действий. Победа не радовала. Она вообще чувствовала себя усталой и опустошённой, как после поражения. Затонувшие обломки, которые сам же и разломал, Атакующий усердно вытаскивал на берег, а рядом разведчики вытаскивали людей, плывущих к берегу. Раздавались одиночные выстрелы то с одной стороны, то с другой, и свет прожекторов беспощадно высвечивал всё. Всё до единой детали. Женщина выдохнула струю горячего воздуха. Осенние ночь здесь были весьма прохладны, а укрытие и палатки на песке обдувались ветрами. Даже костры не очень помогали, а сегодня их и не разводили вовсе. Ведь сегодня была ночь полнолуния, сегодня они ждали врага, и тот появился. — Спустишься? — послышался сзади голос Аккермана.       Ханджи с охотой отвернулась от развернувшегося зрелища — на ступенях стоял мужчина и выжидательно, тяжело смотрел на неё. Не побрезговал подняться и позвать, не поленился напомнить ей за обязанности. Казалось, он колол её серыми глазами. Она закрыла глаз и провела рукой по лбу, делая вид, что поправляет чёрную повязку. «Не смотри. Не смотрите», командор подавила эту стучащую мысль. Таким опасно давать силы. У них важная работа здесь. Нужно довести её до конца. — Да, — ответила женщина, стараясь прибавить в голосе твёрдости.       Леви прищурился, но более ничего говорить не стал, и самое главное: более не смотрел на неё — так как повернулся и быстро спускался вниз. Ему надолго отлучаться было нельзя. Зое без особой спешки направилась вслед за ним. Можно было не видеть того зрелища, смотреть под ноги — не упасть тоже немаловажно. Но вот ушам ничто не мешало слушать то, как нарушился успокаивающий шум волн. Плеск, команды, крики, ругательства, какой-то иной шум, выстрелы и тяжёлое волочение обломков. Эрен согласно плану атаковал снизу — пользуясь тьмой, презирая холод, подплыл близко к кораблю и там трансформировался. Тогда же включили мощные фонари, чтобы направить их на тёмные воды. Многих эта атака убила сразу же, избавляя людей от моральных угрызений. Но много и уцелело. За этих отвечали остальные разведчики. Несмотря на приказ: брать живьём и пленить, они убивали марлийцев, которые демонстрировали активное сопротивления. Тех, кто всё же уцелел, связывали и устраивали возле стены. Ханджи мельком глянула на чужие лица, и тоска накатила сильнее. Появилось ощущение, что она куда-то проваливается, что её куда-то затягивает, тащит на дно. Откуда ей не выбраться ни за что на свете. Живых под стенами лежало ничком человек тридцать. Рядом лежали трупы их товарищей. Пока ещё семь, но впереди волочили ещё новых. Чтобы собраться с мыслями командор стала рассматривать чужую форму, подмечая различия с собственной. «Нужно ещё их всех обыскать. Как мародёры», она резко пошла вперёд, к берегу, где заканчивало разворачиваться действо. Без проблем найдя взглядом офицера, чья рыжеволосая макушка выделялась огнём на фоне прочих, даже на фоне пятен крови, впитавшейся в песок. Те выглядели чёрными. Леви был занят пленными с другой стороны берега, что-то говоря подчинённым, отчего те выглядели понуро. — Кто начал стрельбу? — строго спросила Зое, почувствовала, как сдерживаемые эмоции превращаются в вымученную волну гнева. — Не было приказа убивать раньше, чем они сойдут на берег, да и то лишь в том случае, когда те представляют угрозу. — Я начал. Угроза была даже когда те ещё выплывали. Мы стреляли только в тех, у кого были винтовки, — не менее сурово откликнулся Флок. — Они есть угроза — мы не знаем на, что они способны. Я хочу, чтобы как можно больше разведчиков вернулось с этого задания. Они не стоят нашей крови.       Он с презрением махнул рукой в сторону стены. Ханджи выдохнула — спорить с этим заведомая глупость. Но как же это было… неправильно. С этим нужно было попытаться что-то сделать.       