***
Дубар с диким воплем бросился на мага с мечом наперевес, теперь моряка уже ничего не волновало, мужчина был готов умереть за младшего брата и забрать за собой любого, кто причинит тому вред. Маг и сам не ожидал подобного трюка от Синдбада и потому долю секунды находился в недоумении, не сразу заметив великана. Брин тоже отреагировала мгновенно, бросив в мага пучок жёлтой энергии, но волшебник проворно отбил атаку смертельной магией, и всю энергию зла смешанного с добром откинуло в Дубара, почти добравшегося до мага. Моряк остановился как вкопанный, он больше не мог контролировать тело. Мужчина наблюдал за происходящим со стороны, но своими глазами, и ему совершенно не нравилось положение дел. — Отлично, раз мне не удалось убить младшего брата, заберу себе старшего. Пусть служит злу и сам убьёт Синдбада, когда тот придёт спасти его, — самодовольно проговорил маг. После чего щёлкнул пальцами и исчез в зеленной дымке, забрав с собой Дубара и всё наколдованное. Когда Форуз, Ронгар и Брин пришли в себя, то увидели, что вновь находятся в тесной каютке и алтарь, к которому был прикован капитан, превратился в стол. Синдбад лежал на нём, медленно умирая от обильной потери крови. — Форуз, что делать?! — Брин накрыла паника, девушка металась по каюте, словно птица в клетке. — Для начала успокоиться. Возьми себя в руки и сделай три глубоких вдоха, это должно помочь, — Форуз остановил девушку, поставив перед собой и, придерживая за плечи, заглянул прямо в глаза. Маленький фокус удался, и Брин действительно немного успокоилась. — Спасибо. Я готова действовать, — кивнула девушка. — Слушайте меня внимательно: Ронгар, принеси горелку и немного сухого горючего из моей каюты. Брин, ты принеси воду и нарви длинных лент из чистой простыни. А, ещё одно, ты при помощи магии сможешь обезболить рану? — Боюсь, что нет. Это очень энергозатратно, ведь пока я буду восстанавливаться, обезболивание не будет действовать, — немного подумав, огорчённо ответила Брин. После утвердительного кивка учёного она побежала выполнять инструкции. Когда друзья собрали всё необходимое, Форуз начал операцию: он прижёг культю от предплечья левой руки Синдбада, тем самым дезинфицируя рану, и начал бинтовать, используя части простыни. Казалось, что запах палённого мяса, исходящего от прижигания, пропитал всю каюту. Проник в каждую клетку кожи, становясь её частью. Это был сладковато — мерзкий запах, вызывающий рвотные позывы. Несколько раз Брин чуть не вывернуло наизнанку, но девушка пыталась сдерживаться, понимая, что необходима здесь и сейчас.***
Когда операция была окончена, Ронгар перенес капитана в каюту и бережно положил на кровать. Было решено дежурить по очереди и, когда Симбад придёт в себя, дать обезболивающее, сваренное Форузом из трав. Все, разумеется, были согласны, и первому выпало дежурить Форузу. Брин старательно просилась быть первой, но по зеленоватому цвету лица и красным глазам было заметно, что она сама нуждается в отдыхе. И вот, учёный занял место у кровати друга, и время ожидания пошло… Форуз размышлял, что сказать капитану, когда тот придёт в себя, как объяснить, что у него теперь нет руки и что Дубар в опасности? Насколько горестно или озлобленно он отреагирует на плохие новости, и неспособность что-либо предпринять?..***
Открыв глаза, Синдбад, неожиданно даже для себя, испытал сильное дежавю: тёмная комната, гнетущая атмосфера и дикая боль по всему телу. Возникло чувство, будто он вынырнул из глубины и снова приобрёл способность дышать, но тело сковало ощущение надвигающейся беды. — Здесь есть кто-нибудь? — слабым голосом поинтересовался он. В горле пересохло и язык отказывался двигаться, произнося слова. — Всё в порядке, я здесь, с тобой, — Форуз подошёл и сел около кровати на небольшой колченогий стульчик. — Что произошло? — с трудом задал следующий вопрос Синдбад. Он хотел сесть в кровати, но тело почему-то не слушалось. — Маг попытался убить тебя, но ты увернулся, и его магия попала тебе в руку, — проговорил Форуз и его голос был абсолютно невозмутим, но сердце готово было вырваться из груди от волнения. Синдбад с трудом повернул