***
Манон уснула удивительно рано, и поэтому в пять утра она уже готовила завтрак себе и Эмме, которая осталась вчера у нее. Только вот Эмма уснула часа четыре назад, поэтому сейчас она спала, как младенец, иногда почесывая нос большим пальцем правой руки. Эта привычка была у нее с детства, и она всегда забавляла и умиляла Манон. Все как-будто бы вообще не изменилось: вот им по семь, они бегают по ромашковому полю и собирают белые цветы. Ромашки всегда нравились Манон, она считала, что красота в простоте. Эмма была к ним равнодушна, но она хотела проводить больше времени с подругой, и ей было совершенно не важно, как. Эмма вдыхает запах ромашки и пыльца попадает ей в нос. Длинноволосая забавно чихает, морщит носик и начинает почесывать его большим пальцем правой руки. Вот им тринадцать. Они сидят в богом забытой библиотеке на окраине Лилля среди пыльных книг. Манон бродит среди стеллажей, проводя пальцами по корешкам книг, ища ту, которую им задали прочитать на литературе. Эмма берет первую попавшуюся книгу со смешным названием и начинает вслух зачитывать отрывки, при этом звонко смеясь. От пыли, летавшей в воздухе, Эмма чихает. Морщит носик. Потирает переносицу большим пальцем левой руки. И даже сейчас ее привычка осталась с ней. На Манон нахлынули воспоминания и одинокая слеза скатилась по ее холодной щеке, приятно охлаждая кожу. Вернувшись в реальность, она развернулась и пошла на кухню, разочарованно заметив, что омлет придется отдирать от сковородки. Отскабливая жареные яйца с тефлонового покрытия в голове ее пронеслась мысль, что она сама, как этот омлет: она прилипла к чертовому Шарлю, которому на нее поебать. Поняв, что это занятие долгое и бесполезное, Манон кинула сковородку в раковину и решила обойтись кофе со вчерашними пончиками, принесенными Алексией. Впервые за три дня Манон взяла в руки телефон. От увиденного она была слегка удивлена. 207 пропущенных и 486 сообщений. Все. Все до единого от него. Не желая читать его тупые оправдания, Манон заблокировала айфон и отложила в сторону. Она сидела на подоконнике и смотрела на просыпающийся Париж. Кто-то уже спешил на работу, кто-то только включал свет в комнатах или раздвигал шторы. Кто-то еще спал беспробудным сном. Как Эмма, например. Посмотрев на часы, Манон поняла, что уже пора будить подругу. — Эмма, — Думесси безуспешно пыталась разбудить длинноволосую. — Эмма, давай, пора вставать. — Ну еще пять… — Эмма! — Манон перешла на крик. — Подъем! Александр, чье имя ты во сне шептала, будет расстроен, если ты не придешь. Эмма подскочила и вытаращила глаза на подругу. — Ты этого не слышала! — Да, конечно. — Манон загадочно улыбнулась. — Он снился тебе? А что же вы делали в этом сне… — Эй, это не смешно! — В сторону Манон полетела белая пуховая подушка, и Эмма сквозь смех называла ее дурочкой. Манон кидает подушку обратно. Выбившееся перо попадает в нос Боржес. Она чихает. Морщит носик. Чешет его большим пальцем правой руки.***
Манон решила, что ей нужно во что бы то ни стало сделать вид, что она ничуть не расстроена и вообще ей на все плевать. Она потратила, наверное, полтюбика консилера, чтобы замазать круги под глазами. На губах, конечно, красная помада, с которой она чувствовала себя намного увереннее. Думесси всегда завидовала таким девушкам, как Эмма: им не нужно вставать на час раньше, чтобы накраситься и накрутить волосы. Они просыпаются уже топ-моделями, как в рекламе. И вот, собрались девушки одновременно, но на сборы Манон потратила час, а Боржес меньше пятнадцати минут. — Ведьма. Боржес толкнула подругу в плечо и вышла из квартиры, попутно наматывая синий шарф на шею. До школы они дошли обычно. Разговаривали о погоде, новых сплетнях об Ингрид и о Дафне, у которой с соулмейтом складывалось довольно неплохо. Манон даже подумала, что сможет быть твердой и непоколебимой до конца дня (пока не придет домой и не начнет рыдать в подушку), но эта мысль улетучилась также быстро, как они дошли до учебного заведения. Как только Думесси увидела машину Мунье, сердце забилось чаще и в глазах потемнело. Эмма увидела изменения в лице подруги и остановилась. — Ты в порядке? Манон сглатывает. «Нет, блять, нихуя не в порядке». — Да. Идем. Думесси смотрит только вперед и тащит за собой Боржес, чтобы только быстрее пройти мимо злополучного Range Rover. Благо, Шарль уже в здании, и в машине его не было. Манон решительно идет к кабинету французского, все еще таща за собой подругу. Эмма пыталась что-то сказать, но Манон углубилась в свои мысли и совсем не слышала, что говорила ее подруга. Девушки дошли до кабинета, и Боржес за плечи развернула к себе Думесси. — Манооон! — Эмма пощелкала пальцами возле лица подруги. — Ты слышишь меня? — А? Что? Да, я… — Урок совмещен с третьекурсниками… Манон бросает в жар. Она прикладывает руки к лицу и медленно вдыхает. Так, подруга, тебе нужно успокоиться. — Покажи ему самый холодный взгляд, который можешь. Думесси утвердительно кивает и открывает дверь в класс, уверенно двигаясь к своему месту. Манон мельком глядит на Шарля. Холодным, твердым взглядом. Он непонимающе смотрит прямо в ее глаза. Она резко отводит взгляд и идет к своему месту, за последний стол в первом ряду. Только бы подальше от него.***