Мимо, в каких-то десяти метров от них прошагал Атакующий. Грохот и топот большого тела здесь ощущался не столь чётко и впечатляюще. Женщина позволила себе отвлечься на кусок палубы, что переносил титан. Несколько секунд, возможно дольше, чем ей самой хотелось, затем она повернулась к Форстеру, который терпеливо и даже вызывающе смотрел на неё. — Это бездарное распоряжение редкой возможностью, — начала она, заставив себя говорить. — Для нас большая трудность организовать всё это. Для нас каждый носитель информации о Марли и других странах не имеет цены.       На это офицер ничего не ответил, лишь продолжал спокойно взирать на командора. С презрением? Или же терпеливым, заученным отсутствием эмоций? Разобрать не получилось, так как Ханджи спешно направилась исследовать обломки корабля. Конечно, им нужен был целый, но пока рисковать в попытках добыть таковой нежелательно. Сперва нужно было изучить первый «улов», а потом уж пытаться приумножить. Из уцелевших кусков остро торчали доски, листы железа не разорвало, но отогнуло и покорёжило. Вещи, какие-то шестерни, много непонятного. Посреди этого была повалена главная центральная труба. Её нутро зияло чернотой, не отражая ни одного светового отблеска. Гипнотизировало и приковывало к себе взгляд. «Как оно работает?», подумалось Зое. — Есть ещё что-нибудь там? — крикнула она вверх, обращаясь к Йегеру.       Титан взглянул на неё сверху вниз, затем около шеи стал с шипением вырываться пар. Показался парень, облепленный внутренностями, связывающими его с оболочкой. Он не стал покидать её, а заставил гиганта присесть, чтобы не орать на весь берег. Вокруг него затеплился воздух. — Немного, так остатки на дне, но могу вытащить, — заявил разведчик собранным голосом, в коем проскользнула нотка усталости или... сожаления? — Вытаскивай, всё нужно будет отвести обратно, — ответила женщина, не уточняя, куда и зачем конкретно. — До утра управишься? — Конечно, — ответил Эрен и скрылся в титане, что стремительно стал выпрямляться, вновь возвышаясь над всеми.       Ханджи осталась смотреть на обломки. Пыталась мысленно разместить их так, чтобы картинка восстановила утерянную целостность. Но ничего не получалось, какие-то детали, вероятно, навсегда останутся на дне. На дне… «Да-а, Эрен не может вытащить всё, да и не станет. Надо быть глупцом, чтобы пытаться», пронеслось у неё в голове. Мимо прошли двое разведчиков, что заломили руки очередному марлийцу. Угрозы, истошные и полные фанатичной ненависти проклятья. Командор не повернулась, что узреть всё с этого ракурса. Но она не могла даже притвориться занятой, за делание каких-нибудь набросков. Блокнота почему-то в кармане не оказалось, как она не шарила по ним. Через какое-то время из плеска воды осталось лишь то, что сопровождало Атакующего в его поисках. С людьми же было закончено, настало время для попыток наладить «добровольный контакт». Зое побрела обратно к стене, где собралось большинство участников экспедиции. Где-то позади двигались лучи громадных фонарей, которые Йегер жестами просил направить то в одно, то в другое место. Ещё оставались дозорные, оставленные в разных местах берега на всякий случай. Однако пока что сигналов о внезапной тревоги не подавалось, можно было хоть сколько-то расслабиться. Но подходя ближе к стене, где рассаживали пленных под дулами оружий, Ханджи не чувствовала ничего похожего на расслабление. Совсем ничего. В горле появилась липкая, тошнотворная горечь, а шаги становились всё неспешней. Зрелище напоминало казнь. Только отчего-то куда более страшную, чем те, что ей доводилось видеть. Это было нечто иное, и казнить собирались не только особо буйных марлийцев. То была казнь их самих, всего Разведкорпуса, что существовал все те годы. И с этим ничего нельзя было сделать. Так было нужно. Женщина закрыла глаз и попыталась собраться с силами на нужный лад — всё, что ей оставалось.       