голову сначала в правую сторону, но ничего необычного не заметил. Потом также медленно повернул голову влево: он сначала даже не понял, что не так с его левой рукой. Потом постепенно стала проявляться боль и с каждым новым ударом сердца она становилась лишь сильнее и невыносимее. Лицо моряка исказила ужасная гримаса, он попытался дотронутся до искалеченной руки, почему-то захотелось погладить её или согреть, что угодно, лишь бы не было так больно. Но любое движение делало только хуже, и Синдбад завыл в голос от безысходности. — Тише, всё хорошо. Я сейчас дам тебе обезболивающее и будет легче, — Форузу самому хотелось плакать или выть рядом с другом, но, пока тот нуждался в поддержке, учёный не мог показывать слабости. Через несколько минут силы покинули капитана и он снова повалился на кровать. Когда Синдбад немного успокоился, учёный размотал культю и предельно аккуратно наложил мазь, что должна была хоть немного облегчить страдания парню. — Вот, выпей это, — учёный поднёс к губам капитана большую чашу с отваром. — Оно поможет тебе… Ты отдохни немного, нам предстоит тяжёлый разговор, — предупредил Форуз, убирая чашку и укладывая друга обратно в кровать. Форуз обрадовался, когда в дверь каюты тихонько постучали, ведь это значило, что его время дежурить прошло. — Привет, он пришёл в себя? — жестами спросил Ронгар, зайдя в комнату. Он осмотрелся: капитан спал, иногда подрагивая, возможно, от боли, или от кошмаров, кои в последние недели полюбили сознание капитана. — Да, он приходил в себя. Но я не смогу рассказать про Дубара, после того как рассказал о руке, — грустно вздохнул учёный, опустив глаза. — Хорошо, как я могу помочь, если ему будет плохо? — Вот обезболивающая настойка, если он очнётся и его будут мучать сильные боли, просто дай её выпить, — коротко рассказал Форуз. — А я пойду проведаю Брин, она вроде обещала что-то придумать, чтобы облегчить жизнь Синдбаду. — Она обязательно что-нибудь придумает, ведь она молодец, — улыбнулся Ронгар и похлопал друга по плечу, пытаясь хоть как-то подбодрить. — Надеюсь… Ронгар занял место на колченогом стуле и приготовился ждать. Часть 2 Постояв немного у закрытой двери, Форуз отправился к Брин, может, она придумала какое-то зелье. Вряд ли оно поможет вернуть руку, но хотя бы поднять Синдбада с кровати нужно было, ведь он понимал, что Дубару угрожает опасность и надо побыстрее спасать великана. Хотя и решил для себя, что устроит спасательную операцию, даже если капитан не будет в ней участвовать, сам соберёт команду и отправится к магу «на поклон». Брин была сосредоточена на процессе варки восстанавливающего зелья: на её столике в каюте расположилось множество баночек с травами и цветными жидкостями, с засушенными насекомыми и крыльями летучих мышей, и многим чем ещё не менее неприятным и отвратительным. Сама девушка наклонилась над маленьким котлом, кипящим на горелке, и что-то мешала, приговаривая. Когда учёный открыл дверь в каюту, в нос сразу ударил резкий запах трав, горьковато-сладкий и, похоже, что в нём уже растворились остальные запахи. Волосы девушки были сильно растрёпанны, а лицо спряталось за лёгкой дымкой, идущей из котла, и сейчас она была очень похожа на ведьму. Форуз на всякий случай решил постучать. — К тебе можно? — неуверенно поинтересовался ученный. Ноги как будто вросли в пол и отказывались слушаться, ему было страшно, что в таком состоянии как сейчас Брин оставит в воспоминание о Форузе маленькую горку пепла. — Да, заходи. Присаживайся, — не поднимая головы, девушка кивнула на табуретку, что стояла в углу комнаты. Учёный устроился на табуретке и принялся ждать, но, просидев несколько минут мужчина понял, что о нём просто забыли. — Брин, что у тебя? — подал голос Форуз. — Я в одной из книг нашла восстанавливающее зелье, которые варила ещё моя бабушка. Оно придаст силы телу, поможет побыстрее заживить раны и просто подымит, так сказать, «боевой дух» Синдбада, — пояснила девушка. Её взгляд загорелся энтузиазмом, ей очень хотелось испробовать своё зелье. — А сколько оно ещё будет готовится? И как много ты его сможешь сварить, нам ведь ещё Дубара спасать, а