Прошла уже треть урока, и Манон боковым зрением видела, что Шарль не сводит с нее глаз ни на секунду. Его же взглядом она даже не удостоила. Внешне она держалась сдержанной и холодной, но внутри ее бушевал ураган, снося все на своем пути. Эмма сжимала ладонь подруги под партой, и это очень помогало Манон держать себя в руках. После звонка с урока Думесси пулей вылетела из кабинета, чтобы не столкнуться с ним. Не тут-то было. Шарль опередил ее и схватил за руку, потянув на себя. На месте, где его сильная рука держала ее хрупкую, неимоверно сильно жгло, будто Шарль вместо мыла использует перец чили. Манон быстро вырвала руку и планировала бежать прочь, но он снова взял ее за руку, не давая уйти. — Почему ты игноришь меня? Думесси охуела от такого вопроса и, все же скинув с себя его руки, громко выкрикнула: — Отвали от меня. Теперь уже охуел Шарль. — Что? Что я сделал не так? Манон уже была на пределе и не могла сдерживать эмоции. Она начала кричать. — Что ты сделал?! ЧТО ТЫ СДЕЛАЛ?! Ты изменил мне, Шарль! Ты обманул меня! Я как дура поверила во все твои сказки! Не прикидывайся хотя бы сейчас, что ты не понимаешь, о чем я. Хорошо было трахать Элизабет? Надеюсь, ты получил удовольствие. Доставь удовольствие и мне: ОТЪЕБИСЬ! Думесси выпалила это все на одном дыхании. Прокричав последнее слово, она пару секунд еще смотрела в его глаза, а потом убежала прочь, оставляя ничего не понимающего Мунье среди охреневших подростков. Эмма зло посмотрела на парня. — Ты поступил, как полный урод. Еще одна ее слеза — я выбью из тебя всю дурь! Эмма ткнула пальцем на Шарля и бросилась за отчаянно пытавшейся не зарыдать подругой.***
— Ты молодец, Манон, — Дафна рассортировывала салат в пластмассовой упаковке. — ты правильно все сказала. Нельзя все ему спускать с рук. — Спасибо. — Манон благодарно улыбнулась. — Только вот удовлетворенной я себя не чувствую. Думесси переводит взгляд на Алекс и Иман. Они удивленно смотрят куда-то за спину Манон, точно также, как и Эмма. Шатенка медленно поворачивает голову и видит Шарля, который идет прямо к их столику, смотря Манон в глаза. Иман резко встает и становится возле Манон. — Что тебе нужно? — Я хочу с ней поговорить. — Шарль пытается отодвинуть Иман и схватить Манон за плечо, но Бакеляль будто ногами к полу приклеилась. — Ты не будешь с ней говорить. — Иман отталкивает его левой рукой и начинает повышать голос, привлекая внимание всей столовой. — Хочешь сломать ее окончательно? Я тебе этого не позволю. Иманэ гордо задирает подбородок и дает Думесси выбежать из столовой. Шарль, естественно, выбегает сразу за ней. Манон не видит ничего и никого на своем пути. Она бежит на верхние этажи, не зная куда и зачем. Она бежит от своего страха по имени Шарль, который бросил ее, как и все в этой жизни. Она бежит от своего счастливого будущего с ним. Она бежит от страданий и боли. Она бежит от любви. Шарль, естественно, догоняет ее на втором этаже. Хватает за запястье и тянет на себя. — Стой, Манон, нам надо пого… — Да отвали ты от меня! — Из глаз девушки нескончаемым потоком льются слезы, точно так же как счастье медленно вытекает из нее. — Какая Элизабет? О чем ты говоришь? — Ты еще и прикидываться будешь, что не было ничего?! Ты подонок, Шарль. Я ненавижу тебя. — Прошу, давай нормально поговорим. Думесси переводит взгляд на Элизабет, которая проходит мимо ссорящейся парочки. — Привет, Шарль! — Брюнетка кладет руки на плечо Мунье и целует его в левую щеку. — Тебе понравилось вчера? У Манон отвисает нижняя челюсть. То есть, еще и вчера?***
Манон не помнит, как оказалась в его машине. Помнит, как он отталкивает Элизабет от себя, помнит, как она падает на пол. Но не помнит, как очутилась в этой машине. — Я не изменял тебе. Манон сглатывает и переводит взгляд на парня. — Тогда какого черта, когда я зашла в твою комнату, вы лежали голые вдвоем на твоей кровати? Шарль округляет глаза и, кажется, действительно не понимает, о чем говорит Думесси. Она видит в его глазах реальное непонимание и испуг. — Что? Девушка в шоке прикладывает руки ко рту. — Ты не помнишь этого? Шарль утвердительно кивает и кладет свою руку на колено Манон. — Абсолютно. Манон слышит звук оповещения. Daphne Lecomte Вот, что выпало из сумки Элизабет в туалете. Думесси увеличивает фото. Снотворные. Все наконец становится на свои места.