Восход озарил не самую лицеприятную картину. Напряжённые сборы в обратный путь. Количество пленников сократилось волей-неволей ещё на шестерых человек. Если демонстрация и заставила кого-то присмиреть, то лишь на время. Зое видела ту ненависть, которую взращивали в этих людях с детства. Вбивали в голову, что элдийцы с острова демоны — не люди, что в них нет ничего общего и человеческого. С такими пробовать общаться практически бессмысленно. — С титанами проще, — пробурчала себе под нос командор, проверяя подпругу своей лошади. — Как же это было проще.       В самом деле, опыты с пойманными особями, которые не обладали речью или её задатками, стали выглядеть лёгкими и понятными. Почти что гуманными. Здесь же полная беспросветность и слабая надежда, что кто-нибудь из них заговорит, избавив хоть кого-то от участи пыточного допроса и выбивания сведений. Неужели пойманные не понимали, к чему их собираются отвести к тем самым стенам? Или же так сильно ненавидели, что были готовы не отступать от своих идеалов? Хотя разве они, разведчики, чем-то отличались от них в этом? Нет. Они так же шли к своим целям — сквозь кровь, тела, слёзы и невообразимые потери, раз за разом уничтожающие частицы души. Они убивали титанов, даже когда узнали, что те на самом деле люди, заточённые в этой ипостаси. Они убивали простых людей, чтобы выжить во время революции, а после неё немало было замучено на опытах по добыче рабочей сыворотке. Даже их королева ходила под тенью Генштаба, что таила в себе угрозу внезапного превращения, чтобы раскрыть потенциал Основателя. Чем они отличаются от тех, что переплыли море? Ни-чем. — Тела погружены, — сообщил Аккерман откуда-то сзади, нарушив все эти мысли и захлёбывающееся настроение. — Живые тоже. — А обломки? — тут же спросила она, чтобы переключиться на что-то более приемлемое для себя. — Всё за раз не увезём, — его голос оставался прежним, ничем не отличающимся от обычного на любой экспедиции. — Что-то в несколько заходов транспортируем в лагерь. Иначе никак. — Разделимся? — предложила тут же женщина, даже не оборачиваясь, а упрямо рассматривая седло с подсумками.       По большей части — хваталась за соломинку. Если Леви поведёт часть отряда с пленными, то она сможет заняться спокойным занятием. Не столь тяжёлым морально и обременительным. «Да и вообще: с конвоем справиться любой, тоже мне работа», Зое тряхнула каштановыми волосами, а внутри стало ко всему подмешиваться ещё и раздражение. — Можно, если ты сумеешь потом здесь всё привести в порядок, как будто ничего и не было, — тон не изменился, но ней показалось, что его взгляд стал сверлить её затылок подобно какой-нибудь железке. — Да расплюнуть! — преувеличенно бодро сказала Ханджи и наконец повернулась.       На лице маска из беззаботности решительности, но Аккерман хмуро и смурно смотрел на неё. Какое-то время он просто молчал, и эти секунды растянулись для них на вечность. Женщине не удавалось понять, о чём думает капитан или как относится ко всему этому. Тот просто ушёл отдавать команды по сборам первой партии на север, так ничего не сказав ей. Она осталась на месте смотреть на то, как вокруг ходят люди, ведут лошадей, тянущих загруженные повозки. Ветер несильно трепал плащ и волосы, а волны всё продолжали накатывать и сползать обратно. Слышался гомон, переговоры, но Зое, сохранившая прежнее выражение лица, не вслушивалась в слова. Где-то наверху пронзительно и визгливо заклокотали здешние белые птицы. Если бы их окружало только лишь это и ничего больше. Но там впереди будут ещё корабли, и они уже начали их топить. Теперь у них нет ни малейшего права упустить хоть один из них, чтобы информация о деятельности Парадиза не вышла за пределы острова. Снова. И снова. Каждый месяц, а потом и чаще. Враг не будет наивно отправлять по одному кораблю раз в месяц, когда поймёт, что что-то не так как обычно. Хотя отныне теперь ничто не будет как обычно.