ты знаешь Синдбада: он не станет ждать пока мы вернёмся, он точно пойдёт с нами, — печально произнёс Форуз. Но, кажется, вместе с зельем потихоньку появлялась и надежда на хорошее будущее. — Оно почти готово, ещё примерно тридцать минут и все. Правда, его потом надо будет остудить, но, думаю, это не займет много времени, — она говорила это, одновременно уменьшая огонь под котелком, ведь внимание её было сконцентрировано на зелье. После паузы она продолжила. — Думаю, сваренного отвара хватит дней на десять, его надо пить по сто граммов два раза в день. — прикинула девушка. — А сколько займёт поход за Дубаром? — Брин прищурилась, ожидая ответа. — Если бы я знал, — усмехнулся учёный. — Ну хорошо, тогда испытаем первую порцию, когда Синдбад придёт в себя, и если все будет хорошо, сварю на сколько мне хватит ингредиентов. — Так ему теперь постоянно придётся его пить, всю жизнь? — брови учёного от удивления подскочили вверх. — Нет, зачем?! Только пока восстановливается, — заверила его Брин. — Ну хорошо, занимайся. Я подойду позже, — Форуз поднялся с табуретки, но вопрос девушки остановил его. — А он приходил в себя? — тихо вымолвила Брин. Но учёный видел по её лицу, что ее интересует другой вопрос. Немного подумав, она озвучила и его, но ещё тише и неуверенней, чем первый. Она пыталась не смотреть в глаза учёного, испытывая страшный стыд. — Он спрашивал обо мне? — казалось, что свалилась гора с плеч, ведь Брин наконец-то узнает то, что её так волновало. Оставалось только надеяться на удачу, ну, или на любовь… — Да, он некоторое время был в сознании, но шоковое состояние, после того, как он увидел руку, думаю, выбило все остальные мысли. — Форуз заметил, как лицо девушки поменялось, но она вроде осознавала, что в его состоянии капитан действительно не мог о чём-то думать. Но ей так хотелось, чтобы он хоть словом обмолвился о том, что произошло в его подсознании. — Знаешь, я думаю, когда ты пойдешь к нему сама, вы поговорите, — учёный похлопал девушку по плечу. Брин вымученно улыбнулась, зная, что вряд ли сможет спросить у Синдбада то, что так хочет узнать. Через какое-то время зелье было готово и, перелив его в кружку, Брин отправилась к капитану. Тем более, что пришло время ей дежурить. — Ронгар, — девушка поздоровались с мавром. Он всё также сидел в каюте около больного и, казалось, что даже и не двигался с того момента, как Форуз покинул его. — Ты нашла способ помочь? — жестами поинтересовался Ронгар. Он увидел кружку в руках у девушки и его лицо просияло. — Пока не знаю, надо проверить, — улыбнулась Брин в ответ. — Тебе нужна моя помощь? — Нет, спасибо, думаю, я справлюсь— уверила его девушка, намекая, чтобы друг покинул каюту. После того как Ронгар уходя, удовлетворённо кивнул. Брин присела на краюшек кровати Синдбада. Она, боясь разбудить капитана, начала рассматривать его лицо, такое спокойное, лишь зрачки за закрытыми веками иногда коротко двигались: это значило, что капитан спит. Потом, незаметно для себя, девушка запустила пальцы в густые волосы капитана и начала очень нежно гладить их, перебирая прядку за прядкой. Она настолько погрузилась в занятие и в мысли, что не заметила, как начала напевать колыбельную, которую так любила в детстве, особенно когда её пела мама, укрывая одеялом и усыпляя маленькую Брин. Девушка не заметила, как Синдбад открыл глаза и, не скрывая удивления, наблюдает за ней. — Брин, — шёпотом позвал он, чтобы не напугать девушку. Потом чуть громче, а затем капитан заметил, как удивительно исказилось лицо Брин, осознавшей, что её возлюбленный проснулся и теперь наблюдает за движениями её руки. Щёки тут же стали пунцовыми от стыда, и девушка мгновенно убрала руку с головы капитана, случайно потянув одну из прядей, зацепившуюся за её кольцо. Синдбад слегка поморщился от пронзивший голову боли. Брин хотелось провалится под землю, но тихий голос парня снова привел её в чувства: — Привет. Я так рад видеть тебя, — проговорил капитан попытаясь устроится поудобнее в кровати, но любое движение отдавало болью в руку и причиняло только мучения. — Я сварила обезболивающее зелье, оно, кроме того, что обезболит руку, ещё и поможет тебе быстро восстановится, — Брин вспомнила цель своего визита и передала кружку с зельем из рук в руки. — Вот выпей, станет легче. — Девушка пристально посмотрела в глаза капитану. — Верь мне. Ничего не говоря, парень с трудом удержав одной рукой принял чашку с зельем из трясущихся и холодных рук подруги. Девушка очень волновалась и Синдбад решил её подбодрить: он улыбнулся, своей прекрасной, жизнеутверждающей улыбкой и выпил зелье залпом, даже не покривившись, несмотря на противный вкус отвара. — Спасибо тебе. И за зелье и за то, что вытащила из ловушки в подсознании, — возвращая пустую кружку, проговорил он. Сердце Брин пропустило удар: «Он помнит, он всё помнит!» — ликовала оно. Девушка смогла лишь выдавить слабую улыбку и кротко кивнуть, хотя на деле испытывала душистый букет самых красочных эмоций. — Поспи немного, а как проснешься, будешь лучше себя чувствовать, — попросила девушка, укрывая капитана. — А почему Дубар не заходит? Можешь позвать его, хочу обсудить с ним кое-что. — капитан задумался. — Хотя ладно, я немного посплю, а потом соберу всех, тогда всё и решим. — кивнул он, укладываясь. — Хорошо, — кивнула Брин в ответ. Она боялась рассказать про произошедшее со здоровяком и решила перенести это для собрания. — Ещё раз спасибо, — повторил он вдогонку. Девушка вышла из каюты и, припав спиной к стене, тихо заплакала. Как же непривычно было видеть бравого капитана беспомощным, несмотря на то, что он пытался скрыть боль. Немного постояв так, Брин вышла на палубу. Небо хмурилось, обещая в скором времени ливень, уже шедший за несколько километров от них в море. Море тоже не было спокойным: оно волновалось, иногда перебрасывая волны через борт. Девушка подошла к учёному, стоявшему за штурвалом «Немода». — Что там нового? — поинтересовался он у подошедшей девушки: Форуз сразу приметил её опущенный взгляд и покрасневшие глаза. — Всё хорошо, я дала Синдбаду восстанавливающее зелье, он немного поспит и ему станет легче, — улыбнулась она поудобнее устраиваясь на палубе, ведь корабль шатало из стороны в сторону. Повисла тишина, сквозь которую было слышно лишь шум ветра и всплески волн. — А ещё он просил позвать Дубара, — решилась сказать волшебница. И снова замолчала, старательно отводя взгляд от учёного. — И что ты сказала?! — ветер стал сильнее и Форузу пришлось перекрикивать его. — Мне не пришлось ничего говорить, он решил, что соберёт сегодня всех и мы обсудим, что делать дальше, — пожала плечами девушка. Она тоже повысила голос. Первые капли упали на палубу, выбивая пыль из досок. — Хорошо. Тогда будем ждать вечер! А сейчас надо заняться кораблём, а то ветер и дождь усиливаются и обещают бурю! — прокричал Фаруз. Девушка кивнула и, получив распоряжение, поспешила его выполнять. Моряки метались по палубе, собирая паруса и готовясь к буре. У Ронгара возникло чувство дежавю, ведь в такую бурю погибла Мэйв. Мавр невыносимо скучал по девушке, он по-своему любил её.***
Буря пронеслась над кораблем, ломая мачты и затапливая трюм. Все были заняты спасением судна и сохранением жизни и поэтому, когда над палубой прогремел голос Синдбада, члены команды удивились, не ожидая от поколеченного капитана что он так скоро восстановится и сможет командовать. — Закрепляйте канаты и быстро в трюм, ветер усиливается и, похоже, буря не обойдет нас стороной! — приказал он. Парень старался твердо стоять на ногах, но слабость и качка давали о себе знать: одной рукой трудно было удержаться за борт. Время от времени с непривычки капитан пытался использовать вторую руку, но снова и снова терпел поражение. Кое-как добравшись до руля, он поинтересовался у находившегося там Ронгара, пытавшегося удержать корабль на плаву. — Ронгар, я могу заменить тебя у руля? Давай я хотя бы помогу тебе удержать корабль, — предложил капитан, попытавшись взять управление в свои руки. Но мавр аккуратно отстранил его и показал жестами, что он и сам неплохо справится. Налетел ещё один порыв ветра и Синдбад таки потерял равновесие: не удержавшись на ногах, капитан рухнул на палубу, ударившись больной рукой. Перед его глазами потемнело, но сильный моряк нашел силы встать, не желая проявлять слабость и, как ему казалось, терять уважение команды. Капитан почувствовал чьи-то руки, удержавшие его от нового падения. Это был Форуз. — Зачем ты встал? Ты ещё слишком слаб, — заботливо проговорил учёный, убедившись, что капитан уверенно стоит на ногах. — Я капитан и во время бури обязан быть с командой! — разозлился Синдбад. Он стал осматриваться, ища глазами брата, но Дубара негде не было. — Где Дубар? Я не вижу его. — Идём вниз, я там всё расскажу. Синдбад удивился. Но перед глазами всё плыло и ушибленная рука ужасно болела, нуждаясь в новой перевязке. Ничего не ответив, он принял предложение учёного и спустился в каюту. В полной тишине Синдбад сел на кушетку, а за стеной ветер почти успокоился и корабль перестало шатать. Форуз принялся перебинтовывать культяпку друга, мужественно терпящего всю боль, доставляемую этим процессом. Дождавшись, пока учёный закончит, Синдбад задал давно интересующий вопрос — Что с Дубаром? Форуз глубоко вздохнул, промокнув руки полотенцем: он помыл их после того, как перебинтовал плечо Синдбада. Сев напротив его кровати, учёный начала повествование. — Дубар совершенно случайно попал под перекрестный огонь магии, по другому я это явление назвать не могу. Брин и маг пытались поразить друг друга, выпустив магические лучи, и он, скрестившись, попал в Дубара. После чего тот встал без движения, складывалось впечатление, что он окаменел, но по движению грудной клетки можно было понять, что Дубар жив. После этого маг сказал, что «раз ему не удалось овладеть твоей душой, он заберёт себе Дубара». А ты все равно придёшь его спасать, тогда-то он и покончит с тобой, — закончил Форуз. Он замолчал, ожидая реакции друга. Синдбад тоже молчал, обдумывая что-то: — Я готов умереть за брата, но моя душа не достанется злу. Не должна достаться, — добавил он чуть тише. — Надо что-то решать. Куда нам держать курс? Может, домой, подождать, пока заживут твои раны и с новыми силами отправится в путь спасать Дубара, — предложил Форуз, хоть он и знал, что его план окажется провальным и что капитан не станет отлёживаться, пока кто-то из команды, а тем более его брат, в беде. — Нет, мне нужны карты: я проложу маршрут к острову мага. Как он, кстати, называется, ты не не помнишь? — прищурился вспоминая капитан. — Маг говорил, что он нас будет ждать на острове «пустошь». Странное название для острова. А что если его нет на картах, — вдруг забеспокоился учёный, и от волнения у него вспотели ладони. — Я уверен, что этот остров есть на картах. Я слышал немало легенд о нём. Туда очень тяжело попасть и практически невозможно выбраться. Говорят, на острове живут чудища, а многие растения ядовиты, — будничным голосом рассказывал Синдбад слухи. Рука снвоа начала ныть, похоже, надо было принять зелье. Капитан неосознанно начал гладить и баюкать отсутствующую конечность. — Ложись, отдохни. Я принесу карты. И вот, выпей, — передал учёный кружку с зельем что стояла на столе. — Спасибо, — Синдбад отхлебнул зелья и покривился от его вкуса. — Я пойду, отдыхай. Как соберу всё необходимое, то вернусь, — улыбнулся этой по истино детской гримасе капитана учёный. Он уже почти вышел, но вопрос парня остановил его в дверях. — Как думаешь, у нас с Брин может получится что-то? Просто, я думаю, что моя капитанская деятельность закончилась, хочу осесть и стать рыбаком или ещё кем-то. И хочется, чтобы рядом был надёжный, любящий и любимый человек, который всегда поддержит в трудную минуту. И которого хочется защищать и ради которого хочется жить и поменять жизнь моряка на сухопутную. — наступила пауза и Форуз уже хотел ответить, но капитан продолжил. — Или, может не стоит ломать девочке жизнь? Пусть она встретит нормального парня, а не калеку, который в старости будет ныть о своей беспомощности. — Могу сказать, что она любит тебя, и согласится на всё, что ты предложишь. Поэтому мне кажется надо решить тебе для себя, любишь ли ты её на столько, чтобы в будущем не возненавидеть за то, что она будет напоминать тебе о прежней жизни. — Форуз вышел, оставив Синдбада наедине с собой и мыслями.